Вторая статья из цикла, посвященного «золотому фонду» отечественной разведки - легендарным семейным парам разведчиков-нелегалов.
Начало – здесь.
Дети разведчиков.
Появление детей в семье разведчиков-нелегалов – это особая тема. С одной стороны, это всегда дополнительный риск: все помнят историю из того же фильма про «Семнадцать мгновений весны», где причиной провала Кэт стало то, что она, по легенде «чистокровная немка», вдруг после контузии закричала «мама» по-русски в роддоме. Многие разведчицы, когда рожали детей «там» - действительно, очень боялись этого момента, иногда до такой степени, что напрочь отказывались от анестезии. Впрочем, на операционный стол ведь можно попасть по разным причинам. А, значит, всегда надо быть готовым к любому варианту развития событий.
А вот Центр, как подчеркивали в интервью сами «нелегалы», никогда не выступал против того, чтобы они заводили детей во время своих заграничных «командировок». Логика здесь понятна – наличие детей всегда снижает градус подозрительности и у спецслужб, и у обычного окружения – соседей, коллег. Можно сказать, что с профессиональной стороны, наличие детей имеет плюсы, они как бы «закрепляют» пару, делают её легенду реальной, объемной. Да и в психологическом плане, дети – это, конечно, большая поддержка. Более того, как отмечала Тамара Нетыкса, в странах с ярко выраженной традиционалистской культурой – той же Южной Америке – «без детей наша пара выглядела бы странно. Молодые, здоровые и без детей». У них и появились – двое замечательных ребят: сын и дочь. Анна Филоненко родила троих. Одного привезли с собой с Родины, второй родился в Китае - тут спасла хорошо продуманная легенда, по которой Анна была русской эмигранткой – так что вопросов её русское - «мама!» - никаких не вызвало. А в третий раз, в Бразилии, пришлось уже контролировать ситуацию по полной.
Впрочем, окончательно этот деликатный вопрос всегда решали для себя сами разведчики. Федоровы, например, так и не рискнули – боялись, что в жизни появятся слишком много рискованных детских «почему?», которые ненароком могли бы навредить делу. Да и степень риска от ответственности за родных ощутимо возрастает. Ну и не секрет, что появление детей влечет необходимость усиления постоянного самоконтроля даже в семейном кругу, причем на уровне самых простых, бытовых вопросов.
Галина и Михаил Федоровы.
Источник фото: pinterest.ru
Галина и Михаил Федоровы. «Сеп» и «Жанна». Советские разведчики-нелегалы. 15 лет на нелегальной работе в странах Западной Европы. Ими были проведены свыше 330 конспиративных встреч и 200 радиосеансов, передано в Центр свыше 400 важных секретных материалов, включая окончательный вариант знаменитого плана под кодовым названием «Дропшот» («Короткий удар») – разработанного в США плана войны против СССР, позиционировавшегося как ответ на вторжение «русских». Специалисты заявляют, что именно Федоровы внесли огромный вклад в предотвращение очередной попытки развязывания третьей мировой войны.
Награждены многими орденами и медалями, включая орден Отечественной войны и орден Красной Звезды.
И речь совсем не о том, что из-за детей дома нельзя будет говорить по-русски. Любой, кто знаком с азами этой работы, понимает, что это азбучная истина. Чтобы обезопасить себя от любой случайности – от ненароком вырвавшегося слова на родном языке – все они старались «задвинуть» его на самые дальние пласты сознания. Не то что говорить, даже думать на нём себе запрещали. И русское радио слушали только по самым большим праздникам, да и то совсем недолго. Обращение диктора и бокал шампанского в честь праздника – так выглядела праздничная программа-максимум.
Не читали газет и книг на русском, старались обходить русских туристов. Во-первых, не хотелось будить лишний раз ностальгию по Родине, ну и конечно, боялись, что могут среагировать на услышанное, или ещё хуже - сказать что-то на родном языке. Почти у каждой пары и так набиралось в запасе по одной такой реально страшной истории. Даже у гениальных разведчиков Вартанянов, всю жизнь проведших за границей, был похожий случай, когда Гоар перед приемом наводила красоту в парикмахерской, а Геворк с улицы постучал ей через витрину, показывая на часы. Весь самоконтроль, как назло, куда-то улетучился, и она прокричала мужу в ответ по-русски: «Жора, я уже иду!». Слава богу, что сказанное «утонуло» в болтовне клиенток и шуме фенов. А вот состояние разведчиков в этот момент не требует комментариев. Так что, с русским языком действительно на время приходилось распрощаться. Но если слышали случайно – например, с проходящего под флагом СССР парохода— это были действительно счастливые мгновения, как неожиданный привет от своей великой страны.
В итоге, вернувшись через десятилетия на Родину, многие не могли сразу заговорить по-русски свободно. И даже акцент держался долгие годы, так что на Родине их часто принимали за иностранцев. И к родственникам, порой не рекомендовали сразу ездить, ведь надо будет каким-то образом объяснять этот странный «языковой» казус.
Надо было сделать все, чтобы дети, росшие в таких семьях, совершенно не догадывались, кто их родители на самом деле. Приходилось убирать из дома любые, даже самые легкие, намеки на связь с иной, кроме местной, культурой как в самом высоком, так и обыденном смысле. В том же быту, как вспоминала Тамара Нетыкса, не было у них никаких блюд русской кухни. Даже в некоем подобии «оливье», которое она позволяла себе готовить на Новый год из местных продуктов, было совершенно невозможно узнать любимый салат соотечественников. Однажды соседка с русскими корнями угостила их семью приготовленным борщем (почему-то в холодном виде). Дочери это суп так понравился, что она часто просила маму приготовить ей этот «боршч». А мама облегченно вздохнула: теперь у неё появился легальный ответ на вопрос, откуда она знает это «странное» блюдо. И водку на праздники никогда не пили, обходились шампанским.
Хорошо хоть, что на гастроли русского Большого театра или Театра кошек Куклачева всегда был такой аншлаг местной публики, что не нужно было объяснять, почему они водят туда своих детей. И думать было нельзя про то, чтобы сказать радовавшимся детям, что это – прекрасный привет от их исторической родины.
Виталий и Тамара Нетыкса (с дочерью Еленой). Такая необычная «обычная семейная жизнь». 80-е годы.
Источник фото: https://aif.ru/
Тамара и Виталий Нетыкса. Советские и российские разведчики-нелегалы. Стаж работы в особых условиях - 20 лет. Выполняли задание в странах с жестким авторитарно-полицейским режимом – военных диктатурах Южной Америки, что было сопряжено с высоким риском для жизни. Привлекли к работе целый ряд особо ценных агентов, что позволило добывать важную информацию по ключевым стратегическим вопросам военно-политической тематики. Награждены многими орденами и медалями, включая орден Красной звезды, орден Почета, орден «За военные заслуги» и другими. Виталий Нетыкса удостоен звания Героя Российской Федерации.
И, конечно, иначе, как потрясением нельзя было потом назвать реакцию подросших детей, когда они, вернувшиеся насовсем в Россию, услышали, что к родителям встречающие обращаются по-русски. Вот такой высочайший уровень конспирации! Когда семья Филоненко окончательно пересекла русскую границу на поезде, они вдруг запели с мужем песню «Широка страна моя родная». В первый момент детям показалось, что родители сошли с ума, и вдруг сына осенило: «Вы – русские шпионы!». Они потом долго привыкали к новой жизни, языку и новой фамилии.
Но главным для родителей стало то, что дети поняли, что жизнь нелегала по легенде и обман – это совершенно разные вещи. Неслучайно, как с гордостью говорит Тамара Нетыкса, навсегда запомнились ей слова дочери: "Спасибо за то, что вы нас никогда не обманывали." Пусть даже при этом, в семье её еще долго называли южноамериканским именем «Анна-Мария», да и день рождения до сих пор справляют дважды в год: настоящий и тот, к которому привыкли по легенде. Разведчик, чтобы выполнить свою работу, должен принять новые обстоятельства своей жизни – стать другим человеком, не потеряв свою суть. Это невероятно трудно, и возможно только если полностью веришь в свое дело.
«В паре работать намного лучше?» или «В паре работать намного лучше!»
Один из главных вопросов – легче или тяжелее работать в паре? Есть ли разница, вообще, между работой нелегала-одиночки и разведывательного тандема, и если да, то в какую сторону. Подавляющее большинство разведчиков отвечали однозначно и без колебаний: «В паре работать намного лучше!». Разные по психотипу и конкретному опыту, они были на удивление солидарны в своих оценках этого вопроса.
Начнем с того, что Галина Федорова, не раскрывая естественно деталей, вообще высказала мнение, что та задача, которая была поставлена руководством перед ней с супругом, могла быть решена исключительно в формате «супружеской пары».
Как уже говорилось, респектабельная супружеская пара (особенно с детьми) вызывает намного меньше подозрений и у знакомых, и у контрразведки. Геворк Вартанян заметил, что вход в определенный - высокий круг - в западном обществе (наиболее интересный в плане информации) без семейного статуса практически нереален: «Просто не будут приглашать и всё! А вот когда вы двое – то двери открыты. Видят твои отношения, твою семейную жизнь и воспринимают тебя нормально.»
Работа вдвоем гарантирует большую безопасность непосредственно в «поле» - в ходе проведения разведывательной операции. Гоар и Геворк Вартаняны рассказывали, что это дает возможность взглянуть на ситуацию со стороны. Понаблюдать, какая обстановка складывается на приеме, на прогулке вокруг твоего партнера. Кто как смотрит на него? Кто слишком часто подходит и, между делом, начинает прислушиваться к разговору? Или вдруг проявляет особый интерес? Ведет слежку или, наоборот, перспективен в плане возможной вербовки?
Часто жены подстраховывали мужей по маршруту при закладке тайника или встрече с агентом. Со стороны ведь гораздо лучше видна слежка. Галина Федорова даже предположила, что если бы у других легенд разведки – того же Конона Молодого была такая поддержка, то это уберегло бы его от «наружки» британской контрразведки. Как правило, полученные после встреч с агентами материалы, тоже забирала себе женщина. Ведь она всегда вызывает меньше подозрения и, в целом, к ней более благосклонное, скажем так, отношение в общественном восприятии.
А еще ведь не зря говорят: «один ум – хорошо, два – лучше». Все риски, проблемы могут быть спокойно и откровенно обсуждены в поиске оптимального варианта. Да будут дискуссии, даже споры, но ведь известно, что именно так «рождается истина». А здесь её цена необычайно высока.
Немаловажный момент, на который обратила внимание Тамара Нетыкса. Женщина всегда более осторожна, напоминает о проверках, и, как бы это не звучало, шестым чувством чувствует сложную ситуацию, «у неё это в крови!». Конечно, бывает, и, наоборот, мужской глаз замечает промашку. Как рассказывала одна из разведчиц, она, не успев отвыкнуть от дефицита позднего советского времени, как-то за границей «на автомате» набрала слишком много товаров «про запас», и только предупреждающий взгляд мужа вовремя остановил её торговый пыл.
А как важно в условиях такого напряжения и опасности чувствовать, что ты не один, видеть улыбку любимого человека, чувствовать поддержку и понимание в любой ситуации. Сергей Нарышкин, сегодняшний глава Службы внешней разведки, как-то сказал, что «для сложной и опасной работы нужен свой источник силы!». Вот таким источником и является родное плечо, на которое всегда можно опереться. Ну и, конечно, далекая, но всегда близкая Родина. Все это спасает психику разведчика от тяжелых перегрузок, способных привести к срыву и провалу. Возрастает спокойствие и уверенность в своих действиях – а это ведь половина успеха.
Директор СВР России Сергей Нарышкин на открытии памятника в честь отечественных разведчиков всех времён, созданного к 100-летию внешней разведки России.
Фото: Пресс-бюро СВР России
В вопросе вербовки – важнейшем аспекте работы любого разведчика – семейный статус существенно расширяет профессиональные возможности. Растет круг общения, люди вызывают больше доверия, их чаще приглашают в гости и начинают дружить домами.
Например, как вспоминала одна из разведчиц, прекрасный повод для расширения знакомств предоставил ей клуб по обучению создания икебаны – мода на это традиционное японское искусство составления цветочных композиций одно время захлестнула западный мир. Ходившие туда скучающие жены высших чиновников, бизнесменов и генералов благодаря совместному хобби стали для неё лучшими подругами. Ну а дальше уже было делом техники подружиться семьями.
Психологический портрет объекта разработки, составленный с разных точек зрения, тоже всегда выходит более объемным и достоверным. Каждый заинтересовавший человек рассматривался с двух ракурсов. И порой то, что отмечала женщина, просто не пришло бы на ум мужчине. И, соответственно, наоборот. В итоге, получавшаяся оценка была наиболее безошибочной и точной.
И всегда в семейном «рабочем» союзе — есть определенное распределение ролей. Слово Тамаре Нетыкса: «Он (муж-Ю.О.) был старшим, я ему помогала по мере сил. Но много информации приходило и через меня. Вербовали мы всегда вместе». К тому же сами партнеры уж точно знают, что у кого получается лучше в работе. Галина Федорова рассказывала: «Муж и жена — это уже коллектив. Всегда есть возможность распределить обязанности, ведь у каждого есть сильные стороны в работе. Так, работа с тайнописью требует длительной сосредоточенности, внимания, большой аккуратности. У меня она получалась лучше, чем у мужа. На мне лежала техническая подготовка информации и оперативных сведений в Центр. Я взяла на себя большую часть обязанностей по подбору тайников, проведению операций по закладке и изъятию материалов».
Можно было бы еще долго приводить аргументы в пользу того, что «семейный подряд» в разведке – вещь полезная. Но сама жизнь предоставила нам самый весомый аргумент.
К столетию Службы внешней разведки было принято решение установить памятник в честь отечественных сотрудников-нелегалов всех времен. Предложений и проектов было множество. Но победил именно тот, где молодая семейная пара, прошедшая сложную подготовку, отправляется в трудный путь, чтобы там, вдали от Родины, выполнить важное задание по защите безопасности страны.
Это памятник героям нашего рассказа и тем, кто пришел и еще придет в разведку за ними. Придет не за минутой славы для себя, но для славы и безопасности Родины. Придет, чтобы отдать во имя этого всё и прожить жизнь под девизом: «Отечество. Доблесть. Честь». Такая работа…
Обложка статьи: фрагмент монумента "Сотрудникам внешней разведки всех времен", созданного к 100-летию внешней разведки России. Скульптор А. Ковальчук. Источник фото: svr.gov.ru
Читайте нас: