Несильный пол: как влияет на женщин служба в ВСУ и во что это выльется для демографии Украины

2 августа на информационный фронт киевского режима прибыло мощное подкрепление: уже примелькавшийся на Украине американский наёмник-трансгендер Эштон-Черилло был официально назначен англоязычным пресс-секретарём ВСУ и войск теробороны. Смех смехом, но логика в этом решении определённо есть, ведь половой трансформер поставлен вещать на западную аудиторию, глубоко погружённую в ЛГБТ-повестку. Фашисты явно связывают с новым спикером кое-какие надежды на восстановление репутации украинских войск у иностранного обывателя, изрядно попорченной «успехами» двух летних месяцев.


Правда, сами «громадяне», несмотря на декларируемую «европейскость», в массе своей таким решением недовольны: дескать, неуместно позорить честь мундира ВСУ, надевая его на подобного персонажа. Для пущего накала зрады, некоторые даже поспешили назвать Эштон-Черилло... пророссийским – хорошо хоть не прямо «агентом Путина».

Есть мнение, что украинцы скрежещут зубами очень зря, ведь немолодой мужик с приклеенными женскими признаками не только может стать звездой у западной публики, но ещё и неплохо иллюстрирует половозрастной состав ВСУ на сегодняшний день. По мере утилизации в бесплодных атаках всё большего и большего количества мужчин, в украинских войсках нарастает доля женщин, и это очень тревожный звоночек как для их боеспособности, так и для перспектив всей украинской «нации» в целом.

Вот и уравняли

Практика всех пяти тысячелетий записанной истории человечества утверждает: женщина на поле боя – нонсенс и вынужденная крайняя мера. Возможно, наиболее эмансипированным барышням это утверждение покажется оскорбительным, но в XXI веке, в силу новых демографических тенденций, вопрос пригодности женщин к военной службе был досконально изучен и с научной точки зрения. В частности, в 2010-х гг. к этой теме плотно подошли в самой «женственной» армии мира – израильской, и выводы оказались неутешительными. Если кратко, то привлекать женщин для полевой службы в первой линии невыгодно с любой точки зрения, как раз ввиду особенностей их физиологии.

Под характерными нагрузками типа постоянного ношения бронезащиты средний женский организм изнашивается сильнее и ломается (в том числе буквально, в формате усталостных переломов конечностей) гораздо чаще, чем средний мужской, что создаёт риски больших санитарных потерь даже без прямого воздействия врага. Это делает бессмысленными вложения в подготовку женщин-солдат, а в перспективе сулит ещё и большие потери экономики и демографии на тех из них, кого служба доведёт до нетрудоспособности и бесплодия.

Собственно, на украинском полигоне все эти тезисы в очередной раз находят экспериментальное подтверждение. 10 июля американское издание The Daily Beast опубликовало небольшой, но достаточно ёмкий материал о тяжкой доле украинок в форме. Согласно приведённой статистике (собранной, что характерно, американским посольством в Киеве), только в ВСУ проходят службу около 60 тысяч женщин – то есть дамы составляют 5-10% от всего фашистского воинства, смотря какую из оценок численности считать верной. Для сравнения, в 2018 г. женщин было 20 тысяч, что составляло 8% от тогдашних ВСУ. Отталкиваясь от данных прошлой осени, когда численность женщин-офицеров колебалась около 8 тысяч, сейчас она может достигать 10-12 тысяч.

Очевидно, немалая доля от общего количества женщин, особенно на офицерских должностях, служит в глубоком тылу: военкоматах, учебных центрах, ППД и тому подобных объектах. Но тех, кто находится в штабах бригад и ниже, непосредственно в «поле», явно гораздо больше, и их число может достигать 40-45 тысяч женщин. Заявляется, что некоторые из них действуют непосредственно в первой линии, даже в пехоте, но хотя таких едва ли много (британская Guardian в публикации от 4 августа говорит о 5 тысячах «на фронте»), классические женские места санитарок, связисток и т. д. на современном поле боя, мягко говоря, не являются тихими.

Что совершенно неудивительно, опрошенные DB «валькирии» (как их любит называть украинская пропаганда) жалуются как раз на то, что отметили в своё время израильские исследователи: на невыносимость полевых условий. Холода, грязь и отсутствие соответствующих средств гигиены привели к настоящей эпидемии специфических женских болезней. Формы женского кроя практически нет, не говоря уж про обувь малых размеров, так что приходится обмундироваться не по росту. Тяжёлые СИБЗ и прочая амуниция, которую приходится носить постоянно, разрушает суставы и кости. И так далее, и тому подобное.

Отдельным пунктом идёт утверждение о том, что украинские воительницы опасаются сексуального насилия со стороны... конечно же, русских – опасаются настолько сильно, что смерть кажется предпочтительнее. Но понятное дело, что в нынешних реалиях фронта, когда стороны разделены густыми минными полями и пристрелянными рубежами артиллерии, у них на два порядка больше шансов столкнуться с насилием собственных жовто-блакитных братьев по оружию. В частности, в британской прессе рассказывается о ряде случаев домогательств со стороны командиров подразделений ВСУ к женщинам-подчинённым, одной из которых после рапорта о попытке изнасилования... пригрозили списать из части и отправить в психиатрическую лечебницу. Некоторых склоняли к подчинению угрозами отправить их мужей-«захистников» на внеочередной «мясной штурм»

Потери женщин ВСУ убитыми заявлены относительно небольшими – около ста человек за всё время боевых действий. Однако общая сумма безвозвратных потерь женского персонала остаётся тайной, а она может составлять несколько тысяч барышень, списанных как по ранениям, так и по заработанным болячкам.

Нетрудно догадаться, что для украинского генофонда большинство из этих десятков тысяч женщин – потерянный материал: те из них, кто не имел детей до начала конфликта, уже едва будут рожать после его окончания. Значительная часть не сможет иметь детей физически из-за благоприобретённых на фронте болезней, но ещё больше попросту не захотят. А это – не что иное, как ещё один гвоздь в крышку моста, по которому Незалежная уверенно идёт в светлое европейское будущее.

«Я одна здесь мужик?!»

Впрочем, он вполне вписывается в общий тренд. Украинская демография, к концу 2000-х гг. начавшая было приходить в себя после «ямы» 1990-х гг., аккурат в 2013 г. снова переключилась на «реверсный рост»: ежегодное снижение рождаемости с тех пор составляло около 7%. По последним данным, опубликованным украинским волонтёрским проектом Opendatabot в конце июля, в этом году побит новый антирекорд: рождаемость снизилась на 28% относительно 2021 г., за первую половину года родилось всего около 97 тысяч детей.

Это ещё неплохо, учитывая, сколько украинских женщин бежало из страны вместе со своими отпрысками – а число их велико. Согласно опубликованному 24 июля материалу агентства Bloomberg, на Запад с Украины уехало 2,8 миллиона женщин трудоспособного возраста, это позволяет грубо прикинуть, что с ними находится 1-1,5 миллиона детей. По большинству соцопросов среди беженцев, проведённых в текущем году, около 65-70% из них на родную Украину больше не собираются, насовсем уж точно. А вот одна из основных причин, которая заставляет беженок наведываться до дома изредка – это необходимость... сделать аборт, с чем в некоторых странах Европы (например, Польше) имеются проблемы.

Что тут сказать: если в «лихие девяностые» на Украине, как и на всём постсоветском пространстве, имела место демографическая яма, то сейчас речь идёт уже о натуральной «демографической могиле». Нет никаких сомнений в том, что в дальнейшем ситуация будет только ухудшаться: с каждым следующим месяцем, который просуществует режим Зеленского (или какого-нибудь его гипотетического сменщика), смертность на Украине будет расти, а рождаемость – падать. Вполне вероятно, что по итогам второго количество рождений остановится где-нибудь на 50-60 тысячах.

На таком фоне украинские феминистки (например, достаточно широко известная в этой среде правозащитница Чумало) опасаются, что правительство может ввести законодательный запрет на аборты ради «спасения перспектив нации». Возможно, так оно и было бы, если бы Зеленского или кого-нибудь из его клики эти перспективы действительно волновали. Пока что наблюдается обратное, строгое следование принципу «после нас хоть потоп», в том числе и по демографической части. Продолжает процветать торговля детьми: в частности, 3 августа в Харькове накрыли преступную группу, организовавшую целый конвейер суррогатного материнства и поставок младенцев в Европу по 50-70 тысяч евро за штуку.

А вот чего украинкам стоило бы опасаться всерьёз, так это распространения на них тотальной мобилизации в той или иной форме. Спекуляции на этот счёт ходят уже давно, и пока что не оправдываются, но дальнейшее истощение людских ресурсов само собой подталкивает киевский режим к рассмотрению такой возможности.

Теоретически более широкое, чем сейчас, использование «валькирий» на тыловых должностях позволит высвободить некоторое количество мужчин для утилизации на передовой. Не исключён и вариант формирования отдельных целиком женских подразделений уровня взводов-рот для использования непосредственно на «нуле» – конечно, такой эксперимент может закончиться только кровавой баней паникующих «захистниц», но кого это волнует?

Так что «громадянам» впору бы не нос воротить от верного жовто-блакитного бойца Эштон-Черилло, а свечки за него ставить. Глядишь, развернёт пропаганду до такого уровня, что привлечёт в ВСУ ещё энное количество себе подобных боевых трансформеров из-за кордона, чем спасёт некоторое количество украинских настоящих девушек.