К тому времени там проживали более миллиона европейцев, коренных алжирцев насчитывалось около девяти миллионов, но только первые обладали всеми правами. В конце 40-х в Алжире возник Фронт национального освобождения, выступающий за независимость от Франции. Именно французская катастрофа под Дьенбьенфу стала для ФНО катализатором для перехода к активным действиям.
Восстание вспыхнуло 1 ноября 1954 года и его масштабы не особо впечатляли: в рядах ФНО на тот момент были не более 700 человек. Французы тогда еще не осознали, что надо либо предоставить коренным алжирцам все гражданские права, либо дать Алжиру независимость. Оба варианта в метрополии казались неприемлемыми. Повстанцы наносили удары в первую очередь не по французам, а по их сторонникам среди коренных жителей. Такая тактика себя оправдывала: число коллаборантов стало быстро сокращаться из-за страха перед ФНО, кроме того, французы начали проводить политику жестоких и часто бессмысленных репрессий против арабов.
Костер вражды постепенно разгорался, и французский военный контингент в стране неуклонно рос: группировка в Алжире с изначалных 50 тысяч солдат в 1954 году была доведена до 400 тысяч в 1956-м и до миллиона (!) бойцов в 1958-м. Чтобы не распылять силы и средства, в 1956 году Франция предоставила независимость Тунису и Марокко, но известие об этом послужило лишь дополнительным стимулом для партизан: они стараются не зря.
“ Принимать алжирцев, воевавших на ее стороне, Франция отказалась. Аналогов подобному позору в истории найти трудно ”
Осенью 1956 года ФНО развернула террористическую войну в столице страны, на что европейцы ответили массовыми избиениями арабов. К январю 1957-го после ввода в Алжир парашютно-десантной дивизии, укомплектованной в основном ветеранами Вьетнама, в городе удалось установить относительный порядок. В ходе массовых репрессий со стороны французов до трех тысяч алжирцев «пропали без вести». Взаимная ненависть в стране нарастала, а во Франции множилось недовольство происходящим за морем, объясняемое немалыми жертвами среди французских солдат и методами, ими применяемыми. Левые журналисты и политики начали проводить параллели между французскими парашютистами и гестаповцами.
Тем не менее французы просто задавили противника, постепенно вытеснив боевиков ФНО в Марокко и Тунис. Видимо, за всю историю войн ни одна страна не бросала такого количества войск на борьбу с партизанами, как Франция в Алжире. Более того, на границах с Тунисом и Марокко были построены мощнейшие оборонительные сооружения, высокие стены из колючей проволоки под напряжением среди сплошных минных полей. Пограничный укрепрайон охраняли 80 тысяч военнослужащих. Попытки преодолеть стены кончались для бойцов ФНО очень высокими потерями – их погибли не менее шести тысяч. Внутри страны оставались не более восьми тысяч партизан.
При этом во Франции война становилась все более непопулярной, а «алжирские» европейцы панически боялись, что Париж сдаст страну так же, как слил Вьетнам. Весной 1958 года в Алжире началось восстание европейского населения, провозгласившего целью создание своего правительства. В итоге к власти во Франции вернулся генерал де Голль, причем не после всеобщих выборов, а по решению парламента. Он сразу же назвал Алжир «мельничным жерновом на шее Франции». ФНО провозгласило создание временного революционного правительства Алжира, которое немедленно признало большинство арабских и социалистических стран.
В 1959 году французские войска провели несколько масштабных операций, в которых широко применили авиацию. По официальным данным, в боях были уничтожены до половины остававшихся в Алжире партизан (4 тысячи). В военном плане ФНО оказался практически разгромлен, но его популярность у арабского населения лишь росла.
Опытный политик Шарль де Голль достаточно хорошо представлял себе истинную ситуацию. В сентябре 1959-го он сказал, что вопрос о независимости Алжира будет решен на всеобщем референдуме.
Это заявление деморализовало армию: военные посчитали, что у них украли победу. Да так оно и было на самом деле. В феврале 1961 года в Мадриде была создана ОАС (Секретная вооруженная организация), в которую вошли в основном офицеры французской армии ультраправых взглядов, боровшиеся против независимости Алжира и жаждавшие свержение де Голля. Уже в апреле ОАС попыталась организовать мятеж в Алжире, который, впрочем, быстро подавили. Осенью этого года начался «фестиваль взрывов» – за четыре месяца радикалы взорвали 1190 бомб.
18 марта 1962-го между Парижем и Алжиром были подписаны Эвианские соглашения, в которых признавалась независимость Алжира. 1 июля состоялся референдум, на котором 99,72 процента алжирцев проголосовали за независимость (при рекордной для западных обывателей явке на плебисцит 91 процент). Между этими двумя событиями ОАС развернула в Алжире террор. Намеревались оасовцы дотянуться и до генерала де Голля, разработав операцию «Шарлотта Корде», которую безуспешно провели 22 августа 1962 года в городе Кламар. Таким образом, из-за алжирских событий Франция оказалась на грани гражданской войны. Организатора покушения на президента Франции подполковника ВВС Жана Бастьен-Тири по приговору суда расстреляли, остальных его сообщников посадили, но в 1968-м амнистировали. В 1963 году ОАС окончательно разгромили.
Капитуляция Парижа обернулась паническим бегством из Алжира во Францию 750 тысяч европейцев. Принимать алжирцев, воевавших на ее стороне, Франция отказалась. Аналогов подобному позору в истории найти трудно. Особенно очевиден этот позор в свете последующей бесконтрольной миграции во Францию арабов и африканцев, уже необратимо изменившей этноконфессиональную структуру французского общества, но продолжающейся ускоренными темпами. За несколько недель после прихода ФНО к власти были убиты от 30 до 150 тысяч этих людей.
Официальные потери ВС Франции (включая небоевые) в ходе войны составили 17 456 человек убитыми, к ним надо прибавить еще до трех тысяч воевавших за Францию алжирцев (не считая погибших после бегства французов) и 2788 гражданских лиц. Считается, что погибли примерно 140 тысяч повстанцев и до 80 тысяч мирных жителей, хотя возможно, французы убили до полумиллиона мирных алжирцев.
В рядах французских войск в Алжире воевали множество солдат и офицеров, только что прошедших Вьетнам. Они единодушно отмечали, что в чисто военном плане вьетнамских коммунистов и боевиков ФНО нет смысла сравнивать: вьетнамцы – прекрасные воины, арабы – хуже не бывает. Поэтому и потери французов в Алжире были в разы ниже, чем во Вьетнаме, хотя война длилась дольше. Тем не менее даже арабов французская армия смогла подавить лишь массой и жестокостью.
Больше Франция в столь масштабные войны не ввязывалась, но многократно направляла в бывшие колонии «ограниченные контингенты» (не более 5 тысяч военнослужащих), состоящие из бойцов Иностранного легиона и парашютистов, для спасения режимов этих стран от внешних и внутренних противников. Особенно активно французы воевали в Чаде на стороне правительственных войск против повстанцев, которых поддерживал ливийский лидер Муамар Каддафи. Фактически в 70–80-е годы прошлого века в этой стране шла не только и не столько местная гражданская война, сколько междоусобица между Францией и Ливией.
В 1977 году Париж направил войска в Мавританию для спасения ее от атак западносахарского Фронта ПОЛИСАРИО, поддерживаемого Алжиром. Впрочем, контингент был маловат, а после военного переворота в Нуакшоте французы покинули страну.
В начале ХХI века Франция втянулась в гражданскую войну в БСК (Берег Слоновой Кости, в последние годы в России эту страну почему-то называют Кот Д’Ивуар, что и означает Берег Слоновой Кости по-французски) на стороне действующего президента Лорана Гбагбо. Это не помешало двум штурмовикам Су-25 ВВС БСК (в их кабинах сидели то ли украинцы, то ли белорусы) 6 ноября 2004 года ударить по французским позициям, при этом погибли девять военнослужащих. В ответ французы уничтожили на земле все ВВС БСК (эти самые два Су-25 и несколько вертолетов). В ноябре 2010 года внутренний конфликт в БСК возобновился, поскольку Гбагбо все же проиграл президентские выборы, но попытался подтасовать результаты и остаться у руля. Париж впервые выступил в Африке против действующей власти и поддержал победителя плебисцита Алассана Уаттару. Благодаря французской военной помощи он пришел к власти в стране, а Гбагбо арестовали и этапировали в Гаагу в Международный суд ООН.
Крупнейшей военной операцией Франции в Африке после Алжира стала операция «Сервал» против восставших на севере Мали туарегов и исламистских группировок.
В начале 2012 года сепаратисты захватили там немалые территории и провозгласили независимое государство Азавад. Во второй половине года власть в этом регионе перехватили радикальные исламисты и начали наступление на юго-запад с целью захвата остальных земель Мали. Малийские ВС были совершенно небоеспособны, поэтому спасать страну пришлось Франции. Французы создали в столице Чада – Нджамене крупную группировку ВВС – до 20 боевых самолетов и заправщиков. Для ударов по территории Мали французским самолетам приходилось пролетать половину Сахары и не менее пяти раз за полет заправляться в воздухе. Зато базирование в Чаде было относительно безопасным.
В столицу Мали – Бамако была переброшена группировка сухопутных войск Франции из рот и взводов морской пехоты и ВДВ, набранных из различных бригад, а также подразделений спецназа и, конечно, Иностранного легиона. Численность личного состава не превышала четырех тысяч военнослужащих, но теперь для великой державы создание даже такого контигента является проблемой (55 годами ранее в Алжир, напомним, послали миллион). Поэтому пришлось обращаться за помощью к союзникам. Страны НАТО и ОАЭ помогли транспортной авиацией, выделив 22 машины. Пехоту же предоставили африканские страны: Чад, Нигерия, Габон, Буркина-Фасо, БСК, Сенегал, Сьерра-Леоне, Того – всего 9,5 тысячи солдат.
Операция началась 11 января 2013 года. В условиях пустыни превосходство в воздухе имело решающее значение. Уже к началу февраля французско-африканские силы вышли к алжирской границе, ибо исламисты практически не оказывали сопротивления. Франция потеряла всего девять человек и вертолет SA342 «Газель», африканцы – до 150. Безвозвратная убыль исламистов составила от 600 до 1000 человек.
Сегодня ситуацию на севере Мали можно считать условно стабильной, хотя полностью исламисты не разгромлены и возобновление их атак отнюдь не исключено. Они регулярно совершают нападения на африканские контингенты, но поскольку французы при этом не гибнут, это никого не волнует. С одной стороны, толерантность и политкорректность быстро разрушают Европу изнутри, с другой, как считают в Париже, гибель французского солдата – это трагедия, африканского военнослужащего – статистика. При этом спасенное французами и африканцами от исламистов государство Мали рухнет немедленно, если войска спасителей покинут его территорию.
