Цели государства и цели тех, кто играет на фондовой бирже, не совпадают, а чаще всего, находятся в непримиримом противоречии. Только большие демагоги могут пытаться убеждать нас в том, что получение прибыли от операций на бирже может способствовать укреплению обороноспособности государства или его победе в войне. Скорее, наоборот. Биржа, в конечном счёте, уводит деньги из стратегически важных отраслей в те отрасли и производства, которые обеспечивают максимальную доходность. Даже если мобилизованные на бирже деньги попадают в компании, относящиеся к стратегически значимым отраслям, такие компании начинают думать не о производстве нужных стране товаров и услуг, а о том, как обеспечить максимальную прибыль.
Кстати, в годы первой и второй мировых войн в воюющих странах биржи находились в «замороженном» состоянии. Мобилизация свободных денежных средств обеспечивалась преимущественно с помощью государственных займов, а правительство уже само распределяло полученные средства с учетом стратегических приоритетов. Тем более этот механизм мобилизации денежных средств использовался в Советском Союзе, где фондовый рынок как капиталистический инструмент получения прибыли прекратил свое существование на рубеже 20-30-х годов.
Чрезмерная ставка на использование фондового рынка для укрепления оборонно-промышленного комплекса (ОПК) приводит к тому, что предприятия «оборонки» начинают взвинчивать цены на свою продукцию. Отдача в виде конечной продукции (оружие, военная техника, боеприпасы и др.) в расчете на единицу денежных затрат неизбежно падает. Притчей во языцех является история ВПК США: цены на продукцию предприятий этого комплекса в разы превышают издержки. А все потому, что значительная часть компаний американского ВПК выходят на фондовый рынок. Для них главной целью является не внесение вклада в укрепление военной мощи Америки, а обеспечение максимальных доходов для держателей их бумаг. Падающую эффективность затрат на производство оружия и иной военной продукции в США пытаются компенсировать растущими из года в год бюджетами на оборону.
К счастью, у России очень немногие компании ОПК выходят на фондовый рынок.
Правда, время от времени в России звучат голоса в пользу того, чтобы российская «оборонка» использовала возможности фондового рынка для своего финансирования. Так, председатель Промсвязьбанка (банк, занимающийся обслуживанием предприятий ОПК) Пётр Фрадков на форуме Финансового университета в ноябре прошлого года призвал более активно использовать рыночные механизмы для укрепления российского ОПК: «Предприятия оборонки, по нашему законодательству, облигаций выпустить не могут, они ограничены в силу закона, вот в чем проблема-то, получается. Надо иметь рейтинг публичный, надо раскрытие информации иметь и так далее. Вот этим всем комплексно надо заниматься». Кстати, правительство еще в 2019 году разрешило эмитентам ценных бумаг ограничить раскрытие информации, если против них введены санкции или если предоставление информации связано со сделками в гособоронзаказе; несколько российских предприятий «оборонки» использовали это послабление для выхода на фондовый рынок, но массового присутствия российской «оборонки» на бирже нет. И это хорошо.
Не спорю, ставка на возможности фондового рынка может давать определенный эффект. Иногда даже очень впечатляющий. Однако через некоторое время фондовая биржа из стимулятора экономики превращается в тормоз.
В этом плане интересен опыт Китая. После начала реформ Дэн Сяопина прошло около десятка лет, пока, наконец, 26 ноября 1990 года была создана первая фондовая биржа в Шанхае. В январе 1991 года начала работу вторая фондовая биржа КНР в Шэньчжэне. В 1997 году обе биржи были подчинены Комиссии по ценным бумагам КНР (China Securities Regulatory Commission, CSRC).
В 2001 году капитализация Шанхайской фондовой биржи достигла пикового значения, за которым последовал затяжной спад, продлившийся до 2006 года, когда здесь были размещены акции крупнейшего банка страны, Industrial and Commercial Bank of China. В 2007 году основной индекс биржи как несколько раз обновлял максимум, так и демонстрировал рекордное падение («чёрный вторник» 27 февраля). Подобные колебания наблюдались и позднее (особенно в 2015 году).
В 2014 году была создана система Shanghai-Hong Kong Stock Connect, позволяющая гонконгским и международным инвесторам покупать акции, котирующиеся на Шанхайской фондовой бирже, и наоборот, инвесторам на Шанхайской бирже покупать акции с листингом на Гонконгской бирже. Через два года такая же система связала торговые площадки Гонконга и Шэньчжэня. Общая сумма средств, вырученных от размещения ценных бумаг на фондовых биржах КНР и Гонконга, в 2020 году впервые превысила 10 трлн юаней (порядка 1,5 трлн долл. США). Кстати, многие государственные предприятия ОПК Китая были акционированы и стали выходить на фондовый рынок. Все эти преобразования шли в русле тех реформ, которые были запущены в Китае еще на рубеже 70-80-х годов прошлого века. Китайское руководство непременно подчёркивало, что реформы носят «рыночный характер».
Однако что-то изменилось в акцентах экономической политики Пекина после ХХ съезда КПК в октябре 2022 года. Государственное вмешательство в экономическую жизнь, произошло «обуздание рыночной стихии».
Ожидается, что корректировки государственной политики затронут и фондовый рынок Китая. Интересна публикация в Financial Times от 9 января Beijing blocks listings of ‘red light’ companies to steer funding to strategic sectors (Пекин блокирует листинг «красных» компаний» для перенаправления фондирования в стратегические сектора). В прошлом году регулятор CSRC сделал серьезные послабления для компаний, желающих получить листинг на китайских фондовых биржах и разместить на них свои акации. Таким способом регулятор пытался оживить китайскую экономику, которая серьезно просела за время «пандемии ковида». Особенно существенными были послабления для компаний строительного сектора, который в прошлом году оказался в тяжелейшем кризисе из-за падения спроса и цен на недвижимость.
И вот стало известно, что регулятор CSRC готовит новые правила листинга, которые должны быть введены в ближайшее время. Компаниям ряда отраслей будет вообще запрещено размещать свои ценные бумаги на фондовой бирже, а компаниям еще ряда отраслей выход на биржи будет затруднён. И все это ради того, чтобы на фондовом рынке доминировали компаний стратегически значимых отраслей. Сектора экономики в зависимости от их прав выхода на фондовый рынок будут разделены на три группы, которые обозначены цветами красным, желтым и зеленым (по аналогии с цветами светофора). «Красные сектора» – те, которым листинг запрещён. Это производство продуктов питания и напитков и торговля ими; производители алкоголя; бизнес, связанный с профилактикой Covid (прежде всего, производство тестовых наборов); образовательный бизнес; похоронные предприятия; религиозный бизнес. Примечательно, что еще два месяца назад производство ПЦР-тестов было объявлено высшим приоритетом экономики, но в конце прошлого года в Китае произошел резкий разворот в политике борьбы с ковидом. Теперь все будет брошено на развитие китайской экономики, невзирая на риски, которые несет вирус. Производство алкоголя – вероятно, попал в «красную» команду как антисоциальный бизнес. А вот образовательный бизнес оказался в команде скорее всего по той причине, что государство перестало доверять образование коммерческим организациям, преследующим цель получения прибыли. Образование – ответственное дело, которым может и должно заниматься только государство.
В качестве примера «жёлтых секторов» названы швейный бизнес и предприятия по производству бытовой техники. Им придется очень постараться для того, чтобы доказать, что им фондовый рынок нужен не для получения прибыли, а для удовлетворения каких-то социально важных потребностей.
А что же относится к «зеленым секторам», т.е. стратегически значимым отраслям? В статье говорится, что это информационные технологии и любые высокотехнологические производства. Такие отрасли обозначены как приоритетные в документах ХХ съезда КПК. Это те отрасли, которые определят успех гонки в сфере микроэлектроники и цифровых технологий. Ларри Ху, экономист Macquarie Group в Гонконге, знакомый с проектом новых правил листинга, прокомментировал их следующим образом: «Китайскому правительству не нужен рыночный фондовый рынок. Ему нужен тот, кто помогает властям проводить отраслевую политику». Financial Times приводит высказывание инвестиционного банкира из Шэньчжэня, который сказал, что с помощью новых правил Пекин хочет направлять доходы от IPO (первичного размещения ценных бумаг на бирже) в отрасли, представляющие национальный интерес. «Важна не ваша прибыль, – сказал банкир, имея в виду стандарты листинга, – а то, где вы находитесь в рамках повестки дня национальной политики… Все должно служить национальным интересам. IPO не исключение».
Вот такая попытка обуздать фондовый рынок и заставить его служить национальным интересам готовится в Китае. Подобная ранжировка компаний с точки зрения их доступа на фондовый рынок нужна и в России. И в «красную» группу я, в первую очередь, включил бы иностранные компании. Они отнимают хлеб у отечественных производителей, не говоря о том, что некоторые из них могут работать против России.
Фото: REUTERS/SPUTNIK
