Куда делись великие монголы

После ухода монголов из Китая под напором войск Мин, о котором мы писали в предыдущих статьях, как это часто бывает, в лагере проигравших началась усобица.

Об исторических источниках

Для предыдущего периода монгольской истории мы имели хотя и не столь много, но достаточно исторических источников (летописей, хроник, описаний). Например, в русских летописях записи про монгольское нашествие носят крайне лапидарный характер, а многое, о чём любят порассуждать «знатоки», есть плод работы историков, которые реконструировали события и только.

С гибелью же империи династии Юань в Китае монгольская история снова стала периферийной.

В китайских источниках она заняла такое же место, которое она занимала и до создания империи Юань. Т. е. китайцев монголы интересовали постольку-поскольку.

А многие события этой истории восстанавливаются профессиональными историками по источникам – записям XVII–XIX веков, созданным, скорее всего, по устным рассказам.

Учитывая тот факт, что устный пересказ имеет свою специфику, и достоверность его нужно проверять и перепроверять, то, соответственно, и история этого периода достаточно фрагментарна.

Приведу пример.

В комментариях на ВО к одной из статей, посвящённой монголам, моё скептическое замечание о «бурятских ученых», вызвало негодование.

Дело в том, что действительно есть бурятские источники по ранней истории монголов, но… это устные рассказы, записанные во второй половине ХХ века, и этот источник, естественно, вызывает вопросы.

Где там – зерно истины, переданное через несколько сотен лет, что уже само по себе проблематично?

А где – мыслительная переработка знаний, полученных бабушками-рассказчицами в советской школе на уроках истории?

В нашей работе мы опирались на профессиональные исследования дошедших до нас исторических источников по этому периоду.

В 1378 году умер великий хан или хаган, император Аюширидара или Билигту (1338–1378), который родился в Юане, когда всей территорией Китая управляли монголы. Он оставил своему наследнику уже империю под названием Северная Юань.

Его приемником стал Тогус Тэмур или Тэгус-Тэмур (1342–1388), брат или, по некоторым источникам, сын Аюширидара.

«Кочевая империя» и структура общества

Попытки монголов, о чём мы уже писали на ВО, вернуть себе власть над земледельческой территорией не увенчались успехом.

Кочевая структура монгольского государства, как и другие аналогичные, но меньшие по размерам кочевые империи, носили совершенно паразитарный характер с присваивающим типом экономики.


Поддержание населения кочевых союзов было возможно исключительно путём войны, при возможности осуществлять экзоэксплуатацию в форме даней «неимучих», как их определяли древнерусские летописи, набегов и разбоя.

Военно-паразитарная надстройка империи Юань была подтверждена эрозии уже в середине правления империи династии Юань.

Войны, из-за того, что экспансия уперлась в свои естественные пределы и была направлена на бедные (по сравнению с китайскими империями) страны, приносили существенно меньше доходов.

Издержки, связанные с подготовкой к битвам и содержанием войска, превышали доходы, чего до этого не было в истории монгольских походов. Они не шли ни в какое сравнение, с войнами против китайских империй и государств на западе, приносивших значительно больше прибыли.

А паразитарное использование полученных доходов, абсолютно потребительский тип кочевого общества на этом этапе развития, быстро их абсорбировал.

Как пример, я не раз приводил ситуацию, когда по возвращению из западного похода (!) Чингисхану потребовался срочный поход на Цзинь, из-за того, что всё захваченное было уже потрачено или утилизировано.

После изгнания монголов из Китая, ситуация в паразитарном обществе резко усугубилась.

Новая империя Мин предпринимала активные действия против монголов: шли постоянные походы в степь, укреплялась оборонная линия, создавались военные поселения, минцы способствовали междоусобицам среди монголов.

А захват путей в Туркестан отрезал Монголию от западных торговых путей.

Смута

Великий хан, точнее – хаган, Тогус Тэмур был отравлен своим нукером, его сменил Энхэ-Дзоригту (1359–1392) , а за ним – в 1393 году его младший брат Элбэг (Элбэг-Нигулэсугчи, 1361–1399), который был хаганом в период войн с Мин и жестокой междоусобицы монгольских родов.

Несмотря на то, что он в таких сложных условиях проводил политику умиротворения, за что и получил прозвище Милосердный, он не смог погасить распри, и Монголия распалась на две части: восточную и западную.

Он ещё и убил ойратского, западного хагана Худхай-Тайю. Хотя причиной убийства, о которой пишет «Желтая история», стал раздор вокруг красавицы жены великого хагана, который забрал её у своего брата, убив того.

После чего жена отомстила за мужа, сказав Великому хагану, что Худхай-Тайю пытался ею овладеть:


А его сыновья были приняты на службу, и им поручили управлять союзом западных монголов-ойратов.

В 1399 году Элбэг хаган был убит сыновьями Худхай-Тайю, на престол взошёл ойрат Монке-Тимур, но его, в свою очередь, убили нойоны, вернув престол в 1400 году брату Элбэг – Гунь Тимуру или Олдзей Тэмур-хану (1377–1402 гг.):


Он был убит в 1402 году.

В 1403 году престол захватил Угэчи-хасха или Гуйличи (Угэчи Хашигу или Оруг Тэмур-хан), который убил Элбэг хагана. Он ликвидировал династию Юань, с которой не был никак связан, и провозгласил империю Дадань.

Но его власть была недолгой.

Бунияшири или Улдзэй-Тэмур (Улуй-Тэмур, 1379–1410 гг.), второй сын Элбэга, вернул себе ненадолго власть, восстановив Северную Юань. Его сподвижник, Аруктай, некогда находившийся в рабстве у ойратов, способствовал усилению хагана.

Его преемником стал брат, Дэлбэг (Дэлбэ, 1395–1415).

В империи Мин

В то время как Мин укрепляла свои позиции.

После угрозы со стороны «великого хромца» Тимура Китаю его сын предпочел наладить торговые связи с Поднебесной.

А вот в Дадане китайцы видели потенциальную угрозу, поэтому в поход против них в 1409 году выступил сам император-полководец Чжу Ди (Юн-лэ). Он разбил тайшу Аругтая. Но не решил монгольской проблемы.

Чжу Ди снова в 1420 году вторгся в Монголию, но Аругтай откочевал на север, избежав сражения с минцами.

Вскоре император-полководец умер от сердечного приступа во время очередного похода против монголов в пустыне Гоби в 1424 году. Как истинный воин, он не смог перенести того, что враги сбежали и не дали показать ему на них свою доблесть.

Его сменил сын Чжу Гаочи́, который вскоре умер, а на престол взошел в 1425 году его сын Чжу Цичжэнь (Ин или Мин-цзун). Он был совсем молодым, хотя уже и поучаствовал в походе своего великого деда – полководца Чжу Ди.

Пользуясь его молодостью, фактически власть в Мин захватил евнух Ван Чжэн.

Усиление ойратов

В 1425 году Аругтай посадил на ханский престол Адай хана (1425–1436).

Он же решил воспользоваться усобицами в ойратском союзе, разгромил их вместе с Адай ханом, взяв в плен внука Худхай-Тайю.

В отмщение за то, что в плену у ойратов он был слугой, он совершил над мальчиком обряд, превратив его тоже в слугу:


После чего Тогон стал пасти овец Аругтая, а потом был отпущен. Вождь племени вала, он спустя некоторое время собрал войско ойратов.

Китайцы продолжали традиционную политику «разделяй и властвуй», поддерживая то западных, то восточных монголов, а монголы (1428 г.) и ойраты (1431 и 1434 гг.) совершали войны-набеги на границы Китая.

Подросший Тогон утверждал, что монголы живут беспечно и не готовы к войне.

Нападение ойратов произошло в 1434 году и закончилось поражением восточных монголов: Аругтай был убит.

А в 1438 году Тогон убил и Адай хана. Тогон стал тайши, а на ханский престол он возвёл через избрание на курултае Дайсун (или Тайсун) хана (Тогтога-Буха) (1439–1452).

Его преемником на посту тайши стал сын Эсэн (1407–1454) при великом хане Дайсуне.

Но Эсэн проводил самостоятельную политику. И интересы, и позиции Дайсуна и Эсэна часто не совпадали.

Монгольская сила возвращается?

Эсэн круто изменил политику по отношению к Китаю.

Он смог временно объединить все враждующие племенные объединения монголов.

Требования к империи Мин были не глобальные, а скорее стандартные для взаимоотношения Китая с «варварами»: торговля и постоянные посольства с купцами в Поднебесную.

Со стороны Китая механизм запрета на торговлю с кочевниками всегда играл важную роль. Со стороны же кочевников выбор был простой: если невозможно получить нужное обменом, тогда – войной.

Кстати, такие же торговые экспедиции совершали русы в земледельческую империю Византию.

Но кочевники не были бы кочевниками, они, конечно же, отправлялись в огромном количестве в посольство, так как по правилам этикета необходимо было одаривать всех прибывших.

Так, кстати, действовали и татары на Руси, и крымский хан. В 1448 году прибыло 3 тыс. «послов», и китайцы отказались снабжать их всех подарками.

Эсэн, считавший, что у него теперь достаточно сил, решил нанести удар по земледельцам, используя этот повод.

Конечно, не могло быть и речи о завоевании империи Мин, это был просто набег всех монголов за добычей и преференциями.

Но, кто знает, как может сложиться дело на войне?

Итак, три колонны ойратов двинулось на Китай, Эсэн двигался на Датум (совр. провинция Шанси), где разбил 40-тысячную армию Мин.

Чжу Цичжэнь (Ин-цзун) (1439–1449), внук и правнук воинов-императоров, сам воинскими талантами не обладал.

Но по совету всесильного евнуха Ван Чжэна армию возглавил лично. Огромная армия была набрана на юге, и без всякой подготовки двигалась на север. Наживающийся на поставках в армию Ван Чжэн в реальности не обеспечил её продовольствием на пути следования.


Поход был организован как парад, Ван Чжэн и Чжу Цичжэнь думали, что северные варвары, увидев огромные силы в доспехах и со знаменами, разбегутся.

Несмотря на сообщения от главы ведомства астрономии о том, что звезды не благоволят успеху, император продолжал движение.

Ко всему прочему, в августе месяце началась страшная непогода. Такое же ненастье, как перед приходом Чингисхана в Цзинь.

Но Ван Чжэн гнал войска вперед, так как в округе Датум у него и его родственников были земельные владения.

Монголы разбили китайский авангард и били по частям подходившие войска.

Члены правительства попытались упросить императора пересидеть ненастье с войском за стенами укрепленного Сюаньфу, но «первый» министр заставил их простоять весь день на коленях и не допустил к императору. Канцлер академии предложил убить евнуха-узурпатора, но смельчаков не нашлось.

И голодное войско в самую ненастную погоду шло по дороге, усеянной трупами недавно погибших товарищей. На небе появилась черная туча, в таких условиях нервы воинов не выдержали, и они начали отступление.

Попытка сделать отход более-менее упорядоченным столкнулась с сопротивлением Ван Чжэна, боявшегося, что войска пройдут через его земли и разорят их. Сам же он пригласил императора отдохнуть в своем имении.

Во время отступления лил бесконечный дождь, когда армия построила лагерь для привала, над лагерем снова встала черная туча, а вокруг него оставалось светло.

В этот день пришло сообщение, что ойрато-монгольское войско разбило арьергард и идет по пятам. Новое войско, отправленное в арьергард, было разбито ойратами.


У войска было единственное спасение – уйти за Великую китайскую стену.

Но и тут, как это часто бывает в истории, где нет места формальной логике, в дело вмешался случай.

Инцидент или сражение Тумубао

Армия вышла в пустынную зону, где дождь прекратился.

На почтовой станции Тумубао (или Тума) у г. Хуайлай войско оказалось теперь без воды, Ван Чжэн не успел эвакуировать свое имущество, поэтому заставил войска ждать прибытия его обоза.

А вместо обоза прибыли степные воины.

Эсэн быстро сориентировался в обстановке, отрезав китайцев от единственного источника воды, реки. При попытке прорваться к ней, монголы разбили часть войска и атаковали лагерь.

1 сентября 1449 года Чжу Цичжэнь и Ван Чжэн попытались пробиться, но монголы загнали их обратно в лагерь.

Ван Чжэн трясся от страха, таким его нашел командир гарнизона Тумубао Фан Чжун, который убил ненавистного узурпатора палицей.

Монголы призывали солдат сдаваться и тут же убивали их.

Во время всеобщей паники были убиты все командиры и все высшие сановники Мин.

Дождь стрел сметал все на своем пути. А император сел на землю и стал ожидать смерти.
Так родилась легенда о бессмертии императора Мин.

Но его взяли в плен и отвели к Эсэну, который потерял дар речи от неожиданно свалившейся на него удачи.


Но Эсэн потерял не только дар речи.

После полного разгрома огромной армии Мин путь на столицу Пекин был совершенно свободен. В битве (или скорее – избиении) погибли все главные сановники китайского государства, а столицу было некому защищать.

Эсэн не воспользовался этим, а разграбив окрестности, ушел на север, где стал ожидать китайского посольства.

Армию Мин возглавил Юй Цан, который на военном совете высказался за то, чтобы всем трусам и беглецам из рядов армии сразу же отрубать головы. Его предложение было поддержано.

Китайцы привели дела в порядок, укрепили столицу и отклонили фантастическую сумму выкупа за императора. Тем более что, как говорится, свято место пусто не бывает и незаменимых правителей – тоже.

Им стал Чэн Чжу Циин.

В октябре 1449 года, потеряв драгоценное время, Эсэн подошёл к Пекину, в битве за Пекин китайцы массово применили артиллерию. От ядра погиб ойратский полководец Монохай и младший брат Эсэна, кочевники не смогли прорвать оборону, а вслед за обстрелом со стороны артиллерии и осадных орудий, в атаку пошла конница империи.

Эсэн начал отступление, его попытка перестроить войска не удалась, и произошло повальное бегство ойратов.


В марте 1450 года он предпринял еще одну атаку на Пекин, но она была безуспешной. Эсэн вынужден был отпустить императора и заключить взаимовыгодный торговый договор.

Различные источники по-разному рассказывают о том, как жил император в плену, но все сообщают о чудесах, связанных с ним: одни – говорят о том, что он благоприятно влиял на жизнь ойратов, другие – что, наоборот, при нем шли дожди и были бесконечные бури и падеж.

Вскоре император вернулся в Китай. Суеверные кочевники поскорее с почестями отпустили могущественного владыку.

Я уже писал в статье на ВО, посвящённой созданию империи династии Юань, Хубилаем, что средневековой ментальности было свойственно обожествлять правителей и приписывать им сверхъестественные свойства.

Что же касается ухудшения погодных условий, то они действительно имели место в этот период: от Китая до запада, в 1453 году такие же «знамения» были перед падением Константинополя.

А вот в Монголии назревали новые проблемы. И они тоже были связаны с удачливостью вождя.

Эсэн не сумел никак воспользоваться плененным императором, он не смог принести тех выгод, которые ожидали от него и ойраты, и монголы.

В степи право на предводительство надо было постоянно подтверждать делом, после не очень удачных походов на южном направлении, великий хаган Дайсун решил окончательно покончить с двоевластием в Монгольской степи.

Так в 1454 году встретились войска западных и восточных монголов.

«Желтая история» сообщает:


Но ойраты переманили на свою сторону брата Даян хана и разбили его, хаган погиб.

А Эсэн объявил себя «августейшим великим хаганом династии Юань» в 1454 года. Но это не особо помогло ему.

Монгольские племена как бы вернулись в тот период, который был до того, как Чингисхан смог объединить их, поставив над племенами и родами надплеменные структуры.

Специфика хозяйственной деятельности постоянно возвращала кочевников в круговерть мелких родовых обид и разборок. Потомки Великого хана из династии превратились всего лишь в род. С потерей главной цели обогащения посредством войны с земледельческими народами, исчезает потребность в концентрации силы.

А отсутствие ресурсов, захватить которые уже удалось один раз у слабых Тангутов в начале XIII века, не давало возможности сплотиться племенам для концентрации сил и для захвата как раз этих самых ресурсов. Получался замкнутый круг.

Так, против Эсэна выступил вождь правого крыла ойратов и…разбил его.

Хаган бежал, но был схвачен монголом Баху. Это был сын Бухэ-Сорсуна, которого когда-то убил Эсэн.

Сын сполна отомстил за отца, повесив «хагана династии Юань» на дереве.

Но это еще не конец истории.

Продолжение следует…