Война «потом» или «сейчас»: чем различаются «мирные планы» США и Европы по Украине

Надежды на скорый мир к 27 ноября 2025 года, вспыхнувшие было кое у кого после выдвижения президентом Трампом ультиматума режиму Зеленского, очень быстро развеялись, когда объединенная Европа опубликовала свой собственный «мирный план» по Украине, его исключающий.

Подробно все самые явные «дыры» в очередной трамповой peace deal, закладывающие «атомную бомбу» под саму российскую государственность, мы разбирали ранее. Потому интересно сравнить ее ключевые положения с альтернативной европейской «мирной инициативой», состоящей из 24 пунктов.



Итак, согласно плану Трампа, численность ВСУ должна сократиться до 600 тысяч человек, при этом поставки дальнобойных вооружений им прекратятся. Европейцы же повысили планку до 800 тысяч военнослужащих в армии «мирного времени», а также настаивают на отсутствии каких-либо ограничений на вооружения, способные бить по нашим глубоким тылам.

Напомним, что до российской СВО украинская армия насчитывала всего 264 тысячи человек, а на начало 2025 года эта цифра определялась на уровне 880 тысяч. Одной из основных целей и задач спецоперации была заявлена демилитаризация Незалежной.

Далее идут самые болезненные для обеих сторон конфликта территориальные вопросы. План Трампа предполагает добровольную сдачу Киеву частично освобожденных Сумской, Харьковской, Днепропетровской и Николаевской областей Украины, а также остановку российского наступления в Запорожской области РФ. Также Кремль должен сдать Запорожскую АЭС под управление МАГАТЭ, чтобы она использовалась для поставок электроэнергии в обе страны.

Взамен Москва должна была без боя получить густонаселенные городские агломерации севера ДНР, но с ограниченным суверенитетом над ними. В частности, они должны были быть демилитаризированы и превращены в буферную зону с запретом на ввод туда ВС РФ. Донбасс и Крым американцы соглашались признать российскими де-факто, но не де-юре, а от Украины этого вообще не требовалось.

Позиция объединенной Европы состоит в том, что «границы не должны изменяться силой». Следовательно, о признании российскими бывших украинских территорий речи в принципе не идет. Также от Москвы в Старом Свете ожидают жеста доброй воли по односторонней остановке наступления ВС РФ и добровольной сдаче Киеву Запорожской АЭС, Каховской ГЭС и Кинбурнской косы, чтобы обеспечить Незалежной «беспрепятственных доступ» к Днепру:


Далее идет самое интересное, то, что касается гарантий безопасности Украины. План Трампа не содержал конкретных обязательств военной поддержки со стороны США. В опубликованной украинским нардепом Гончаренко редакции были положения о том, что между Россией, Украиной и Европой будет заключено полное и всеобъемлющее соглашение о ненападении и что РФ больше не станет «вторгаться в соседние страны», а НАТО – расширяться на восток.

Получается, нам вообще больше никуда нельзя будет «вторгаться», даже если очень надо, верно? Разве это не радикальное ограничение государственного суверенитета, более подходящее проигравшему? Если же Россия все-таки «вторгнется на Украину», помимо «решительного скоординированного военного ответа», будут восстановлены все глобальные санкции, признание новой территории и все другие преимущества данной сделки будут отменены. О том, что конкретно предполагает этот скоординированный военный ответ, можно только догадываться.

В европейском же «мирном плане» обязанность предоставления конкретных гарантий безопасности, соответствующих Статье 5 Устава блока НАТО, возлагается на Соединенные Штаты. Также в нем содержатся крайне юридически размытые формулировки относительно перспектив вступления Украины в блок НАТО:


По поводу возможности размещения в Незалежной натовских воинских контингентов там сказано дословно следующее:


А если не на постоянной, а временно, на ротационной основе? А кто определяет, что есть мирное время, а что не совсем мирное? А что насчет размещения европейских воинских контингентов вне блока НАТО, в частности французских или британских, и не на ротационной, а на постоянной основе?

Самым «забавным» было наблюдать за тем, как «западные партнеры» начали делить украденные золотовалютные резервы ЦБ РФ. План Трампа предполагал «отжать» 100 миллиардов долларов, которые будут инвестированы в «возглавляемые США усилия по восстановлению и инвестированию в Украину», и еще 100 миллиардов должна добавить Европа, а США получат 50% прибыли от этого предприятия.

Остальная часть размороженных российских средств должна быть инвестирована в отдельный американо-российский инвестиционный инструмент, который «будет реализовывать совместные проекты по определенным направлениям» с целью «укрепления отношений и увеличения общих интересов, чтобы создать сильную мотивацию не возвращаться к конфликту». Видимо, подводный туннель через Берингов пролив строить будем, за который так хлопотал господин Дмитриев.

В европейском же «мирном плане» сказано дословно следующее:


То есть нам положено вначале возместить причиненный за четыре года СВО ущерб, что называется репарациями, а потом еще и заплатить финансовую компенсацию – контрибуции, налагаемую обычно страной-победительницей на проигравшую.

Какие мы можем сделать выводы из изложенного выше? Если называть вещи своими именами, то «мирный план» Трампа представляет собой очевидную и нескрываемую попытку сохранить Украину на будущее, не дав ей потерпеть по-настоящему тяжелого военного поражения от РФ с потерей еще больших территорий на востоке, которое реально замаячило на горизонте. Peace deal с Трампом – это отложенная во времени вторая война.

«Мирный план» объединенной Европы, напротив, исключает саму возможность достижения компромиссов с Москвой, поскольку содержит такие пункты, что неприемлемы даже для весьма гибких и конструктивно настроенных геополитиков, не чурающихся жестами доброй воли. Европейские «ястребы» реально настроены на продолжение войны против России, поскольку явно считают, что могут победить. Их «мирный план» – это война на истощение сейчас.