Курица, Мао и русская рулетка

В США есть игра под названием «Курица», в которой два водителя мчатся наперегонки к обрыву. Побеждает тот, кто остановится ближе всего к краю пропасти.

В Китае есть похожая забава — «Мао». В обоих случаях требуется использовать особую стратегию и различные уловки. Участники следуют сложным правилам, пытаясь скрыть обман, а также свои сильные и слабые стороны. «Курица» и «Мао» — это азартные увлечения. Каждый сам решает, когда следует рискнуть, а когда игра не стоит свеч.

На прошлой неделе китайские официальные лица сделали два очень важных заявления. Президент КНР Си Цзиньпин выступил с резкой критикой политики Соединенных Штатов, направленной на комплексное сдерживание, окружение и подавление Китая.

За этим последовало высказывание министра иностранных дел Китая о том, что Пекин и Вашингтон движутся к неизбежному конфликту.

В китайской дипломатии принято избегать прямого упоминания Америки, и мне действительно было трудно найти подобные заявления в китайских дипломатических архивах.

Некоторые аналитики считают, что эти заявления отчасти связаны с внутренней ситуацией в Китае. Его экономика подвергается давлению от снижения темпов роста, и причина не только в пандемии коронавируса, но и в целом ряде внутренних и внешних факторов. Китайские власти прекрасно это понимают. Они обеспокоены будущим среднего класса, который уже сталкивается с ухудшением уровня жизни. При этом Соединенные Штаты пытаются подорвать экономическую мощь КНР с помощью политики сдерживания.

Однако такой поворот в китайско-американских отношениях нельзя объяснить исключительно внутренней потребностью. Пожалуй, самое главное — это вывод технологической, научной и промышленной инфраструктуры из Китая. Администрация Байдена предоставила американским инженерам, работающим в этой стране, два варианта: остаться в Китае и лишиться американского гражданства или вернуться на родину.

Вашингтон ограничивает доступ Пекина к передовым технологиям американского происхождения. Соединенные Штаты, Япония, Нидерланды и Тайвань приняли решение ограничить поставки в Китай технологий для производства микросхем и высокотехнологичных полупроводников. Си Цзиньпин в ответ призвал продолжать прилагать усилия для преодоления технологического разрыва и добиваться технологической самодостаточности.

С другой стороны, Китай с обеспокоенностью отмечает изменения в регионе и даже в общей международной обстановке.

Соединенные Штаты ускорили восстановление альянсов в Восточной Азии. Они активно работают над преодолением разрыва между Кореей и Японией, пересматривают отношения с Индией, чтобы стать основным поставщиком гражданского, военного и медицинского оборудования, наводят мосты с Филиппины и Индонезией, не говоря уже о Вьетнаме и Сингапуре.

Китай, в свою очередь, намеревается построить 340 военных кораблей, в том числе 60-70 подводных лодок, 12 атомных подводных лодок, половина из которых способны нести ядерные ракеты. Пекин также планирует в четыре раза увеличить запасы ядерного оружия и средств его доставки.

Политика КНР исключает применение ядерного оружия, кроме как в ответ на соответствующую агрессию. Разрыв координации и связей между Пекином и Вашингтоном усиливает глобальное чувство тревоги и неопределенности, меняет общую стратегическую ситуацию в Азии.

Отношения между Россией и Китаем на протяжении последних четырех столетий колебались между пограничными войнами, принципом «враг моего врага — мой друг», недоверием и периодами относительного спокойствия. Китай держал девятнадцать воинских дивизий на границе с Россией в Восточной Сибири. И хотя сейчас Пекину необходимо усилить свое влияние на море, чтобы противостоять США, Россия ему по-прежнему нужна. Китай устроит оба варианта:

— Россия будет сильной и дружественной Китаю страной. Она будет играть роль «младшего партнера» в решении проблем в области энергетики, сельского хозяйства и водных ресурсов, не говоря уже о ведении стратегических войн и отвлечении внимания Запада (Сирия и Украина).

— России будет слабой. В этом случае Китай может заполнить демографическую пустоту в Восточной Сибири и воспользоваться ее огромными энергетическими, сельскохозяйственными и водными ресурсами. Китайская граница с Россией и среднеазиатскими республиками густонаселена и страдает от дефицита пресной воды, бедности и низкого уровня социально-экономического развития, а озеро Байкал, расположенное в Восточной Сибири, составляет половину мировых запасов пресной воды. Оно может стать панацеей для китайского населения, проживающего в неблагополучных и засушливых районах восточного Китая.

После того, как Китай окончательно занял сторону России в ее конфликте с Украиной, эта вероятность, похоже, возрастает.

В настоящее время отношения между Вашингтоном и Пекином можно охарактеризовать как конфронтационные. Вокруг этих двух полюсов стремительно формируются коалиции союзников, в результате чего происходят нарушения в производственно-сбытовых цепочках и банковско-финансовой структуре.

Мир вступает в совершенно новую фазу своего развития. Современная обстановка на международной арене напоминает период, который имел место перед началом Второй мировой войны.

Вывод войск из Афганистана, конфликт из-за «Северного потока», взаимные санкции между тихоокеанскими странами, союзы между ними, увеличение военных бюджетов, наращивание производства ракет и технологический «развод» являются лишь признаками смены глобализации на фрагментированный мир.

То, что мы видим — лишь верхушка айсберга. Арена здесь намного больше, чем вышеописанная, и Тайвань — не более чем капля в море.

Является ли конфронтация неизбежной, как утверждает министр иностранных дел Китая? Речь идет не только о возможности прямого столкновения. Ведь такой конфликт может превратить ряд регионов мира в открытую арену беспощадного противостояния. Не нужно иметь большое воображение, чтобы себе это представить.

Не важно, как называется игра — «Курица» или «Мао». Мир движется к краю пропасти. В интересах всех разумных сил работать над установлением диалога, усилением роли международных институтов, созданием двусторонних коммуникативных механизмов и правил для стратегической конкуренции, чтобы избежать кризисов и глобального противостояния.

После событий Карибского кризиса ни российская, ни американская сторона не осмелились снова приблизиться к краю пропасти, будь то игра в «Курицу», «Мао» или «русскую рулетку».