Как СВО повлияла на военную медицину

Пора осмысления

За три года СВО в среде военных медиков случились серьезные изменения, связанные, прежде всего, с характером боевых действий. Анализ огромного практического опыта, с которым столкнулись врачи всех специальностей, постепенно становится доступным широкой публике. Прежде всего, речь идет о профильных медицинских изданиях, например, «Военно-медицинский журнал» (ВМЖ), которому в 2025 году исполняется 202 года. Именно здесь, в рамках понятных ограничений, врачи и исследователи делятся результатами своих наблюдений, опытов и прочей практики. На основании целой серии публикаций 2022–2024 годов можно оценить влияние СВО на медицинское дело в Российской Армии.




Главное, что необходимо понять перед прочтением, – конфликт на Украине не похож ни на один другой, в котором участвовала Россия с 1945 года. Если говорить научным языком, ранее были ассиметричные конфликты, когда армия сталкивалась априори с гораздо более слабым противником. И менее технически оснащенным. Так было в Чеченскую кампанию и в Афганистане. На Украине военные встретились с условно симметричным врагом – у ВСУ имеется авиация, тактические ракеты, мощное ПВО и артиллерия. Отсюда и изменение типичной «боевой хирургической патологии».

На первое место вышли ранения кассетными боеприпасами с заранее подготовленными поражающими элементами. В одной из статей ВМЖ даже приводится подробное описание ранений вольфрамовыми шариками от американских ракет и снарядов. Это совершенно новый опыт в военной медицине, о котором ранее знали только теоретически. В структуре ранений особенно выделяются сочетанные травмы, а также термические ожоги от фосфорных снарядов. Как справедливо отмечают авторы в одной из статей, «совершенствование средств огневого поражения, использование оружия с неизбирательным действием поражающих элементов, обладающих высокой кинетической энергией, совершенно новые принципы ведения боевых действий, основанные на точных разведданных, изменяют как величину и структуру санитарных потерь, так и тяжесть боевых повреждений». Далее следует неутешительная статистика:


Высокотехнологичный характер боевых действий на Украине накладывает определенные ограничения на работу военных медиков. Противник видит далеко и хорошо, что не позволяет в ряде случаев проводить лечебно-эвакуационные мероприятия на переднем крае. Проще говоря, ВСУ охотятся за военными врачами, не подпуская их к раненым. Именно поэтому, как никогда ранее, возросла роль само- и взаимопомощи на СВО.

Интересное предложение прозвучало в статье, раскрывающей причины гибели военнослужащих в современных боевых конфликтах. Авторы указывают на необходимость внедрения в новую экипировку бойцов автоматизированных жгутов у основания конечностей. Технически это нетривиальная задача, но вполне решаемая. Военные медики настаивают на массовой роботизации средств эвакуации раненых с переднего края. В условиях развитой разведки и массированного огневого воздействия со стороны ВСУ без этого не обойтись. Похоже, это должно стать одним из магистральных направлений развития военной техники не только сейчас, но и после СВО.

Разведывательные дроны никуда не уйдут с поля боя, как высокоточные средства огневого поражения. Отсюда вытекает следующая особенность работы военных медиков на специальной военной операции – невозможность оказания «ранней специализированной медпомощи» вблизи фронта. Для сравнения, в Афганистане и на Северном Кавказе работала двухэтапная помощь – сначала догоспитальная силами квалифицированных врачей, а потом эвакуация в многопрофильный госпиталь. Сейчас же успевают лишь стабилизировать раненого для того, чтобы специальным медицинским транспортом (лучше бронированным) направить в тыл в медицинскую роту или отдельный медицинский батальон. Типичный набор первичных хирургических операций описывается следующим образом:


Эти операции критически осуществить в течение 1-2 часов.

Новая военная медицина

С момента, когда противник получил дальнобойные и высокоточные средства поражения, работа полевых госпиталей заметно усложнилась. Во-первых, ни о каких палаточных лагерях не может быть и речи. Это удобно, когда противник тебя не видит и ему нечем достать. К слову, уязвимость палаточных мобильных госпиталей стала очевидна еще в Сирии в 2016 году, когда мина боевиков убила двух российских медиков.

На Украине проблема обострилась многократно, и теперь типичный госпиталь размещается в подвалах и на цокольных этажах. Медицинское оборудование исключительно портативное и безотказное. Вскрылась и еще одна проблема – недостаточное охранение и маскировка полевых госпиталей. Если размещать медицинские части по уставу, то есть на путях эвакуации с фронта, то они остаются незащищенными для высокоточного оружия и диверсионных групп. Поэтому пункты оказания медицинской помощи приходится перемещать ближе к пунктам военного управления и связи – здесь защиты побольше и от врага подальше. Но всплывает вторая проблема – в случае поражения пункта военного управления, под удар попадают и врачи с пациентами.

Прорывом в специальной военной операции стало широкое использование военно-транспортной авиации для эвакуации раненых в тыловые госпитали. Это так называемый этап специализированной хирургической помощи, который невозможен без особого оборудования и высококвалифицированных врачей узкой специализации. Медицинские модули в самолетах позволяют проводить интенсивную терапию, доставляя больных в окружные и федеральные госпитали всего через 1-3 суток после ранения. Такого никогда не было ранее в российской военной истории.


В первый период СВО военные медики ощутили на себе недостаточную подготовку по военно-полевой хирургии. Цитата из статьи «Десять хирургических уроков начального этапа военной операции»:


Со временем этот недостаток квалификации врачей был ликвидирован, в том числе за счет различных курсов и практикоориентированных занятий. Похоже, военно-полевая хирургия станет одной из важных дисциплин не только при подготовке военных врачей, но и вполне гражданских медиков.

В конце материала несколько характерных цифр. Благодаря профессионализму военных и гражданских врачей, 96 процентов всех поступивших на лечение в госпитали выписываются по выздоровлению. Отдельно стоит указать, что этот показатель остается неизменным как в периоды позиционного затишья, так и в ходе активного наступления либо обороны. Рекордом стала чрезвычайно низкая смертность в госпиталях – не более 0,5 процента, а инвалидизация на выходе составляет порядка 2,1 процента. Существует такой показатель, как «потенциально предотвращаемая смертность» среди военных. То есть когда человек умирает от неоказания ему медпомощи. Так вот, таких случаев теперь не более 5,2 процента. Этого достигли за счет массового обучения военнослужащих и санитарных инструкторов тактической медицине.

В настоящее время можно констатировать факт – российская военная медицина, несмотря на некоторые сложности, в очередной раз доказала свое превосходство над аналогичными службами мировых армий. Врачи не только спасают подавляющее большинство раненых, но и возвращают их в строй.