Во Флоренции
В 15 веке Италия была особенно жестоким местом, и нигде это насилие не было более жестоким, чем во Флоренции, где соперничающие торговые династии боролись друг с другом за власть. Это был один из крупнейших городов Европы, с населением 40 000 человек, с бурной и иногда опасной ночной жизнью.
У Леонардо не было формального образования. Он лишь немного знал латынь – необходимое условие для хорошего образования в те дни. Но этот факт отнюдь не был препятствием или фактором, который замедлял развитие тех способностей, которые сделали его великим.
Он начал свою художественную жизнь, как это было принято в то время, скромным учеником во Флоренции, в мастерской скульптора-живописца Верроккьо, где работал вместе с Боттичелли и Перуджино.
Художник того времени занимал довольно низкое положение в социальной иерархии. Мы должны помнить, что художник того времени не принадлежал к особой касте, а был всего лишь ремесленником, на том же уровне, что и такие мастера, как портные или изготовители сёдел. Будучи молодым учеником, художественным пролетарием, Леонардо производил практические вещи в мастерской, которая на самом деле была фабрикой. Мастер рисовал основные фигуры на картине, а скромные ученики рисовали детали и второстепенные фигуры.
Ученики рисовали яичной темперой, быстросохнущей красящей средой, состоящей из цветного пигмента, смешанного с водорастворимой средой, такой как яичный желток. Однако вскоре Леонардо стал использовать новый тип красок, разработанных в Нидерландах – масляные краски. В то время это было большой новинкой.
В 1476 году его дважды обвиняли в содомии (гомосексуализме). Это было серьёзное преступление, караемое смертью через сожжение. Однако, благодаря друзьям, Леонардо отделался только двумя месяцами тюрьмы.
Обвинение кого-то в содомии было тактикой, часто используемой для того, чтобы причинить кому-то неприятности во Флоренции 15 века, и вполне возможно, что обвинителем мог быть ревнивый художник.
Какова бы ни была правда, он, должно быть, был глубоко потрясён этим событием. Вскоре он пришёл к выводу, что Флоренция – слишком опасное место для проживания.
В Милане
Леонардо покинул Флоренцию в 1481 году и переехал жить в Милан. Это был процветающий торговый город, ещё более буржуазный и значительно более прагматичный, чем Флоренция.
Леонардо был молод и честолюбив и пытался продвинуться вперёд, поступив на службу к Людовико Сфорца, герцогу Миланскому.
Сфорца были абсолютно типичными представителями правящих династий, которые в то время достигли вершин в Италии. Они правили железной рукой. Глава правящего клана Сфорца, Людовико Сфорца был богатым парвеню с типичной для всех нуворишей одержимостью знатностью и воспитанием. Он заплатил экспертам, чтобы те составили генеалогическое древо, которое проследило его происхождение не от аристократа, а от самого Бога. Тщеславный и амбициозный, Людовико рангом и генеалогией имел прочную материальную основу.
Однако власть таких людей всегда была несколько слабой. Непосредственный предшественник Людовико был 37 раз ранен ножом своими собственными придворными. Сам он чувствовал себя неуверенно на своём герцогском троне, его семья воспринималась не более чем кучкой выскочек-сапожников. По этой причине Людовико пытался повысить свой социальный статус, среди прочего, окружив себя художниками и другими интеллектуалами. Всё дело было во власти и престиже.
Леонардо попытался снискать расположение своего нового покровителя, пообещав построить новые типы укреплений и военных машин. Интересно, что, обращаясь с просьбой о приёме на работу, он апеллировал не к художественному вкусу герцога, а скорее – к его более практическому интересу к механическим искусствам, особенно к тем, которые связаны с самым важным из них – военному делу.
Несмотря на отсутствие формального образования, Леонардо с юности проявил глубокое понимание математики. Он использовал свои знания в области оптики как для искусства, так и для инженерии. Он проектировал акведуки и мосты. Он даже построил ванную комнату для герцогини и устраивал пиры, балы и роскошные представления для герцога.
Он исследовал пар как движущую силу в навигации, магнитном притяжении и циркуляции крови. Он даже разработал прототип автомобиля. Однако при дворе герцога ему платили меньше, чем придворному карлику.
Леонардо знал, что необходимо иметь покровителя, но его возмущала ситуация финансовой зависимости, и в глубине души он восстал против этого. Одним из способов утвердить свою художественную независимость был его отказ выполнять требования герцога как можно быстрее. Он задумал огромную конную статую Людовико. Предполагалось, что это будет самая большая статуя лошади, когда-либо созданная в Европе. Таким образом, он хитро играл на стремлении Людовико ко всему грандиозному. Несмотря на постоянное давление и шквал жалоб, Леонардо заставил герцога ждать 17 лет, и даже тогда ему удалось изготовить только терракотовую модель лошади.
Статуе, к сожалению, было суждено никогда не увидеть дневного света. В 1498 году разразилась катастрофа. Италия привлекла внимание иностранных держав. Французские и габсбургские монархи вступили в смертельную схватку за Италию. Первым под удар попал Милан. Когда французские войска вошли в город, они использовали огромную терракотовую модель статуи лошади как тренировочную мишень, в то время как 60 тонн бронзы, предназначенной для изготовления полноценной статуи, были переплавлены для пушек. Леонардо снова был вынужден бежать, на этот раз в Мантую, а затем в Рим.
В Риме
В Риме Леонардо работал на ещё одного богатого итальянца, чья жестокость наводила ужас на всю Италию – печально известного Чезаре Борджиа. Чезаре стал хозяином Рима благодаря сочетанию железной решимости, смелости, полного отсутствия угрызений совести и того элемента удачи, который часто сопутствует игрокам и авантюристам. Любимый сын папы Александра, Чезаре вёл распутную жизнь в Ватикане в компании пьяниц и куртизанок.
Устав от тягот религиозной жизни, Чезаре попросил разрешения кардиналов и папы отречься от священства. Начав свою политическую карьеру с убийства своего брата и шурина, он захватил власть в Риме.
В результате своих воинственных подвигов он завладел обширными территориями, и папа назначил его герцогом Романьи. Сочетанием коварной хитрости и абсолютной безжалостности он удерживал себя у власти. Но, как указал Макиавелли, в конечном счёте его успех зависел от поддержки папства, и это оказалось фатальной слабостью. Когда в 1503 году умер его отец, удача покинула его. Новый папа Пий III арестовал его, а восшествие на престол смертельного врага Борджиа Юлия II привело к его окончательной гибели.
Когда Леонардо эмигрировал в Рим, всё это было в будущем. Тогда Чезаре Борджа всё ещё был одним из самых грозных правителей во всей Италии. С Чезаре было нелегко работать. Его жадность была ненасытной, и он не терпел никакого сопротивления.
И всё же каким-то образом Леонардо удалось завоевать его расположение. В Риме его искусство поднялось на новые высоты. Он раздвигал художественную технику до пределов её возможностей.
Его использование света и тени было в высшей степени оригинальным, а эффекты ошеломляющими. Здесь мы видим совершенное владение диалектикой единства противоположностей, выраженной в свете и тени. Он придал флорентийской живописи такую глубину атмосферы, которой она никогда раньше не обладала. На его замечательных картинах изображённые предметы и люди, кажется, вырисовываются из темноты. Они будто не стоят сами по себе, а являются неотъемлемой частью своего окружения – частью органического целого. Это чувство целостности является очень диалектическим взглядом на мир и придаёт его картинам особое ощущение силы и эмоций.
Введение перспективы стало настоящей революцией в изобразительном искусстве. Это было основано на научном духе того времени. Со свойственной строгостью Леонардо Да Винчи определил не один, а три различных вида перспективы. С помощью них Леонардо навсегда изменил европейское искусство. Леонардо рисовал свои модели из реальной жизни – с рыночной площади и из борделя. Во время работы над своей массивной картины «Тайная вечеря» он ездил по городу, делая наброски людей для использования в качестве моделей. Говорят, что результат – когда он был окончательно закончен в 1498 году – поразил Чезаре.
Его гений сделал его соперником многих в мире искусства, где жестокая конкуренция за покровительство привела к войнам и интригам, которые очень напоминали те, которые характеризовали политическую жизнь того времени. Он конфликтовал с подрастающими молодыми художниками, такими как Рафаэль, и особенно с Микеланджело, который ненавидел его.
У Леонардо были проблемы также и на другом, гораздо более опасном фронте. Рим, резиденция папства, был городом, населённым священниками, и его вольнодумство вскоре привело к бесконечным неприятностям со своими покровителями и папой.
Художник и наблюдатель
В лице Леонардо искусство и наука встречаются и объединяются, чтобы создать произведение великого гения. Леонардо был страстным наблюдателем природных явлений. Такое сочетание искусства и науки, похоже, противоречит нашей современной одержимости разделением труда. Но в мире эпохи Возрождения это было вполне нормально. Искусство и наука часто шли рука об руку. Они были объединены в технологии и определённых видах техники. Леонардо – прекрасный пример этого единства.
В рисунках Леонардо мы видим результат кропотливого наблюдения за анатомией человека. Его труды пропитаны духом философского материализма. Он написал:
«Человеческая утонченность никогда не придумает изобретения более прекрасного, простого или прямого, чем природа, потому что в ее изобретениях нет ничего недостающего и ничего лишнего.
…Те люди, которые являются изобретателями и толкователями между природой и человеком, по сравнению с хвастунами и декламаторами произведений других, должны рассматриваться и почитаться не иначе, как объект перед зеркалом, по сравнению с его изображением, увиденным в зеркале. Ибо первое есть нечто само по себе, а другое – ничто.»
…Те люди, которые являются изобретателями и толкователями между природой и человеком, по сравнению с хвастунами и декламаторами произведений других, должны рассматриваться и почитаться не иначе, как объект перед зеркалом, по сравнению с его изображением, увиденным в зеркале. Ибо первое есть нечто само по себе, а другое – ничто.»
Одна история гласит, что он вошёл в глубокую пещеру и обнаружил морские окаменелости, которые, как он понял, должны были формироваться в течение длительного времени. Это заставило его усомниться в библейской версии Сотворения Мира. Он, безусловно, придерживался очень передовых и подрывных взглядов на религию в целом и стоял близко к материалистической точке зрения. Он занимался вскрытием трупов. Он делал это отчасти с целью изучения анатомии человека из чисто научного интереса, но также и для того, чтобы усовершенствовать свою художественную технику.
Он изливал презрение на тех, кто прибегал к авторитету Аристотеля и философов древности, а не основывался на наблюдениях и экспериментах:
«Многие подумают, что они могут обоснованно обвинять меня, утверждая, что мои доказательства противоречат авторитету некоторых людей, которых они очень уважают своими неопытными суждениями; не принимая во внимание, что мои работы – это вопрос чистого и простого опыта, который является единственной истинной госпожой.»
Всё это вызвало растущий раскол с Ватиканом, который попытался призвать его к порядку. Но неутолимую жажду Леонардо к научным знаниям не могло погасить ничто столь тривиальное, как религия. Он продолжал идти по опасной дороге – дороге, которая предала Джордано огню инквизиции и закрыла рот Галилею. В конце концов он был вынужден отправиться в изгнание во Францию.
Задача художника состоит не просто в том, чтобы бездумно отражать реальность, но и в том, чтобы придать изображаемому особый смысл и ощущение. Леонардо писал:
«Художник, который рисует просто на практике и на глаз, без всякой причины, подобен зеркалу, которое копирует все, что находится перед ним, не осознавая их существования.»
Во Франции
Последние годы своей жизни Леонардо провёл во Франции, где был принят со всеми почестями при дворе короля.
Неспособность Италии добиться национального единства означала, что его замечательный потенциал не мог быть реализован. Италия превратилась в экономическое и культурное захолустье. Центр тяжести мировой истории смещался с Италии в сторону новых национальных государств – Франции и Англии. Их звезда восходила, в то время как звезда Италии была близка к закату, который продлится столетия, пока Италия, наконец, не будет объединена революционными средствами.
«Заброшенный» в своей родной Италии, где его звезда затмилась возвышением Микеланджело и Рафаэля, Леонардо был встречен как герой во Франции, где его почитали как величайшего художника своего века. Французский король был одним из тех монархов эпохи Возрождения, которые, когда не занимались войнами и охотой, проявляли живой интерес к идеям и искусству. Франциск I стремился придать своему двору атмосферу итальянского двора эпохи Возрождения, привлекая художников и литераторов, в том числе не только Леонардо, но и Челлини.
Он поселил Леонардо в роскошной резиденции рядом с королевскими покоями, откуда тот мог легко добраться до него. Похоже, что Франциск почитал старика и вовлекал его в долгие беседы, в которых Леонардо поражал его широким кругом тем, которые он глубоко знал. Но ясно, что Франциск видел в Леонардо скорее великого философа, чем великого художника (следует помнить, что в то время философия была синонимом науки).
Подобно Аристотелю и Гегелю, Леонардо обладал поистине энциклопедическим умом. Леонардо – человек эпохи Возрождения – был учёным и философом. Похоже, что в конце своей жизни он пытался собрать воедино свои многочисленные записные книжки по разным вопросам. Если бы ему это удалось, он создал бы философскую энциклопедию задолго до Дидро и ДАламбера.
Под итог
Хотя французский король воспринимал Леонардо как философа, этот наиболее типичный человек эпохи Возрождения сочетал в себе роли художника, скульптора, учёного, филолога, дипломата и изобретателя.
Репутация Леонардо как художника зиждется всего на нескольких картинах. Количество художественных произведений Леонардо было ограничено, потому что он был перфекционистом.
Леонардо однажды сказал:
«Я оскорбил Бога и человечество, потому что моя работа не достигла того качества, которое ей следовало бы иметь.»
Вот почему он часто начинал работу и никогда её не заканчивал. Все мольбы и угрозы его раздражённых работодателей оставляли его равнодушным. Единственным Мастером, которого он признавал, было само искусство. Как будто для него сам акт творения был смыслом. Конечный результат был относительно неважен.
С Микеланджело искусство итальянского Возрождения достигает новых уровней возвышенного совершенства. Но Микеланджело двигало религиозное вдохновение, в отличие от Леонардо. В конечном счёте Микеланджело делал то, чего желали его покровители в Церкви, в то время как Леонардо был свободным и независимым от них.
В Леонардо мы видим идеальное сочетание науки, техники, философии и искусства. Он тщательно изучил оптику, чтобы понять природу света и тени, а затем применил эти знания к своей живописи. Он сделал то же самое с анатомией и даже изучил человеческие эмбрионы, чтобы лучше понять женское тело, прежде чем изображать женщин.
Вероятно, в мировой истории никогда не было более великого художника, чем Леонардо. Дело не только в его технике, которая была настолько продвинута, что даже сегодня эксперты не знают, как он достиг определённых эффектов или как он создавал свои цвета.
Всю жизнь Леонардо двигало ненасытное любопытство к окружающему миру. Ему было любопытно всё, что происходит под солнцем, и это любопытство вело его в самых разных направлениях. Именно по этой причине так много его проектов остались незавершёнными. Его беспокойный, пытливый дух – который был духом его эпохи – не позволял ему оставаться неподвижным ни на мгновение, и нескольких жизней было бы недостаточно для него, чтобы выполнить все задачи, которые он поставил перед собой.
Он писал:
«Хотя природа начинается с разума и заканчивается опытом, нам необходимо сделать обратное, то есть начать с опыта и с этого приступить к исследованию причины.»
В этих словах содержится суть всей современной науки. Этот неутомимый исследователь не боялся подвергать сомнению принятые в Церкви правила и идти опасными путями.
Несмотря на свою настойчивость в наблюдениях, Леонардо не был вульгарным эмпириком. Он также писал:
«Те, кто влюблен в практику без знаний, подобны моряку, который садится на корабль без руля или компаса и который никогда не может быть уверен, плывет ли он. Практика всегда должна основываться на здравой теории...»
В конце концов он сказал, что точно так же, как хорошо проведённый день приводит к удовлетворённому отдыху, так и хорошая жизнь приносит удовлетворённую смерть.
Владимир Зырянов
Опубликовано: Мировое обозрение Источник
Читайте нас: