О начале русской школы в Белоруссии и Литве

Отличительным признаком образованности является системность знаний. В этом заключается отличие школьного образования от семейных форм обучения младших старшими. Русь знала школы грамотности, в которых учителями были церковные дьячки-псаломщики, знала она домашних учителей более высокого уровня, обучавших частным образом княжеских и боярских детей. В городах школы грамотности существовали при монастырях. Так длилось на Руси несколько столетий, когда главным источником знаний была церковная книга. «Древний наш мир изучал я по книгам славянским – грамотам русским, написанным греческой буквой», – писал в латинской «Поэме про зубра» (1523 г.) уроженец Великого княжества Литовского Николай Гусовский.

Школы, дающие систематические знания по определённому курсу предметов-дисциплин, впервые появились в западной Руси при встрече с католической и протестантской образованностью. Эти школы в Белоруссии и Литве были созданы православными братствами, ставшими в конце XVI в. настоящим оплотом веры и традиций русского народа. Учебные заведения, не уступающие по своему уровню западным школам, нужны были, как выразился один из учителей киевской школы-коллегиума, а впоследствии митрополит Сильвестр (Коссов), «чтобы нашу бедную Русь не называли глупой Русью».

Первая братская школа была открыта, вероятнее всего, в Вильно в 1584 г. Она была учреждена Свято-Троицким братством на базе традиционной монастырской школы. В 1586 г. такая же школа была создана Львовским Успенским братством. С того времени братства, появлявшиеся в западнорусских городах, старались непременно открыть у себя и школы. На виленскую школу ориентировались братские школы, действовавшие в Минске, Могилеве и Бресте. Преподавание велось также в 15 монастырских, приходских и частных школах в разных городах Великого княжества Литовского: в Полоцке, Пинске, Бельске, Шклове, а также при монастыре в Кронях (Ковенский повет) и Цеперском монастыре (Новогрудский повет).

Обучение в братских школах имело всесословный характер. Учиться могли как дети бедняков, так и дети горожан со средним достатком, а также дети шляхты. В школьных уставах был прописан принцип, что «богатый над бедным ничем не должен возвышаться, но только самой наукой, ибо по плоти все равны как братья во Христе». Обучение в виленской и могилевской братских школах было бесплатным. Здесь братства полностью брали на себя материальное обеспечение учителей. Плата за обучение в других братских школах соразмерялась с возможностями родителей.

Иногородние дети жили у своих родственников по домам или в общежитии. В 1617-1619 гг. в виленской школе была введена классно-урочная система обучения, которая впоследствии была заимствована другими православными школами на территории Речи Посполитой. В первом классе обучали чтению и письму на местном западнорусском диалекте русского языка. Во втором классе изучали греческий и церковнославянский языки, причем предписывалось один день говорить на греческом языке, а в другой – на церковнославянском. В третьем, четвёртом и пятом классах учили латинский язык. Обучение в каждом классе не имело установленного срока и могло продолжаться столько времени, сколько было необходимо для усвоения положенных дисциплин. В школах изучался также польский язык, получивший широкое распространение и заменивший употребление русского языка у шляхты. Кроме языков, Священного Писания и богословия воспитанники обучались диалектике (логике), чтобы приобрести умение последовательно и правильно строить умозаключения в виде силлогизмов. Затем на основе греческих и латинских античных философов изучалась риторика для умения делать публичные выступления и дискутировать. В старших классах практиковались диспуты между учениками. Наряду с риторикой преподавалась гомилетика, или церковное проповедничество, поскольку в школах ставилась цель подготовить будущих священников. Вместе с богословскими знаниями сообщались сведения из астрономии, математики, музыки, истории и географии. Хоровое пение было партесным четырёхголосным и совершалось по «тетрадям» с пятилинейной нотацией. По уровню преподавания и содержанию учебных дисциплин братские школы держались наравне с аналогичными средними учебными заведениями протестантов и католиков.

Братства предъявляли высокие требования к учителям. Они не только должны были хорошо знать свой предмет, но и соответствовать строгим нравственным требованиям. Ректорами школ нередко становились настоятели монастыря, при котором действовало братство, катехизис и другие богословские предметы преподавали духовные лица. Для обучения языкам могли приглашаться светские люди, «педагоги» или «бакаляры», имеющие достаточный уровень образования. Греческий язык преподавали зачастую греки, для преподавания латинского языка за неимением своих учителей приглашали немцев-протестантов. Способные выпускники братских школ могли отправляться для усовершенствования своих знаний в университеты. Так, будущий митрополит Киевский Сильвестр (Коссов) после окончания виленской братской школы учился в иезуитском коллегиуме в Люблине и академии в Замостье. В Люблине учился также выпускник виленской братской школы, будущий сподвижник митрополита Петра (Могилы) игумен Исаия (Трофимович). Чтобы в братском храме всегда звучала живая проповедь, крупные братства, например, виленское, содержали нарочитых проповедников. Таким образом, среди братских наставников встречались люди с высоким образованием, отличавшиеся ревностью к православной вере и проповедническими талантами.

Учебный год начинался в братских школах на церковное новолетие первого сентября. Занятия начинались утром и продолжались во второй половине дня. Они сопровождались обязательной молитвой в начале и в конце учебы. Широко практиковались письменные задания и заучивание уроков наизусть. В помощь учителю по итогам хорошей успеваемости выбирались «протосхолы», которые помогали отстающим с выполнением заданий, следили за поведением младших учеников после уроков, становились домашними учителями и опекунами детей состоятельных родителей из числа шляхты. В субботу повторяли материал, пройденный за неделю. Также по субботам и в праздничные дни с учениками проводились беседы на нравственные темы. По воскресеньям все собирались на богослужение под наблюдением учителей. В конце оговоренного с родителями срока обучения выпускник должен был показать свои успехи в науках в присутствии педагогов и родителей.

С образовательной целью типографии братских школ стали выпускать «Азбуки», «Буквари» и «Катехизисы», авторами которых были школьные преподаватели братья Стефан и Лаврентий Зизании, Мелетий Смотрицкий. Само название «Букварь» впервые было применено к изданному в 1618 г. в Евье (под Вильно) учебнику для церковнославянского чтения, автором которого был, по-видимому, Мелетий Смотрицкий. Другой «Букварь» в 1631 г. напечатал Спиридон Соболь в кутеинской типографии (под Оршей). До этого книги такого рода назывались «Азбуками» или «Азбуковниками». Кроме учебников братства издавали полемические сочинения против унии, в которых выразительно запечатлено русское самосознание. Практически в каждой книге говорилось о «Руси».

Расцвет братских школ в Речи Посполитой пришёлся на конец XVI–первую треть XVII в. Этот период ознаменовался переходом в унию большинства епископата Киевской митрополии. Объединения мирян встали на защиту «русской» веры от наступающего католичества, организуя школы и типографии.

Постепенно братства и их просветительские учреждения стали слабеть. Этому были две причины. Первая из них заключалась в отступлении в католичество значительной части западнорусской шляхты, которая ради приобретения сословных привилегий пожертвовала верой отцов. С уходом шляхты братства лишались самой состоятельной и полноправной части своих членов. Второй причиной стало восстановление православной иерархии Киевской митрополии в 1620 г., а затем её легализация польским правительством в 1632 г. Новые епископы постарались поставить под свой контроль братское движение, в связи с чем братства потеряли всякое самостоятельное значение, превратившись в опекунов тех храмов и монастырей, при которых были в своё время созданы. Церковные школы, созданные братствами, всё больше организовывались на католический лад с преобладанием польского и латинского языков, преподавание греческого постепенно прекратилось.

В 1990-х годах в Белоруссии был настоящий бум по открытию церковных братств, многие из которых основывались на традициях XVII в. и стояли за русскость и Православие. Где они сейчас? С ослаблением инициативы мирян и усилением контроля иерархии они сошли на нет, как и братства XVII в. Соответственно ослабело и активное русское самосознание в Белорусском Экзархате. Ещё один невыученный исторический урок?

Заглавное фото: culture.ru