Солдаты армии Петра Великого

8 ноября 1699 года царь Петр I издал указ о первом рекрутском наборе. Каждые сто дворов должны были поставить по одному солдату. По расчетам Петра, так можно было призвать до 60 000 человек. Кроме того, в армию принимали добровольцев — «охочих людей», им полагалось полное казенное содержание и оклад — 11 рублей в год. Царь решил отказаться от старой системы, при которой большая часть армии находилась на самообеспечении и покупала себе оружие, снаряжение и продовольственные припасы. По его мнению, все финансовые и материальные тяготы по содержанию вооруженных сил должно было нести государство, а военнослужащие — заниматься своим прямым делом, то есть хорошо воевать! Вот так в России и появилась регулярная профессиональная армия.

Первые рекруты поступили в комиссию, расположившуюся в селе Преображенском под Москвой, 1 декабря 1699 года. Их оказалось несколько меньше, чем предполагалось: 32 тысячи человек. Однако и из этого количества удалось сформировать 27 пехотных и 2 драгунских полка. Первая рота каждого пехотного полка, помимо стрелкового оружия, получила гренады (ручные гранаты) и стала его ударным подразделением. Остальные девять рот вооружались фузеями (крупнокалиберными ружьями с кремневыми замками, весом семь килограммов) с багинетами (штыками, которые вставлялись рукоятками в ствол) и шпагами.


Полный штат полка состоял из 1200 рядовых и 38 офицеров. Традиционным цветом одежды русской пехоты стал зеленый. В драгунских полках было по тысяче человек. Вооружались они более легкими фузеями без штыка (шесть килограммов), пистолетами и палашом для конного боя. Униформа молодой армии Государства Российского полностью соответствовала общеевропейскому мундирному стилю.

Считается, что солдаты армии Петра I, как в пехоте, так и в коннице, носили на голове треуголки, однако на самом деле их головным убором была преимущественно шапка цилиндрической формы с отворотами полкового цвета, отгибавшимися в плохую погоду и защищавшими уши от ветра, дождя и снега. Ее шили из отходов мундирного сукна, что позволяло значительно экономить на ткани. Называлась такая шапка картузом или картузом. Хотя и треуголки тоже были в ходу. В качестве теплой верхней одежды использовалась узкая и короткая, до колен, красного цвета епанча (накидка).


До 1720 года выбор цвета униформы оставался за командирами полков, но доминирующим цветом был все-таки зеленый, хотя очень многие полки были одеты в дешевое серое сукно*. Артиллеристы носили ту же форму, что и пехотинцы, но основным ее цветом был красный с синими манжетами на рукавах. Кстати, бомбардиры (в которых числился и сам Петр!) считались элитными артиллерийскими подразделениями и носили такие же головные уборы, как и гвардейские гренадеры. Конница была одета в мундиры темно-синего цвета. Понятно, что предпочтение при выборе цветов для униформы отдавалось тканям, окрашенным самыми стойкими красителями, чтобы мундиры не выгорали под солнцем.

Кстати, одной из особенностей распределение цветов по полкам, когда в одной армии можно было встретить мундиры самых разных расцветок, создавало определенную путаницу в опознавании войск на поле боя, да еще в пороховом дыму, однако с этим тогда приходилось мириться. Однообразно окрашенных тканей в Европе тогда не хватало, уж больно много их стало требоваться. При этом очень часто расцветка мундиров одной страны была похожа на расцветку другой, и спутать их было проще простого, хотя и не всегда. Но те же зеленые мундиры с красными манжетами и подбоем носила не только русская пехота, но и гессен-дармштадтские драгуны, а униформа красного цвета была не только у российских артиллеристов Петра I, но и артиллеристов Ганновера. «До Петра» лафеты русских пушек красились в красный цвет, во время его правления его изменили на зеленый.

Решить проблему цветного сукна с помощью его импорта оказалось невозможно, поэтому в России в годы Северной войны было построено целых 15 мануфактур, ежегодно выпускавших до 300 тысяч аршин мундирного сукна и до 200 аршин подкладочного материала (1 аршин = 0,7112 м).


Деталью формы, которая позволяла отличить офицера от нижних чинов, служил шарф в виде шелковой ленты цветов российского флага длиной полтора метра, который повязывали через правое плечо. На концах шарфа крепились кисти из золоченой (у штаб-офицеров) и серебряной (у обер-офицеров) крученой тесьмы, но на расстоянии определить чин офицера по шарфу было практически невозможно. Первыми надели шарфы офицеры лейб-гвардии Преображенского и Семеновского полков еще в 1698-1699 годах. Впрочем, шарф-плечо-лента носили недолго, и уже вскоре она превратилась в кушак на поясе. Интересно, что деньги за пошив мундиров вычитались из солдатского жалования, а офицеры должны были их за свой собственный счет.

Еще одной интересной деталью обмундирования в армии Петра было введение погона как средства отличия военнослужащих одного полка от другого. А еще погон удерживал от сползания патронную сумку. Погоны плели из гарусного шнура (прочной шерстяной пряжи), при этом узор на погоне рядового отличался от офицерского, даже если они оба служили в одном полку.




Первый воинский устав подготовил в 1698 году генерал Вейде, документ был прост, без ненужных излишеств, а правила боя соответствовали времени, были эффективными и понятными. Армии не хватало трех вещей: боевого опыта, новых воинских традиций и своего собственного офицерского корпуса. Но всё это не могло появиться в один миг, тем более в условиях мирного времени. Впрочем, очень скоро необходимый опыт дала Северная война.

В ходе войны структура вооруженных сил, задуманная Петром, претерпела ряд изменений, но в целом доказала свою жизнеспособность. В результате к моменту подписания в 1721 году Ништадтского мира со Швецией, признавшей свое поражение, русская армия представляла собой по-настоящему грозную силу. Пехота насчитывала два гвардейских и 49 пехотных полков — 67 тысяч закаленных профессиональных воинов, причем в мирное время их численность было решено не сокращать. Петровская конница численностью 33 тысячи человек была исключительно драгунского типа, то есть могла воевать как в конном, так и в пешем строю. Казаки относились к иррегулярным войскам.

Большое внимание Петр уделял артиллерии, так как понимал важность ее роли. До него на вооружении русской состояли как российские, так и иностранные орудия самых разных калибров. Петр сумел свести число их к минимуму. Кроме традиционной полевой и осадной артиллерии петровской армии была еще и конная артиллерия, приданная кавалерийским полкам, — инновация, не существовавшая до того ни в одной из армий мира. Кроме полевых — ударных войск — были сформированы также гарнизонные части (нечто подобное нынешней Росгвардии).

Порядок в новоприобретенных землях поддерживался силами 49 гарнизонных пехотных полков и четырех полков драгунских, общей численностью 70 тысяч человек. В маленьких населенных пунктах приграничной южной и юго-восточной Украины аналогичную службу несла ландмилиция, учрежденная на закате царствования Петра и насчитывавшая шесть тысяч человек (шесть полков). При этом окраинное население при необходимости выставляло собственные отряды, которые также формировали и оснащали казачьи общины. К 1725 году Донское казачье войско выставляло пять тысяч всадников, малороссийское казачество — до 15 тысяч, и столько же — калмыки, и слободские казаки — до 10 тысяч сабель.

В результате уже через 25 лет после указа Петра I о первом рекрутском наборе в Императорской армии России служило около 200 тысяч человек. В армию брали мужчин в возрасте до 30 лет. Основанием для прекращения службы могли быть смерть, инвалидность, уголовное наказание. Унтер-офицерский корпус пополнялся выходцами из рядового состава. Офицерское звание получали дворяне, прошедшие службу нижними чинами и сдавшие специальные экзамены. В 1700 году для подготовки офицеров были созданы военные школы, причем экзамены на чин офицера нередко принимал сам царь***. Таким вот образом Петр I вместе с Меншиковым, Шереметьевым, Репниным, Голицыным, Головиным, Вейде, Брюсом, Лефортом и многими другими создали такой потрясающий запас прочности вооруженным силам России, что его хватило затем на долгие десятилетия.



Как здесь уже отмечалось, иметь регулярную армию для страны — удовольствие не из дешевых, и во все времена обходилось казне очень и очень дорого. Например, в России был даже введен особый налог на содержание драгунских полков, который так и назывался — «драгунский сбор». Петр I ввел его в 1701 году, после реорганизации русской армии, в состав которой вошли девять новых драгунских полков, сформированных из копейщиков, рейтаров и дворянских недорослей общей численностью в 10 012 человек.

На жалованье им с каждого двора взымались немалые по тому времени деньги: с помещиков и вотчинников — по 20 копеек, церковные и дворцовые ведомства платили по 25 копеек, с купечества брали десятую часть дохода. Зато к 1706 году количество драгунских полков достигло 28, а расходы бюджета на их содержание составляли 420 000 рублей в год. Хотя форма драгун и была похожа на облачение пехотных полков, денег она требовала больше, поскольку драгунам полагалось носить сапоги с высокими и жесткими голенищами. И обойтись без них было просто невозможно, поскольку они защищали ноги от травм, которые были неизбежны при верховой езде в плотном строю, когда всадники едва ли не касаются друг друга коленями.


Ну а первый массовый рекрутский набор в истории России был проведен в феврале 1705 года. Рекрутская повинность была обязательной для податного населения страны, основную массу которого составляли крестьяне. В первый раз взяли по одному мужчине от 20 дворов. Призыв регламентировался законом — «Статьями о сборе даточных солдат или рекрут». Помещикам или городским общинам вменялось в обязанность снабдить новобранца провиантом на дорогу, кафтаном или шубой, рукавицами, рубахой и рублем денег — на шапку.

С 1705 по 1715 год было проведено 10 рекрутских наборов, а в армию призвано более 330 000 человек. В 1705 году посол Великобритании в Москве сэр Уитворт писал: «Русская пехота обучена хорошо... много лучше немецкой и не уступает пехоте какой бы то ни было нации». Кстати, Петр І утвердил общую стандартную форму пехотных полков лишь в 1720 году, окончательно выбрав для мундира зеленый цвет, а для прибора – лацканов, клапанов, отворотов и камзола – красный. В каком именно полку служит человек, стало затруднительно, но выход был быстро найден: на шляпах и подсумках стали помещать изображения гербов тех городов, в которых те или иные армейские полки формировались или квартировали.

В форме какого полка Петр I участвовал в Полтавской баталии? Разумеется, в мундире лейб-гвардии Преображенского полка. По описанию одного иностранного дипломата, царь был в зеленом кафтане с небольшими красными отворотами, поверх которого надета простая черная кожаная портупея. На ногах — зеленые чулки и старые изношенные башмаки. В правой руке он держал пику, как полковник гвардии, а левой придерживал под мышкой простую шляпу. Кроме того, грудь царя украшали серебряный офицерский знак (горжет) с Андреевским крестом, серебряная с красно-синими нитями перевязь, а вооружен он был полупикой и шпагой с латунным эфесом.

История появления этих знаков в русской армии была такова: когда в ноябре 1700 года она проиграла сражение под Нарвой, только полки лейб-гвардии Преображенский и Семёновский, а также стрелецкий полк Бутурлина не уступили шведам, сохранили знамёна и обоз, а при отступлении не потеряли ни одного человека. В память об этом подвиге гвардейцев Пётр I повелел Преображенским и Семёновским офицерам носить на груди поверх мундира горжет с выбитой датой сражения — «I700 NO19». Сначала горжет как элемент военной одежды принадлежал рыцарским доспехам. Но в XVII веке он повсеместно превратился в офицерский знак отличия.



Все армейские чины Петровской эпохи получали за службу денежное содержание, которое начислялось в зависимости от звания. Так, генералу-фельдмаршалу полагалось 7000 рублей в год, генералу — от 300 до 1200, полковнику — 300, майору — 140, капитану — 100, прапорщику — 50 рублей. Сержантам и вахмистрам платили по 14 рублей 40 копеек годовых, капралам и рядовым — по 12. В гвардии платили значительно больше, поэтому попасть туда было не только почетно, но и экономически выгодно...



Конной гвардии в России при Петре I не было. Но, подписав в 1723 году Указ о коронации императрицы Екатерины, он решил на торжества в ее честь не скупиться, а сформировать для ее сопровождения роту кавалергардов****, или драбантов, из лучших офицеров пехотных и драгунских полков, долженствующих своим внешним видом продемонстрировать могущество Российской империи.

И хотя по сути это была всего лишь «разовая» часть, за право ее сформировать соратники Петра тут же начали бороться. Граф Толстой уже даже получил приказ провести окончательную примерку и подгонку роскошной формы и рыцарских лат, но Меншиков и Ягужинский его оттеснили, схлестнувшись в последней крупной дворцовой интриге времен петровского царствования. В итоге светлейший князь Александр Данилович Меншиков в число кавалергардов даже не попал, главным из них стал Ягужинский, а вот капитаном кавалергардии Петр I назначил самого себя.

В итоге на коронационных торжествах 1724 года кавалергарды щеголяли в кафтанах зеленого сукна с вызолоченными пуговицами и золотыми галунами, красных бриджах и камзолах, а поверх кафтана носили красный супервест (напоминающая жилет верхняя одежда), отделанный широким золотым галуном. На груди у него была вышита серебряная звезда ордена Святого Андрея Первозванного, а на спине — золотой двуглавый орел. Вооружены они были палашами с вызолоченным эфесом и серебряным грифом в ножнах из белой кожи с золотым темляком, а также карабином и двумя пистолетами, отделанными золотом. Впрочем, счастье генерал-прокурора Ягужинского было недолгим. После коронации, прошедшей в марте 1724 года, «почетный караул» императрицы тут же и распустили, а пышные мундиры и трубы сдали на склад.

*Так, австрийская армия, в последней трети XVII века озаботившаяся выбором основных цветов для мундиров, выбрала светло-серый цвет самого дешевого неотбеленного сукна. В декабре 1707 года он был объявлен общим цветом пехотной униформы в австрийской армии. Пожалуй, именно австрийская форма начала XVIII века была в Европе и самой дешевой, так как ей требовался минимум цветного сукна, и самой легко узнаваемой, поскольку ни в одной другой стране такого цвета униформу не использовали!

**Интересно, что конная артиллерия, как и многое другое, досталась Петру от его отца, царя Алексея Михайловича. К 1680 году каждый драгунский полк уже имел по 20 орудий. Чтобы повысить их мобильность, у них был уменьшен калибр и вес снаряда с 10-5 до 3 фунтов.

***Известен случай, когда несколько солдат Преображенского полка были посланы в Берлин учиться военным наукам, и в первую очередь артиллерийскому делу. Старший группы сержант Корчмин прислал царю отчет, в котором обещал, что все ученики осилили тригонометрию. Петр этому сильно удивился, поскольку в депеше речь шла и о гренадере Степане Буженинове, который уехал в Европу, будучи абсолютно неграмотным. Петр не поверил и отправил письмо в Берлин, но получил от Корчмина ответ следующего содержания: «И я про то не ведаю. Бог и слепых просвещает». Неужели сержант, выгораживая своего подчиненного, решился солгать царю и полковому шефу? Ну, это вряд ли. Не позволили ему бы такого ни уважение к самодержцу, ни страх перед наказанием за обман. Ведь все отправленные Петром учиться за границу хорошо знали, что по возвращении тот будет лично экзаменовать каждого.

****Всего в роте было 60 рядовых, четыре унтер-офицера, два трубача и один литаврщик.