Буквально накануне открытия в Санкт-Петербурге саммита «Россия-Африка» в Нигере свергли президента Мохамеда Базума.
Бойцы президентской гвардии заблокировали президентский дворец в столице страны. Армия не стала вступаться за уже бывшего лидера. Базум уже на следующий день фактически признал свое отстранение, высказав надежду на то, что все достижения страны будут сохранены.
«Достижения, завоеванные с таким трудом, будут сохранены. Все нигерийцы, любящие демократию и свободу, позаботятся об этом», — написал он в соцсетях.
Пока не очень ясно, кто займет его место, какой будет форма правления, какие шаги предпримет новая власть. Свергнувшие Базума военные не сделали ни единого политического заявления. Но уже сегодня можно предполагать, что геополитическая ориентация Нигера может поменяться. Ведь Нигер долгое время объявлялся США и ЕС приоритетным региональным партнером в борьбе с терроризмом, нелегальной миграцией и контрабандой. То есть был главным региональным союзником коллективного Запада. А свергнутый президент считается близким к Франции, колонией которого долгое время была нынешняя территория Нигера.
Не секрет, что несмотря на освобождение колоний еще в прошлом веке, на смену колониализму пришел неоколониализм, отличия которого были скорее внешними и косметическими. Бывшие колонии де-юре получили независимость, однако де-факто прямое управление из Парижа сменилось на власть элит, лояльных бывшей метрополии, проводящих ее интересы. Зачастую это были откровенные диктатуры, которые мало чем отличались от прежних «хозяев». Разве что новые правители были того же цвета кожи, что и народы, которыми они управляли. В остальном не изменилось ничего, старые хозяева по-прежнему продолжали эксплуатировать, буквально высасывать все соки из богатейших природными ресурсами стран.
Как результат — в списке 20 самых бедных стран мира практически одни бывшие африканские колонии, да еще живущие уже много лет в состоянии гражданских войн Йемен и Афганистан.
Колониальные владения Франции в Африке были огромны. Французскими колониями побывали Марокко, Ливия (частично), Тунис, Бенин, Габон, Гвинея, Мадагаскар, Камерун, Конго (Браззавиль), Кот-д’Ивуар, Сенегал, Того, а также страны «сахельской пятерки»: Нигер, Мали, Буркина-Фасо, Мавритания и Чад.
После Второй мировой войны начался распад колониальной системы, но далеко не все получили независимость мирным путем. Париж не хотел так просто отпускать бывшие колонии, что привело к войнам за независимость Мадагаскара (1947-1948 гг), и Алжира в (1954-1952 гг), интервенции в Тунис в 1961-ом и в Габон в 1964-ом.
Но даже несмотря на интервенции Париж в регионе долгое время воспринимался в качестве верховного арбитра. А его присутствие являло собой залог стабильности, чем французы активно пользовались. Еще де Голлем был создана концепция «Франсафрика», смысл которой заключается в том, что вооруженные силы Франции обеспечивают политическую стабильность в обмен на бесконтрольный доступ к ресурсам бывших колоний, их полную экономическую зависимость.
Поменялась только форма управления, масштабы эксплуатации остались прежними. Теперь уже транснациональные корпорации продолжали забирать все ресурсы, использовать дешевую (практически рабскую) местную рабочую силу, не пытаясь ничего строить или развивать в регионе. В итоге обогащались только элиты, а население не имело шансов выбраться из кромешной нищеты. При этом эксплуатация ресурсов велась варварскими методами, в том числе, с загрязнением местности радиоактивными отходами.
Разумеется, никакой безопасности французы де-факто не обеспечивали. Зато они постоянно лезли в местные разборки, устраивали перевороты, приводя к власти своих марионеток взамен неугодных национальных лидеров.
Результат такого «обеспечения безопасности» оказался противоположным: в том же сахельском регионе бурным цветом расцвел исламский фундаментализм, терроризирующий население и претендующий на захват власти. Париж с 2014 по 2022 годы активно изображал «борьбу» с ним, проводя операцию «Бархан», которая окончилась громким «пшиком». Французы, откровенно говоря, и не пытались ничего делать, даже не решаясь открыто вступать в боестолкновения с террористами — по свидетельствам очевидцев, при малейшем огневом контакте французские военные сразу возвращались на свою базу. Кроме того, для операции была выделена откровенно непригодная техника, которая постоянно выходила из строя. В общем, операция велась кое-как, «для галочки». В результате террористические группировки только усилили свои позиции.
Очевидно, это переполнило чашу терпения африканцев. Летом 2021 года произошел военный переворот в Мали, после которого президент Франции Эммануэль Макрон объявил о кардинальном изменении форм военного присутствия в зоне Сахеля и прекращении операции «Бархан», а спустя полгода французам пришлось быстро уходить под требования местных властей ускориться.
В том же году Париж решил уйти из ЦАР — под предлогом того, что власти этой страны участвуют в антифранцузской кампании, которую якобы проводит Россия.
В начале 2023-го года уже власти Буркина –Фасо денонсировали соглашение о присутствии ВС Франции и потребовали в течение месяца вывести войска с их территории. Предшествовал этому как нетрудно догадаться, военный переворот.
Самое интересное, что остатки своих войск из Буркина-Фасо французы вывели в… Нигер, который до недавнего времени считался последним оплотом Франции в регионе. Если Францию «попросят» и оттуда, это будет весьма ощутимое поражение для Парижа.
Хуже всего то, что Франция теряет ключевого поставщика урана. Ведь эта страна считается самой энергонезависимой страной Евросоюза, потому что она сохранила все вои атомные электростанции, в то время, как другие страны Европы их практически полностью уничтожили в угоду «зеленой» повестке. А 40 % урана для АЭС Франции поступают из Нигера, обладающего пятыми в мире запасами (404 тысячи тонн) этого сырья. Еще порядка 20 тыс тонн располагает ЦАР, откуда французы уже ушли, около 4,7 млн тонн есть в Мали.
В ЦАР также есть приличные запасы нефти (4–5 млрд баррелей) и алмазов, а Мали занимает 15-е в мире место по добыче золота. Еще одним ресурсом, который Париж долгие годы практически беспошлинно вывозил из Африки является лес-кругляк.
Иными словами, в одном только Сахеле Франция теряет колоссальные ресурсы, которые она получала практически даром. При этом Нигер – одно из беднейших государств мира, почти половина населения которого не имеют доступа к безопасному источнику питьевой воды, живут в зоне радиоактивного загрязнения из-за добычи французами урана и при этом сами не обеспечены электричеством.
Кончено, говорить о полном и окончательном уходе Франции из Африки пока рано, но тенденция налицо, и ясно, что она будет только развиваться.
Характерно, что во всем этом французы винят всех, кроме себя. В первую очередь, разумеется — Россию. Еще в 2021-ом, когда они уходили из ЦАР, они объясняли это тем, что в стране активизировалась группа «Вагнер», которая якобы смогла подчинить себе местные власти и настроить их против Франции. Неудивительно, что сегодня французские СМИ снова обвиняют в причастности к перевороту в Нигере Россию. Тем более, что переворот произошел накануне открытия саммита «Россия-Африка», на который власти Нигера отказались ехать.
Ситуацию подогревает тот факт, что свергнутый президент этой страны считался одним из последних профранцузских политиков. Правда, и он в последнее время начал некоторый дрейф в сторону от Парижа. Так в начале года, власти страны закрыли глаза на проведение у себя демонстраций под лозунгами «Франция — вон!» и «Да — России!» с требованием заменить французских военных на российских. А ведь прежде они такие вещи запрещали.
А в мае этого года Базум в интервью заявил, что политика Франции в Африке не очень успешна, правда, при этом выступил в защиту французского присутствия. А месяц спустя парламент страны сменил гимн, исключив строку о благодарности Франции за свою свободу.
Что ждать от новых властей?
По мнению экспертов, местные военные близки со своими коллегами из Мали и могут вслед за ними положить конец французскому присутствию.
И с этим Парижу придется смириться. Давно прошли времена, когда запросто можно было устранить неугодных политиков, пытавшихся добиться суверенитета, таких, как первый президент Того Сильванус Олимпио, первый президент Мали Модибо Кейта, президент Буркина-Фасо Томас Шанкара. Все они пытались добиться реальной независимости, заменив национальными валютами навязанный Парижем франк КФА (Африканского финансового сообщества).
К слову, за попытку создания для Африки «золотого динара» был убит и ливийский лидер Муаммар Каддафи.
Однако пришли другие времена. Страны Африки одна за другой начинают осознавать свою субъектность, подкрепляя ее сотрудничеством, в том числе, военным, с такими странами, как Китай и Россия, что наглядно демонстрируется в эти дни в Петербурге.
Дмитрий Родионов
Читайте нас: