Штыки-кортики против штыков на втулках

История оружия. В начале XVIII на территории Северной Америки распространился такой вид промысла, как трапперство – добыча звериных, чаще всего бобровых шкур с помощью капканов. Трапперов очень хорошо описал Фенимор Купер в своей серии романов о Кожаном чулке, хотя и не сказал о некоторых нюансах их профессии.

А дело было все в том, что, уходя надолго от жилых мест туда, где жили непуганые звери, траппер просто физически не мог нести с собой помимо всего прочего снаряжения еще и ружье достаточно большого (вернее, скажем так: традиционно большого) калибра, характерного для кремневых ружей того времени. Требовалось слишком много зарядов и слишком много свинца.

Оружие трапперов

И оружейники сделали, казалось бы, невозможное.

В 1735 году было разработано ружье «Кентукки» (калибра 10 и 12,7-мм), имеющее тонкий приклад и длину 1,37–1,52 м. Ствол был к тому же еще и нарезной, что позволяло добиться отличной меткости. Доказано, что в голову противнику стрелок из «Кентукки» мог попасть с расстояния в 200 метров, а в неподвижную ростовую фигуру – с 300, а то даже и с 400 метров.

На состязаниях стрелков нужно было попасть в мишень диаметром 12 сантиметров с расстояния от 18 до 230 метров, и ведь находились такие снайперы, которым удавалось это сделать на максимальной дистанции. Так что роковая меткость знаменитого Натаниэля Бампо – это отнюдь не выдумка Фенимора Купера, не его «романическая фантазия». Подобные ему стрелки были.


Правда, у кентуккийской винтовки тоже были недостатки.

И самый большой – медленное заряжание. Перед тем, как заложить в ствол пулю, нужно было на ее дульном срезе разместить бумажный пыж (либо кусочек промасленной замши), положить на него пулю и вместе с пыжом протолкнуть в ствол на заряд пороха.

К этому времени нарезные ружья уже существовали. Но почему-то считалось, что чем не туже забита в ствол пуля, тем лучше, точнее она полетит. Поэтому пули вколачивали в стволы специальными деревянными колотушками, отчего они деформировалась и… из-за плохой аэродинамики летели не так точно, как могли бы.

Правда, даже у таких (деформированных) пуль меткость все равно была выше, чем у выпущенных из обычных гладкоствольных мушкетов. Ну, а уж «Кентукки» была и подавно вне конкуренции. Ведь пуля в нее не забивалась и потому не деформировалась.

Без штыка

Но… тут надо вспомнить о втором ее недостатке.

Об отсутствии штыка. Поэтому, когда началась война за независимость, и трапперов призвали в ряды Континентальной армии, оказалось, что воевать на равных с английскими солдатами они не могут.

Да, стреляя по их плотной массе издали, они прекрасно попадали в


(так звали британских солдат за их красные мундиры) и ранили либо убивали их десятками.

Но стоило лишь тем броситься на стрелков в штыки, как те вынуждены были спасаться бегством и с максимальной скоростью, потому что отразить такую атаку им было просто нечем.

Вот почему, кстати говоря, Джордж Вашингтон так много сил положил на то, чтобы завести у себе дисциплинированную регулярную армию, способную сражаться по-европейски.

И когда это ему удалось, бегать по полям сражений туда-сюда, словно зайцы, его солдаты сразу перестали. А трапперам-стрелкам сразу же нашлась и соответствующая их возможностям тактическая ниша.

Теперь они встречали огнем издалека наступающую британскую пехоту или конницу, а когда «красные мундиры» подходили совсем близко, уходили за цепь линейной пехоты, действовавшей, как и британцы, штыками.

Использовали их и в качестве разведчиков и снайперов. Так что традиции снайпинга в Америке очень стары и отнюдь не связаны только лишь с историей гражданской войны 1861–1865 гг.

Ну, и о том уроне, который наносили эти стрелки британской армии, лучше всего говорит следующее заявление из издания «Миддлексез Джорнал» от 31 декабря 1776 года:


Что касается англичан, то они, сражаясь в Америке, были вооружены своим популярным мушкетом «Браун Бесс» или «Шатенка Бесси».

Его главными достоинствами были, во-первых, крупный калибр, равный 19 мм, во-вторых, совершенный механизм, позволявший натренированной пехоте стрелять залпами со скоростью 5–6 выстрелов в минуту.

И хотя попасть в цель из этого ружья было (не в пример) труднее, чем из винтовки «Кентукки», следовало помнить, что на практике эти данные скорострельности означали то, что 2000 солдат могли за минуту выпустить во врага 10000 пуль. На расстоянии в 70 метров это означало тотальное уничтожение всего живого.


Солдат даже не учили особенно целиться.

Командиры должны были уметь определять дистанцию на глаз и командовать:


А солдат должен были направлять свою «Бесси» лишь на этот уровень. И, главное, чтобы в сторону противника, то есть «стрелять в толпу», как тогда говорили.

И получалось, что в битве тот, кто чаще стрелял, тот и побеждал.

При этом при калибре 19-мм пули для «Бесси» имели калибр 18 и даже 17,8 мм. То есть такую пулю даже не надо было забивать в ствол шомполом, а достаточно было всего лишь бросить в ствол и ударить затем прикладом ружья о землю, чтобы плотно прибить ее к пороху.

И на расстоянии в 120 метров выстрел такой пулей давал вполне удовлетворительную меткость. Кстати, шомпол к этому ружью до 1736 года был деревянным, из ореха, а с 1750 года все без исключения шомпола стали металлическими.

К тому же, винтовка «Кентукки» считалась лучшем нарезным ружьем вплоть до 1840 года, а «Браун Бесс» (изготовленная, как считают, в количестве 8–10 млн экземпляров) использовалась даже после 1850 и после повсеместного перехода на капсюльные системы. Ну, и, конечно же, у «Бесси» был длинный штык, позволявший использовать ее и в рукопашной схватке, и успешно отражать атаки кавалерии, что и продемонстрировала битва при Ватерлоо.

Впрочем, винтовке «Кентукки» тоже было чем погордиться.

Так, во время стычки у Королевской горы в 1780 году совершенно случайным образом встретились милиционеры лоялистов майора Патрика Фергюссона (вооруженные скорострельным мушкетом его собственной конструкции) и стрелки-континенталисты. Встречный бой тогда продолжался менее часа. И за это время 338 лоялистов были убиты или ранены, причем многим пули попали в лоб между глаз.

Майор Фергюссон, вне всякого сомнения, был целью № 1, поэтому не стоит удивляться, что в него попало целых восемь пуль. До штыковой атаки дело тогда просто не дошло, такова была убийственная меткость «кентуккийской винтовки».

Егерские команды

Надо сказать, что отряды особо метких стрелков – егерей, набранные из охотников, лесничих и тех же егерей (поскольку в то время это была ответственная и популярная профессия и было их довольно много), использовались еще во время Тридцатилетней войны.

Впоследствии появились и целые подразделения «метких стрелков», в частности в России батальон егерей был создан в 1761 году, а с 1763 года егеря стали официально числиться в армии в качестве подразделений легкой пехоты.

Затем егерские стрелковые команды в 65 человек при одном офицере начали создавать при всех пехотных полках российской армии. А позже из них начали создавать полки и сводить их в дивизии. Правда, и там не все получали нарезные ружья, но в любом случае их количество в армиях Европы стало расти.

И вот тут возникла некая проблема, связанная со штыком…


Егерский батальон был сформирован 9 ноября 1796 года


10 мая 1806 года батальон был реорганизован в лейб-гвардии Егерский полк в составе двух батальонов, который в свою очередь состоял из четырех рот.

А затем к ним добавился еще третий батальон, также четырехротного состава.
Шефом полка в 1806–1812 гг. был генерал князь П.И. Багратион, а командиром в 1806–1809 гг. являлся полковник граф Эммануил Францевич де Сен-При.

В 1802 году рядовые носили круглые шляпы, сверху обшитые оранжевым басоном, вместо которого у унтер-офицеров был золотой галун. Кисточки на них были оранжевого цвета с зеленой серединой. Обшлага, как и выпушки, оранжевого цвета. Цвет мундира зеленый, так же как и цвет «зимних» штанов, тогда как летом носили белые.

В 1804 году офицеры получили шляпы двууголки с петлицами из золотого узкого галуна, украшенные высоким зеленым султаном, а нижние чины – суконные шапки.

В 1805–1807 гг. батальон сражался в битве при Аустерлице (20.11.1805 г.), 24.05.1807 г. – в бою при Ломиттене, а 2.06.1807 г. участвовал в сражении при Фридланде.

В той же Англии, вернее в английских войсках в американских колониях, часть, подобная егерям, появилась в 1756 году, причем для них вместе традиционным «Браун Бесс» были закуплены немецкие штуцера, стрелявшие намного точнее.

Вторая такая же часть появилась в 1800 году под названием: «Экспериментальный стрелковый корпус», вооружавшийся штуцерами Бейкера. Интересно, что передача команд в нем происходила не при помощи барабана (как в линейных полках), а звуками горна. Изменен был и цвет мундиров: с традиционного для англичан красного его поменяли на зеленый.


Дело в том, что, если винтовка «Кентукки» хотя и не имела штыка, но хотя бы была длинной, то нарезные ружья егерей были короткими, поскольку пули в них забивались.

Да и в сами-то егеря набирали людей 5,5 футов роста максимум, чтобы им было легче «применяться к местности». А поскольку теперь и егерям приходилось «ходить в штыки», получилось так, что их вооружение в этом виде боя стало проигрывать вооружению линейной пехоты. Попытались делать для них очень длинные штыки, но оказалось, что пользоваться ими неудобно.

Кортик

Выход был найден в применении клинковых штыков-тесаков (или, как их еще тогда называли – штыков-кортиков) значительной длины, которыми и вооружили егерей. То есть было осознано, что тем подразделениям, для которых штыковой бой не является основным, штык выгоднее иметь клинковой, так его можно использовать и для других целей.

Чисто колющий штык превратился в атрибут линейной пехоты, тогда как тесак (годный и для всяких прочих нужд) стал к основному вооружению пехотинца дополнением.


Такие штыки, причем даже с гардой, в 1788–1801 гг. имели, например, датские пехотинцы.

Длинный клинковой абордажный штык получили морские пехотинцы британского королевского флота в 1859 году к винтовке «Энфильд».

Ну, и конечно, совершенно невозможно забыть французский штык-шпагу 1874 года к винтовке Гра. Он имел гарду с крюком для захвата клинка противника и кольцом, чтобы надевать его на ствол. Рукоятка – латунная, с деревянными накладками. Клинок – очень длинный с Т-образным профилем, придававшим ему большую прочность.

Штыков этих было выпущено очень много. И, случалось, их получали вместо тесаков даже те солдаты, которые не могли ими пользоваться именно как штыками.

Очень оригинальным был испанский штык-алебарда 1857 года. Он имел литую латунную рукоять, перекрестие с расположенным на нем изогнутым шипом и топориком в форме обратного полумесяца. И, что самое интересное – клинок с волнистым лезвием.



То есть в развитии штыка возник новый тренд.

Но более подробно о том, как происходила замена колющих штыков на штыки клинковые, будет рассказано в следующий раз.

Продолжение следует…