А. Брусиловский. Иллюстрация к роману Д. Мережковского «Юлиан Отступник» («Гибель богов»)
Император Юлиан II, вошедший в историю под прозвищем Отступник – фигура очень сложная и неоднозначная. Он был племянником святого и равноапостольного императора Константина, получил хорошее образование и с детства воспитывался как христианин. Был лично знаком с молодыми «студентами», которые позже будут признаны Великими отцами Церкви и станут известны как Василий Великий (Кесарийский) и Григорий Богослов – учился с ними в Афинах у одних учителей.
Святитель Василий Великий, архиепископ Кесарии Каппадокийской. Фреска собора Святой Софии в Охриде, Македония. 1040-е гг. Считается, что именно Василий Кесарийский изобрёл иконостас
Святитель Григорий Богослов, архиепископ Константинопольский. Фреска церкви Святой Троицы в монастыре Сопочаны, Сербия. Около 1265 г.
Выбор Юлиана в пользу язычества был нелегким, но осознанным и хорошо обдуманным. При этом лично Юлиан не «прославился» особой жестокостью по отношению к церковным иерархам или рядовым верующим. Некоторые эксцессы, происходившие на местах, были инициативой снизу, а не выполнением спущенных сверху предписаний. Не кто иной, как святой Иероним называл антихристианскую деятельность императора Юлиана II
«преследованием ласковым, которое скорее манило, чем принуждало к жертвоприношению.»
О том же говорит Павел Орозий, ученик блаженного Августина:
«Преследуя христианскую религию скорее хитростью, нежели открытым насилием, он старался побуждать людей больше наградами к тому, чтобы те отвергли Христа и приняли культ идолов, нежели принуждать пытками.»
Но эти люди ещё что-то помнили из реальной истории. А вот живший во второй половине XVII – начале XVIII вв. епископ Димитрий Ростовский, автор четырёх книг «Житий святых», называет Юлиана «великим гонителем и истребителем правоверных христиан». Однако «цвет времени» уже изменился, и преследованиям в Римской империи теперь подвергались уже не христиане, а язычники. «Гонителями» стали именно сторонники новой веры, не демонстрировавшие ни христианского милосердия, ни элементарной терпимости. Вполне обыденными были захваты языческих храмов, разрушения алтарей и статуй (из-за чего так мало дошло их до нашего времени). Довольно типичным можно считать рассказ Сократа Схоластика о том, как в Александрии
«Феофил употребил всё, чтобы покрыть бесславием языческие таинства: он срыл капище митрийское, разрушил храм Сераписа.»
А в 415 году знаменитая Александрийская библиотека сильно пострадала от толпы христианских фанатиков, которые, не ограничившись уничтожением книг, убили одну из первых женщин-учёных – Гипатию, дочь математика Феона, последнего хранителя библиотеки.
Итак, сегодня мы поговорим о Юлиане II, его полных тревог и опасностей детстве и юности, недолгом правлении Римской империей и гибели от ран, полученных во время похода против Персии.
Юлиан II, статуя в парижском музее Cluny
Детские годы Юлиана
Полное имя героя сегодняшней статьи – Флавий Клавдий Юлиан. Он родился в 331 году и был третьим сыном в семье Юлия Констанция, племянником Святого и равноапостольного Константина, внуком императора Констанция Хлора. Его мать Василина (Басилина), гречанка из Малой Азии, умерла практически сразу после родов, а в 6-летнем возрасте Юлиан лишился ещё и отца, который был убит во время так называемой «резни 337 года». Дело в том, что Константин Великий перед смертью разделил империю на 4 части между сыновьями и племянниками. Однако это вызвало неудовольствие среди прямых потомков Константина и их сторонников, которые обвинили своих родственников в отравлении императора. В результате два брата Константина Великого (Юлий Констанций и Далмаций Старший) и шесть племянников были убиты во время бунта солдат гарнизона Константинополя. В живых остались сыновья Константина и трое его племянников – Юлиан (герой статьи), его сводный брат (от другой матери) Констанций Галл и двоюродный брат Непоциан. Этот мятеж привёл к разделению империи между принявшими титулы августов сыновьями Константина Великого – Констанцием, Константом и Константином.
Уже в 340 году Константин погиб во время похода против Константа. В 350 году Констант был убит в результате заговора магистра оффиций Марцеллина и популярного полководца франкского происхождения Флавия Магна Магненция, которого войска и провозгласили императором.
Монета Магна Магненция
О своих претензиях на власть заявил и один из выживших племянников Константина Великого – Непоциан. В июле 350 года он ненадолго захватил Рим, причём с помощью отряда гладиаторов, но был разбит Марцеллином. Евтропий сообщает:
«На 28-й день, схваченный полководцами Магненция, он (Непоциан) понёс кару. Голову его на копьё носили по всему городу.»
Гражданская война между Констанцием II и Магненцием продолжалась до 353 года – пока узурпатор не покончил с собой.
Констанций II, изображение в Хронографе 354 года
Констанций II на бронзовой монете
Годы учёбы будущего императора
Всё это время осиротевший Юлиан и его старший брат Констанций Галл находились под строгим надзором, и жизнь их порой буквально висела на волоске. Тем не менее образование будущий император получил хорошее, причём разностороннее. Одним из его учителей стал епископ Евсевий Никомедийский, который ранее был другом ересиарха Ария. В 337 году Евсевий был одним из лжесвидетелей, обвинявших жертв «резни» в отравлении Константина Великого.
Арианином крайних взглядов был и другой учитель Юлиана – Аэций Антиохийский, имевший «говорящее» прозвище «Безбожник». Он обладал таким влиянием на ученика, что, став императором, Юлиан приблизил его к себе – единственного из христиан.
Не менее интересен третий учитель – евнух Мардоний, которого называют крещёным скифом и большим знатоком классической языческой философии. Эллинофильство молодого Юлиана простиралось столь далеко, что греческий язык он знал гораздо лучше латинского.
Большое впечатление на Юлиана произвело знакомство в Эфесе с неоплатоником Максимом, который был ещё и магом, и, по уверениям современников, заставлял статуи двигаться и улыбаться, а также зажигал факелы в их руках.
Между тем император Констанций увлечения Юлианом эллинской философией, мягко говоря, не одобрял, и потому этот принц с молодых лет научился скрывать свои мысли. Желая выдать себя за ревностного христианина, он коротко стригся и брил подбородок (длинные волосы и борода в то время являлись атрибутами почитателей языческой философии), вёл аскетическую жизнь (которая считалась показателем приверженности к христианской вере).
Между тем Флавий Клавдий Констанций Галл, старший брат Юлиана, в 351 году неожиданно был приближен Констанцием II, который выдал за него замуж свою сестру и с титулом цезаря (младшего соправителя) отправил управлять восточной частью империи. Его резиденцией стала Антиохия.
Территория, переданная под управление цезарю Констанцию Галлу
Констанций Галл, изображение в Хронографе 354 года
Монета цезаря Констанция Галла
Здесь он воевал с персами, отразил набег исавров, подавил восстание в Иудее. Но в 354 году Констанций II вызвал его в город Пола (Пула, Хорватия), где приказал казнить. Юлиан после этого был препровождён в Медиолан (Милан), где на протяжении 7 месяцев находился фактически под домашним арестом. Ничего предосудительного в поведении Юлиана найти не удалось, но не казнили его тогда, видимо, только потому, что он был единственным родственником мужского пола императора – его двоюродным братом. Жена Констанция – Евсевия, посоветовала ему разрешить Юлиану продолжить учёбу – на этот раз в Афинах. В этом городе Юлиан в числе прочих познакомился с будущими Великими отцами Церкви, которые сейчас известны как Василий Великий и Григорий Богослов. И здесь же, как считают многие, он был посвящён в элевсинские мистерии, что можно рассматривать в качестве акта отречения от христианства.
Сохранилось пристрастное описание внешности Юлиана, оставленное Григорием Богословом:
«Шея нетвердая; плечи движущиеся и выравнивающиеся; глаза беглые, наглые и свирепые; ноги, не стоящие твердо, но сгибающиеся; нос, выражающий дерзость и презрительность; черты лица смешные и то же выражающие; смех громкий и неумеренный; наклонение и откидывание назад головы без всякой причины; речь медленная и прерывистая; вопросы беспорядочные и несвязные; ответы ничем не лучшие, смешиваемые один с другим, нетвердые, не подчиненные правилам… Тогда же, как увидел это, сказал я: «Какое зло воспитывает Римская империя!» – и, предрекши, желал быть ложным прорицателем.»
Думается, если бы Юлиан вошёл в историю как благочестивый христианский император, характеристика Григория была бы совершенно другой. А вот римский историк Аммиан Марцеллин, который служил в армии императора Юлиана и принимал участие в его последнем походе, даёт совершенно другое и, пожалуй, более объективное описание:
«Среднего роста; волосы на голове очень гладкие, тонкие и мягкие; густая, подстриженная клином борода; глаза очень приятные, полные огня и выдававшие тонкий ум; красиво искривленные брови; прямой нос; рот несколько крупноватый, с отвисшей нижней губой; толстый и крутой затылок; сильные широкие плечи; от головы и до пяток сложение вполне пропорциональное, почему и был он силен и быстр в беге.»
А вот что пишет Марцеллин о характере этого императора:
«По натуре Юлиан был человек легкомысленный, но зато имел хорошую привычку, которая смягчала этот недостаток, а именно: позволял поправлять себя, когда вступал на ложный путь. Говорил он очень много и слишком редко молчал; в своей склонности разыскивать предзнаменования он заходил слишком далеко, так что в этом отношении мог сравниться с императором Адрианом. Скорее суеверный, чем точный в исполнении священных обрядов, он безо всякой меры приносил в жертву животных, и можно было опасаться, что не хватит быков, если бы он вернулся из Персии. Рукоплескания толпы доставляли ему большую радость; не в меру одолевало его желание похвал за самые незначительные поступки.»
Примерно через полгода Констанций II вновь вызвал Юлиана к себе. По дороге из Афин Юлиан завернул в Малую Азию, чтобы осмотреть места войн ахейцев и троянцев. Здесь он познакомился с епископом Пигасием, который демонстрировал удивительную и нехарактерную для христиан того времени веротерпимость. Он даже не плевался и не свистел, подобно другим, заходя в храмы римских и греческих богов. Беседуя с Юлианом, он сказал:
«Почему же язычникам не приносить жертвы? Ведь и мы чтим мучеников, как они – героев.»
Юлиан запомнил Пигасия и по вступлении на престол – назначил одним из верховных жрецов.
Цезарь Юлиан
Итак, через полгода Констанций II отозвал Юлиана из Афин, женил на своей сестре Елене, даровал ему титул цезаря и назначил своим наместником в Галлии (не забыв определить ему в помощники своих людей в качестве шпионов). Говорят, что, отправляясь в путь, Юлиан сказал:
«Это не моё дело, седло надели на корову!»
Некоторые считают, что эти слова адресованы были главным образом Констанцию, в глазах которого он, помня о судьбе брата, хотел выглядеть жалким и неопытным школяром. Своей резиденцией он, кстати, избрал Лютецию Паризиев, в будущем – Париж.
Монета цезаря Юлиана
А Галлия в то время была фактически захвачена германцами, которых недавно призвали на помощь воюющие между собой Флавий Магн Магненций и Констанций II. Их называли также алеманнами (в буквальном переводе «все люди»). Варварами была захвачена и разрушена даже Колония Агриппина (нынешний Кельн).
Первое серьёзное сражение Юлиан дал германцам у Бротомага (Брумат). Выдвинув вперёд фланги, так что строй его войск стал похожим на полумесяц, он разгромил неприятельские войска, взяв довольно много пленных. Затем ему удалось отбросить германцев, атаковавших Лугдун (Лион). Наконец, пришло время наступательных действий. Германцы, разбившие лагеря на островах Рейна, не ожидали нападения, так как знали, что у римлян нет ни кораблей, ни достаточного количества лодок. Однако летом река сильно обмелела, и солдаты, которых возглавил военный трибун Байнобавд, смогли переправиться через неё где вброд, где вплавь. Их неожиданное появление привело к панике среди германцев. Многие из алеманнов были убиты, римляне же, как утверждают источники, не потеряли при этом ни одного воина. Германцы отошли на правый берег Рейна, а Юлиан приказал восстановить старые и строить новые прибрежные укрепления. Но его противники не были сломлены. Семь племенных вождей заключили договор о совместных действиях, и во главе новой армии, насчитывавшей до 35 тысяч человек, встал Хонодомарий, который имел опыт боёв против римлян и ранее одержал несколько побед. Переправившись через Рейн, алеманны подошли к Аргенторату (Страсбургу). Отсюда их вожди отправили к Юлиану послов, передавших письмо с требованием «освободить земли, которые они приобрели своей храбростью и силой оружия». Ссылались германцы и на письмо Констанция II, который действительно обещал им (в обмен на военную помощь) право селиться на галльских землях.
Отряд Барбациона попал в засаду, потерял много солдат, часть обоза и раньше условленного времени отошёл на зимние квартиры. В армии Юлиана теперь насчитывалось лишь около 13 тысяч воинов. Тем не менее он двинул свои войска вперёд и, пройдя 30 км, атаковал позиции алеманнов. Римские всадники опрокинули неприятельскую конницу. Пехотинцы Юлиана, благодаря выучке и дисциплине, также успешно действовали против численно превосходящих их германцев. Утверждают, что алеманны потеряли до 6 тысяч человек убитыми и столько же пленными, среди которых оказался и Хонодомарий (он был отправлен к Констанцию II – в Медиолан).
После этого Юлиан перенёс военные действия на правый берег Рейна. Летом 358 года он разгромил салических франков, которые занимали земли между Маасом и Шельдой. Затем были изгнаны самовольно поселившиеся на римской территории хамавы. В 359 году Юлиан вновь перешёл Рейн, но сражаться с его армией германцы уже не решались, и большинство племенных вождей выразили свою покорность.
В следующей статье будет рассказано о том, как цезарь Юлиан стал августом Юлианом II, о его попытках возродить языческие культы и трагической гибели императора-отступника.
Рыжов В. А.
Опубликовано: Мировое обозрение Источник
Читайте нас: