Перспектива возвращения Ирана в качестве полноценного поставщика нефти на мировой рынок сейчас, наряду с третьей волной коронавирусной инфекции рассматривается как один из главных факторов, угрожающих нарушить хрупкий баланс спроса и предложения. Однако последние события позволяют усомниться в том, что изношенная инфраструктура страны способна выдержать резкое увеличение производства и обеспечить заявленный рост поставок нефти.
В результате взрыва на насосной станции на месторождении Чешмех-Хош в провинции Илам на западе Ирана погибли трое и получили ранения четверо рабочих, сообщает агентство Mehr News. Министр нефти Ирана Биджан Зангане распорядился провести расследование инцидента.
В то же время западные СМИ уже заговорили о том, что причиной аварии стала изношенность оборудования. Они напоминают, что в последнее время такие инциденты не редкость. Причина в отсутствии средств на обновление инфраструктуры как результат многолетних санкций, запрещающих Ирану экспорт нефти и поставки в страну современных технологий.
Это ставит под вопрос способность Ирана быстро нарастить поставки даже в случае успешного завершения переговоров с США о возобновлении ядерной сделки и снятия санкций. Биджан Зангане уже заявлял, что иранские нефтяники «могут легко довести добычу нефти до 6,5 млн баррелей в день».
Это, напомним, уровень, который остается недостижимым с 1976 года, когда страной правил еще шах Мохаммед Реза Пехлеви. До санкций Иран поставлял на рынок примерно 2,2-2,3 млн барр./сут., еще столько же составляло внутреннее потребление. В декабре, когда снятия санкций ожидали сразу же после инаугурации Джо Байдена, Тегеран заявлял о планах вернуться к этим показателям по итогам 2021 года.
Возвращение «иранских барреле» на мировой рынок могло сильно повредить интересам России, став весомым аргументом в пользу более медленного и осторожного повышения квот на добычу нефти. Наша страна традиционно выступает за максимально возможное ослабление ограничений.
В частности, в январе 2021 года Россия в союзе с Казахстаном добилась для себя права увеличить в феврале-марте производство сырья, в то время как другие страны альянса обязались придерживаться действовавших на тот момент квот. Против выступает, прежде всего, Саудовская Аравия, для бюджета которой высокие цены на нефть критически важны.
Перед недавним саммитом ОПЕК++, который прошел в начале июля, стороны еще раз подтвердили свои позиции. Россия настаивала на том, что быстрый рост цен (с начала года нефть подорожала уже в полтора раза, с $50 до $ 75 за баррель Brent) требует адекватного ответа.
В сегодняшних обстоятельствах смягчение ограничений на добычу не только позволило бы производителям получить дополнительные средства от продажи подорожавшей нефти, но и сыграло бы роль предохранительного клапана, который позволит снизить опасность перегрева рынка и его последующего обвала.
В свою очередь, из Эр-Рияда доносились призывы соблюдать осторожность. Быстрый рост цен далеко не гарантирует восстановление стабильности, новая волна коронавируса, потенциально способного преодолевать иммунный барьер, грозит новыми локдаунами. Чтобы оценить потенциальные угрозы, требуется время, поэтому в вопросе наращивания добычи нужно поспешать медленно.
Проблема возврата Ирана на рынок нефти также рассматривается в числе главных факторов риск. Так, она была центральной в ходе июньской встречи ОПЕК++.
Как рассказали собеседники ИРТТЭК, знакомые с повесткой предшествовавшего ей совещания в Минэнерго РФ, в основном тревогу вызывала не сама перспектива возвращения иранских баррелей, тем более что, несмотря на санкции, страна продолжала, хотя и в меньших объемах, продавать нефть через подставные структуры.
Главной угрозой называлась возможность именно быстрого наращивания поставок, что угрожало с таким трудом достигнутой стабильности рынка. Аварии на нефтяной инфраструктуре Ирана заставляют задуматься – так ли реальна эта угроза?
Подпишись: