Крым уходит в территориальную оборону
Газета «Известия» сообщила, что в Севастополе в конце августа нынешнего года сформирована 47-я дивизия территориальной обороны (ТО). Первая и единственная пока в России. По сведениям издания, в ее составе — несколько батальонов, которые комплектуются резервистами. Причем, не только теми, что живут в Крыму, но и за пределами полуострова. Последних, в случае военной опасности, в расположение дивизии решено доставлять самолетами Военно-транспортной авиации.
На вооружении нового соединения — лишь стрелковое оружие и минометы. Задачи — охрана и оборона важнейших объектов, борьба с диверсантами и террористами, участие в ликвидации стихийных бедствий и катастроф.
В статье со ссылкой на неназванный источник в Минобороны РФ сообщается, что в ходе недавно завершившихся стратегических командно-штабных учений (КШУ) «Кавказ-2016» «один из батальонов дивизии был поднят по тревоге и приступил к выполнению боевых задач. Военнослужащие взяли под охрану военные и гражданские объекты не только в самом Севастополе, но и во всем Крыму. Также были проведены учения по задержанию и ликвидации диверсантов противника».
Означает ли это, что в Крыму у нас появилась новая могучая военная сила? Увы, совершенно точно — это не так.
Во-первых, в мирные дни дивизии территориальной обороны — это считанное количество кадровых военнослужащих (главным образом — офицеров), склады вооружения и военной техники. А резервисты, которые должны составить основу боевой мощи такого соединения, продолжают спокойненько трудиться, жить и воспитывать собственных детишек. И лишь по сигналу из военкомата мчатся по заранее намеченным для них казармам. На учения или на войну.
Таков опыт формирования территориальной обороны всех стран без исключения. А подобные части и соединения давно существуют, например, в Великобритании, ФРГ, Финляндии, Дании, Эстонии. Даже в Белоруссии, на Украине и в Казахстане. Россия здесь сильно запоздала.
Таким образом, если в Севастополе что-то новенькое в смысле обороны и появилось, то в лучшем случае пока лишь сильно сокращенный штаб 47-й дивизии территориальной обороны.
Во-вторых, в ходе учений «Кавказ-2016» «один из батальонов дивизии» никак не мог быть поднят по тревоге. По той причине, что всего один батальон в ней и был в порядке эксперимента сформирован из запасников. И в развернутом состоянии просуществовал всего несколько дней.
Вот сообщение на этот счет пресс-службы Черноморского флота: «На базе севастопольского соединения морской пехоты… в рамках мероприятий по проверке боевой и мобилизационной готовности Южного военного округа и федеральных органов исполнительной власти из граждан, пребывающих в запасе и призванных на военные сборы, сформированы подразделения территориальной обороны. Военными комиссариатами Республики Крым и города Севастополя отобрано свыше 500 граждан, пребывающих в запасе, которые пройдут военные сборы на воинских должностях в соответствии с учетными специальностями в подразделениях морской пехоты и береговых войск ЧФ».
Все дело в том, что Генеральный штаб Вооруженных сил РФ третий год бьется над проблемой создания территориальной обороны страны. Исследовательские учения проводятся с 2014 года. Но ни разу более батальона запасников развернуть не удавалось.
Первый раз этим мы занялись на Дальнем Востоке. В ходе стратегических КШУ «Восток-2014» на базе 392-го окружного учебного центра (Хабаровский край) из 350 запасников был развернут батальон территориальной обороны. Лишь командир батальона и командиры роты были кадровыми офицерами.
Приписной состав они кое-как подучили, дали поводить машины и пострелять. А потом на военно-транспортных самолетах Ил-76 это войско отправили на Камчатку охранять склады и прочие военные объекты. Через считанные дни тем же порядком развезли по домам.
На стратегических командно-штабных учениях «Центр-2015» собирались сделать широкий шаг вперед: на несколько дней сформировать уже не батальон — дивизию территориальной обороны в Самарской области. Получилось не очень-то…
По плану учений, которые тоже носили исследовательский характер, предполагалось поставить под ружье 1500 резервистов. Тоже, конечно, не дивизия по численности, но все же…
Как рассказал впоследствии руководитель территориальной обороны на тех КШУ областной военный комиссар генерал-майор Александр Даньшин, в реальности к месту службы в поселок Ропщинский явились 629 военнослужащих запаса. В том числе 45 офицеров. Хватило лишь на батальон.
Чтобы быстро переодеть резервистов, привести их в чувство, провести одиночные занятия и боевое слаживание рот, пришлось привлекать профессиональных военных из линейных частей. Так, полевой городок батальона территориальной обороны строили и обеспечивали питание одичавшего на «гражданке», с точки зрения матерого армейца, личного состава 96 солдат и офицеров 23-й гвардейской мотострелковой бригады. Но даже их оказалось недостаточно. Пришлось звать на помощь три взвода курсантов и двадцать офицеров и прапорщиков Сызранского филиала Военно-Воздушной академии. Вышло, что батальон самарских запасников обеспечивал едва ли не батальон военных профессионалов.
А все почему? Потому, к примеру, что обязанности заместителя командира дивизии территориальной обороны по материально-техническому обеспечению пришлось исполнять прапорщику запаса. Больше никого под рукой у генерал-майора Даньшина не оказалось.
Вот в таких организационных муках территориальная оборона России и рождается. Поэтому к победным реляциям о формировании в Севастополе 47-й дивизии ТО я бы предложил отнестись осторожно.
В чем корень зла? В том, что для формирования подобных соединений необходимо привлекать не абы кого, а только так называемый организационный резерв (ОР) Вооруженных сил, которого у нас сегодня фактически нет. Эксперимент по его созданию Генштаб начал только в 2015 году.
Суть новации в том, что наиболее толковым, опытным, физически здоровым военнослужащим при увольнении в запас или после окончания военной кафедры института предлагается подписать с Министерством обороны особый контракт на зачисление в организационный резерв. В случае согласия ты обязуешься пару раз в год покинуть родной дом, работу, заплаканную жену и по первому свистку военкома нестись на полигон. Где как минимум несколько недель, а то и месяц, будешь основательно потеть в каске и бронежилете в нескончаемых караулах и учебных боях. Зато не потеряешь воинских навыков и станешь стройным, как гончий пес.
Ясно, что такой добровольный порыв к новым тяготам и лишениям надо как следует стимулировать. Что и предусмотрено. Зачисленным в организационный резерв к заработной плате по основному месту работы Минобороны обязуется производить регулярные доплаты с учетом районного коэффициента и выслуги лет в ОР. Рядовым — от 5 тысяч рублей, офицерам — от 8 тысяч. Не так и мало, если учесть, что в свободное от беготни по полигонам время можешь спокойно тянуть пивко у собственного телевизора.
Первый контракт — на три года. Каждый следующий — на пять лет. Рядовым и сержантам в мобилизационном резерве можно прослужить до 42 лет. Младшим офицерам — до 47. Майорам и подполковникам — до 52 лет. И лишь полковникам и капитанам 1 ранга — до 57 лет.
Чтобы эта система работала как часы, в каждом военном округе в 2015 году создано Командование организационного резерва. Вся территория России заранее разделена на зоны территориальной обороны. Зоны — на районы, каждый из которых включает в себя, как правило, несколько административных единиц и крупных населенных пунктов. В мирное время работу организуют соответствующие военкоматы. А если война — управленческие вожжи мгновенно перехватывает командующий войсками округа.
Замысел, как представляется, стройный, но все рушит единственное — деньги. Вернее, их отсутствие в достаточном количестве у российских военных. Ведь просторы Родины таковы, что подготовка к ее территориальной обороне просто не может быть дешевым делом.
По подсчетам военных экспертов и исходя из опыта Великой Отечественной войны, для надежного обеспечения фронтового тыла в каждом военном округе в части и соединения ТО придется призвать из запаса не менее 100−150 тысяч солдат и офицеров. Округов у нас четыре. Вот и считайте.
А в 2015 году Генштабу правительство разрешило зачислить в организационный резерв всего 5 тысяч бывших военных. Стала ли больше их численность в нынешнем году — в открытых источниках сведений нет. Но если она и увеличилась, то совершенно точно не на порядок. А требуется, как следует из приведенных расчетов, хотя бы на два порядка.
Сколько из этого считанного пока нашего организационного армейского резерва приходится на Крым и Севастополь? Где, к тому же, основная масса населения если и служила в последние годы, то в Вооруженных силах не России, а Украины? Ответ, полагаю, понятен.
Так что не надо быть провидцем, чтобы осознать: процесс становления 47-й дивизии территориальной обороны на солнечном полуострове будет тернистым как склоны крымских гор. Но положение обязывает, и тянуть нельзя. Жаждущий реванша враг — за Чонгаром.
