Германия — кладбище брендов

Экономическая недальновидность Европы на фоне финансового спада, эпидемии Covid-19 и украинского конфликта одну за другой сметает с рынка глубоко укоренившиеся компании.

Для брендов, уходящих в историю, время из "лучшего лекарства" превращается в "самого жестокого палача".

Германия после объединения столкнулась с большой финансовой нагрузкой. Инвестиции в Восточную Германию оживили рынок. Но со временем это экономическое оживление сменилось бременем, которое легло на плечи населения и отразилось в ограничениях муниципальных услуг в 2000-х годах.

На страницах газет то и дело сообщалось о закрытии плавательных бассейнов или экономии на культурных мероприятиях. Это был первый сигнал для Германии, славившейся своей культурой благополучия. Для государства всеобщего благосостояния "ограничение" было непривычным понятием.

Далее последовало китайское чудо. "Чудо", которое поначалу казалось милым, со временем превратилось в кошмар. Да, купить можно было всё и дешево. Европейские дети купались в невиданном доселе изобилии игрушек. Однако каждая покупка из Китая приводила к исчезновению рабочих мест в Европе. Торговля с Китаем была похожа на русскую рулетку.

Из-за китайского чуда началась миграция компаний. На самом деле фирмы оставались в Германии, но их производственные подразделения уходили в Китай. Это оборачивалось потерей рабочих мест.

Экономическая деятельность больше не происходила между "владельцами средств производства" и "производящими массами", как предсказывал Карл Маркс. Производственные подразделения регулярно покидали Германию из-за высоких затрат на рабочую силу и энергию, что создало новый финансовый порядок.

Отныне экономическая деятельность превратилась в цифровой процесс, ограниченный бухгалтерскими книгами компаний, балансами и налоговыми органами. Германия, которая жила за счет того, что производит, стала меньше зарабатывать и больше потреблять.

На фоне цифровой революции, электронных платежных систем и развития логистических приложений многие отрасли стали исчезать одна за другой. В этом смысле пандемия коронавируса стала важной вехой.

На самом деле немецкая экономика, как и немецкий народ, имела консервативный менталитет. Но, хотя люди хотели сохранить свой образ жизни, время не дало права на существование компаниям и отраслям, утратившим свою функциональность.

Последним немецким брендом, отправившимся на кладбище компаний, стала Varta. Этот производитель аккумуляторов с 130-летней историей на днях объявил о банкротстве.

Это далеко не единственная обанкротившаяся компания. В Германии в 2023 году финансовый крах потерпели 17,82 тысячи предприятий. Это на 3,2 тысячи, или на 22%, больше, чем в 2022 году. Наряду с ведущими компаниями волна банкротств также затронула перевозчиков, складские помещения, ремонтные мастерские, пекарни.

Самые известные из стремительно исчезающих в Германии брендов — такие исконные компании, как Agfa, Polaroid, Praktiker, Hertie, Karstadt, Kaufhof, KaDeWe, Body Shop, Woolwort. Значительную часть из них составляют крупные сети магазинов, названия которых отождествляются с Германией. Несмотря на финансовый коллапс, эти компании владеют ценной недвижимостью и до сих пор пытаются остаться на плаву благодаря филиалам, старающимся сохранить свое имя путем таких решений, как "магазин в магазине" (shop-in-shop), если это позволяет конструкция зданий.

Магазины модной одежды и обуви, которые когда-то были частью немецкой городской культуры, также исчезают под влиянием бума онлайн-продаж. Среди таких брендов выделяются Gery Weber, Peep&Clapenburg, Esprit и Reno. Меняется не только структура компаний, но и классический облик немецких городов.

Первые последствия цифровой революции дали о себе знать в почтовой и банковской сферах. Прежде всего почтовые службы Германии были разделены на "Telekom" и "Post" и приватизированы. Здания почтовых отделений, расположенные в наиболее ценном месте города, продавались одно за другим и становились либо жилыми домами, либо гостиницами. Некоторые подлежали сносу.

За почтовыми отделениями последовали банки. Исчезли известные банки и банковские филиалы с многолетними традициями. До Covid-19 в районе, где я живу, было пять отделений банков, а сегодня осталось только одно.

Одно из известнейших банковских учреждений — Dresdner Bank. Он был основан около 150 лет назад под названием Deutsche Orient Bank. Функционировал как внешнеторговый банк немцев. Это было настолько основательное учреждение, что здание его филиала в Стамбуле до сих пор существует в Султанхамаме и служит отелем.

Банк, образованный в Дрездене в 1872 году, выдержал две мировые войны, но не устоял перед цифровой революцией. В 2009 году он был приобретен Commerzbank. Покупка фактически была совершена для того, чтобы завуалировать крах банка. В дальнейшем бренд Dresdner Bank постепенно был ликвидирован. Иначе говоря, во избежание последствий банкротства 140-летний банк был растворен в структуре Commerzbank.

Волна банкротств не обошла стороной Wirecard с 25-летней историей, оказавшуюся в центре коррупционного скандала. Компания обанкротилась из-за недостачи 1,9 миллиарда евро, исчезнувших в неизвестном направлении.

Больше не существует индийской Alcelor-Mital, амбициозно вошедшей на немецкий рынок железа и стали, и Air Berlin, располагавшей самым современным парком гражданской авиации в Германии.

В число немецких брендов, пострадавших от волны банкротств, также входят Hakle, который первым приходит на ум при упоминании туалетной бумаги, сеть книжных магазинов "Welt Bild", сеть спортивных магазинов "Sporcheck" и "Esprit".

Maredo — немецких сеть стейк-ресторанов в аргентинском стиле. Vapiano, как можно понять из названия, принесла в немецкие города средиземноморскую кухню с помощью гастрономии. Ресторанчики возникали перед вами на каждой большой площади и в каждом уголке страны. Но их больше нет.

Последней к цепочке обанкротившихся компаний в Германии присоединилась Varta. О ее финансовых трудностях было известно с февраля 2024 года. Как компания с 130-летней историей, штатом сотрудников в 4,5 тысячи человек и годовым оборотом в 800 миллионов евро дошла до такого состояния? Varta получила государственную поддержку в размере 300 миллионов евро на разработку литиевых батарей. Компанией управляла семья Квандт (Quandt), одна из самых влиятельных в стране, которая в то же время была совладелицей BMW.

Varta занималась производством энергосистем и разработкой гигантских батарей для немецких подводных лодок со времен Первой мировой войны. Компания не только производила аккумуляторы для подлодок, но и сотрудничала с Volkswagen в сфере электромобилей. В прошлом году она стала мишенью кибератак, поскольку была ведущей в своей отрасли. Из-за неспособности осуществлять производство в течение нескольких месяцев Varta столкнулась с платежным кризисом.

В Германии компания в случае утраты платежеспособности вынуждена объявить о банкротстве не позднее определенного периода, а точнее трех месяцев. В противном случае руководству грозят серьезные штрафы. Так Varta вошла в историю как последняя жертва цифровых технологий и немецкой правовой системы.

Это касается и производителя телефонов, партнера немецкой Telekom — компании Gigaset... Больше этого бренда на рынке нет.

Но есть и хорошие новости. Компания оборонно-промышленного комплекса Sig Sauer, продавшая Рабочей партии Курдистана (РПК) пять тысяч единиц оружия "по ошибке" (!), обанкротилась после десяти с лишним лет судебного процесса, не сумев вырваться из лап прокуратуры.

В 2010-х годах Генеральная прокуратура Германии установила, что Sig Sauer поставила РПК пять тысяч пистолетов. По итогам судебного процесса, начавшегося в 2014 году, Sig Sauerбыла признана виновной в нарушении закона об экспорте оружия и наказана. Через некоторое время компания обанкротилась.

Немецкие производители, правильно интерпретирующие процессы банкротства, прежде всего Volkswagen, вновь видят смысл своего существования в побеге за границу. Так они смогут укрыться в безопасной гавани от черствых финансовых органов, строгих положений немецкого законодательства и высоких затрат на рабочую силу. Отныне Китай утратил свою привлекательность для Европы. Почему бы Турции не стать такой гаванью?