Выпивка, вечеринки при параде и сплошной секс — все секреты армейской жизни

Разные проделки в гарнизонной столовой. Море выпивки. Медали, лампасы, черные галстуки, бальные платья — и много-много секса.

Читайте ИноСМИ в нашем канале в Telegram

На "гражданке" предполагаемые выходки майора Дункана Уиггинса из Королевского драгунского гвардейского полка на летнем балу в Норфолке вызывают священный ужас. Некоторых с "армейки" они тоже покоробят. Но если честно, то ничего удивительного в них нет. Не верите? Почитайте комментарии к этой истории в военном сообществе в Твиттере. Самые пристойные из них — "ох уж этот рыжий ниндзя" и "ай да красавчик".

Напомним: 34-летнего майора Уиггинса обвиняют в том, что после бала в казармах Робертсона он занялся сексом с двумя женщинами, которых пригласил его однополчанин и младший офицер. Причем это якобы произошло после того, как его жена покинула пирушку и ушла домой к детям. Как это часто бывает у британских военных, одна из амурных связей развернулась в комнате отдыха (если честно, довольно гадко: общие диваны перед телевизором — далеко не ложе блаженства), другая — на тахте в столовой. В настоящее время майор Уиггинс отстранен от должности и ждет дисциплинарного взыскания.

Если это правда, то это, конечно, гнусновато. Пока жена спит за стенкой, сразу с двумя? Да еще и майору? Но мне доводилось слышать и более сальные истории — нередко с вечеринок на военных базах, где крепкие напитки и закрытый характер учреждения раскрепощают людей настолько, что подчас они теряют человеческий облик.

"В среде альфа-самцов такого хватает, — говорит один бывший офицер кавалерии. — Летние вечеринки там смахивают на Рим эпохи упадка". Он вспоминает об одной такой гулянке с джакузи: когда на следующее утро отключили пузырьки, оказалось, что вместо воды там плещется море телесных жидкостей. "Хорошо, что меня там не было", — говорит он.

Юную женщину, впервые попавшую в этот мир, все это может очаровать. Званые ужины, вечерние туалеты. За тобой ухаживают бравые военные, сверкая золотыми позументами, и говорят тебе "мэм", хотя сами нередко гораздо старше. Это странно и по-своему опьяняет. Особенно в тех полка́х, куда до недавнего времени брали только мужчин. Ты чувствуешь себя существом редким, экзотическим и желанным: тебя едят глазами, с тобой хотят пофлиртовать.

Это весело и приятно — до поры до времени: после ужина танцы стремительно переходят в некую имитацию полового акта в одежде, а под воздействием обильных горячительных напитков некогда вежливые джентльмены звереют и превращаются в животных. В этот момент и приключаются всякие сомнительные истории, и было бы разумно поскорее отсюда выбраться — но бежать некуда: вы же застряли в казарме у черта на рогах посреди Солсберийской равнины. Все, на что остается надеяться, это что твой парень — настоящий джентльмен, который знает меру в выпивка, а его комната закрывается на замок.

Справедливости ради следует заметить, что с тех пор, как женщин стали брать во все полки без исключения, ситуация изменилась, и женское присутствие перестало быть экзотикой. "Вот лет этак десять назад все как с цепи посрывались, а сейчас это уже прошлый век, — рассказывает одна боевая подруга. — Такое, конечно, случается до сих пор, всякое бывает, но вообще это уже крайности".

Стоит выйти замуж за военного, как ситуация тут же меняется. Офицерских жен уважают: ты становишься "своей", частью команды — насколько это возможно. И чем выше супруг растет в чинах, тем большим паинькой он становится — "женатики" вообще не склонны сигать очертя голову в джакузи. Большинство командиров знают, когда надо уйти с вечеринки: подчиненные чувствуют себя не в своей тарелке, когда в затылок дышит босс. Отчасти поэтому ситуация с Дунканом Уиггинсом так ужасна: его жена мирно спала этажом выше, у них двое детей, а он развлекается с гостьями подчиненного. "Не то чтобы я шокирована, но он ведь женат", — говорит одна жена военного.

На самом деле, как сказал один бывший офицер, реальной проблемой здесь в большей степени считают не факт секса, а звание его участников. Он вспоминает, как его коллега, будучи в командировке в Германии, пошутил о неуместности "групповушки с капралом" — причем крамолой стал опять же не сам по себе половой акт, а нарушение субординации.

Есть и другие красные линии. "Семья — это святое. Они вообще-то великие традиционалисты, эти армейские офицеры, и пялить жен сослуживцев не принято: мир тесен. Был у нас один лейтенант, у которого завязалась интрижка с женой командира, и его фактически выжили", — вспоминает один военный. (Что показательно, не отстранили — хотя сегодня все могло бы закончиться именно этим.).

"Некоторые считают, что если секс был по обоюдному согласию, то в нем нет ничего плохого: личная жизнь есть личная жизнь. Адюльтер — это плохо, но не криминал", — соглашается другой высокопоставленный офицер. Однако что касается дела майора Уиггинса, то тут в игру вступает моральный фактор, считает он: "Он же занимал руководящую должность. Он должен был служить примером для подражания, так что правильно сделали, что его отстранили". Если мыслить по-военному, то события на танцполе и за его пределами могут сказаться и на поле боя, если зайдут слишком далеко. "Ведь главное на поле боя — не нарушать сплоченность команды, — говорит один военный. — А самый верный способ добиться обратного— переспать с чужой женой".

Разумеется, армейская жизнь давит — и подчас довольно неожиданным образом. Солдаты живут вне норм гражданского общества, подчиняются совершенно другим профессиональным правилам, часто переезжают и вообще живут в состоянии постоянной готовности — чтобы выполнять задачи, от которых другие отказываются. Поэтому, может, и неудивительно, что некоторые из них считают себя вправе не всегда соблюдать общепринятый моральный кодекс.

Допустимо ли это? Нет. "Что за бред?" — кривится бывший офицер. "Стащить по пьянке дорожный конус — вот это веселуха. А кувыркаться с двумя бабами при живой жене, которая еще и мирно посапывает наверху, нет", — заключает жена другого военного в отставке.