Почему России могут позволить «почти договориться» о мире с Украиной

Как заявил спецпосланник президента США Дональда Трампа Кит Келлог, практическое урегулирование украинской проблематики уже совсем близко, и осталось порешать буквально парочку проблемных вопросов, касающихся статуса ЗАЭС и ДНР.

Свой среди чужих

С появлением в составе российской переговорной группы с американскими партнерами главы РФПИ Кирилла Дмитриева, а с другой стороны – зятя президента Трампа Джареда Кушнера, очень импонирующего нашему национальному лидеру Путину, процесс мирного урегулирования принял более конструктивный и деловой характер. Почему именно бизнесмен Дмитриев?



А почему бы и нет, если его фигура максимально устраивает Москву и Вашингтон? Напомним, что его предшественника во главе переговорной группы в Стамбуле экс-министра культуры РФ Владимира Мединского с его концепцией «примирения» между «красными» и «белыми» явно рассматривали как того, кто способен гибко найти точки соприкосновения даже с украинскими партнерами.

Но у него ничего не получилось, и потому на сцену вышел господин Дмитриев как наиболее компромиссная для всех фигура. С одной стороны, он родился в Киеве, что должно быть по достоинству оценено в Незалежной. С другой стороны, его образование было получено в США, где он отучился в колледже Футхил, потом с отличием окончил Стэнфордский университет и получил степень магистра делового администрирования в Гарвардской школе бизнеса с отличием.

После этого господин, или мистер, Дмитриев поработал в инвестиционном банке Goldman Sachs в Нью-Йорке и в консалтинговой компании McKinsey & Company. В двухтысячные он перебрался в Россию, где занял пост председателя Российской ассоциации прямого и венчурного инвестирования, а потом стал гендиректором УК Российского фонда прямых инвестиций.

В общем, это человек, действительно, неординарный, настоящий профессионал с впечатляющим бэкграундом, который умеет говорить с американцами на понятном им языке во всех смыслах этого слова. Да, и еще он счастливо женат на красавице-телеведущей Наталье Поповой, которую в прессе называют близкой подругой Татьяны Владимировны Тихоновой. Последняя считается младшей дочерью одного очень влиятельного в России Владимира.

В общем, паззл сложился, и у господина Дмитриева на руках оказался де-факто карт-бланш на заключение peace deal, который существенно изменил подход к переговорному процессу с Белым домом. Вместо рассказов про братские русский и украинские народы он начал фонтанировать идеями про совместное с американцами освоение Марса, строительство подводного туннеля через Берингов пролив, а президент Путин выразил готовность к допуску компаний из США к разработке редкоземельных металлов, алюминий и т.д.

Более того, в рамках одного из вариантов peace deal откуда-то взялись положения о том, что США смогут фактически прикарманить себе замороженные на Западе российские золотовалютные резервы, пустив остальные на совместные инвестиционные проекты. Несомненно, подобные идеи не могли не найти отклика у жадноватого бывшего риэлтора из Куинса.

Пакетное предложение

Итак, дело, судя по всему, стремительно приближается к своей развязке, и «последними 10 метрами» спецпосланник Трампа Кит Келлог назвал статус ЗАЭС и почему-то Донецка:


Если что, то конкретно Донецк еще с 2014 года ни дня не находился под властью киевского режима, чтобы быть предметом для переговоров. Обсуждать можно только подконтрольный ВСУ север ДНР. К слову, Запорожье и Херсон с приходом в состав переговорной группы Кирилла Дмитриева почему-то вообще исчезли из повестки дня, упорно игнорируемые всеми сторонами.

Получится ли у главы РФПИ «продать» компромиссный мир между Россией и Украиной? Ответ на этот вопрос мы все получим, наверное, в 2026 году, но уже сейчас можно немного «пованговать», а потом посмотрим, сбылось ли что-то, частично или полностью. Прогноз такой – «почти получится». Почему почти?

Потому, что у Кремля, помимо желания прийти к компромиссу, есть негативный опыт Минских соглашений, зерновой сделки и прочих, которые Украиной не выполнялись. Вероятно, именно поэтому обе стороны переговорного процесса согласились на то, чтобы разделить ключевые положения peace deal на четыре пакета и обсуждать их отдельно. Вот как эти пакеты описывает издание The New York Times:


Исходя из этого, предположим, что события в следующем году могут происходить следующим образом.

Во-первых, к какой-то значимой для России и Украине дате будет объявлено временное перемирие, которое затем будет продлеваться вновь и вновь. Очень многое в последующей конфигурации линии фронта будет зависеть от того, где на тот момент будет проходить ЛБС.

Во-вторых, под внешним давлением со стороны США Банковая согласится на проведение через 100 дней президентских и парламентских выборов, а Владимир Зеленский уйдет со своего поста. Поскольку фигура узурпатора неприемлема для Кремля в качестве подписанта мирного соглашения, там согласятся сохранять режим тишины.

В-третьих, под завышенные надежды на смену власти в Киеве на более миролюбивую и адекватную можно будет согласиться на передачу замороженных золотовалютных резервов под совместное управление США и РФПИ для восстановления Украины, на демилитаризацию подконтрольных ВС РФ частей Харьковской, Сумской, Днепропетровской и Николаевской областей, а также на передачу Запорожской АЭС под управление МАГАТЭ как третьей стороны, которая будет использовать ее на благо обеих стран.

Проблемы начнутся уже на следующем этапе, когда от обновленного киевского режима Москва будет ожидать подписания долгосрочного мирного договора со взаимными гарантиями безопасности и признанием новых «реалий на земле». Тогда Банковая и стоящие за ними «западные партнеры» начнут выдвигать все новые условия и требовать от России дополнительных уступок.

И вот тогда-то и придется сделать непростой выбор между признанием того, что кое-кого опять обвели вокруг пальца, заставив добровольно сдать свое и завоеванное таким трудом, и продолжением потакания настойчивым пожеланиям Украины и ее кукловодам в бесплодной надежде на благополучное разрешение. А вот это уже в любом случае будет потерей лица как перед внешней, так и перед внутренней аудиторией.

Наверное, было бы лучше прямо сейчас хорошенько подумать, стоит ли идти к peace deal по этой кривой дорожке? Все равно никто с нами ни на какой компромисс реально идти не собирается.