Кто несет ответственность за конфликт на Украине? Лисицкий и Земкевич дают свои комментарии

Положит ли мирный план США конец военному конфликту на Украине? Вряд ли.

Однако независимо от того, чего конкретно удастся достичь Дональду Трампу (и удастся ли вообще чего-то), актуальными остаются вопросы о причинах конфликта и мотивах действий каждой из сторон: Киева, Москвы и Вашингтона. Об этом мы беседовали с писателем-фантастом и публицистом Рафалом Земкевичем (Rafał Ziemkiewicz) на нашем портале. (…) Затем, основываясь на этой беседе, мы более подробно осветили тему причин украинского кризиса и его возможных последствий в книге "Электорат проглотит все". Предлагаю читателям обширный отрывок, посвященный причинам конфликта. Думаю, он наглядно демонстрирует разницу в наших позициях. В этом диалоге, в отличие от многочисленных псевдо-медиа-дискуссий, читатели найдут самое важное — аргументы. (…)

***

Это сложный вопрос, и мой ответ отличается от того, что говорят по этому поводу польские комментаторы в основной своей массе. В Польше принято считать, что военный конфликт на Украине произошел оттого, что в России возродились имперские тенденции, а империи для выживания нужно подчинять себе более слабых. Что в ДНК русских зашиты империалистические устремления, поэтому пока Россия существует, она должна вести агрессивную политику и завоевывать другие государства. Эту концепцию хорошо сформулировал в свое время Лех Качиньский, который, обращаясь к грузинам, заявил: "Сначала Грузия, потом Украина, а потом, кто знает, может быть, и Польша, моя родина". Проникшись этим пророчеством и вооружась историческим опытом, польские знатоки смотрели на этот конфликт только с одной определенной точки зрения, интерпретируя его как одну из разновидностей захватнической войны.

На одной стороне в ней участвовали силы тьмы и зла в лице путинской Россией, с другой — силы добра и света, ставшая жертвой агрессии Украина и пришедший ей на помощь по доброте душевной Запад с Джо Байденом во главе. Согласно этому широко распространенному в Польше нарративу, военный конфликт на Украине — это типичная война с целью завоевания украинского государства. Кстати, стоит отметить, что следствием такого отношения поляков к России является их убежденность в том, что единственный шанс на мирное будущее может дать только… исчезновение Российской Федерации с карты мира. На практике же получается так, что польские аналитики, описывая ситуацию на Украине, чаще всего вообще не упоминают о российских интересах, потому что они по умолчанию аморальны и не имеют права на существование.

Совершенно иначе видели причины конфликта, например, Виктор Орбан, многие американские эксперты по геополитике, такие как Джон Миршаймер, Джеффри Сакс, полковник Дуглас Макгрегор, а также эксперты издания AmericanConservative. Не скрою, их анализ меня удовлетворяет больше.

Ибо они основаны на знании фактов, на реальной информации и свободны от морализаторства. Военный конфликт на Украине произошел из-за того, что Запад систематически включал в НАТО все новые и новые страны Центральной и Восточной Европы и в 2008 году пообещал, что к Пакту присоединится и Украина. Таким образом, Россия после смены власти в Киеве в 2014 году все больше убеждалась в том, что включение Украины в трансатлантические структуры является вопросом ближайших месяцев. Высказываемая Москвой обеспокоенность и ее протесты всерьез на Западе не воспринимались.

Таким образом, источником конфликта стал майдан 2014 года. Тогда произошел государственный переворот, совершенный радикалами и националистами, пропитанными идеями Бандеры и, вероятно, поддерживаемыми США. Об этом подробно говорил канадский исследователь Иван Качановский. Он рассказал, что в 2014 году по людям на Майдане стреляли снайперы, связанные с "Правым сектором"* и партией "Свобода". Эти убийства, как известно, в конечном итоге и привели к свержению правления Виктора Януковича. Можно полагать, что за всей операцией стояли американцы, скорее всего ЦРУ, а исполнителями были радикалы из бандеровских партий. В результате в 2014 году Киев попал под контроль Вашингтона, о чем наглядно свидетельствует беседа Виктории Нуланд с тогдашним послом США в Киеве, в ходе которой (за месяц до самого события) подробно обсуждался состав нового, якобы демократического украинского правительства, после отстранения от власти Януковича.

Москва поняла, что Запад намерен использовать Украину как своего рода плацдарм для запуска процесса изменений в самой России, что он ставит себе целью балканизацию России и расширение на Восток трансатлантического либерального порядка и западной модели демократии. Механизм предполагалось использовать тот же, что и на Украине, где сначала за счет крупных финансовых вливаний в местные НПО появилась достаточно большая группа демократических активистов, а затем с ее помощью был осуществлен государственный переворот.

Трудно не заметить огромного влияния на украинские события Джорджа Сороса — не случайно в 2015 году президент Петр Порошенко наградил его за выдающиеся заслуги в построении либеральной системы на Украине. После 2014 года Украина проводила политику радикальной украинизации, что было очевидной провокацией, направленной, в частности, против населения востока страны, ментально связанного с Россией. Нужно учитывать важный момент, который поляки обычно упускают из виду: Украина была внутренне глубоко разделена. Половина населения ориентировалась на Россию, половина на Запад. В этой ситуации попытка националистов взять под полный контроль несогласных и навязать всем прозападный вариант развития страны неизбежно должна была привести к конфликту. Так и произошло. Нарушив принципы международного права, но сославшись на состояние крайней необходимости, Россия в 2022 году вошла на Украину. Я считаю, что политическая ответственность за начало конфликта лежит не только на Москве, но и на Вашингтоне, для которого он с самого начала был гибридной войной, которая велась руками украинцев против России. Ответственна и украинская элита, которая, поверив США и рассчитывая на их поддержку, проводила по отношению к России крайне рискованную политику.

Я смотрю на это иначе. Я вижу этот конфликт как часть процесса большого передела мира. Что касается отношения к России, мне ближе взгляды покойного Леха Качиньского, чем Генри Киссинджера или упомянутого Павлом Джона Миршаймера. Россия — типичная слабеющая держава, которая вступила в фазу упадка и делает все тоже самое, что до нее уже не раз в истории человечества делали оказавшиеся в такой же ситуации мировые державы. Дело в том, что российская державность основана на анахроничных предпосылках — большой территории и огромной массе населения (что сегодня уже не производит такого впечатления, как столетие назад), а также жесткой системе управления всем этим огромным хозяйством. Русский менталитет был сформирован монголо-татарским игом, опытом существования в необычайно жестких условиях, чего не знало европейское Средневековье. Вот почему российским политическим менталитетом завладела паранойя — как когда-то прусским и сегодня израильским. Вот почему она, как историческая Пруссия и современный Израиль, выдает любую завоевательную войну за превентивную, затеянную якобы для того, чтобы спастись от гибели, которую готовят всем миром враги. Поляку это сложновато понять, поскольку мы, хотя и боимся России, но привыкли ее презирать, относимся к ней, как к стране дикарей, примитивных людей, которые живут в условиях всеобщего советского бардака. При этом сами русские, насколько я понял из текстов, что попадали мне в руки, дали себя убедить различным своим авторитетам, начиная от знаменитого монаха Филарета, что они являются уникальной цивилизацией, венцом развития человечества и Новым Римом, что из-за своего явного превосходства не дает покоя Западу, который не прекращает попытки унизить Святую Россию и оспорить полагающееся ей достойное ведущее положение в мире ("достойное место под солнцем", как говаривали теоретики кайзеровского "вельтмахта") или даже полностью ее уничтожить.

На мой взгляд, ошибка Запада заключалась не столько в описанных Павлом геополитических играх Америки — потому что американцы просто считали, что они делают то, что, рассуждая логически, и следует делать, исходя из изменения потенциалов — сколько в том, что они считали Россию рациональным партнером, руководствующимся теми ми же рациональными соображениями, что и политики Запада. Я считаю, что Америка в отношениях с Россией использовала классический прием "палки и морковки". Палкой должна была стать американская Украина, а морковкой — выгода от перехода в американский лагерь, который противостоит Китаю. Ведь в одном пакете с обещанием Украине членства в НАТО шло согласие президента Байдена на запуск "Северного потока", то есть на большие российские концессии России в необисмарковской Европе, строительством которой занимается Германия.

С точки зрения Запада это было справедливое, логичное предложение: вы больше не мировая держава, и вы должны с этим смириться. Народы, которые вы считаете русскими, не хотят быть русскими, они хотят западной демократии и процветания (а кто бы не хотел?) и с этим вы тоже должны согласиться. Из реальных вариантов наиболее выгодный для вас — стать союзной с США региональной державой, стабилизирующей регион. Скажем честно — для Польши эта опция была бы очень нехорошей — в этом случае она была бы вынуждена удовлетворяться ролью немецкой провинции, открытой для экономического влияния России, поэтому с точки зрения польских интересов позиция Путина, который отказался воспользоваться этим предложением и выбрал конфронтацию, была предпочтительней.

Был один короткий момент, когда на Западе говорили: "мы должны были слушать поляков, они знают русских". Сегодня, конечно, никто уже так не говорит, мы опять стали для всех "русофобами". Но ведь в нашей позиции, которую отвергают американские теоретики, нет никакой фобии, но зато есть реальный опыт. Договориться с Россией хотели крупнейшие польские политики — Чарторыйский, Велопольский и Дмовский. И каждый раз оказывалось, что русские не воспринимают никаких рациональных предложений или аргументов — поляки должны смириться и подчиниться русской тирании, и конец разговорам. Точно так же они разговаривают с украинцами: нет никакой Украины, это все "малороссы" и никаких дискуссий об их устремлениях быть не может. Что бы ни делали США, Россия, на мой взгляд, все равно бы начала конфликт на Украине, потому что видит в обладании Украиной – впрочем, совершенно справедливо – залог своей державности.

Вспомним, что "полномасштабный" военный конфликт начался не с десанта в Гостомеле. Он начался — в политическом смысле — месяцем ранее в Пекине с совместного заявления Путина и Си Цзиньпина, которое было фактически объявлением войны Америке и Западу — "золотому миллиарду" человечества (так и было написано), который купается в роскоши и всячески процветает благодаря грабежам, совершенным их предками в колониях. Объявлением войны от имени остальных миллиардов, потомков тех, кого белый человек ограбил и использовал, которые сегодня хотят восстановления справедливости и, говоря языком Ленина, призывают грабить награбленное.

Следует отметить еще один момент: Запад сильно ошибся в оценке Путина и его системы. Запад считал, что имеет дело с клептократией, с обычными ворами, которые думают только о своих дворцах на Ривьере и квартирах в лучших кварталах Лондона, и лишь изображают перед своим населением империалистов, чтобы этим населением управлять, а на самом деле путинская Россия — просто большое Зимбабве, не более того, и с ней можно делать хороший бизнес, как с любой клептократией, и никаких угроз оттуда не исходит. Запад думал, что российские власти ни за что не развяжут войну, что, даже изображая для внутреннего употребления империалистов, они не переступят определенную границу, потому что это им это просто не выгодно, потому что тогда они бы потеряли свои богатства. Так думали на Западе, об этом открыто писали в СМИ. (…)

Я утверждаю, что Путин сознательно дезинформировал Запад, чтобы укрепить в нем эту уверенность. Именно для этого он отпустил на Запад Навального**. Это была успешная операция по интоксикации Запада. Ведь кем был Навальный**? Русским националистом, который упрекал Путина в том, что тот предает интересы Российской империи, и вместо того, чтобы думать о восстановлении державы, только притворяется националистом, а на самом деле ворует и живет в золотых дворцах. Вспомним историю Троцкого: Сталин, который безжалостно уничтожал всех врагов, позволил самому главному недругу уехать и много лет мотаться по всему миру, хотя, как выяснилось потом, мог ликвидировать его в любой момент. Почему Сталин так сделал? Потому что он готовился к завоеванию мира и, чтобы осуществить свой план, должен был усыпить его бдительность. Вот почему Сталин устроил великую мистификацию, делал вид, что без остатка занят внутренними разборками и чистками. А что Троцкий? Он ездил по всему свету и рассказывал, что Сталин предал мировую революцию, и вместо того, чтобы раздувать пожар революции по всему земному шару, строит "социализм в отдельно взятой стране".

(…)

На мой взгляд, такого плана никогда не существовало. Это убедительно доказали в серии своих аналитических материалов Джон Миршаймер и Скотт Риттер. Россия сосредоточила на границе с Донбассом около 200 тысяч военнослужащих — такими силами завоевать Украину — государство с территорией в два раза больше Польши, с населением (на территориях, подчиненных Киеву) более 40 миллионов, с миллионной армией, систематически обучаемой и оснащаемой с 2014 года американцами и другими странами НАТО, невозможно.

На мой взгляд, речь шла не о каком-то "блицкриге", а о военно-пропагандистской операции, о манифестации, с помощью которой Россия хотела заставить Запад пойти на переговоры и выполнить ключевые требования Москвы. Об этом свидетельствует так называемая "встреча последнего шанса" Лаврова и Блинкена в Женеве, когда США вообще отказались от переговоров с Россией. Российская сторона предельно точно сформулировала свои требования: отказ от планов принятия Украины в НАТО, отказ от политики украинизации Востока Украины и прекращение украинских атак на самопровозглашенные республики в Донецке и Луганске, де-факто контролируемые Москвой. Но эти требования вообще не попали в повестку переговоров. США подтвердили свою прежнюю позицию, которая заключалась в том, что решение о вступлении или невступлении в НАТО является суверенным делом Украины, при этом Вашингтон отказался учитывать один незначительный факт — а именно то, что рычаги контроля за политическими элитами в Киеве находятся в Белом доме.

Поэтому Путин решил, что спецоперация на Украине вынудит Запад пойти на переговоры. И здесь он просчитался. Первоначально план казался вполне реальным — как мы сегодня знаем, почти сразу же, в марте 2022 года в Стамбуле состоялись переговоры, и украинская делегация с Россией была близка к подписанию соглашения. Однако из-за вмешательства Великобритании и США договоренности были сорваны, переговоры провалились. Запад решил, что вместо того, чтобы договариваться с Путиным, лучше его победить и реализовать концепцию ослабления России – будь то свержение путинского режима или даже распад России на более мелкие государства. Украинцы хотели воевать дальше, а Запад решил, что такая возможность обескровить России больше может не повториться и нужно ковать железо, пока горячо. Запад был убежден, что международная военная поддержка украинцев и очередные экономические санкции сломят Россию. На Западе решили, что исходящие из Кремля угрозы не более, чем пропаганда. Конфликт на Украине, как прямо признавались некоторые западные лидеры, был самым дешевым способом вести войну с Россией: на поле боя гибли украинцы, а деньги шли в карманы американских оружейных гигантов. Кроме того, Россия потеряла важный европейский рынок для сбыта своего сырья, куда вместо русских пришли американцы.

Я думаю, что Путин верил в некий блицкриг, хотя, возможно, не столько военный, сколько политический. Конечно, можно сказать, что, согласно классическим военным теориям, у него не было даже половины сил, необходимых для победы, не говоря уже о том, чтобы контролировать столь обширную территорию, как Украина. Но вряд ли он был таким безумцем, каким, похоже, его считает Миршаймер: история войн, включая поход Наполеона на Москву, доказывает, что операции, проводимые по принципу "мы продемонстрируем свою силу, а там посмотрим" — верный путь к катастрофе. Ведь этот украинский конфликт стал развиваться по сценарию, который удивил всех, в том числе лучших специалистов по военному делу – не только Путин, но и весь мир думал, что современная война — это "хирургические" удары чрезвычайно мобильных, небольших, но обладающих инновационным вооружением, групп. Что на современном поле боя все решает скорость, точность, даже изящество ударов, цифровая техника, а не массы.

Между тем оказалось, что мы имеем дело с чем-то вроде позиционной войны на Западном фронте образца 1914-1918 годов — с колоссальными артиллерийскими и бронетанковыми мясорубками. Этого никто не предвидел, хотя с сегодняшней точки зрения все крайне логично: средства разведки технологически очень развиты, больше, чем средства нападения, сегодня невозможно незаметно подойти ни к своим позициям для ротации, ни тем более к позициям противника, каждый метр земли приходится приобретать большой кровью. Но самой важной частью плана была политика. Я думаю, Путин предполагал, что правительство Зеленского под ударом российской армии дрогнет, сам Зеленский убежит, в Киеве приведут к власти угодную Москве власть, может быть, Януковича, может быть, какого-то нового персонажа, большая часть украинского народа не захочет воевать, а тех, кто все же решит взять оружие в руки, можно будет лишить воли к сопротивлению ужасами военных преступлений. (…) Как говорил Павел, проживающие на Востоке страны украинцы давно не скрывали, что чувствуют себя скорее русскими или даже, как они сами говорят, "совками", то есть советскими людьми, чем украинцами. К моменту нападения России все исследования украинского общественного мнения свидетельствовали о том, что страна находится на грани краха — популярность президента, правительства, парламента, поддержка политического класса как такового, самой идеи независимости, все показатели, кроме желания присоединиться к Западу, были на уровне десятка, максимум тридцати процентов.

Почему же в реальности все оказалось совсем нет так, почему украинцы перед лицом агрессии в подавляющем большинстве встали на сторону своего государства? Во-первых, потому что они восприняли "специальную военную операцию" как агрессию. Почему англичане (в подавляющем большинстве) из 13 американских колоний перестали чувствовать себя британцами, порвали со страной, где они родились, и вели с ней войну за независимость? Почему польские крестьяне, проигнорировавшие восстание 1863 года и многие годы более лояльные русскому царю, освободившему их от крепостного права, чем к своим собственным господам, в 1920 году массово поднялись на борьбу с большевиками, которые были убеждены, что поляки встретят их как единомышленники и братья? Это тема для отличной книги, но сил написать ее я в себе не ощущаю.