Декаданс мировой культуры как предвестник большой войны

Как это ни удивительно, но некоторое время, очень недолгое, в период «святых 90-х» в массовом сознании витало некое подобие надежды, эдакое светлое чувство в ожидании того самого «светлого будущего». При всей криминализации, при всём убожестве вонючих железных ларьков и стихийных рынков было ощущение, что мир стал больше, богаче или может им стать. Я, конечно, был тогда совсем ребёнком, но и у меня порой мелькало такое чувство.

И дело было не в том, что из-за внутренней относительной закрытости советского периода хлынувший на нас поток зарубежного ширпотреба и продуктов мог загипнотизировать даже психологически устойчивых граждан. Просто культура почти незнакомого мира, которая в СССР была в лучшем случае в дефиците, стала более доступна. И я имею ввиду не скабрезные кинематографические поделки Тинто Брасса или растиражированную Камасутру, нет.

К примеру, первой видеокассетой у меня был «Взвод» Оливера Стоуна, а первым музыкальным диском стал альбом Pink Floyd The Wall. Книжный дефицит также пошёл на спад. Конечно, всё это сопровождалось потоком откровенной халтуры, но факт есть факт.

Но у нас не было в тот момент адекватного восприятия западных реалий, а ведь Запад уже тогда был погружён в глубокий кризис, включая кризис культуры. Просто падение Союза стало для западного общества неким ударом дефибриллятора или кислородной подушкой, т. е. разовой помощью. И это нашло воплощение в самой культуре. Так, символично в 1991 году нежно любимая мной Милен Фармер выпустила композицию Désenchantée, что в переводе означает «Разочарованная».

Чуть позже был снят клип на эту песню, хотя это скорее можно назвать короткометражным фильмом. По сюжету героиня Фармер попадает в концентрационный лагерь, где практикуют телесные наказания и пытки даже детей. В итоге Милен поднимает восстание, но, когда узники одерживают победу и вырываются на свободу, они оказываются посреди бескрайней заснеженной пустыни. Любопытная аллегория…

Кадр из клипа Милен Фармер на песню Désenchantée

Позже стало известно, что саму песню Фармер написала под гнетущим впечатлением от социальных событий в мире. Францию лихорадило от студенческих волнений, а на Ближнем Востоке бушевала война. То есть через творческое осмысление легенда французской сцены отразила надвигающийся ментальный, социальный и культурный кризис, который сейчас бушует почти на всей планете. И тут впору вспомнить сакраментальное: а как так получилось?

Сильный противник — естественный и полезный допинг!

Находясь уже на пенсии, 41-й президент США Джордж Герберт Уокер Буш, чьё президентство выпало как раз на распад Союза, в одном из интервью признался: «Именно развал Советского Союза есть мое самое главное поражение. Советский Союз имел очень важную роль для Америки».

Да-да, президент США, вышедший из холодной войны в ореоле победителя, сожалел о развале СССР! Нонсенс? Отнюдь, просто Джордж не договаривает главного, что будет крайне неприятно для коллективного Запада. Казалось бы, с игрового поля был убран сильный конкурент, конкурент в промышленности, в науке и, конечно, в культуре. И мы ещё не упоминаем колоссальное разграбление Союза, на территории которого западные падальщики ещё долго пировали, а некоторые и продолжают пировать.

Однако стать сильным игроком можно только с сильным соперником. Сильный конкурент — невольный допинг к развитию. Только в рамках конкуренции нельзя почивать на лаврах, обрастая жиром.

Даже на культурном фронте это было заметно. Когда на зарубежный кинофестиваль Союз привозит «Сталкер», «Солярис» или «Красную палатку», то от таких лент не отмашешься ЛГБТ-повесткой (запрещённая в России организация) или сексуальными девиациями с водоплавающими в стиле картины «Форма воды».

Сергей Бондарчук на съёмках картины «Война и мир», которая завоюет в США «Оскар» за лучший фильм на иностранном языке

Русский балет и советский цирк, потрясающий театр и кинематограф, писатели уровня Горького, Шолохова, Булгакова и Симонова — всё это в комплексе требовало хоть сколь-либо адекватного по уровню ответа. И кое-чего, надо отдать должное, янки удалось добиться.

Даже откровенных критиков западного общества, если их талант был признан, пытались не трогать. Несмотря на такие явления, как маккартизм, продолжали работать Курт Воннегут и Джозеф Хеллер, Фрэнсис Форд Коппола и Стэнли Кубрик, Эрнест Хемингуэй и Рэй Брэдбери, Роберт Пенн Уоррен и Далтон Трамбо. Правда, последнему повезло меньше всех, т. к. за свои симпатии к Союзу его отправили в итоге на 11 месяцев за решётку, но поработать с такими мастодонтами кинематографической культуры, как Стэнли Кубрик, ему позволили.

И вот развал Союза проходит кровавым топором по культуре России. Государственные издательства на свободном рынке оказались финансово несостоятельны, потому как не понимали новых реалий, разнообразные кинематографические и литературные союзы мигом обнищали и принялись распиливать доставшуюся от государства недвижимость, а дорвавшаяся до «свободы» богема не могла нахлебаться откровенной пошлятины, которую раньше ни на сцену, ни на экран просто не пропускали.

А так как наша творческая «интеллигенция» была буквально загипнотизирована западным обществом, то вольно или невольно стала просто копировать Запад. Получился самый дешёвый косплей, который именно поэтому и потерял свою силу. Уникальность была уничтожена, а литература, театр и кино наполнились акцентированной вульгарщиной, за которую ранее давали по рукам.

Ну ладно, местные зомбированные «миньоны» стали творческими импотентами, дорвавшись до западного цветастого ширпотреба и дешёвого чтива, полного секса и нашей «любимой» немотивированной агрессии. Но и Запад начал хиреть, лишившись серьёзной конкуренции. Нет, ещё можно было найти в литературе личности вроде Октавио Паса, а на «Оскаре» ещё могли блистать Костнер с картиной «Танцующий с волками» и Иствуд с фильмом «Непрощённый».

Новый «прогрессист» Юваль Ной Харари в излюбленном месте глобалистов Давосе

Но с каждым годом таких бриллиантов становилось всё меньше. Литературу покоряли такие чисто маркетинговые проекты, как Пауло Коэльо, философскую поляну оккупировали не менее коммерческие и ангажированные проекты, как Фрэнсис Фукуяма и Юваль Ной Харари, а кинематограф либо становился жертвой комиксов, либо ложился под мейнстрим и повестку.

Шпенглеру такое и не снилось

Конечно, образованный человек сразу вспомнит труды Освальда Шпенглера с его «Закатом Европы». Шпенглер небезосновательно считал, что европейская культура вступила в фазу цивилизации, а это фаза упадка, за которой последует распад. Так, на смену эпохе творчества и воодушевления приходит этап закостенелости общества, оскудения творчества и духовного опустошения.

Только вот Шпенглер, как сын своего времени, и близко не мог себе представить того кризиса, который накрыл Запад в XXI веке с его головокружительными информационными технологиями, в том числе технологиями маркетинга, социальной инженерии и т. д.

И тут Запад также не до конца осознанно сам себе… подложил свинью, точнее, целое свиное стадо. И одной из самых жирных свиней стала операция ЦРУ «Пересмешник» (оperation Mockingbird). Конечно, операция была тайной, а почти все документы, с ней связанные, засекречены. Однако масштабы этой операции были столь чудовищными, что шило в мешке утаить не удалось.

Целью операции был буквально захват под контроль СМИ как в США, так и за границей через создание внутри этих СМИ как тематических (к примеру, литературный журнал Encounter прямо финансировался ЦРУ), так и чисто новостных обширной сети своих послушных агентов. Само название операции стало фигурировать только под конец ХХ века, но ещё до этого американские журналисты утверждали, что ЦРУ активно подчиняет себе «свободу слова».

К примеру, в 1977 году легендарный расследователь Карл Бернштейн, который обрушил на головы администрации президента Никсона Уотергейтский скандал, заинтересовался связями ЦРУ со СМИ. Позже он в журнале Rolling Stone в материале The CIA and the Media будет утверждать, что власти завербовали сотни журналистов по всем штатам.

Также Бернштейн привёл ряд СМИ, вовлечённых в операции ЦРУ: Newsweek magazine, New York Times, Columbia Broadcasting System (более известны как CBS), Associated Press, National Broadcasting Company (более известны как NBC) и т. д. Замечу, что все эти конторы имеют корпункты или филиалы почти по всей планете.

Далее следовали многочисленные книги, написанные на тему контроля ЦРУ над всем информационным пространством от различных авторов. Но в 2007 году на сайте ЦРУ появилось досье под названием «Фамильные ценности (драгоценности)» (Family Jewels), в котором операция «Пересмешник» уже не была тайной. Фактически в ЦРУ признали, что прослушивали, преследовали и подкупали ряд журналистов и деятелей культуры.

Одна из страниц знаменитого досье «Фамильные ценности»

А теперь это умножаем на современные технологические средства, включая Интернет, который, как известно, разработан Национальным научным фондом США при участии пресловутого американского оборонного агентства DARPA. И что получаем? Всё ту же безальтернативную в массе своей среду. Это была некая песочница колоссальных размеров, в которой куличики суждено лепить только своим и по «проверенной» матрице «правильных» ведёрочек.

А так как самореализация творческого человека неосуществима в современном мире без присутствия в информационном поле, то очевиден «эффект бункера», когда группа остаётся в неконкурентной среде и, соответственно, загнивает.

Конечно, есть на Западе кинофестиваль Sundance для якобы «независимого кино». Правда, этот «независимый» кинофестиваль в 2023 году вручил приз зрительских симпатий за лучший иностранный документальный фильм картине, ангажированной более чем полностью, под названием «20 днів у Маріуполі». А создан фильм был при поддержке Associated Press, которую Бернштейн в своём расследовании по связям с ЦРУ упомянул аж в прошлом веке!

Разумеется, можно вспомнить ставку властей США на различных «специфических творцов» в стиле абстракциониста Поллока, которого называли при жизни «великим разбрызгивателем», и «отца» поп-арта Энди Уорхола, которого откровенно пестовали янки. Мол, в Союзе это «искусство» запрещено, а у нас свобода! А в 90-е «свобода» восторжествовала и у нас, т. е. и у нас стали коряги изолентой приклеивать в музеях.

Свобода слова, говоришь?

Можно вспомнить потеющего от натуги и осмысления перспектив полёта на вертолёте с чёрным мешком на голове Цукерберга на слушаниях в сенате США. И на данный момент Цукерберг — соучредитель запрещённой в России компании Meta, опутавшей своими дочерними конторами почти всю планету. Это, кстати, не мешает ему продолжать разглагольствовать о «свободе слова» на своих ресурсах.

Тут даже не в песочницу не пустят, а саму песочницу забором обнесут.

А кто идёт вслед за ними?

Не секрет, что высоких достижений на ниве культуры, будь то кинематограф или живопись, достичь без образования крайне сложно, если, конечно, вы не феномен-самородок. И эту данность глобалисты прекрасно понимали, когда начинали окучивать ведущие мировые вузы. И в этом они достигли неоспоримых успехов, которые в итоге и треснули по уровню образования. Это даже не рассуждения автора, т. к. на Западе сами признают это.

Так, в 2024 году в британском издании The Spectator вышел материал бывшего преподавателя легендарного Кембриджа Дэвида Баттерфилда под названием «Полный упадок: как инфантилизируют университетское образование».

Баттерфилд фактически вынес приговор не только Кембриджу, но и всем ведущим вузам Британии. Он отметил, что дух соперничества был полностью уничтожен, потому что результаты экзаменов просто перестали публиковать, чтобы «несчастные» студенты не комплексовали в сравнении с более грамотными однокашниками. Искусственно снизили требования к студентам, а также сократили объём требуемой ранее литературы, обязательной к прочтению. Более того, ввели пресловутые «предупреждения о содержании», чтобы, к примеру, студентов с религиозными или иными убеждениями не шокировали сцены жертвоприношений в «Илиаде»!

Не смог один из старейших вузов отбиться от требований «инклюзивности». И теперь университетские бюрократы гордятся, что довели количество «небелых» студентов до… 39 процентов. При этом успеваемость этого контингента вообще никого не интересует и является объектом табу.

В итоге Баттерфилд пришёл к неутешительному выводу: «Самые смышленые студенты понимают, что являются частью обесцвеченного спектакля, и я им сочувствую. У них самих нет ни голоса, ни средств, чтобы выразить свое сожаление».

Фактически глобалисты выстроили мейнстрим так, что вузы начинают выпускать безликую послушную массу. А если умножить это на печально известную cancel culture, то ожидать, что в ближайшее время культурный небосвод озарит очередной Оскар Уайльд, закончивший Оксфорд, или Роберт Льюис Стивенсон, окончивший Эдинбургский университет, не приходится.

И не уступают своим британским коллегам на ниве внутренней уродливой мутации и вузы США. Не так давно в Штатах разразился форменный скандал в старейшем университете страны Гарварде. В 2023 году президентом университета стала Клодин Гей. И уже тогда было очевидно, что решение обусловлено не квалификацией этой гражданки, а её цветом кожи. Клодин — негритянка, и это выставили как необычайное достижение вуза на ниве «инклюзивности»!

Это позже Клодин заподозрили в плагиате при написании своей диссертации, а сняли даму только после того, как её в самом Конгрессе США обвинили в антисемитизме из-за печальных событий в Израиле в октябре 2023 года. То есть, чтобы избавиться от глобалистской ставленницы в главном вузе страны, пришлось прибегнуть к помощи законотворческого уровня, а это говорит о многом.

Парадокс, с одной стороны, студентам устроили синекуру, но только для тех, кто шагает вместе с «линией партии». И наоборот, те, кто идёт против этой «линии», подвергаются остракизму не только университетской среды, но и остракизму «общественному». А иногда эти среды образуют уродливую смычку. Так, в 2014 году в оксфордском Magdalen College появилось объявление, предлагающее доносить в полицию на своих друзей-однокашников, если они негативно отозвались об ЛГБТ (запрещённая в России организация).

Флаг ЛГБТ в Кембридже

В итоге за ширмой свободы слова с младых ногтей людей приучают к жёсткому диктату. А так как и фундаментальных знаний дают всё меньше, то и после окончания вуза человек без марша в ногу с мейнстримом оказывается на обочине жизни и в общественном плане, и в финансовом. Из такого болота Джеромы Сэлинджеры с их бунтарством не появляются.

Не пора ли пострелять?

Не секрет, что культурное направление декаданса появилось на рубеже XIX и XX веков. Ему были характерны ярый индивидуализм, пренебрежение к морали, эстетизм и даже своеобразный формализм. Фактически это был признак культурного кризиса. А что за ним последовало? Сначала колоссальный ряд региональных войн, затем Первая мировая война, крах целых империй, череда революций, Гражданская война в России и т. д.

И, как ни странно, ни Первая мировая, ни Вторая мировая культурный кризис с повестки дня не убрали. Наоборот, в 70-х годах стартовала эпоха постмодернизма, которому были свойственны поверхностность знаний, индивидуализм, а культура была загнана только в рамки шоу. Даже социальная активность граждан была сведена к пошлой показухе.

И, вопреки расхожему мнению, не только экономика может быть предпосылкой или признаком грядущей войны, но и культура. А культура формирует мировоззрение общества и элит не хуже, чем качество материальной жизни. И что же мы видим среди «элит», взращённых в рамках постмодернизма и такой системе образования?

Глобализм, индивидуализм, вплоть до эгоцентризма, инфантилизм, гедонизм и поверхностность суждений… Для таких пассажиров начать войну — это пустяки, т. к. у них нет культурного и морального фундамента, который заменили картинкой. А так как Запад до сих пор законодатель мод, то свои инфицированные проходимцы, готовые затянуть народ в любой доходный для них блуд, есть в любой стране.

Сергей Монастырёв,