"Все, что мы можем сделать, это стиснуть зубы и продолжать. Я знаю, что это трудно, но выбора у нас нет. Мы должны беречь наше здоровье и не поддаваться отчаянию. Когда мой мозг лихорадочно горит и мой ум сбит с толку и путается, я заставляю себя думать о других несчастных, которые тоже переживают подобные муки, и эти мысли дают мне силу встретить лицом к лицу собственное испытание", — эти строчки в одном из писем написала своему мужу Моррису Леонтина Коэн, когда в конце 1960-х годов они находились в английской тюрьме Паркхерст (Ньюпорт, остров Уайт).
В октябре 1969 года СССР и Великобритания обменяли советских разведчиков американского происхождения Морриса и Леонтину Коэн (псевдонимы — Питер и Хелен Крогер) на арестованного агента британских спецслужб Джеральда Брука. Моррис был радистом Конона Молодого, который под видом канадского бизнесмена Гордона Лонсдейла возглавлял советскую нелегальную резидентуру в Лондоне. В 1961-м Коэнов арестовали и приговорили к длительному сроку тюремного заключения.
"Возникало желание хоть одним глазком увидеть Родину"
Моррис родился 2 июля 1910 года в Нью-Йорке в семье выходцев из российской империи. Его отец был родом из-под Киева, а мать родилась в Вильно (так до 1939 года назывался Вильнюс — прим. ТАСС). Еще до революции семья эмигрировала в США.
"В доме у нас часто собирались выходцы из России и Украины и слушали привезенные с собой пластинки, пели народные песни. Но больше всего мне запомнились их рассказы о неведомой мне стране — России. Всякий раз, как только они начинали вспоминать о ней, у меня возникало желание хоть одним глазком увидеть Родину моих предков. Это желание с возрастом еще больше укреплялось", — писал Моррис о тех годах в автобиографии, хранящейся в его оперативном деле.
В Америке он окончил колледж, где прославился как отличный игрок в регби. Семья была небогатой, и полученная юным Моррисом спортивная стипендия позволила поступить ему в Колумбийский университет. В 1935 году по его окончании он работал преподавателем истории в колледже.
В 1937–1938 годах в составе интернациональной бригады имени Линкольна участвовал в гражданской войне в Испании, где, как убежденный антифашист, оказался в поле зрения советской внешней разведки. В начале июля 1938-го в Барселоне Моррису сделал предложение о сотрудничестве резидент внешней разведки НКВД в Испании Александр Орлов.
В ноябре 1938 года Моррис возвратился в США уже в качестве агента-связника советской резидентуры.
Американцы Луис и Лесли
Со своей будущей женой Леонтиной Терезой Петке (впоследствии получившей оперативный псевдоним "Лесли" — прим. ТАСС), родители которой переселились в США из Польши, он познакомился на антифашистском митинге в Нью-Йорке. Еще с 15 лет Лона, как ее звали друзья и близкие, стала принимать участие в работе прогрессивных групп и организаций, являлась профсоюзной активисткой.
Свадьба Коэнов состоялась в День независимости США — 4 июля 1941 года. Лона догадывалась о связях мужа с советской разведкой и без колебаний согласилась помогать ему. "Я тогда долго не мог решиться, привлекать или не привлекать Лону к сотрудничеству с советской разведкой. Я, конечно, понимал, что играть в прятки не имело смысла: ведь хорошая супружеская пара — это наилучший вариант для ведения совместной разведывательной работы", — писал в воспоминаниях Моррис.
"Моррис и Лона были неразделимы и как любящие супруги, и как друзья, и как соратники в разведывательной работе. Почти всегда, когда мы говорим о Моррисе, фактически имеем в виду обоих", — вспоминал потом о Коэнах разведчик Юрий Соколов, работавший в те годы с ними в Нью-Йорке.
Однажды им было поручено изучить возможности получения сведений с расположенного в Хартфорде завода по производству авиационного оружия о начатом там серийном выпуске нового пулемета. Лона завербовала молодого инженера, который по ее заданию сумел вынести с предприятия весь пулемет по частям. Затем его переправили в советское генконсульство в Нью-Йорке в футляре для контрабаса. А вскоре доставили и в Москву.
У Морриса был талант к вербовке, поэтому достаточно быстро появилась его группа "Волонтеры". Так их назвали в центре за то, что американцы брали деньги только на оперативные расходы: покупку пленок, фотоаппаратов, поездки на транспорте. Моррису удалось завербовать ученого из лаборатории ядерного центра в Лос-Аламосе. Агент получил псевдоним "Персей".
В 1942-м Моррис был мобилизован в армию США. Участвовал в боевых действиях против фашистов, в высадке союзных войск в Нормандии, дошел до Эльбы, даже имел боевые награды. А Лона тем временем продолжила добывать секреты для Советского Союза. Начиная с 1943 года резидентура в Нью-Йорке приступила к активному сбору информации по Манхэттенскому проекту (проект создания атомного оружия в США — прим. ТАСС). Удалось добыть и направить в Москву важнейшие материалы по атомной энергии и ее использованию в военных целях.
Известен факт, когда Лона ездила на встречу с "Персеем" для того, чтобы забрать важные документы (полное техническое описание секретной разработки) и передать резидентуре в Нью-Йорке. Встреча их состоялась на оживленной площади курорта Альбукерке (неподалеку от закрытого Лос-Аламоса), у ученого в руках была желтая сумка, из которой торчал рыбий хвост. Однако затем на вокзале полицейские проверяли документы и багаж у всех пассажиров. И, когда к Коэн подошел патруль, она сделала вид, что растерялась и не может найти билет. Нервно доставая вещи из чемодана, тот самый пакет с секретными документами она отдала полицейскому. Когда досмотр закончился, Лона пошла к вагону, а полицейский ее догнал и вернул забывчивой девушке ее имущество, так и не проверив его.
В ноябре 1945-го из Европы возвратился Моррис, и с ним была восстановлена связь. И, хотя гитлеровская Германия прекратила существование, Коэн все равно без колебаний продолжил сотрудничество с советской разведкой. Однако в связи с резким обострением обстановки в США, вызванным нагнетанием антисоветской истерии и кампании шпиономании в стране, связь с ним была временно прекращена и восстановлена лишь в 1948 году.
В 1949-м Коэны были переданы на связь разведчику Вильяму Фишеру (известному всему миру под именем Рудольф Абель — прим. ТАСС), командированному в США по линии нелегальной разведки.
С ним работали до конца 1950 года, когда в связи с угрозой провала "Волонтеров" решили "вывести из игры" — отправили в Советский Союз. Более трех лет супруги находились в Москве, где прошли дополнительную спецподготовку для работы радистами-шифровальщиками.
"Дачники" под "Беном"
В 1954-м было принято решение направить супругов в Англию в качестве агентов-связников другого знаменитого разведчика — Конона Молодого, который работал там под видом бизнесмена Гордона Лонсдейла (оперативный псевдоним — "Бен").
Поскольку ФБР было известно о связях Коэнов с советской разведкой, в Великобританию они прибыли с паспортами новозеландских супругов Питера и Хелен Крогеров.
"Дачники" приобрели небольшой дом недалеко от базы американских ВВС Нортхолт. Там оборудовали радиоточку для связи с Москвой. Питер купил букинистическую лавку.
За пять лет работы (с 1955 по 1960 год) резидентура "Бена" добыла и передала в Центр большое количество важной секретной информации, в том числе по программам разработки в Великобритании ракетного оружия.
В интервью газете "Московский комсомолец" ветеран внешней разведки Василий Дождалев, который лично работал с "Беном", вспоминал: "Думаю, Москва знала о подводном флоте Великобритании не меньше, чем сама королева Елизавета. Полученные данные направляли в институты, в конструкторские бюро, активно внедряли в жизнь. Скажем, целая серия наших эхолотов (гидролокатор, устройство для исследования рельефа дна — прим. ТАСС) была сделана на основе английских".
"Это было одно из наиболее эффективных звеньев внешней разведки, которое успешно добывало секретную политическую, научно-техническую и военно-стратегическую информацию в важнейших учреждениях Англии и военных базах США, расположенных на ее территории", — указывалось в архивных документах Службы внешней разведки (СВР) России по этому поводу.
Провал, арест и освобождение
Провал советских разведчиков-нелегалов в Великобритании произошел в 1961 году из-за предательства высокопоставленного перебежчика из польской разведки. Он сообщил ЦРУ имевшиеся у него сведения об английских агентах КГБ. Британской контрразведке MI5 стало известно, что на базе военно-морских сил в Портленде работают советские агенты. Им понадобился почти год, чтобы вычислить их.
Молодого арестовали 7 января 1961 года в районе вокзала Ватерлоо в момент получения ценной информации. Также MI5 вычислила и арестовала Крогеров (их настоящая фамилия была англичанам неизвестна).
На судебном процессе, который состоялся 13 марта 1961 года, "Бен" утверждал, что супруги ничего не знали о его разведывательной деятельности. Однако, несмотря на то, что суду не удалось доказать причастность четы Крогеров к работе на советскую разведку, британское правосудие приговорило Питера к 25 годам, а Хелен — к 20 годам тюремного заключения. Во время судебного процесса они не выдали никаких секретов.
На суде было обнародовано заключение Королевской комиссии по делу Лонсдейла, в котором подчеркивалось, что в результате деятельности разведчиков "сколь-нибудь важных секретов в британском Адмиралтействе более не осталось".
Питер и Хелен отбывали свой срок, находясь в разных тюрьмах. Разрешалось встречаться раз в месяц — их привозили в тюрьму, находившуюся на полпути от мест их заключения. В присутствии надзирателя они могли беседовать в течение часа и пить чай. Как и все заключенные, писали по одному письму в неделю. При этом MI5 неоднократно предлагала предоставить им свободу (с проживанием в Англии) в обмен на сотрудничество. И каждый раз супруги решительно отвергали подобные предложения.
Несмотря на невероятное сопротивление английских властей, спустя почти девять лет, осенью 1969-го, они оказались на свободе. Ее Величество Королева Великобритании Елизавета II была вынуждена в своем указе от 23 сентября 1969 года всемилостиво объявить о том, что: "...Принимая во внимание некоторые обстоятельства, представленные на высочайшее рассмотрение, Мы соблаговоляем простереть Наше милосердие и прощение на поименованного Питера Джона Крогера и даруем ему помилование и освобождаем его от оставшегося по вышеизложенному приговору срока наказания на день 24 октября 1969 года. По Нашему желанию и благоволению повелеваем освободить его из-под стражи, для чего настоящий указ будет достаточным основанием". В тот же день такой же указ был подписан и в отношении Хелен.
Британские власти согласились обменять супругов на агента английских спецслужб Джеральда Брука и двух его соотечественников, отбывавших наказание в СССР за контрабанду наркотиков. Однако КГБ не мог признать Коэнов своими, поэтому пришлось действовать через поляков. Из Лондона под вспышки фотокамер они улетали в Варшаву. И лишь затем, 25 октября 1969 года, в Москву.
Известный советский разведчик Джордж Блейк назвал супругов героями своего времени — "праведниками", у которых не существовало "разрыва между идеалами и жизнью".
"Внешняя разведка может гордиться тем, что такие люди служили в ее рядах и до конца своих дней оставались ей верны", — говорил он.
До конца жизни Коэн работал на преподавательской и аналитической работе в КГБ СССР, а затем и СВР России, участвуя в подготовке молодых сотрудников. Моррис скончался 23 июня 1995 года. Похоронили его на Кунцевском кладбище в Москве рядом с Леонтиной, которая умерла за три года до своего мужа.
Последняя и самая высшая награда страны запоздала почти на месяц... Указом президента РФ от 20 июля 1995 года за мужество и героизм, проявленные при выполнении специального задания, Моррису Коэну было посмертно присвоено звание Героя России.
На вопрос журналиста Николая Долгополова, заданный в ходе интервью незадолго до смерти, о том, когда еще какая-нибудь информация о тайных делах супругов Коэн будет рассекречена, Моррис, не задумываясь, ответил: "Never" (с англ. — никогда). Ведь он и его Лона сделали все возможное, чтобы холодная война не переросла в "горячую".
Роман Азанов
В материале использованы фрагменты из книги Владимира Антонова "100 великих разведчиков России" (издательство "Вече", 2017 год)
Читайте нас: