Геополитический разлом сложившихся после Второй мировой войны международных конструкций привел администрацию США к переосмыслению своей внешней политики. Она заявила новую концепцию национальной безопасности, отличающуюся рядом необычных и даже неожиданных положений. Несмотря на критику недругов администрации, что документ не имеет солидного научного фундирования и за ним не стоит ни один «думающий танк» Америки, его появление обещает изменения в ее международной политике, и эти изменения уже показывают себя. Насколько реально последовательное следование положениям концепции, покажет реакция заинтересованных финансово- промышленных группировок, которые, как показывает практика, хоть и олицетворяют собою «глубинное государство», но порой работают в связке, напоминающей известную басню о лебеде, раке и щуке. Как раз разногласия между финансовым, промышленным и военным сегментами «глубинного государства», вставшими перед необходимостью осмыслить глобальные перемены, дали администрации Трампа возможность заявить собственную позицию и выйти с ней в мировую политику.
Этому необычному явлению предшествовали несколько обстоятельств.
Речь вице-президента Джея Ди Венса на мюнхенской конференции по безопасности в феврале с. г. Как стало понятно сейчас, в ней уже предугадывался крутой поворот США от традиций, заложенных в прежние десятилетия. Венс начал с того, что европейцы ограничивают свободу слова и демократию, одновременно уничтожая свою экономику сверхрегулированием. Большинство европейских государств отказывают своим гражданам в волеизъявлении, запрещая им говорить о желании мира с Россией, но поддерживая миф об агрессивности России и разжигая опасения в будущей войне с ней. Он связал эту политику с активностью экстремистских кругов Европы, стремящихся к расистской «большой перезагрузке».
Злобное недоумение со стороны европейцев по поводу этого пассажа имело под собой понятную почву: Европа давно и бесповоротно считает себя образцом свободы и демократии. Начальница дипломатии ЕС Кая Каллас даже заявила, что такое обвинение может быть провокацией. Такие, как Каллас, накрепко застрявшая в состоянии политической пубертации, не могут даже сообразить, что повлекло подобные оценки администрации. А повлекла их беспросветно враждебная кампанейщина европейских СМИ против Д. Трампа в период его избирательных кампаний. В Европе не допускалось ни одного доброго слова в адрес этого кандидата, и вся её информационная машинерия работала как отлаженная система коврового бомбометания. Какие иные впечатления мог вынести Д. Трамп по итогам этих усилий европейцев?
Другой конкретной причиной отказа от тесных отношений с ЕС стала позиция РФ в СВО. Маниакальное стремление лидеров ЕС «вписаться» в оборону Украины и их открытые призывы к «войне с Россией через 5 лет» вызвали подвижки в прежде сдержанной позиции Москвы. Теперь Россия словами Президента Путина заявляет, что в «таком случае нам не с кем будет переговариваться». Это прозрачный намек на готовность применить ядерное оружие в случае коллективной агрессии со стороны Европы. Такая ситуация неприемлема для «миротворца» Трампа, которому никак не подходит быть союзником разгромленного ядерным оружием ЕС. «Пятая статья» устава НАТО в данном случае не принимается им в расчет, так как само балансирование европейцев на теме войны с РФ противоречит ее духу. Это один из главных факторов отчуждения Трампа от Европы.
Третья, не менее болезненная сторона проблемы заключается в метастазах коррупции, проросшей из украинской правящей элиты в дружественные государства, в первую очередь в США. Антикоррупционное украинское ведомство американского производства НАБУ активно вскрывает зарубежные связи украинских коррупционеров, и наступит момент, когда скандал перекинется на американскую территорию. Время покажет, как Д. Трамп будет реагировать на появление американских коррупционеров в «украинском досье», но, помимо этого, на белый свет выплывают и факты подкупа украинскими властями видных европейских политиков с целью их вовлечения в поддержку войны Украины против РФ. Наиболее интригующим моментом является участие в разложении руководства Евросоюза российских оппозиционеров из СПС во главе с иноагентом, террористом и экстремистом Ходорковским, а также вовлеченность в эти аферы фонда дочери Б. Немцова Жанны Немцовой и беглого либерал-реформатора А. Чубайса. Оба названных лица имеют немалые доходы от ресурсов в РФ, а схема их увода была разработана годами ранее.
Сотрудничать с этим зловонным серпентарием администрация Д. Трапа не намерена. Следовательно, в процессе украинского урегулирования у США остается только один партнер с чистыми руками – Россия. Её бескомпромиссная позиция остается твердой и постоянной, вызывающей уважение.
Появление новой концепции национальной безопасности США вызывало бурную реакцию в стране и за рубежом, реагируя на которую Трамп дал интервью журналу Politico. Он снова подтвердил, что считает европейские нации слабыми и разлагающимися из-за их миграционной политики и уверен в том, что Россия выглядит сильнее в украинской войне, а значит Зеленскому пора признать реальность и объявить поражение. Здесь же досталось и европейцам, которые «имеют нереалистичные ожидания от войны и стали помехой на пути к миру».
Эти чисто практические дела администрации дают основания множеству обозревателей говорить о радикальном развороте американской внешней политики на создание новой композиции геополитических отношений с сильнейшими мировыми центрами без приоритетного участия второстепенных партнеров с бесперспективной повесткой. Восстановление полномасштабного сотрудничества с Россией ожидается за счет изменения позиций по урегулированию на Украине и охлаждения отношений с ЕС как второстепенным актором мировой политики. Относительное умиротворение на Ближнем Востоке предположительно приоткроет шлюзы американскому бизнесу в Африку, а объявленная готовность искать приемлемые решения в торговле с Китаем также снимает остроту с тайваньской проблемы.
Однако воспринимать такие радужные перспективы всерьез было бы легкомысленно с учетом непостоянства Д. Трампа. Новоиспечённая концепция национальной безопасности США на самом деле является следствием здравой реакции на изменения в международной политике, но история подсказывает, что в Америке здравая реакция подчас бывает исключением. В ней еще много сил, которые не сказали своего слова. Хотя очень отрадно то, что она опирается на критическое рассмотрение политики прежних администраций США.
