Как сообщили российские СМИ, Реджеп Тайип Эрдоган в ходе телефонных переговоров с Владимиром Путиным предложил содействовать возобновлению переговоров по мирному урегулированию украинского конфликта. «Президент Эрдоган выразил искреннее желание, чтобы достигнутое в Стамбуле соглашение было восстановлено», – сообщили в канцелярии турецкого лидера.
О каком «достигнутом в Стамбуле соглашении» говорит турецкий президент?
…Как японист я вспоминаю малоизвестный эпизод из истории Великой Отечественной войны – попытку японцев примирить Сталина и Гитлера.
Понимая, что определившийся в конце 1942 – начале 1943 г. перелом в войне произошёл не в пользу стран «оси», японское правительство решило прибегнуть к дипломатическим маневрам с целью попытаться выйти из войны на условиях выгодного Токио компромисса. Был разработан план «посредничества» Японии в организации мирных переговоров между Германией и СССР. По замыслу японцев, в случае согласия Москвы на такие переговоры сам факт подобных контактов должен был посеять подозрения в отношении Кремля у союзников Советского Союза – США и Великобритании. В случае же успеха японцы рассчитывали, что, освободив себе руки на основном фронте – советском, Германия бросит все силы против Великобритании и США. А это ослабит западных союзников на Тихом океане и позволит Японии переломить обстановку в свою пользу. В январе 1943 г. в Анкаре (мистическое совпадение? – А.К.) состоялась конференция руководителей японских информационных (разведывательных) отделов в Европе, которая определила, что основная задача этих бюро должна заключаться в том, чтобы прекратить советско-германскую войну путём соглашения между СССР и Германией.
Первые попытки осуществить этот план были предприняты вскоре после разгрома Германии под Сталинградом. Японцы постарались организовать «утечку информации» для американцев. 5 февраля 1943 г. помощник президента США Франклина Рузвельта Гарри Гопкинс через советского посла поставил Москву в известность о том, «будто бы немцы в последнее время делали настойчивые представления Японии, и сам Гитлер говорил с японским послом о прекращении американских поставок во Владивосток. Япония будто бы на это ответила вопросом, зачем Германия ввязалась в войну с Союзом и почему она не старается, заключив мир с СССР, сделать его своим союзником».
Отреагировал на эту информацию и Рузвельт, который в тот же день в поздравительной телеграмме И.В. Сталину по случаю победы советских войск под Сталинградом особо подчеркнул необходимость «приложить всю энергию к тому, чтобы добиться окончательного поражения и безоговорочной капитуляции общего врага». В ответ Сталин выразил уверенность, что «совместные боевые действия Вооруженных Сил Соединенных Штатов Америки, Великобритании и Советского Союза в скором времени приведут к победе над нашим общим врагом». Рузвельту было дано понять, что ни о каком «перемирии» с Германией речи быть не может.
После победы летом 1943 г. в Курской битве соотношение сил на советско-германском фронте окончательно изменилось в пользу СССР. В августе 1943 г. в Берлине состоялось очередное совещание руководителей японских информационных бюро в Европе. Его участники пришли к выводу, что Германия, по-видимому, проиграла войну и ее поражение – лишь вопрос времени. К такому же выводу стали склоняться и наиболее здравомыслящие политики в Токио. Японское руководство учитывало, что после победы над Германией, а может быть и до нее, СССР может прийти на помощь союзникам по антифашистской коалиции и в целях скорейшего завершения войны выступить против Японии. Поэтому сторонники «замирения» СССР с Германией активизировали свои маневры.
МИД Японии дал указание своему посольству в Москве попытаться реализовать план «примирения». Однако в Кремле твердо придерживались союзнических договоренностей, которые не допускали сепаратных переговоров. Попытка посла Японии в СССР Наотакэ Сато затронуть в беседе с В.М. Молотовым 10 сентября 1943 г. вопрос о посреднической миссии Японии была решительно пресечена советской стороной. Не проявил интереса к японской инициативе и Гитлер, не ожидая, что Сталин способен согласиться на компромисс после всего, что совершили германские войска на оккупированной советской территории.
Едва ли у кого-либо из здравомыслящих политиков могут быть сомнения в том, что любой «компромисс» с киевским режимом, например по вопросу о «признании новых территориальных реалий», будет означать стратегическое поражение России в противостоянии с объединённым Западом.
