Вот, например, как снайпер Корзанов Василий Афанасьевич (сайт «Я помню») описал полученную им в городе Мелекесс Ульяновской области снайперскую «подготовку». Сначала из нескольких тысяч призывников выбрали 250 будущих снайперов: «Капитан подходит ко мне, спрашивает: «Ваше образование?» Говорю: «Семь классов!» «Зрение?» «Нормальное! Не жалуюсь». «Выходи!».
Затем началась «учеба», продолжавшаяся с конца 1943 по весну 1944 года: «По сути дела, весь наш преподавательский состав в снайперском деле ни хрена не смыслил. Поэтому изучали мы в основном материальную часть оружия. В нашем случае это были старые винтовки-трехлинейки образца, если я не ошибаюсь, 1898-го(?) года. Честно говоря, вся наша учеба не имела для нас никакого значения. Ведь за все время пребывания в этой учебке мы не сделали ни одного выстрела и не истратили ни одного патрона».
Зачем же снайперам стрелять учиться и патроны тратить, если есть более необходимые для выживания и победы в бою навыки: «Больше всего времени уделялось строевой подготовке. Как говорится, выше ножку и так далее. Кроме того, у нас проходили занятия по тактике. Фактически эта тактика ничего из себя не представляла, кроме постоянного шастанья по лесу».
Винтовку, правда, подержать доводилось и даже целиться из нее. Но не стреляя: «Тебе дают винтовку, и ты целишься. Товарищ с укладочкой стоит около листа с дырочкой. Когда ты целишься, то ему говоришь: ниже, выше, левее, правее. То есть, ты наводишь винтовку так, как будто ты поражаешь эту дырочку. Этот товарищ отмечает все данные карандашом».
Оптических прицелов для настоящей снайперской подготовки все равно не было. Для полного «счастья» жили впроголодь: «Ведь когда нам давали рыбу, от нее было одно название. В рыбном супе находились одни только кости. Нам оставалось есть один только бульон. Порой к нам попадала картошка, которую выдавали при минус сорока градусах мороза. Помню, из-за этого мороза нам попадалось на улице очень много померших птичек. Так вот, эту картошину можно было разрубить только после того, как ты ее сварил. Иначе ее было не раздавить. Она была замерзшая и зеленая. Кроме того, нам по рациону полагались 650 грамм хлеба. Но он оказывался недопеченным. От него хорошо когда оставалось 300 грамм настоящего хлеба».
Понятно, что от такой жизни «снайперы» буквально рвались на фронт. Когда их наконец-то туда отправили, один из товарищей Василия Корзанова написал стихотворение, в котором были такие строки: «Прощайте горы, прощай лес и ты, проклятый Мелекесс».
По сути дела, на фронт ехали живые мишени, а вовсе неподготовленные снайперы. Вот только по прибытии в 380-й полк 171-й стрелковой дивизии Василию Корзанову довелось узнать, что такое настоящая боевая подготовка: «Спасло нас то, что прямо на фронте заместитель командира дивизии подполковник Бакеев организовал для нас курсы снайперов. Руководил ими капитан Пирогов, который впоследствии командовал нашим батальоном и стал мне близким другом. Должен сказать, что я до сих пор «молюсь» на Бакеева: именно благодаря ему я смог сохранить себе жизнь на фронте».
Настоящие боевые офицеры, воспользовавшись относительным затишьем, сумели организовать серьезную подготовку: «Нам тогда было кому 18 лет, кому — чуть побольше. И с нами, таким молодняком, занимались старослужащие. Короче говоря, «деды», которые сейчас в армии унижают молодых солдат, делились с нами своим фронтовым опытом. Их собрали со всей дивизии. Среди них встречались как действующие снайперы, так и бездействующие. Если бы не они, то наши дни на передовой были бы сочтены. Сборы проходили в течение нескольких дней. «Деды» делились с нами своими умениями и просили о них не забывать. Мы, будучи недоучками, их с огромным вниманием слушали. С каждым из них, в том числе и с известным в нашей дивизии снайпером капитаном Ивасиком, можно было встретиться и поговорить. Кроме того, нам предоставлялась уникальная возможность послушать рассказ бывалых снайперов: о том, как действуют немцы, и прочее».
Надо отметить, что в воспоминаниях ветераны Великой Отечественной постоянно подчеркивают – «дедовщиной» в той ее отвратительной форме, что возникла в Советской Армии последних десятилетий существования СССР, в воюющей РККА и не пахло. Бывалые старшие товарищи учили несмышленых новичков выживать и побеждать.
Без таких уроков, с одной «мелекесской» подготовкой Василий Корзанов имел очень немного шансов на выживание в первом же бою. Но он выжил, подставив под ответный немецкий огонь зеркальце, которое высунул на палочке над бруствером. Суждено ему было дойти до Берлина и стать участником штурма рейхстага…
Максим Кустов
