Луций Корнелий Сулла, полководец и диктатор
Введение
В 83–82 годах до н.э. в Древнем Риме состоялась гражданская война, победителем в ходе которой стал Луций Корнелий Сулла – древнеримский полководец и проконсул. Спустя некоторое время после того, как пришёл к власти, он объявил о проскрипциях. А что это такое – проскрипции? Об этом мы и поговорим в нашей статье.
Что такое проскрипции и как они появились?
Некоторые наивно думают, что Сулла взял да и придумал эти проскрипции. История нам говорит совсем о другом.
Как утверждает Плутарх, едва придя к власти,
Сулла занялся убийствами, кровавым делам в городе не было ни числа, ни предела, и многие, у кого и дел-то с Суллой никаких не было, были уничтожены личными врагами, потому что, угождая своим приверженцам, он охотно разрешал им эти бесчинства.
То есть изначально вообще не было никаких проскрипций. Сулла и его сторонники просто убивали чуть ли не всех подряд.
И так могло быть очень-преочень долго. Но не вышло. Плутарх:
Наконец, один из молодых людей, Гай Метелл, отважился спросить в сенате у Суллы, чем кончится это бедствие и как далеко оно должно зайти, чтобы можно стало ждать прекращения того, что теперь творится. «Ведь мы просим у тебя, – сказал он, – не избавления от кары для тех, кого ты решил уничтожить, но избавления от неизвестности для тех, кого ты решил оставить в живых». На возражение Суллы, что он-де ещё не решил, кого прощает, Метелл ответил: «Ну так объяви, кого ты решил покарать». И Сулла обещал сделать это…
Представляете смелость этого молодого человека, который рискнул высказать мысли не кому-нибудь там, а самому диктатору, который наделён неограниченными полномочиями, да и ещё во время террора и убийств? Но он высказался. И как результат,
не посоветовавшись ни с кем из должностных лиц, Сулла тотчас составил список из восьмидесяти имён. Несмотря на всеобщее недовольство, спустя день он включил в список ещё двести двадцать человек, а на третий – опять по меньшей мере столько же. Выступив по этому поводу с речью перед народом, Сулла сказал, что он переписал тех, кого ему удалось вспомнить, а те, кого он сейчас запамятовал, будут внесены в список в следующий раз.
Теперь дадим определение термину проскрипции.
Слово проскрипции происходит от слова proscriptio, которое в свою очередь происходит от слова proscribere, что означает «объявлять, оглашать».
Помните, что я в названии статьи проскрипции охарактеризовал как «тетрадь смерти»? И действительно, все, чьё имя хоть случайно оказывалось в проскрипциях, объявлялись вне закона и подлежали смерти. То есть проскрипции – это список людей, объявленных вне закона и подлежащих смерти.
И нельзя было укрывать тех, кто угодил в этот список, ибо
тех, кто принял у себя или спас осуждённого, Сулла тоже осудил, карой за человеколюбие назначив смерть и не делая исключения ни для брата, ни для сына, ни для отца.
Но зато, если ты убил или выдал властям опального, то ты мог получить награду, а именно
два таланта, даже если раб убьёт господина, даже если сын – отца.
Представляете себе, если ты убил опального, даже если это твой отец или брат, или сын, то ты мог получить вознаграждение. Но добавлю, что дарили два таланта лишь свободным гражданам. Рабов, которые убили опальных или их выдали, отпускали на свободу. Но это полбеды.
Настоящая беда заключалась в том, что
гражданской чести лишаются и сыновья, и внуки осуждённых, а их имущество подлежит конфискации.
Теперь пора поговорить о жертвах проскрипций.
Жертвы и выгодоприобретатели от проскрипций
Сулла включил в первую очередь в список 90 сенаторов и 2 600 всадников, которые поддерживали Гая Мария. Все они были убиты. Также одно время жертвами «тетради смерти» чуть не стал знаменитый Гай Юлий Цезарь, но ему повезло: поддавшись уговорам его родственников, диктатор помиловал Цезаря, хотя и заметил, что
в нём много Мариев.
Гай Юлий Цезарь – император и полководец, едва не ставший жертвой проскрипций
Плутарх:
Проскрипции свирепствовали не только в Риме, но и по всем городам Италии. От убийств не защищали ни храмы богов, ни очаг гостеприимства, ни отчий дом; мужья гибли в объятиях супруг, сыновья – в объятиях матерей. При этом павшие жертвой гнева и вражды были лишь каплей в море среди тех, кого казнили ради их богатства. Палачи имели повод говорить, что такого-то сгубил его огромный дом, этого – сад, иного – тёплые купанья.
Но, кажется, всего невероятнее случай с Луцием Катилиной…
В то время, когда исход войны был ещё под сомнением, он убил своего брата, а теперь стал просить Суллу, чтобы тот внёс покойника в проскрипционные списки как живого. Сулла так и сделал. В благодарность за это Катилина убил некоего Марка Мария, члена враждебной партии, и принёс его голову Сулле, сидевшему на Форуме, а затем подошёл к находившейся вблизи кропильнице Аполлона и омыл себе руки.
Но, кажется, всего невероятнее случай с Луцием Катилиной…
В то время, когда исход войны был ещё под сомнением, он убил своего брата, а теперь стал просить Суллу, чтобы тот внёс покойника в проскрипционные списки как живого. Сулла так и сделал. В благодарность за это Катилина убил некоего Марка Мария, члена враждебной партии, и принёс его голову Сулле, сидевшему на Форуме, а затем подошёл к находившейся вблизи кропильнице Аполлона и омыл себе руки.
А основным выгодоприобретателем стал Сулла. Ну и, конечно же, его приспешники – Помпей, Лукулл и Красс. Правда, последний вскоре лишился этого, так все действия осуществлял без согласия Суллы. Позже проскрипции применялись и Вторым Триумвиратом (Антоний, Октавиан Август и Лепид). Одной из самых известных жертв проскрипций стал знаменитый Цицерон.
Цицерон, оратор и философ
Вот как произошла его гибель:
Цицерон услыхал топот и приказал рабам остановиться и опустить носилки на землю. Подперев, по своему обыкновению, подбородок левою рукой, он пристальным взглядом смотрел на палачей, грязный, давно не стриженный, с иссушенным мучительной заботою лицом, и большинство присутствовавших отвернулось, когда палач подбежал к носилкам. Цицерон сам вытянул шею навстречу мечу, и Геренний (центурион – Прим. авт.) перерезал ему горло.
Так утверждает Плутарх. На самом деле Цицерон смерти, может быть, и избежал бы, но один вольноотпущенник по имени Филолог сказал ворвавшимся солдатам и их начальникам, куда делся его господин. И ведь нашли же!