Какой была Жанна д'Арк на самом деле

Личность «спасительницы Франции» Жанны д’Арк всегда привлекала много внимания, и на эту тему написано много литературы. Казалось бы, что тут можно добавить еще? Однако, рассказывая ее историю в рамках курса истории Средних веков в школе, я стал чувствовать, что общепринятая ее биография вовсе не объясняет феноменальных изгибов ее короткой, но бурной биографии, а в особенности того, что Карл VII, которого она возвела на трон, не стал ее спасать из плена.



Судя по всему, ее биография и особенно характеристика личности Жанны, за исключением ряда событий, которые имели место, представляет собой более позднее литературное творчество, начавшееся во времена ее реабилитации, которая началась в 1452 году, спустя двадцать лет после ее казни 30 мая 1431 года. Вот тогда ее образ сильнейшим образом приукрасили, благо большинство из тех, кто знал ее лично, уже умерли, а живые имели веские причины приврать. Почему? Потому что это история короля и королевской династии, и она должна быть благопристойной.

Я же пошел другим путем и попытался представить себе, какой должна была быть Жанна дАрк, чтобы прожить именно такую жизнь и пройти ее повороты именно так. И пришел к экстравагантному выводу, что она должна была быть кавалерист-девицей, но, в отличие от Надежды Дуровой, исключительно дурного и агрессивного нрава.

В биографии Жанны много того, что по меркам средневекового общества было совершенно невероятным и состояться никак не могло, однако же состоялось. Например, девушка надела мужскую одежду, доспехи, прибилась к армии, лично участвовала в сражениях, и ее даже подстрелили из арбалета. В обществе, где гендерные роли были жестко определены, а за ношение мужской одежды женщину всерьез подозревали в связях с нечистой силой и колдовстве, этого быть не могло. Даже в ее официальной биографии можно увидеть невязку.

Самые талантливые ее биографы никак не могут вывести ношение доспеха из овладевших ей религиозных видений. Ну хорошо, услышала Жанна глас архангела Михаила. И что теперь, железную юбку надевать? Тем более, что тогда была вполне себе благопристойная роль для женщины, охваченной религиозным экстазом. Потому я и считаю, что вот эти труднообъяснимые моменты биографии Жанны указывают на ее реальный характер и реальные обстоятельства ее биографии.

Беспокойное детство

Жанна родилась и большую часть жизни прожила в деревне Домреми нынешнего департамента Вогезы в Лотарингии. Местечко было неспокойным, поскольку через деревню проходили сразу две границы: по реке Маас шла граница между королевством Франция и герцогством Лотарингия, которое относилось к Священной Римской империи, а по ручью шла граница между частями герцогства Бар, одна из которых относилась к королевским землям, а другая была феодом империи. Семья Жанны жила на королевских землях, была зажиточной и лично свободной, платила королю налог. Жители королевских земель в то время подчинялись кастелянству Вокулёр. В 1428 году это было единственное на востоке Франции кастелянство, которое подчинялось дофину (наследнику престола) Карлу.

Как нетрудно догадаться, в пограничной деревеньке хватало всевозможных приключений, связанных с набегами и стычками. Бургундцы, которые были союзниками англичан в то время, пытались захватить Вокулёр, но это им не удалось.

В Домреми поддерживали арманьяков — одну из партий времен Столетней войны, на стороне которых был дофин Карл, а в деревеньке Макс, на другом берегу Мааса, уже в Лотарингии, сочувствовали другой партии — бургиньонам. Отношения между партиями были крайне враждебными, они периодически устраивали кровавые расправы над противниками. Так что драки между жителями на политической почве были обычным делом.

И еще черта. Отец Жанны — Жак дАрк в 1425-1427 годах был назначен старшим и отвечал за налоговые сборы. В вышеописанных условиях это гарантировало напряженную жизнь в условиях постоянных конфликтов. Вряд ли семья в то время была популярной в местной общине. Только потом, когда Жак в 1429 году исхлопотал у короля вечное освобождение от налогов, эти обстоятельства предпочли забыть.

К тому же в семье любили не всех детей. Старший сын Жакло, женившийся на дочери мэра соседней деревушки Грё, и младшая сестра Катерина, вышедшая за сына всё того же мэра, но умершая в родах еще до отъезда Жанны, видимо, были любимыми детьми родителей. Другие дети: Пьер, Жан и Жанна — не слишком любимыми, возможно, из-за нежелания делить наследство.

Потому я и думаю, что у Жанны, росшей в условиях постоянных конфликтов, вражды и насилия, сформировался дурной и агрессивный нрав. Например, под влиянием очень набожной матери, паломницы, Жанна все внимание к себе как к девушке воспринимала негативно, подкрепляя свое неприятие кулаками, подвернувшимся под руку колом или жердью в сочетании с отборной бранью.

Надевание штанов

Интересный вопрос: что Жанне потребовалось в Вокулёре? Этот городок при крепости располагался всего в 17 км к северу от Домреми по прямой, с дорогой несколько длиннее. День пути, в общем. Отец Жанны там часто бывал по налоговым делам.

Вообще сама идея спасти Францию для 16-летней девушки была совершенно невероятной. Как потому, что девица в этом возрасте должна была сидеть дома и ожидать замужества. Так и потому, что они были окружены врагами, дофин был где-то далеко на юго-западе. Только что была попытка взятия Вокулёра, летом 1428 года, когда его капитан Робер де Бодрикур вынужден был подписать капитуляцию, но крепость не сдал. Примерно в это время Жанна в первый раз явилась к нему, но он ее прогнал.

Где-то в январе 1429 года она явилась к нему снова. Ну так зачем? Думается, потому, что в деревне уже не могли выносить ее нрав и ввиду крайне низких шансов выдать ее замуж вынашивали планы отправить ее куда-нибудь. В более спокойное время Жанну бы просто выгнали, и она бы стала, к примеру, разбойницей. Но тут ей помогла политическая обстановка. Кто-то, видимо, в шутку сказал нечто вроде: «Да такая боевая девица и Францию освободит!». Она услышала, ей эта идея понравилась. За ней увязались братья, которым не светило наследство. Родители, думается, вздохнули с облегчением, когда она отбыла. Потом, правда, отец ездил увидеться с дочерью и использовал этот визит для прошения королю Карлу VII об освобождении от налогов, которое получил. Жители Домреми не платили налогов аж до Французской революции, 360 лет. Чистая выгода под маскировкой отцовских чувств.

В Вокулёре, как я полагаю, Жанна начала с того, что обложила капитана де Бодрикура отборными нецензурными выражениями. Он не мог ее не принять, потому что она была дочь его же дуайена, то есть старосты, собиравшего налоги. Но дальше обмен любезностями, думается, перешел в такую плоскость. Жанна заявила, что французские мужчины настолько робки, что им стоило бы носить юбки. Роберу де Бодрикуру в то время было 29 лет — зрелый мужчина по меркам того времени, но достаточно молод, чтобы оскорбиться. Понимая, что из такого захвата просто так не выскочить, он заготовил девушке ловушку примерно таким диалогом:


Капитан де Бодрикур рассчитывал пошутить и обломать строптивую девицу. Большинству их хватило бы предложения надеть мужскую одежду, чтобы смутиться. Жанна тоже сообразила, что ее загнали в угол, и если она откажется, то ей придется вернуться домой, смирить свой буйный нрав и ждать замужества. И она сделала судьбоносный выбор.

В крепости всегда есть какое-то количество запасного снаряжения: трофейное, с раненых, с убитых, так что Жанне подобрали более или менее подходящие части доспеха. На лошади она, видимо, ездила хорошо. Мечом до этого не рубилась, но ей могли дать несколько уроков.

Тогда, видимо, Жанна поучаствовала в первых стычках. Это было непросто даже для многих мужчин, а уж для девушки и подавно. Но, как можно полагать, первые стычки показали, что Жанна крови не боится, и у нее явно есть тактическое чутье того момента, когда нужно напасть и ударить, чтобы победить.


После боевого крещения Жанны капитан де Бодрикур оказался в сложном положении. Девица на коне и в доспехах — это было зрелище, такое раз в жизни увидишь. Своим нравом, правильно приложенным к политической обстановке, она получала растущую популярность. Де Бодрикур стал совещаться с герцогом Бара Рене Анжуйским, что делать. Думается, что они-то и предложили Жанне отправиться прямо к дофину Карлу.

Почему бы и нет?

Дофин Карл в то время находился в замке Шинон, к юго-западу от Тура. Это был реально не ближний свет. По прямой 436 км, а с дорогами все 600 км. Месяц пути. Причем по территории, контролируемой англичанами и союзными им бургундцами.


При таких обстоятельствах план герцога Бара и его капитана был совершенно очевиден — скорее всего, Жанна не доедет и пропадет по дороге, избавив их от проблем. Потому-то де Бодрикур и сказал Жанне на прощанье: «Иди, и будь что будет».

Думается, что они были крайне поражены, когда узнали, что Жанна добралась до дофина. Есть сведения, что она всего с пятью сопровождающими смогла доехать всего за 11 дней. На лошадях форсированным маршем это вполне возможно.

Большая часть из того, что написано про прием дофином девушки, по всей видимости, является плодом литературной фантазии. Есть показания самой Жанны на церковном суде, есть показания двух свидетелей уже на процессе по реабилитации через 20 лет после казни. Про чудеса, про голоса, про много всякой всячины... Но остается вопрос: зачем дофину и его приближенным потребовалась эта девушка? Могли бы ее и не принимать.

Политическая ситуация, между тем, была шаткой. Сам дофин Карл, 26 лет от роду в 1429 году, был объявлен незаконнорожденным ребенком своей матери, а его отец Карл VI Безумный подписал договор в Труа с английским королем Генрихом V, в котором объявил того наследником французского престола. Потом Генрих V умер, и ему наследовал малолетний Генрих VI, которому в 1429 году было 8 лет. Если дофин Карл не имеет прав на престол, то его наследует герцог Орлеанский Карл, который в 1415 году попал в плен к англичанам и в 1429 году сидел в Тауэре.

Фактически французский престол в тот момент пустовал, страна раскололась: часть поддерживала английского Генриха, часть — французского Карла. Англичане в тот момент давили, вместе с бургундцами захватили север Франции, в том числе и Реймс, где короновались французские короли. Почему-то им не пришло в голову привезти Генриха VI в Реймс и короновать его; возможно, они рассчитывали на скорую победу над сторонниками дофина Карла.

Вот в такой ситуации в Шинон заявляется чудо невиданное — девица в латах.

У самой Жанны вряд ли были определенные планы в тот момент, а вот среди приближенных дофина вполне мог вынашиваться план прорваться в Реймс и там провести коронацию, что переломило бы ситуацию в их пользу. Однако нужны были решительные люди, тогда как в окружении дофина и среди верных ему военачальников царили упаднические настроения. В феврале 1429 года французы проиграли «Битву селедок», хотя превосходили англичан числом.

И вот Господь послал им Жанну, которая по решительности давала сто очков любому рыцарю. Посовещавшись, дофин и его приближенные решили, что почему бы и не воспользоваться этим нежданным даром. Им уже нечего было терять, и они морально созрели до отчаянной попытки. Но при этом они изначально предполагали использовать Жанну как орудие достижения своих целей, и не более того.

Вот тогда Жанне не только выковали новые доспехи, но и состряпали для нужд агитации новую биографию, в которой почетное место занимали всякие религиозные видения. Богословы из Пуатье поработали с ней, научив ее, как следует себя вести, что следует говорить и вообще лучше не высказываться без необходимости. В это время Жанна превратилась в символ.

Правда, один из парижан, который в то время вел дневник, писал, что армией короля предводительствует ведьма, «жестокая женщина», которая бьет палкой любого, кто осмелится выразить несогласие.

Дофин, вероятно, принимал ее уже на завершающем этапе, после необходимой ее обработки, для того чтобы санкционировать ее действия. Помощником ее стал герцог Алансонский Жан II, который буквально незадолго до этих событий выкупился из английского плена за 200 тысяч экю золотом (экю — 4,532 грамма; 906,4 кг золота), ради этого продал свои владения и был фактически нищим. Он рвался в бой, рассчитывая победами поправить свое имущественное положение. И вообще, вокруг нее собрались такие же отчаянные люди.

Быстрый марш, быстрый натиск

Вот уже в орлеанской кампании тактическое чутье Жанны играло большую роль. Под ее влиянием атаки французов на форты, сооруженные англичанами, стали упорными и яростными. 4 мая 1429 года был взят форт Сен-Лу, 6 мая взят форт св. Августина, 7 мая, сразу после утренней мессы, начался штурм крепости Турель, которая была взята вечером, после целого дня боя. В этих боях Жанна была ранена в ногу шипом и стрелой в плечо. 8 мая англичане вышли из укреплений, построились и, немного постояв, ушли.



Начиная бой или штурм, Жанна всегда требовала самого решительного натиска и приступа, сама со знаменем возглавляла атаку, что часто приносило успех.

Дальше в июне 1429 года состоялось четыре битвы: взятие Жаржо 10-12 июня, битва при Мен-сюр-Луар и взятие моста через Луару 15 июня, битва при Божанси с захватом моста через Луару 16-17 июня и, наконец, битва при Пате 18 июня.

Это все окрестности Орлеана, с мостами через крупную реку. Англичане захватили почти всё, кроме самого Орлеана, чтобы подготовить и провести вторжение в южную Францию. Но вот Орлеан встал у них костью в горле, из-за него они не могли безопасно использовать мосты через Луару. Жанна всего за два месяца добилась, что эта серьезнейшая угроза была ликвидирована. В битве при Пате, без передышки на следующий день после взятия Божанси, французская конница разгромила, наполовину уничтожила и обратила в бегство превосходившую более чем втрое английскую армию, добившись победы внезапной, решительной атакой. Вот ее стиль в войне.

25 июня 1429 года был объявлен сбор войск для похода на Реймс в Жьене, в 60 км к юго-востоку от Орлеана. До Реймса 200 км по прямой в северо-восточном направлении, а с учетом поворота к Труа — 250 км. Этот путь французская армия прошла с 29 июня по 16 июля, то есть за 17 дней. В среднем по 14 км в день. Боев было мало, города сдавались и открывали ворота. 16 июля открыл ворота Реймс, и уже на следующий день, 17 июля 1429 года, состоялась коронация Карла VII.

Король вознаградил Жанну чрезвычайно щедро: потомственное дворянство ей и ее родственникам, герб, освобождение от налогов ее родной деревни, наконец, ей доверили держать королевский штандарт на церемонии коронации — почести, немыслимые для обычной крестьянской девушки. Жизнь удалась, можно сказать. Но вся проблема состояла в том, что Жанна была без тормозов.

Причины для устранения

Если она так здорово воевала, то почему король не сделал на нее ставку в дальнейшем? Общепринятая версия не дает на этот вопрос никакого внятного ответа.

Однако планы устранения Жанны определенно возникли на следующий же день после коронации. Причин тому было много, но среди них главных две. Во-первых, если приобрести корону столь экстравагантным образом еще было допустимо, то дальше Карл VII не мог принять ни одного решения под воздействием или давлением Жанны. Иначе бы он окончательно утратил свою репутацию, и без того подмоченную прошлыми неудачами. Мол, за короля правит девица. Если бы Жанна разуверилась в короле, то для нее устроить бунт — все равно что платье переодеть. И войска бы ее поддержали. Но бунт и низложение короля могли привести к катастрофе.

Во-вторых, противники короля утверждали, что его войском командует ведьма, крепко связанная с чертями.
И неизвестно, что из этого хуже: быть слабаком или пособником ведьмы.

В приступе к Парижу в конце августа — начале сентября 1429 года Жанна и герцог Алансонский действовали фактически самочинно, и король явно не желал поддерживать их инициативу. В итоге приступ не удался, хотя имел определенные шансы с чисто военной точки зрения. Жанна оказалась фактически развенчанной этой неудачей. К своему последнему военному предприятию — снятию осады Компьена, который присягнул королю и был осажден бургундскими войсками, — Жанна смогла набрать лишь около 400 добровольцев и отправилась, скорее всего, самочинно, без разрешения короля. Дальнейшее известно. 23 мая 1430 года она была взята в плен у ворот Компьена.


Я бы не стал исключать участие в этом самого Карла VII и что пленение Жанны было одним из ходов в сложной комбинации переговоров с бургундским герцогом Филиппом III Добрым, которого король очень желал заполучить себе в союзники. Но детали вряд ли когда-нибудь станут известны.

Оказавшись в плену, Жанна избавила короля от дальнейших хлопот. В том, что его противники обойдутся с ней как с ведьмой и еретичкой, у Карла VII сомнений, видимо, не было. Королю историки часто предъявляли обвинения в предательстве и нежелании помочь Жанне. Но, в общем, стоит признать, что мертвая Жанна для него была намного более выгодной, чем живая, причем по целому ряду причин.

Лишь 20 лет спустя, уже после выигранной войны с англичанами и после подавления крупного феодального восстания, почувствовав реальную власть в своих руках, Карл VII решил поправить историю своего правления, чтобы сделать ее более благопристойной. В 1452 году он приказал рассмотреть законность суда над Жанной, и 7 июля 1456 года был зачитан оправдательный вердикт. Думаю, что король ее все-таки ценил, и, будь она нрава поспокойнее, осыпал бы ее всяческими милостями. Но, увы, нрав у Жанны дАрк был таков, что пришлось от нее избавиться.