Результаты выборов в Госдуму 17–19 сентября, о которых пойдет речь ниже, вполне могут удовлетворить высшее начальство. Оно одержало на них очередную победу, которая, впрочем, на поверку может оказаться пирровой.
Эти выборы, в первую очередь, можно рассматривать как некий показатель политических предпочтений россиян. Однако преувеличивать их значение не стоит в силу фактической незначительности роли парламента в современной России. Нет, в Конституции, конечно, прописано, что Госдума принимает законы и так далее. Но в том-то и дело, что ее правовая, юридическая роль в нашей системе уже давно на десятом месте. Поскольку главным политическим институтом (он же — реальная власть) в стране уже 20 лет является даже не президент как должность, а человек ее занимающий.
Тем не менее, хотя по итогам подсчета 100% бюллетеней выяснилось, что «Единая Россия» ухудшила свой результат по сравнению с выборами 2016 года (тогда по партийным спискам она набрала 54,2% голосов, а сейчас 49,82%), этот человек-институт может быть вполне доволен.
ЕР, получив почти половину голосов по партийным спискам (напомним, что выборы проводились по смешанной системе: 225 депутатов избирались по пропорциональной системе партийных списков и столько же — в одномандатных округах), за счет голосования в одномандатных округах вновь будет иметь в нижней палате парламента конституционное большинство. А именно не менее двух третей депутатских мандатов. Партии сателлиты — КПРФ, ЛДПР, СР — тоже не обижены.
КПРФ — надежная опора режима («государственности» на сленге власти и самой Компартии), в условиях ухудшения экономического положения граждан, роста протестных настроений в обществе и почти тотальной зачистки любой реальной оппозиции, стала главным выгодополучателем этих выборов. Если в 2016 году эта партия набрала 13,34% голосов, то на этот раз 18,93%. Многие избиратели, зная цену ее «оппозиционности», тем не менее со вздохами голосовали за нее по принципу «только не за ЕР».
ЛДПР, судя по результату (7,55% против 13,14% в 2016 году), за то, что не смогла сдержать протесты в Хабаровске в 2020-м, примерно отшлепана, но со счетов, как видим, не списана. В верности Владимира Вольфовича в Кремле, судя по всему, особых сомнений не испытывают.
Вливание в «Справедливую Россию» двух других объединений национал-социалистического толка — «Патриотов России» и «За правду» — дало этой коалиции заметный прирост. Если в 2016 эсеры набрали 6,22%, то теперь «Справедливая Россия — Патриоты — За правду» получило аж 7,46%. Впрочем, и этот относительный успех вероятно достигнут за счет зачистки электорального поля в условиях общего роста протестных настроений.
Ну и наконец, вялая мини-сенсация выборов-2021 — продукт кремлевских политтехнологий, наскоро скроенная партия «Новые люди», неожиданно прошла в Госдуму с 5,32% голосов. Ее представители уверяют, что их успех — результат того, что партия обращается к молодому поколению избирателей и говорит с ним на его языке. Однако в реальности все и проще, и сложней одновременно.
Нынешнюю российскую власть неслучайно называют «электоральной диктатурой». Этот тип власти черпает легитимность именно в выборах и именно там получает «мандат народа» на управление собой.
Любому критику такого режима всегда сунут под нос справку о результатах выборов от Центризбиркома, где будет написано, что все было по-честному, а потому никакая это не диктатура, а власть народа. То есть демократия. Все указания оппонентов на то, что эти выборы — не более чем масштабная манипуляция общественным сознанием, что партии реальной оппозиция на них допущены не были и, более того, накануне подверглись разгрому, конечно, никакого значения тут не имеют. Для электоральной диктатуры главное — фасад. И с фасадом, как считают ее представители, у них все прекрасно.
Однако специфика такого режима состоит в том, что одних демократических декораций недостаточно. Игра в выборы должна быть убедительной, всамделишной. То есть все в ней должно быть по-взрослому, как у людей. Тут вам партия власти, здесь — партия оппозиции, а вот еще одна, и еще…
В современной России, на взгляд неискушенного избирателя и доброжелательного зарубежного наблюдателя, выбор партий достаточно широк: есть и коммунисты, и социалисты, и либеральные демократы, и «зеленые», и предприниматели, и даже, вот, «Новые люди». По поводу этого последнего проекта Кремля и его «электорального» успеха нужно сказать пару слов отдельно.
Несмотря на то, что у Кремля в нашем политическом театре по определению роль режиссера, играет он в эти игры, как было отмечено, вполне серьезно. Иначе зрители начнут свистеть и кричать «не верю!» По этой причине, несмотря на малую роль, отведенную парламенту в реальной системе власти нынешней Российской Федерации, в Кремле к выборам всегда относились со всей основательностью. А это значит, что там внимательно следят за малейшими колебаниями общественных настроений, измеряемых социологическими центрами, и оперативно откликаются на запросы общества, вовремя подсовывая ему суррогаты новых партий.
Тут нужно отметить, что в администрации президента уже давно осведомлены о возросшем запросе россиян на перемены и новые лица в нашем политическом театре. Ответом власти на этот запрос и стало создание под выборы «Новых людей». Разумеется под чутким кураторством кремлевских политтехнологов…
Могу предположить, что этот проект ждет судьба «Союза правых сил», также курировавшегося в свое время Кремлем. Вероятней всего избиратель, распробовав это блюдо, довольно скоро раскусит, в чем же заключается «новизна» «Новых людей», после чего эту партию ожидает распад и забвение.
Напомню, что СПС тоже был скоренько слеплен за несколько месяцев до думских выборов 1999 года, также сенсационно (и даже более успешно, набрав 8,5%) на них выступил. Однако на следующих парламентских выборах 2003 года партия разгромно проиграла и ушла в историю.
На этот раз мы увидели, что российская власть подошла к выборам во всеоружии. На неискушенный взгляд (а большинство избирателей не разбираются в хитростях политтехнологий), в списках для голосования был почти весь спектр политических оттенков на любой вкус. За исключением… настоящей оппозиции.
Последнюю не просто не допустили до выборов. Ее представители в нынешней России либо сидят в тюрьме, либо под угрозой ареста и преследований были вынуждены эмигрировать за границу. Так за красивым фасадом выглядит реальность.
Подводя итог этим выборам, отмечу еще пару моментов.
Первый — это историческое крушение партии «Яблоко», набравшей всего 1,34% голосов (в 2016 году было 1,99%). Руководство этой партии, которая в условиях разгрома реальной оппозиции могла бы, даже не предпринимая каких-то титанических усилий, стать демократической альтернативой тотальному авторитаризму, царящему, как в Думе, так и во всей стране, вместо этого снимало с выборов наиболее перспективных кандидатов и почти не вело избирательной кампании.
Очень скоро стало понятно, что руководство «Яблока» совсем не рвалось в Госдуму, для чего надо было преодолеть пятипроцентный барьер. И это удивительным образом совпадало с желанием администрации президента… Ведь в случае успеха этой партии, в нижней палате могло оказать несколько смутьянов, которые нарушали бы атмосферу трогательного единства между властью и «оппозицией» по ключевым вопросам.
Вместо этого «яблочное» руководство решило провести кампанию на тихой волне, понадеявшись хотя бы на этот раз автоматом получить за «правильное поведение» 3% голосов, дающие право на госфинансирование и возможность на будущих выборах не собирать подписи избирателей (в последний раз преодолеть трехпроцентный барьер у них получилось в далеком уже 2011 году).
Однако реальность оказалась к «Яблоку» суровей. Эта старейшая демократическая партия современной России совершила публичное харакири, довольно, кстати говоря, бесславное. «Яблоко» не погибло на баррикадах, отстаивая свои ценности. Просто без поддержки избирателей оно теперь окончательно маргинализуется и зачахнет. Вместе с ним умирает и старый советский либерализм, густо замешанный, с одной стороны, на идеалистических конструкциях, а с другой, — на бесконечном конформизме.
Вслед за Уинстоном Черчиллем можно сказать, что если вы выбираете между позором и войной (в нашем случае, с властью, которую сами же называете авторитарной), то получите и то, и другое. А заодно и отвращение своего собственного электората.
Второй момент состоит в том, что все озвученные выше цифры основаны на волеизъявлении лишь тех людей, кто принял участие в выборах. Явка на этот раз составила 51,68% от общего числа избирателей (из 109,2 млн человек граждан РФ, имеющих право голоса, воспользовались им 56,5 млн человек). Таким образом, чтобы иметь адекватное представление о поддержке всеми гражданами партий, участвовавших в выборах, их результаты надо делить примерно надвое… Это, кстати, довольно точная оценка. Накануне выборов некоторые соцопросы давали той же ЕР 24-25% голосов.
В условиях роста политизированности российского общества (вспомним, массовые манифестации в январе–феврале этого года; вспомним, что фильм Навального о дворце в Геленджике за несколько дней посмотрели более 100 млн человек) итоги нынешних выборов могут говорить не о росте политической пассивности, как это может показаться на первый взгляд, а как раз об обратном. О взрослении российского общества, которое, осознавая малое значение этих выборов, все больше убеждается, что история будет творится не на них…
Это в свою очередь означает, что в ближайшее время особо массовых протестов ожидать не приходится (во всяком случае, в Москве), и что возможным поводом для них могут стать не выборы (как минимум, уж точно не парламентские), а что-то другое. Что конкретно — еще увидим.
Александр Желенин
Подпишись: