В 1368 году войско великого князя литовского Ольгерда, неожиданно подошедшее со стороны Волоколамска, напало на Москву.
Перед этим Ольгерд в битве у Тростенского озера почти полностью уничтожил сторожевой полк, спешно собранный из московских, дмитровских и коломенских ратников. Московский Кремль устоял, и спустя три дня враг отступил, оставив за собой разграбленные и сожженные волости, села и подмосковные монастыри. Летописец сравнил нашествие литовского князя с ордынскими набегами — «такое же великое зло».
Ольгерд ходил на Москву еще дважды — в 1370 и 1372 годах.
В 1831 году в Лионе как протест против понижения зарплаты рабочим шелкоткацких фабрик вспыхнуло восстание, на черном знамени которого красовался ставший знаменитым лозунг: "Жить работая или умереть сражаясь". Национальная гвардия отказалась подавлять беспорядки и через пару дней власть в городе перешла к восставшим.
Но спустя десять дней в Лион вошли 36 тысяч солдат, и восстание было подавлено без какого-либо сопротивления. Это выступление лионских ткачей было квалифицировано марксистами как исторически первое чисто пролетарское восстание, ярко свидетельствующее о пробуждении у рабочих классового сознания. 
В 1916 году, налетев на немецкую мину, оставленную подлодкой, недалеко от берегов Греции затонул самый крупный корабль того времени «Британик». Обычная мина не принесла бы ему большого урона, однако «Британик» умудрился наткнуться на нее отсеком с углем – и угольная пыль взорвалась, проломив огромную пробоину в левом борту.
«Британик» был кораблем-близнецом «Титаника», но при его строительстве были исправлены все ошибки конструкции печально погибшего предшественника. Пошли на пользу и уроки «Титаника» при проведении спасательных работ - всех пассажиров «Британика» удалось разместить по шлюпкам, за исключением тридцати человек, которые после взрыва оказались на высоко поднявшейся над водой корме со всё ещё вращавшимися ходовыми винтами. Они не успели спрыгнуть в воду и погибли. Спаслись 1106 человек.
Госпитальное судно Ее Величества «Британник» стало самым большим невоенным кораблем, погибшим в Первую Мировую войну.
С 21 ноября 1953 года вина в СССР вновь стали выпускаться под своими старыми наименованиями, а не под номерами, как это делалось на протяжении последних трех лет.
Отдыхая в 1950 году на Черноморском побережье Кавказа, Сталин узнал, что в Грузии имеется более 138 сортов винограда. Вождь решил, что это многовато, что увлечение количеством сортов тормозит промышленное изготовление вина для нужд рынка. Он предложил иметь 25–30 сортов, но наиболее ценных и массовых, укрупнить купажи и выпускать вина под общей маркой «Грузинское вино» с присвоением каждому типу соответствующего номера. Так вместо широкоизвестного наименования цинандали на бутылке появилась этикетка «Грузинское вино № 1 белое». Мукузани было заменено на «Грузинское вино № 3», хванчкара — на номер 20, чхавери — на номер 11. Чтобы купить, скажем, бутылку салхино, требовалось вначале узнать, под каким номером его выпускают.
Руководство министерства пищевой промышленности СССР, вынужденное выполнять это несогласованное с ним постановление правительства, находилось в недоумении. Ведь названия винам давались издавна, они легко запоминались и ко многому обязывали виноделов. Чтобы та или иная марка получила признание, должны были пройти годы. Зарекомендовавшие себя марки высоко ценились, ими гордились виноделы, сумевшие добиться их популярности. И вот эта многолетняя традиция в столь тонком деле неожиданно обрывалась.
Время показало, что решение вождя сократить чрезмерное количество сортов винограда и выпускаемых марок было оправданно. Рынок стал получать значительно больше вин превосходного качества. Виноделие в Грузии всё больше переводилось на промышленную технологию. А вот замена наименований вин номерами была ошибкой. Потребители как внутри страны, так и за рубежом, несмотря на рекламу, отнеслись к новшеству отрицательно. И, как я сказал, с ноября 1953 года ошибку исправили - вина вновь стали выпускаться под наименованиями.
В 1965 году, вечером этого дня, ведущий воскресной программы французского телевидения представил зрителям 19-летнюю провинциалку, "некую" Мирей Матье, которая исполнила одну из песен Эдит Пиаф. Так на французской эстраде зажглась новая звезда. Сегодня Мирей Матье знают и любят во всем мире…
Голосом Матье заслушивались не только миллионы ее фанатов во всем мире, но и самые высокопоставленные люди на земле: королева Великобритании Елизавета II и Папа Римский Иоанн Павел II, президент США Рональд Рейган и генсек СССР Леонид Брежнев, президенты Франции Франсуа Миттеран и Жак Ширак. А Шарль де Голль, поклонницей которого сама Мирей всегда являлась, стал, по просьбе певицы, крестным отцом ее самого младшего брата. 9 мая 2005 года Мирей Матье по приглашению президента Путина выступила в Москве на Красной площади перед главами государств, приехавшими на празднование Дня Победы. 
В 1918 году в Петрограде родился народный артист России Михаил Андреевич Глузский.
Он снялся более чем в ста кинофильмах, дебютировав в 1939 году в фильме «Девушка с характером». В 50-е годы режиссеры часто приглашали его играть отрицательных персонажей, и благодаря двум таким ролям Глузский получил широкую известность - он весьма убедительно сыграл шпиона Ивашева в приключенческо-фантастическом фильме Константина Пипинашвили «Тайна двух океанов» и есаула Калмыкова в эпопее Сергея Герасимова «Тихий Дон». В дальнейшем Михаилу Андреевичу доставались неглавные роли, но они не остались незамеченным, свидетельствуя о его незаурядном артистическом даре, которому свойственна особая лаконичная выразительность. Достаточно вспомнить его работы в фильмах «Кавказская пленница», «Сказ про то, как царь Пётр арапа женил», «ТАСС уполномочен заявить…» и многих других.
Актер много работал над дублированием зарубежных фильмов - его голосом говорили герои Бурвиля, Луи де Фюнеса, Эдуардо Ди Филиппо.
Умер Михаил Глузский 15 июня 2001 года. 
В такой же день 1991 года не стало замечательной русской поэтессы Юлии Друниной.
Нет, это не заслуга, а удача -
Стать девушке солдатом
на войне,
Когда б сложилась жизнь
моя иначе,
Как в День Победы стыдно
было б мне!
- писала молода Друнина.
В 17 лет прямо со школьной скамьи Юля добровольцем ушла на фронт.
Я только раз видала рукопашный,
Раз - наяву, и сотни раз во сне,
Кто говорит, что на войне
не страшно,
Тот ничего не знает о войне.
Тонкая и возвышенная натура, она рано прошла школу настоящего мужества. Друнина могла тысячу раз погибнуть на войне, могла умереть от воспаления легких в окопах, могла не выкарабкаться после тяжелого ранения осколком в горло, а ушла из жизни по своей воле…
А всё равно меня счастливей нету,
Хотя, быть может, завтра удавлюсь...
Я никогда не налагала вето
На счастье, на отчаянье, на грусть.
Я ни на что не налагала вето,
Я никогда от боли не кричу.
Пока живу - борюсь. Меня счастливей нету,
Меня задуть не смогут, как свечу.
В 1990 году Юлия Владимировна была избрана депутатом Верховного Совета СССР, хотя не любила заседаний и совещаний. На вопрос, зачем она баллотировалась в парламент, Друнина ответила: «Единственное, что меня побудило это сделать, — желание защитить нашу армию, интересы и права участников Великой Отечественной войны и войны в Афганистане». Поняв вскоре, что ничего существенного сделать на этом поприще она не сможет, Друнина вышла из депутатского корпуса. 21 ноября 1991 года она оставила предсмертную записку, в которой просила никого не винить в ее смерти, заперлась в «Жигулях» в своем гараже и, приняв снотворное, отравилась выхлопными газами. Как написали газеты, известная советская поэтесса не приняла новых принципов перестройки и не смогла смириться с крушением идеалов и развалом страны. 
И в такой же день 1920 года родился композитор Ян Френкель, автор множества популярных в СССР песен, близких по интонационному строю городскому и крестьянскому фольклору: "Текстильный городок”, "Калина красная”, "Русское поле”, "Журавли”… Особенно много песен написано было композитором на стихи Инны Гофф, Игоря Шаферана, Михаила Танича и Константина Ваншенкина.
Долгое время Ян Френкель жил с женой Наташей и дочкой Ниной в крохотной комнатушке московской коммуналки. По воспоминаниям друзей, это был, пожалуй, единственный композитор, который, сочинив песню, сразу же напевал ее в телефонную трубку. Это было по душе отнюдь не всем обитателям коммуналки, и они, равнодушные к творчеству своего гениального соседа, делали разные пакости семье этого милейшего и добрейшего человека, всегда стеснявшегося своего двухметрового роста, могучего телосложения и мужественного голоса.
"С ним рядом невозможно было ходить, - вспоминал его друг поэт Константин Ваншенкин. - Половина улицы здоровалась с ним - чаще всего просто от неожиданности, увидев знакомое лицо. Он беспрерывно отвечал - вежливо и благосклонно. Другие, уже миновав его, чувствовали по общему оживлению, что ими что-то упущено, спрашивали, оборачивались. Когда он заходил в какой-либо магазин - это случалось не столь часто, - обязательно находились желающие пропустить его вне очереди. На Центральном рынке с него не раз отказывались брать деньги.
Читайте нас: