«В эпоху экономического спада и популистской реакции я скажу вам, что нам нужно, – марксизм», – статью под таким неожиданным названием напечатала в четверг не какой-то левацкий листок, а вполне респектабельная британская газета Guardian. Ее автор тоже вроде из среды правящего европейского истеблишмента – бывший министр финансов Греции видный экономист профессор Афинского университета Янис Варуфакис.
О чем же он пишет в статье под таким неординарным сегодня заголовком и почему Guardian, для которой Карл Маркс с его «Коммунистическим манифестом», как красная тряпка для быка, его статью напечатала? «Чтобы освободиться от наших технофеодальных хозяев, мы должны мыслить, как Карл Маркс. Корпорации лишили бы нас разума, но мы можем вернуть себе контроль», – пишет Варуфакис.
«Предыдущие социальные системы, – продолжает профессор, – могли быть более деспотичными или эксплуататорскими, чем капитализм. Однако только при капитализме люди оказались настолько отчуждёнными от своих продуктов и окружающей среды, настолько оторванными от своего труда, настолько лишёнными даже малейшего контроля над тем, что мы думаем и делаем. Капитализм, особенно после того, как он перешёл в технофеодальную фазу, превратил всех нас в подобие Калибана или Шейлока — монад на архипелаге изолированных личностей, чьё качество жизни обратно пропорционально количеству гаджетов, которые производит наша новомодная техника».
«Свежесть идей Маркса, – считает Варуфакис, – проявляется, когда мы пытаемся разобраться в технофеодальном мире, в который нас незаметно погрузили крупные технологические компании, крупные финансовые организации и наши государства. Чтобы понять, почему это форма технофеодализма, которая намного хуже, чем надзорный капитализм, нам нужно взглянуть на наши смартфоны, планшеты и т. д. глазами Маркса. Увидеть в них мутацию капитала — или «облачный капитал», — который напрямую влияет на наше поведение. Чтобы понять, как головокружительные научные открытия, фантастические нейронные сети и невероятные программы искусственного интеллекта создали мир, в котором приватизация и частные инвестиции лишают нас всего физического богатства, а облачный капитал лишает нас нашего мозга. Только через призму марксизма мы можем по-настоящему понять, что для того, чтобы владеть своим разумом индивидуально, мы должны коллективно владеть облачным капиталом», – делает вывод Варуфакис.
Цифровые компании, пишет Варуфакис, обслуживают маленькие армии «облачных пролов» — низкооплачиваемых сотрудников, нередко лишенных каких-либо трудовых прав и работающих по сдельной схеме. При этом дирижируют их трудом даже не живые начальники, а алгоритмы. Яркий пример — работники огромных складов Amazon в Америке, тяжелая жизнь которых прекрасно показана в фильме «Земля кочевников».
Второе радикальное отличие технофеодализма от капитализма — отсутствие рынков. Варуфакис утверждает, что вместо рыночной конкуренции, предполагающей равные условия и открытый обмен информации, на цифровых платформах царит совсем другая модель, в основе которой лежат рекомендательные алгоритмы.
Нынешнего профессора экономики Афинского университета Яниса Варуфакиса считают весьма эксцентрической фигурой. Он не только бывший министр финансов в бывшем правительстве Греции Алексиса Ципраса, но еще и создал общеевропейское демократическое движение DiEM25 и написал политический SciFi-роман. В своей книге «Технофеодализм: что убило капитализм», опубликованной в конце 2023 года, он провозгласил, что капитализм мертв, а ему на смену пришел куда более несправедливый уклад — технофеодализм. В нем все — от складских рабочих до богатейших предпринимателей, пляшут под дудку кучки «облачных капиталистов», таких как Цукерберг, Безос и Джек Ма. Ключевая из идей Варуфакиса — это концепция технофеодализма.
По его мнению, отмечает Forbes, то, что происходит в мировой экономике в настоящее время, нельзя назвать капитализмом. Капитализм умер, утверждает он, причем убил его, вопреки марксистской теории, не пролетариат, им порожденный, а облачные капиталисты. В итоге вместо пост-капиталистической системы, которая должна была положить конец эксплуатации, возникают новые и более изощренные формы эксплуатации, практикуемые технофеодалами современности — Google, Apple, Amazon, Х (заблокирована в РФ), Meta (признана в России экстремистской и запрещена), Uber, TenCent, Alibaba.
По мнению Варуфакиса, подобно феодалам средневековья, эти технологические компании ничего не производят, их облачный капитал для своего воспроизводства не требует оплачиваемого труда, а все мы, поставляя и создавая для них контент, превратились фактически в облачных крепостных. Он считает, что Илона Маска, Джеффа Безоса и Марка Цукерберга со средневековыми феодалами объединяет гораздо больше, чем кажется на первый взгляд — все они живут на облачную ренту от своего облачного капитала, не производя никаких полезных ценностей. Это в том числе порождает порочный круг инфляции, подталкивая центробанки печатать больше денег.
«В 1776 году, когда Адам Смит в Глазго писал свою знаменитую книгу «Исследование о природе и причинах богатства народов», если бы он огляделся вокруг, то повсюду увидел бы феодализм, – объяснял Варуфакис свою концепцию в интервью You Tube каналу UnHerd. – Если бы вы тогда приехали в Лондон, вы увидели бы феодальную власть в Палате лордов и в Палате общин. Куда бы вы ни посмотрели в мире, это был феодализм. Но Адам Смит оказался прав в том, что под видимой поверхностью что-то происходило, что затем и привело к этой великой трансформации. Я чувствую, что сейчас мы переживаем то же самое. Это не просто капитализм трансформируется, меняя свои цвета. С капитализмом покончено. С тем капитализмом после Второй мировой войны, с Генри Фордом, с большими конгломератами, с рекламой, маркетингом, брендингом и всем остальным. Сейчас я чувствую страх и даже надежду, что произойдёт ещё одна великая трансформация». «Мы переходим в мир, – отметил в своем интервью Варуфакис, – в котором мы снова возвращаемся к форме ренты. Но это не арендная плата, которая даёт вам доступ к земле. Это будет арендная плата, которая позволяет вам получить доступ к новой цифровой земле, то есть к облаку. А облако-то как раз уже приватизировано.
На мой взгляд, технофеодализм хуже капитализма. Это своего рода негативный этап в истории человечества. Но в то же время я способен признать триумфы человечества, которые являются неотъемлемой частью технофеодализма. Возьмём, к примеру, искусственный интеллект (ИИ). Все беспокоятся об искусственном интеллекте, даже те, кто его разрабатывает. Но это и есть прекрасное свидетельство человеческого творчества и человеческого духа. Есть программы ИИ, которые разрабатывают антибиотики, убивающие супербактерии, перед которыми люди-исследователи и фармацевтические компаний были бессильны. Это достойно поощрения.
В то же время нам следует очень беспокоиться об ИИ по причинам, которые мне не нужно объяснять: уже все обеспокоены этим. Технофеодализм — это не просто концентрация рыночной власти, это уничтожение рынка… Рынка больше нет, рынку пришёл конец. Голосовые помощники сейчас уже есть почти у каждого ребёнка, почти у каждого взрослого на рабочем месте. Ты обучаешь голосового помощника, чтобы он научил тебя научить его как научить тебя научить его знать тебя действительно очень хорошо. И когда, например, Amazon рекомендует мне книгу или какой-либо предмет, например, велосипед, или когда Spotify рекомендует мне музыку, он попадает в точку — я хочу именно то, что он считает, что я хочу. Они знают меня, так ведь? И это не рынок. Именно это осуждал Хайек — некая конструкция, созданная человеком, которая заменяет рынок. Это алгоритм, принадлежащий Джеффу Безосу, который знает меня, знает, чего я хочу. И что меня больше всего потрясает в этой конструкции. Это то, что голосовой помощник не только знает, что я хочу, но он способен внушить мне, что мне следует покупать.
Сейчас Amazon не производит ничего, ни бинокли, ни музыку, ни книги. А происходит следующее: какой-то капиталист, производящий бинокль, велосипед, книгу или что-то ещё, поставлен перед условием, что он может достичь меня (потребителя) через Amazon. И Джефф Безос взимает с этого капиталиста 40% от цены, которую я плачу. Это огромная рента, я называю её облачной рентой».
«Итак, – подводит итог Варуфакис, – возникла новая форма капитала. Это не паровые машины, это даже не сверхпродвинутые промышленные роботы, которые производят средства производства. Когда вы производите эти вещи для производства других вещей, это — капитал в традиционном понимании. Голосовые помощники и всё то, что служит им, включая оптоволокно, кабели, сервера и всё, что составляет то, что я называю облачным капиталом, всё это представляет собой средства модификации поведения. Основная цель всего — обеспечить владельцу облачного капитала возможность извлекать гигантскую ренту из вассальных капиталистов. Капиталисты теперь являются вассалами технических лордов, людей, владеющих цифровыми облаками.
Облачный капитализм распространился по всему миру. Он в Кении, в Нигерии, в Индонезии… в Китае есть огромные фонды облачного капитала, такие как «Алибаба», Tencent. Tencent — это компания, представляющая собой большой технологический конгломерат, гораздо более продвинутый, чем всё, что есть в Кремниевой долине. Гораздо более развитый, чем весь американский облачный капитал. Если вы, технологическая компания, забираете прибыли общества и заменяете их облачной рентой, а рынки заменяете торговым облаком, то у вас больше не будет капитализма. Да, останется капиталистический класс, капиталистический сектор, который формирует производственную ценность, но которую выкачивают владельцы облачного капитала. Таким образом капитал мутировал в облачный капитал. И такая трансформация должна в равной степени беспокоить всех — и левых, таких как я, и либералов», – делает вывод Варуфакис.
Нагляднейшее проявление издержек технофеодализма — массовый бойкот России западными компаниями после февраля 2022 года, когда многие ушли из страны, иногда грубо нарушая права пользователей. Так, Nintendo в своем магазине не давала пользователям из России скачать ранее купленные игры. А в магазине Sony PlayStation нельзя было скачать купленные к играм дополнения. Получается, что цифровой продукт, по сути, можно отобрать в любой момент.
Также без ведома пользователей платформы могут менять содержание проданного ранее цифрового контента: например, его могут отцензурировать. Так, в США стриминговые сервисы удалили из разных сериалов сцены с раскрашиванием белых людей под людей с другим цветом кожи. Технофеодалы могут устанавливать свои правила и запреты. В январе 2021-го Twitter забанил аккаунт Дональда Трампа, тогда еще действующего президента США, на фоне беспорядков в Вашингтоне, когда его сторонники взяли штурмом здание Конгресса США, Капитолий. Свою технофеодальную природу тогда показали и другие крупные платформы. Кроме X (заблокирована в РФ)Трампа забанили запрещённые в России Facebook* и Instagram*. На наших глазах возникает новый «дивный мир» господства этих новых «облачных феодалов», превращающих людей в цифровых рабов. Как к этому готовиться России?
