После первых минно-заградительных операций германского флота в британских водах англичане быстро предприняли контрмеры по защите судоходства. Однако противник не собирался отдавать инициативу, и минная война стала важнейшим элементом стратегии немцев, которые набегами на английское побережье стремились оспорить господство англичан в Северном море. Новой и крайне опасной угрозой стали немецкие подводные лодки, с которыми пока вообще не знали как эффективно бороться. Ответить англичане могли пока только одним способом: продолжать наращивать сторожевые и тральные силы за счёт мобилизации ресурсов своего огромного рыболовного флота.
Пока не грянул гром
В 15.45 по Гринвичу 5 сентября 1914 года немецкая подводная лодка U 21 под командованием капитан-лейтенанта Отто Херзинга (OttoHersing) открыла новую мрачную главу в истории Первой мировой войны на море. Выпущенная ею торпеда взорвала английский крейсер-скаут «Патфайндер», вместе с которым погибло 250 человек. Несмотря на явные свидетельства атаки подводной лодки, Адмиралтейство предпочло сначала официально объявить, что «Патфайндер» погиб на мине, хотя никаких минных полей в этом районе обнаружено не было. Любопытно, что ставший очевидцем гибели корабля с берега писатель Олдос Хаксли (Aldous Huxley) в письме отцу озвучил всё более набиравшую популярность версию о замаскированных вражеских траулерах:
«Считается, что его потопила подводная лодка или, возможно, торпеда, выпущенная с одного из переоборудованных немецких траулеров, которые крейсируют у наших берегов под английским флагом».
Если в этом случае Адмиралтейство ещё могло позволить себе успокоить общественность, то потопление 22 сентября субмариной U 9 Отто Веддигена в ходе одной атаки сразу трёх броненосных крейсеров «Кресси», «Хог» и «Абукир» вызвало самый настоящий шок и лихорадочный поиск хоть какого-то способа защититься от этого оружия, которое было известно, но впервые столь обескураживающе продемонстрировало свою эффективность. И снова англичане заподозрили, что здесь не обошлось без вездесущих «вражеских траулеров»: 1 октября был запрещён заход в английские воды всех нейтральных рыболовных судов, а в то время ещё «серый кардинал» Первого лорда Адмиралтейства, Уинстона Черчилля, адмирал сэр Джон Фишер заявил, что в ответ на действия немцев нужно таким же образом и ещё более широко использовать отечественные траулеры.
Руководство флота с самого начала войны серьёзно оценивало опасность подводных лодок и предприняло определённые меры, но для защиты сугубо дредноутов Гранд-флита: спустя две недели после начала боевых действий, была сформирована Северная противолодочная флотилия траулеров в количестве 16 единиц, которая должна была оборонять Скапа-Флоу и искать субмарины противника в районе Оркнейских островов. Эти корабли, были вооружены двумя 3-фунтовыми орудиями и первым специальным противолодочным оружием — буксируемой трал-миной. Знаменитый английский историограф Первой мировой войны на море сэр Джулиан Корбетт (Julian Corbett) не преминул отметить этот факт как символизирующий новую эру и слом традиций в морском противостоянии:
«На протяжении веков Гранд-флит защищал наш рыболовный флот. Теперь рыболовы должны были оберегать наш Гранд-флит».
Более эффективные способы противодействия субмаринам, в первую очередь оружие для их обнаружения и уничтожения под водой ещё только предстояло разработать, в то же время понимание и планы, как выстроить хотя бы «глухую оборону» от подводных лодок и вообще от диверсионных действий противника у своих берегов, в английском флоте уже существовало.
Пророк в своём отечестве
Один из самых одарённых теоретиков и интеллектуалов Королевского флота того времени, заместитель начальника оперативного отдела Адмиралтейства, кэптен сэр Герберт Ричмонд (Herbert William Richmond), ещё до войны предлагал не ограничиться созданием подразделений невооружённых мобилизованных тральщиков, чья функция заключалась бы только в тралении уже выставленных противником мин, а создать многочисленные вооружённые и оснащённые радиосвязью патрульные силы, осуществляющие охрану и оборону назначенных водных районов.
Уже предпринятые с началом войны меры, в частности мобилизацию 50 невооруженных дрифтеров, которые должны были охранять боновые и сетевые заграждения, Ричмонд называл не иначе как «детские планы». Этот офицер (и будущий адмирал), надо сказать, вообще не стеснялся критиковать вышестоящее командование, что конечно не способствовало карьере, хотя его таланты отрицать никто не мог. 22 августа 1914 года, Ричмонд направил командованию меморандум, в котором предлагал создать смешанные подразделения вооружённых патрульных сил, состоящие из яхт, траулеров и моторных катеров.
Мобилизационный резерв моторных катеров был сформирован в 1912 году и с началом войны эти катера, укомплектованные добровольцами-резервистами приступили к патрулированию многочисленных бухт и заливов шотландского побережья, где как предполагали, могли прятаться немецкие подводные лодки или траулеры. Катера не могли действовать в открытом бурном море, не были оснащены радиосвязью, их экипажи были вооружены только револьверами и винтовками и разумеется их ценность в качестве сторожевого охранения была очень сомнительной.
Ричмонд предлагал разделить прибрежные воды на районы, в которых будут действовать смешанные группы сторожевых кораблей следующего типового состава: флагман — быстроходная и хорошо вооружённая яхта, 6 траулеров и 4 моторных катера. Такой состав позволял эффективно и гибко реагировать на любую угрозу в охраняемом районе, и не прерывать патрулирование при ухудшении погодных условий.
После атаки Веддигена, потрясённое Адмиралтейство дало Герберту Ричмонду полный «карт-бланш» на реализацию своего проекта, который получил название «Вспомогательный патруль» (Auxiliary Patrol).
Кэптен лично написал письма наиболее известным владельцам паровых яхт и уже в конце сентября получил в своё распоряжение 25 отличных кораблей — всего за время войны собственники передали флоту 152 яхты, при этом зачастую полностью безвозмездно.
1 октября 1914 года вновь формируемой структуре был подчинён весь резерв моторных катеров. Надо заметить, что Вспомогательный патруль не был системой охранения, создаваемой с нуля — ещё в 1912 году была учреждена должность Адмирала патрулей, на которого возлагалась охрана и оборона английского побережья силами пяти флотилий эсминцев и крейсеров-скаутов. Однако война сразу показала, что этого количества критически не хватает даже для прикрытия основных военно-морских баз. Новая структура должна была усилить существующий военный компонент и полностью прикрыть побережье королевства. 7 октября командующий Гранд-флитом, адмирал Джон Джеллико потребовал ещё 60 траулеров для охранения сугубо своих баз и Адмиралтейство немедленно удовлетворило его просьбу, а вот с комплектованием Вспомогательного патруля так просто не получилось.
Если Герберт Ричмонд и Адмирал патрулей контр-адмирал Джордж Баллард (George Ballard) взяли на себя общее курирование проекта, то непосредственное создание патруля было возложено на кэптена Хэлтона Леки (Halton Lecky). На начало октября 1914-го этот офицер командовал флотилией тральщиков в Гарвиче, когда его внезапно вызвали к Адмиралу патрулей и Адмиралу командующему береговой обороной и резервом сэру Артуру Фаркуару (Arthur Murray Farquhar).
Адмиралы кратко обрисовали ошарашенному кэптену суть задачи: всё побережье Британии разбивается на 22 зоны патрулирования. Три самые важные зоны центрального участка восточного побережья остаются под непосредственным командованием Адмирала патрулей, Дуврский патруль выделяется в самостоятельную структуру. Командующих остальными зонами подберёт и назначит Адмиралтейство. От кэптена требуется набрать и оснастить подходящие корабли, укомплектовать их личным составом и распределить по зонам.
Когда Леки в замешательстве спросил, какие и откуда ему брать корабли, ответом был адмиральский рык: «Можете брать что и где угодно, лишь бы могло выйти в море и без дыры в днище!». По поводу личного состава Леки отправили в мобилизационное управление флота. Там ему сразу сказали, что кадровых и довоенных резервов нет и не предвидится, а из личного состава Королевского военно-морского добровольного резерва (RVNR) Первый лорд Адмиралтейства Черчилль в настоящее время формирует Морскую дивизию для боевых действий на сухопутном фронте во Фландрии. Леки доложил об этом вышеупомянутым адмиралам, на что получил ещё один вдохновляющий совет: «Можете набирать хоть ошивающихся под фонарными столбами!» На основе этих двух легендарных указаний, «брать всё, что без дыры в днище» и «людей из под фонарных столбов» и был создан Вспомогательный патруль.
Часовые Англии
Несмотря на отдающую самодурством адмиральскую фразу про корабли, с этим действительно оказалось меньше всего проблем — в портах было ещё полно бездействующих траулеров и дрифтеров, чьи владельцы были рады получить хоть какой-то доход. Леки реквизировал их партиями по 12 единиц, после чего их оснащали для новой службы прямо на месте. От первоначальной идеи Ричмонда создавать подразделения типового состава из яхты, 6 траулеров и 4 катеров довольно быстро пришлось отказаться — состав подбирался оптимальный, исходя из особенностей зоны патрулирования. К 17 ноября во вспомогательном патруле числилось уже 30 яхт и 166 траулеров, при этом постановка траулеров в строй вышла на поток и достигла 30 единиц в неделю.
В то же время ситуация с личным составом сложилась реально такая, что пришлось брать всех, кто проявлял хоть малейшее желание, невзирая на опыт и способности. Всеобщей воинской повинности ещё не было, поэтому брали добровольцев. В памяти ветеранов патруля отложилось две особенно многочисленные категории гражданских, которых война выгнала в жестокое море — адвокаты и биржевые клерки.
О том, как создавался патруль, оставил воспоминания контр-адмирал сэр Реджинальд Таппер (Reginald Tupper), получивший назначение возглавить Зону №1 — Гебридские острова:
«Я получил назначение 1 января 1915 года и прибыл в Сторновей на яхте «Ванесса», которая стала моим домом и штаб-квартирой. Никакого штаба впрочем у меня не было, рулевого и того чудом успел подобрать в Портсмутских казармах. Перед тем как отправиться на север я случайно встретил знакомого адвоката, мистера Нормана Крейга, служившего лейтенантом на яхте «Лорна». Поскольку на Гебридах я должен был стать ещё и компетентным органом власти, я сказал ему: «Вы разбираетесь в законах, поэтому предлагаю Вам стать моим помощником, флаг-лейтенантом и советником по правовым вопросам». Ещё у меня был 18-летний юноша в качестве секретаря. В общей сложности мне понадобилось 5 недель, чтобы наладить эффективную работу».
Спустя 6 месяцев у Таппера было в подчинении уже 6 яхт, 36 траулеров, 40 дрифтеров, 6 бывших китобойных судов и 8 катеров. Он проводил в море по крайней мере 4 дня в неделю, проверяя свои патрули и обыскивая все фиорды, куда мог проникнуть противник. В ходе одной из первых проверок командующий обнаружил все корабли на стоянке в укромной гавани: оказалось, что они заходят туда каждую ночь и их экипажи искренне уверены, что всё делают правильно. Адмирал их очень быстро разубедил и по его словам впоследствии все очень хорошо исполняли свои обязанности. Как уверенно утверждал Таппер, за 15 месяцев его командования, в зоне №1 было уничтожено 3 подводные лодки, вытралено 95 мин; только одно торговое судно было торпедировано.
И всё же проблем с формированием патруля было очень много. Катастрофически не хватало радиостанций, обученных радистов и Адмиралтейство срочно создало курсы по подготовке 500 специалистов радиосвязи. Не хватало вооружения и ещё в августе 1915 многие суда патруля имели из оружия только винтовки экипажа. Наиболее «продвинутыми» были корабли из флотилий, которые обороняли базы Гранд-флита, они были вооружены, как уже упоминалось трал-минами: это был по сути буксируемый электрический кабель с подвешенными зарядами взрывчатки, которые могли взрываться или при контакте с корпусом субмарины или при замыкании цепи подрыва с корабля.
Ещё одним «ноу-хау» был «гарпун-бомба» — деревянная острога, на конце которой крепился заряд конической формы из 7 фунтов аматола. Предполагалось, что хорошо натренированный рыбак может всадить эту острогу в подводную лодку с дистанции около 20 метров. Сами англичане очень осторожно признают, что за всю войну возможно только одна или две подводные лодки противника пострадали от этих приспособлений. А в основном корабли комплектовались маломощными 3 и 6-фунтовыми орудиями (47 и 57 мм), только очень немногие получили 12-фунтовые (76-мм), и то за счёт снятия 65 таких орудий с вооруженных торговых судов.
Людей кэптену Леки реально пришлось набирать «под фонарными столбами» — до конца 1914 года он завербовал на командные должности 635 человек. В подавляющем большинстве своём эти люди абсолютно не знали специфики военной службы, кроме того, многие были малограмотными. Как бы не хотело Адмиралтейство, чтобы Вспомогательный патруль «как-нибудь, сам собой» стал эффективной военной организацией, реалии быстро заставили переводить туда шкиперов, которые прошли подготовку резервистов флота из расчёта минимум два человека на флотилию из 6 траулеров.
Английские рыбаки и моряки-любители, в ходе войны доказали свой патриотизм и верность долгу, хотя в массе своей люди везде и всегда остаются людьми: были отмечены и случаи малодушия и пренебрежения своими обязанностями. Слияние двух культур в выстраивании морской обороны страны — сугубо военной и гражданской рыбацкой было непростым и болезненным процессом. Конфликты, склоки и взаимные обвинения были нередким делом, даже внешним видом, хоть и одевшие форму рыбаки, резко отличались от кадровых моряков. Если офицеры Королевского флота тщательно соблюдали форму одежды, были чисто выбриты или носили аккуратную бородку, то шкиперы и их помощники нарочито одевались небрежно, носили пышные усы, но больше всего военных бесила их фирменная привычка к несимметричному креплению кокарды на фуражке.
В то же время, в Адмиралтействе понимали, что неделями нести 12-часовые вахты в штормовом Северном море очень тяжело и физически, и морально, поэтому постарались максимально простимулировать экипажи патрулей. За уничтожение подводной лодки сначала объявили премию в 200 фунтов стерлингов, но спустя короткое время увеличили её до огромной по тем временам суммы 1000 фунтов.
И как это обычно бывает при крупной игре, новичкам сразу повезло, после чего удача их надолго покинула. 17 ноября 1914 года из Вильгельмсхафена в море вышли несколько немецких лодок с задачей обнаружить местонахождение Гранд-флита и по возможности атаковать крупные корабли. Одной из этих субмарин была U 18 под командованием капитан-лейтенант Хайнриха фон Хеннига (Heinrich von Hennig). 23 ноября опытный и настойчивый Хенниг смог скрытно проникнуть в Скапа-Флоу, но не обнаружил там главных сил Королевского флота ( англичане перевели Гранд-флит в базы западного побережья). Разочарованный Хенниг уже на отходе, в проливе Хокс-гейт, решил поохотиться на многочисленные дозоры, но не заметил, как сам стал жертвой.
Перископ U 18 обнаружил дозорный траулер «Дороти Грей», которым командовал шкипер Алекс Янгсон (Alex Youngson). Янгсон проходил ежегодную подготовку резервиста в Абердине с 1911 года и поэтому прекрасно знал, что делать. Мощным таранным ударом траулер согнул перископ под прямым углом, двигатели лодки получили повреждения о сильнейшего сотрясения. U 18 провалилась на глубину и в течение часа дважды ударялась о дно, пока экипаж пытался восстановить управление лодкой. В ходе одной попытки всплытия лодке нанёс ещё один таранный удар эсминец «Гарри». В конце концов Хенниг был вынужден всплыть и сдаться, затопив лодку.
На рыбаков пролился дождь наград: экипаж «Дороти Грей» получил 500 фунтов, шкипера Янгсона упомянули в донесении Адмиралтейства (mentioned in despatches — одна из английских наград, отличительный знаком является бронзовая ветвь с дубовыми листьями), их посетил и лично поздравил главком Гранд-флита адмирал Джеллико. На радостях 100 фунтов дали и траулеру «Токио», который работал в паре с судном Янгсона.
Но этот успех, достигнутый в одной из самых мощных зон противолодочной обороны королевства не стал предвестником победы патрульных сил над немецкими лодками. Среди английских историков и исследователей нет единого мнения о реальной эффективности Вспомогательного патруля в первые 18 месяцев войны.
Одни считают, что только в 1916 году патруль стал действительно эффективной силой, которая могла противостоять немецким субмаринам в открытом море. Другие настаивают, что неопытный и практически безоружный патруль в первые полтора года войны всё-таки затруднил немцам операции у английских берегов. Видимо истина где-то посередине, но одно можно утверждать точно — каждый день и неделя даже безуспешного патрулирования копили бесценный боевой опыт, который должен был принести свои плоды.
Немецкие минные постановки осенью 1914 года
После августовских рейдов минных заградителей «Кёнигин Луизе», «Альбатроса» и «Наутилуса», немцы некоторое время не предпринимали активных действий — требовалось прийти в себя после поражения от англичан в своих домашних водах, в сражении в Гельголандской бухте 28 августа 1914 года. Успехи Херзинга, Веддигена и других подводников в значительной мере сгладили этот болезненный удар, а самое главное, как с неудовольствием отмечают английские историки, сильнейший флот был вынужден отступить на западное побережье, пока не будет оборудована надлежащая противолодочная оборона восточных баз.
Это отступление было временным, но оно в значительной мере открывало Северное море для крупных немецких наступательных операций. Тем не менее, дозоров легких сил у англичан в Северном море было достаточно, чтобы вышедшие 14 октября на постановку мин в заливе Ферт-оф-Форт крейсер «Кольберг» и минный заградитель «Наутилус» были вынуждены отказаться от выполнения задачи, не дойдя 60 миль до назначенного района — чётко слышимые радиопереговоры англичан не оставляли им шансов избежать явно фатального боя.
Ещё одним фактором активизации стали успехи немецкой армии в Бельгии. 16 октября немцы заняли неповреждённый порт Зеебрюгге, получив в своё распоряжение отличную маневренную базу практически напротив устья Темзы. Командование флота среагировало немедленно и уже 17 октября отправило из Эмса 7-ю полуфлотилию в составе 4 старых миноносцев S 115, S 117, S 118 и S 119 с задачей выставить мины на подходах к Темзе, после чего они могли вернуться уже в Зеебрюгге. Разведка англичан вскрыла этот выход и немецкая полуфлотилия была перехвачена в тот же день отрядом в составе крейсера «Андаунтед» и 4 эсминцев. В ходе двухчасового боя немецкий отряд был полностью уничтожен с тяжёлыми потерями в личном составе.
На фоне этого очень болезненно воспринятого разгрома, уныние немцев не смог скрасить тот факт, что вспомогательный крейсер «Берлин», 16 октября вышедший из Вильгельмсхафена, буквально чудом смог прорваться через линии английских дозоров из Северного моря в Атлантику. Имея на борту 200 мин, командир «Берлина» капитан цур зее Ханс Пфундхеллер (Hans Pfundheller) получил задачу выставить заграждение в Северном проливе, который должны были проходить войсковые конвои из Канады. Пфундхеллер изрядно перенервничал, когда еле разминулся с английским дозорными эскадрами в Северном море, поэтому нетрудно понять, что произошло, когда 22 октября он приблизился к побережью Северной Ирландии, где базировались основные силы Гранд-Флита. Вместо тишины в эфире, означавшей, что достигнуты спокойные и безопасные воды, «Берлин» буквально «въехал» в осиное гнездо радиопереговоров крупнейшего боевого флота в мире.
В итоге 23 октября Пфундхеллер вывалил мины у острова Тори, буквально в 10 милях от Лох-Суилли, где как раз базировался Гранд-флит и от греха подальше быстро ушёл на север. После 2 недель безрезультатного крейсерства, застигнутый жестоким штормом «Берлин» был вынужден интернироваться в норвежском Тронхейме. Казалось операция полностью провалена, но вся эта череда ошибок и случайностей привела к тому, что сперва 26 октября в районе минного поля взорвался пароход «Манчестер Коммерс» (5363 брт), а на следующий день подорвался, направлявшийся в составе эскадры на артиллерийские стрельбы, британский дредноут «Одейшиес».
Неопытный экипаж не справился с борьбой за живучесть и новейший линкор, 1912 года постройки, был потерян от взрыва всего одной немецкой мины. Это был крайне неприятный сюрприз — мины и подводные лодки казалось шли по пятам за мигрирующим вдоль английского побережья Гранд-флитом. Реальный успех рейда «Берлина» далеко не сразу стал очевидным для немецкого командования — англичане строго засекретили потерю. До конца октября группа тральщиков из Милфорда тралила выходы для флота, установление же границ всего поля растянулось до конца года, для этого пришлось привлекать подразделения тральщиков и патрульные силы из Скапа-Флоу. Это оказалось трудной задачей, которую «облегчила» только ещё одна потеря: 19 декабря на заграждении подорвался и погиб лайнер «Тритониа» (4272 брт).
Заключительным аккордом минной войны в 1914 году у берегов Англии стали набеги немецких линейных крейсеров 1-й разведывательной группы, которые обстрелами восточного побережья старались выманить англичан под удар дредноутов Флота открытого моря, при это каждый раз выставлялось минное поле.
Утром 3 ноября немецкие линейные крейсера внезапно вышли к Грейт-Ярмуту, который находился совсем рядом с главной базой тральщиков флота Лоустофтом. Старая канонерская лодка-тральщик «Хэлсион» едва избежала гибели, оказавшись под огнём линейного крейсера «Зейдлиц», но сумела вместе с прикрывавшими её эсминцами укрыться за дымовой завесой и отойти к спасительному берегу, куда немцы не пошли, опасаясь английских мин. Пока линейные крейсера обстреливали вслепую порт, закрытый туманом, малый крейсер «Штральзунд» выставил 120 мин в районе банки Смитс-Нолл.
Вездесущие английские рыбаки заметили, что немцы ставят мины и сообщили об этом командованию в Лоустофте, но это предупреждение запоздало для подводной лодки D 5, которая срочно вышла на перехват немцев из Ярмута. Лодка погибла на минном поле, из её экипажа спаслось только 4 человека. Тральщики немедленно приступили к обозначению границ поля и тралению, но всё же 3 рыболовных дрифтера погибли, также взрыв мины разорвал пополам тральщик «Мэри», бывший траулер, реквизированный 18 августа, вместе с кораблём погибли 8 мобилизованных рыбаков и старшина флота.
Следующий подобный набег состоялся 16 декабря, нападению подверглось побережье Йоркшира. Немцы обстреляли Скарборо, Уитби и Хартлпул, 100 мин выставлял крейсер «Кольберг». Это минное поле, расположенное прямо на судоходном «военном канале» вдоль побережья, в зоне где из-за приливов глубина периодически менялась, причинило гораздо большие потери. До апреля 1915 года на нём погибли 7 британских и 7 нейтральных пароходов, 2 рыболовных траулера, вооруженная яхта и 4 тральщика. Учитывая, что из 100 мин англичане обезвредили 69, эффективность постановки оказалась очень высокой.
Требовалось срочно освободить канал и осложнённая зимним временем года, масштабная операция по тралению началась 19 декабря, в этот же день погиб тральщик «Ориандо», 20 декабря взорвался тральщик «Гармо». К 26 декабря тральщикам удалось пробить узкий проход для судов, но из-за сложных навигационных и метеорологических условий на этом участке потери продолжались. Командиру погибшего тральщика «Орианда» лейтенанту Хьюберту Бутби (Hubert Boothby), предстояло ещё раз взорваться на этом поле 6 января 1915 года, командуя уже тральщиком «Баньерс» — его спас кок, который сумел надеть на раненого командира спасательный жилет. Положительным моментом было, что англичанам удалось добыть одну мину неповреждённой и доставить её для изучения в Гримсби.
На такой минорной ноте заканчивался 1914 год и начиналась зима нового 1915 года. Сухопутный фронт уже застыл в позиционном тупике, также стремительно застывал и морской фронт. Становилось очевидным, что «малая война» посредством мин и подводных лодок, набеги минзагов становятся основным видом боевых действий немецкого флота, и это сулило англичанам много проблем. Захват бельгийских баз Остенде и Зеебрюгге значительно облегчал немцам ведение таких операций.
Пока статистические итоги по отношению результатов и затраченных усилий выглядели малоутешительными: в 1914 году немцы выставили 840 мин, на которых погибли порядка 50 только рыболовных и торговых судов, то есть на каждые 17 выставленных мин приходилась одно судно, и это без учёта военных потерь. Приблизительная стоимость грузов погибших судов составила 500 000 фунтов стерлингов. Стоимость немецкой мины англичане оценивали примерно в 150 фунтов, и, как замечают английские исследователи, «для немцев это была хорошая норма прибыли!» К тому же, из 840 мин было зафиксировано уничтожение только 300 — то есть, ещё около 500 продолжали представлять потенциальную опасность.
Новый 1915 год обещал быть очень сложным, и перманентная мобилизация английских траулеров и других рыболовных судов продолжалась ускоренными темпами — тем более, что они понадобились и на другом театре военных действий — Средиземном море.
Источники и литература:
- The War at Sea 1914-1918 Published by the Navy Archives Responsible head of processing: E. v. Mantey Vice Admiral ret. D. Board of the Marine Archives The War in the North Sea Third Volume, From late November 1914 to early February 1915, Edited by D. Groos Corvette Captain, Berlin 1923, published by E. S. Mittler & Sohn
- Julian Corbett History of the Great War Naval Operations, Based on Official Documents (London: Longmans, Green and Company), vol. 1 April 1920
- Douglas dEnno. Fishermen Against the Kaiser: Shockwaves of War, 1914–1915 — Pen & Sword, 2010
- Archibald Hurd. History of The Great War based on Official Documents. The Merchant Navy. Vol.I — John Murray, Albemarle Street, 1921
- Howard S. Levie. Mine Warfare at Sea — Martinus Nijhoff Publishers, 1992
- Robb Robinson. Fishermen, the Fishing Industry and the Great War at Sea. A Forgotten History? — Liverpool University Press, 2019
- https://www.naval-history.net
Максим Дианов
Подпишись: