Смертельный марш. Танковое сражение в районе Дубно - Броды
Подбитые танки Т-26 разных модификаций из состава 19-й танковой дивизии 22-го мехкорпуса на шоссе Войница – Луцк. 24 июня 1941 г.
Танковое сражение в районе Дубно – Броды стало одним из крупнейших во время Великой Отечественной войны. Однако оно не получило такую популярность, как Курская битва. В сражении участвовало 5 механизированных корпусов советского Юго-Западного фронта и немецкая 1-я танковая группа.
Мехкорпуса вступали в бой по отдельности, частями, в разное время, были разбиты и понесли огромные потери. Однако советские подвижные соединения смогли задержать противника, который не сумел с ходу прорваться к Киеву, что позволило избежать окружения трех армий Юго-Западного фронта (ЮЗФ) на львовском направлении.
Это стало одной из предпосылок срыва гитлеровского блицкрига.
Общая ситуация
22 июня 1941 года началась война и наступление немецкой группы армий «Юг».
Основной удар немцы нанесли на участке Сокаль – Устилуг. Гитлеровцы, преодолевая героическое сопротивление пограничников, гарнизонов ДОТов и подходящих стрелковых соединений наших армий, быстро развивали наступление.
Советские стрелковые дивизии, идущие к границе, попали под удар немецкой авиации, артиллерии и сухопутных сил. Дивизии шли в плотных колоннах, что вначале позволило отражать атаки врага. Но фланги дивизий были открыты, и немцы имели численное и качественное преимущество, что означало обход и окружение противником.
К тому же во второй половине дня немцы начали вводить в бой подвижные соединения. Поэтому уже в первый день войны полки 87-й и 124-й стрелковых дивизий 5-й армии Потапова столкнулись с угрозой окружения.
Немецкий 4-й воздушный флот бомбил советские аэродромы. В сравнении с другими приграничными округами авиадивизии, расположенные на Украине, оказали немецким ВВС наибольшее сопротивление.
Это было связано с несколькими факторами.
Во-первых, наилучшим было соотношение сил немецких и советских ВВС.
Во-вторых, командование советских ВВС округа в лице Е. С. Птухина уделяло много внимания маскировке аэродромов.
В-третьих, система базирования ВВС Киевского военного округа была эшелонирована на большую глубину, и не все базы ВВС оказались под ударом люфтваффе в первый день войны.
Под ударом оказались в основном авиадивизии, которые располагались непосредственно у границы. Проблемой было то, что немцы знали все наши аэродромы, и большинство авиачастей запасных посадочных площадок не имело.
Кроме того, весной началось строительство новых бетонных полос, и значительная часть аэродромов к началу войны не могла принимать самолеты. Поэтому уничтожение советских самолетов на земле было делом времени. Немцы владели инициативой и действовали методично. Первый удар, второй, третий и так до победного конца.
В итоге немцы прорвали фронт на стыке 5-й и 6-й советских армий.
Немецкие танки двигались в направлении на Радехов (Радзехов) и Берестечко.
Советская разведка в это время недооценивала силы противника на львовско-дубненском направлении.
В частности, появление 11-й танковой дивизии в первый день не заметили.
А на вспомогательных направлениях, где противник не имел большого превосходства, были даже успехи наших войск. Советское командование в это время пыталось с помощью контрударов остановить и разбить противника.
Вечером 22 июня приходит Директива № 3, в ней отмечалось, что противник «понеся большие потери, достиг небольших успехов», и приказывалось перейти в решительное наступление. Генштаб решил ударами на люблинском направлении окружить и разгромить основную ударную группировку противника на юге. Затем можно было оказать помощь Западному фронту, угрожая правому крылу группы армий «Центр». В операции должны были участвовать две армии и подвижные соединения ЮЗФ, поддержанные авиацией.
В штабе ЮЗФ, где оценивали ситуацию более трезво, поняли, что масштабная операция по окружению с выходом к Люблину невозможна.
Поэтому решили нанести два контрудара с целью не окружения, а разгрома главных сил врага на этом направлении. На левом фланге с линии Радехов – Рава-Русская на Красностав должны были наступать три мехкорпуса (15-й, 4-й и 8-й), на правом, из района Верба – Владимир-Волынский на Красностав, один корпус (22-й).
Вечером 22 июня в штаб фронта прибыл представитель Ставки Г. К. Жуков. Он одобрил принятые комфронта М. П. Кирпоносом планы.
В целом, как отмечает историк А. Исаев («От Дубно до Ростова». М., 2004) решение было разумным. На направление главного удара противника выдвигаются подвижные соединения фронта, чтобы оказать давление на фланги и острие вражеского клина.
Проблема была в том, что немцы не стояли на месте, инициатива была в их руках, опыта у них было больше.
Наши подвижные соединения были только что сформированными, «сырыми», с нехваткой командных кадров, личного состава, новых танков, средств ПТО и ПВО и т.д.
Немецкие солдаты осматривают советский командирский (радийный) танк Т-26, подбитый на трассе Владимир-Волынский – Луцк. На заднем плане на обочине видны подбитые бронеавтомобиль БА-10, танк Т-26 с конической башней и ещё один БА-10. Советская техника из состава 19-й танковой дивизии 22-го механизированного корпуса
Немецкий солдат-регулировщик руководит движением автоколонны на улице города Луцка, стоя рядом с уничтоженными советскими легкими танками БТ-7.
Силы сторон
Со стороны вермахта на острие атаки была 1-я танковая группа Клейста: 3-й, 14-й и 48-й моторизованные корпуса (5 танковых и 4 моторизованных дивизии), 29-й армейский корпус), пехотные дивизии 6-й и 17-й полевых армий.
По разным оценкам, в составе ударной группы было от более 720 до 800 танков. При этом частично танки были командирскими (без серьёзного вооружения) и легкими Т-1 и Т-2 с 20-мм пушками и пулеметами.
Юго-Западный фронт (бывший Киевский особый военный округ) был самым мощным на западном направлении.
Из 20 советских мехкорпусов здесь было расположено 8. В сражении приняли участие 5 мехкорпусов: 8-й, 9-й, 15-й, 19-й, 22-й и 8-я танковая дивизия 4-го корпуса, стрелковые корпуса 5-й и 6-й армий.
На вооружении мехкорпусов было, по разным данным, от 3,4 до 3,6 тыс. танков. Однако значительная часть боевых машин были легкими танками БТ и Т-26. Также корпуса имели более 400 тяжелых КВ и средних Т-34, появление которых стало неприятным сюрпризом для немцев. Эти советские танки превосходили немецкие образцы. Однако немцы смогли парировать угрозу с помощью артиллерии, включая 88-мм зенитные орудия.
Стоит отметить, что в массе своей советские танкисты, по сравнению с немецкими, не имели опыта подобных сражений. В связи с процессом реформирования и модернизации, создания мехкорпусов, учебная подготовка была минимальной. Отсутствовала качественная штатная радиосвязь танковых групп и отдельных машин, не было или ощущалась нехватка бронебойных снарядов.
Моторесурсы значительной части техники были на исходе, она просто ломалась на марше. Командование совершило ряд ошибок, что ухудшило положение советских подвижных соединений.
Подбитый советский танк Т-26 и погибший красноармеец на улице в Дубно
Смертельный марш
Особенно сложно пришлось мехкорпусам 5-й армии, которые имели большой недостаток автотранспорта.
Маневр подвижных соединений был делом сложным даже в мирное время, а во время войны ситуация резко ухудшалась. Это растянувшиеся на десятки километров колонны из танков, бронемашин, автомобилей, тракторов и мотоциклов. Палящее солнце, пробки и неизбежные в сутолоке аварии. Сломавшийся и отставший транспорт. Повозки, лошади, скот и массы беженцев.
Колонны были лёгкой целью для вражеской авиации. Танки с воздуха подбить было сложно. А вот тылы немцы громили вовсю. Грузовики с боеприпасами и топливом горели. Также налёты люфтваффе снижали скорость движения. Команда «Воздух!», и водители машин разбегаются. Затем нужно разобрать завалы из обломков и горящих автомобилей. Моторесурс многих танков заканчивался, их приходилось оставлять на базах, по дороге. Быстро возникла нехватка горючего.
В районе Львова дислоцировался сильнейший мехкорпус фронта – 4-й корпус Андрея Власова (в тот период он был одним из самых перспективных командиров Красной Армии).
В состав корпуса входили 8-я, 32-я танковые и 81-я моторизованная дивизии. Корпус насчитывал 28 тыс. человек и был лучше всех укомплектован техникой – 979 танков (в том числе более 400 Т-34 и КВ-1), 175 бронемашин, более 180 орудий и минометов.
Корпус входил в состав 6-й армии Ивана Музыченко, и его уже с 22 июня начали по частям использовать в оборонительных боях. Командарм использовал подвижное соединение для усиления обороны армии, хотя ничего катастрофического в её полосе не было. 24 июня 8-я танковая дивизия Фотченкова была выделена для участия в контрударе по противнику. Её направили для взаимодействия под Радеховом с 15-м мехкорпусом.
8-й механизированный корпус генерала Дмитрия Рябышева (12-я, 34-я танковые и 7-я моторизованная дивизии) из района Стрый, Дрогобыч через Львов был выдвинут в район Бродов, чтобы вместе с 15-м корпусом нанести удар по 46-му моторизованному корпусу противника (11-я и 16-я танковые дивизии), который наступал на Дубно.
Корпус Рябышева (донской казак, воевавший в Первой мировой и Гражданской войнах) насчитывал более 30 тыс. человек, 932 танка и 172 броневика. Почти 500-километровый марш был трудным, по запруженным дорогам, под бомбежками. Поэтому его завершили только после полудня 25 июня. Корпус по пути потерял почти половину техники из-за поломок и нехватки горючего.
В целом, если бы фронт остался на месте, эту технику можно было вернуть в строй. Но в условиях отступления она была утрачена.
Как отмечается в работе А. Драбкина «Я дрался на Т-34»:
«Для танков Т-34 в 1941 году 500-километровый марш был бы практически смертельным. В июне 1941 года 8-й механизированный корпус под командованием Д. И. Рябышева после такого марша из мест постоянной дислокации к району Дубно потерял в дороге почти половину своей техники вследствие поломок».
Советский легкий танк БТ-5, подбитый и сгоревший в Дубно.
Советский средний танк Т-34 с пушкой Л-11 выпуска октября 1940 года, подбитый у дороги в районе юго-восточного въезда в Дубно. Машина принадлежала 12-й танковой дивизии 8-го механизированного корпуса. Согласно автографу на правом борту, танк подбит солдатами 111-й пехотной дивизии и полка «Герман Геринг».
Первые бои
15-й механизированный корпус Игнатия Карпезо (10-я, 37-я танковые и 212-я моторизованная дивизии) располагался в районе г. Броды.
В его составе было свыше 33 тыс. человек, более 730 танков (включая около 130 Т-34 и КВ) и 150 бронемашин. 23 июня корпус, без 212-й дивизии, оставленной для обороны Брод, был выдвинут на Радехов.
22 июня передовой отряд 10-й танковой дивизии (один танковый и один мотострелковый батальоны) занял поселение. Утром подошли войска немецкой 11-й танковой дивизии. Завязался бой, который длился до середины дня. Немецкие танкисты впервые ощутили на себе удар 76-мм орудий танков Т-34.
Но силы были неравны, стали заканчиваться боеприпасы. Наши отступили, немцы заняли Радзехов.
Развивая наступление на Берестечко, немцы напоролись на сводный отряд Т-34.
Унтер-офицер 11-й танковой дивизии, впоследствии историограф соединения, Густав Шродек вспоминал:
«Наши сердца сжимаются: страх, ужас, но, может быть, также и радость, так как, наконец, мы можем показать себя. Видели ли они нас? Принимают ли они нас за своих? Наши силы равны... И как только они приближаются на расстояние примерно в 100 м от наших пушек, «танец» начинается. Мы посылаем им первый снаряд. Румм-м-м! Первое попадание в башню. Второй выстрел и новое попадание. Головной танк, в который я попал, невозмутимо продолжает свое движение. То же самое и у моих товарищей по взводу. Но где же превосходство наших танков над танками русских, так долго провозглашавшееся?! Нам всегда говорили, что достаточно лишь «плюнуть» из наших пушек!»
В 15 часов Радехов атаковали 20-й танковый и 10-й мотострелковый полки 10-й танковой дивизии. Все остальные части корпуса были ещё на марше. А 37-я дивизия, которая уже выходила к месту сражения, вообще повернула в другую сторону, на Адам, из-за слуха, что там появились танки противника.
Беспорядок навёл сам комкорпуса Карпезо. Понятно, что часть 10-й дивизии, причём без артиллерии, не смогла отбить Радехов.
Немцы же имели против наших Т-34 несколько десятков гаубиц калибра 105–150-мм, бьющих с закрытых позиций, орудия от 50-мм противотанковых пушек до 88-мм зениток.
22-й мехкорпус Семёна Кондрусева (19-я и 41-я танковые, 215 моторизованная дивизии) имел в своём составе 24 тыс. человек, 650–700 танков, 50–80 бронемашин. Большая часть машин была лёгкими БТ и Т-26. Корпус находился в стадии формирования, был «сырым». Из-за отсутствия командного состава и техники некоторые части были небоеготовыми. Корпус совершил марш более 200 км севернее города Ровно.
24 июня 19-я и 215-я дивизии начали наступление к северу от шоссе Владимир-Волынский – Луцк. 19-я танковая дивизия Семенченко, в составе которой были только легкие танки (по разным источникам примерно 160–225 машин), во время марша потеряла из-за бомбовых ударов и поломок значительную часть танков. Затем она напоролась на противотанковую оборону немецкой 14-й танковой дивизии в районе сёл Войница и Александрия. Дивизия потеряла большую часть машин. Комкорпуса Кондрусев погиб, Семенченко был ранен.
Остатки советских войск отошли к Ровно.
41-я танковая дивизия 22-го корпуса в этом бою не участвовала. Она получила задачу выйти в район Ковеля. По пути попала под обстрел, завязла в болотистой местности, затем отошла на рубеж р. Стоход.
9-й мехкорпус Константина Рокоссовского (20-я и 35-я танковые, 131-я моторизованная дивизии) имел в своём составе около 300 лёгких танков Т-26, БТ и Т-37/38, 70 бронемашин. В момент начала войны корпус дислоцировался в районе г. Новоград-Волынский в 200–250 км от границы.
24–25 июня 131-я мотодивизия заняла оборону в районе Луцка. Дивизия была усилена мотоциклетным полком 22-го механизированного корпуса и двумя артиллерийскими дивизионами 19-й танковой дивизии того же корпуса.
26-го войска Рокоссовского вели тяжелые бои в районе Луцка с частями немецкой 13-й танковой дивизии. Немцы взяли Луцк и пытались прорваться на Ровно.
19-й мехкорпус Николая Фекленко (из 40-й и 43-й танковых и 213-й моторизованной дивизий) насчитывал 22 тыс. человек (около 2/3 от штата), около 450 танков и 26 бронемашин. Штаб корпуса располагался в Бердичеве.
Вечером 22 июня корпус начал движение и был нацелен на дубненское направление. Корпус Фекленко вместе с 9-м корпусом Рокоссовского должен был разгромить неприятеля в районе Млынов, Дубно. Части шли в район Ровно под ударами немецкой авиации.
Утром 25 июня передовые части 40-й дивизии вступили в бой с 11-й немецкой танковой дивизией.
Немецкие солдаты рассматривают советский средний танк Т-34 образца 1940 года с пушкой Л-11 из 12-й танковой дивизии, брошенный в районе Дубно.
Немецкие солдаты осматривают советский танк Т-34-76, захваченный на улицах Дубно.
Продолжение следует…
Опубликовано: Мировое обозрение Источник
