О протестах в Китае против политики «нулевого ковида»

Протесты против официальной политики «нулевого ковида» распространились на такие крупные города КНР, как Нанкин, Ухань, Гуанчжоу, Пекин.

Протесты против официальной политики «нулевого ковида» распространились на такие крупные города КНР, как Нанкин, Ухань, Гуанчжоу, Пекин.

Вечером 29 ноября в китайском промышленном центре Гуанчжоу произошли столкновения людей с силовиками в белых халатах, что, по мнению американского агентства Bloomberg, «стало последним событием в череде протестов». К 1 декабря в крупные китайские городские округа, вроде 10-миллионного Сюйчжоу, стала вводиться бронетехника. Министерство безопасности Китая заявило, что «иностранные силы», работающие над созданием беспорядков в КНР, дестабилизируют страну изнутри…

Спусковым крючком стали протесты на самом большом в мире заводе по производству Iphone в Чжэнчжоу и демонстрации в столице Синьцзян-Уйгурского автономного района Урумчи, начавшиеся 24 ноября после гибели в пожаре 10 человек (выходы многоквартирного дома были заблокированы из-за «антиковидных мер», которые помешали работе пожарных).

Власти в обоих случаях вынуждены были пойти на компромиссы, но это только подлило масла в огонь. В дело активно вступили западные массмедиа, принявшиеся раздувать в КНР новую «ковидную Тяньаньмэнь».  В этом пропагандистском посыле сошлись даже весьма отличающиеся в плане информационной политики издания вроде The Wall Street Journal и Politico, принявшиеся, постоянно поминая события 1989 года на площади Тяньаньмэнь, живописать, как «по всей стране поднялось китайское студенчество – за свободу от карантинов и Си Цзиньпина».

По словам Associated Press, в Шанхае вечером 26 ноября полиция использовала слезоточивый газ против «примерно 300 человек», собравшихся «почтить память погибших в Урумчи». По информации Bloomberg, «самая большая волна гражданского неповиновения в континентальном Китае со времен протестов на Тяньаньмэнь в 1989 году происходит на фоне спада экономики страны, которая развивалась бешеными темпами на протяжении десятилетий».

The Wall Street Journal со ссылкой на «видео, размещенные в соцсетях» особо напирало на то, что «некоторые демонстранты призывали к уходу Си Цзиньпина и Компартии» и что, когда вечером 27 ноября полиция оттеснила протестующих в Пекине к реке, они скандировали: «Свобода!»

За всей этой пропагандой, как и за самими протестами стоят, разумеется, не студенчество и не тяга к демократии западного типа.

В унисон с началом протестов британский премьер Р. Сунак заявил об окончании «золотого века» британо-китайского сотрудничества из-за «вызовов демократическим ценностям». Таким образом Лондон перечёркивает стратегическое направление, выстраивавшееся по меньшей мере с 2015 года, когда после многодневного визита Си Цзиньпина на Британские острова были заключены договоренности о совместных проектах, включая инициативу «Один пояс, один путь», а тогдашний премьер Кэмерон объявил о «золотом веке» в отношениях с «будущим лидером мировой экономики».

Внутри КНР ситуация с протестами – одно из проявлений противоречий между тремя основными силами в китайских верхах: прозападных «либералов-комсомольцев», «центристов-коммунистов» и «консерваторов-традиционалистов».

Ситуация осложняется рассогласованностью процессов, идущих как внутри Китая, так и вокруг проекта присоединения к нему Тайваня. Глава администрации Тайваня Цай Инь-Вэнь уже взяла на себя “ответственность” и ушла с поста главы правящей либеральной Демократической прогрессивной партии после ее поражения на местных выборах от более прокитайски настроенной партии Гоминьдан.

Либералы теряют свои позиции как на Тайване, так и в Китае, где после отстранения от власти на недавнем съезде КПК иного варианта для "либерально-комсомольской" группировки, кроме перевода борьбы на улицы, не осталось.

Центристы Си Цзиньпина, контролирующие Пекин, уверены в проводимой ими линии. Используемая ими тактика связки трех основных сил уже обеспечила в соотношении 12 к 3 внушительную победу на муниципальных выборах на Тайване националистов Гоминьдана, который подобно самой КПК всегда выступал за «единый Китай». По сути, всё уже готово и к победе Гоминьдана на выборах 2024 года, и, соответственно, постепенной мирной интеграции острова в материковый Китай.

Си должен стать полноправным властителем Китая под красным флагом КПК в марте 2023 года. Однако до судьбоносных выборов 2024 года (на который приходятся и избирательные кампании в США и в России) и возможности решить проблему Тайваня без крови и непомерных рисков времени все еще слишком много. Поэтому коммунисты и традиционалисты стремятся отжать от властных рычагов местных либеральных «друзей доллара США» как можно скорее. Последние этому, разумеется, сопротивляются изо всех сил и уже открыто пытаются организовать «ковидную Тяньаньмэнь» с упором на улицу.

Сторонники Си Цзиньпина во властных структурах стараются ограничить фронду «комсомольцев» и прочих импонирующих Западу сил антиковидным карантином – не столько медицинским, сколько политическим. Либералы в свою очередь пользуются тем, что народ устал от этого карантина, и инициируют протесты.

Судя по последним событиям, времени у Си и его единомышленников не очень много. И они уже вынуждены идти на некоторые уступки. Например, к началу декабря в Гуанчжоу были внезапно смягчены меры «нулевой терпимости» к ковиду. Сняты наиболее жёсткие меры контроля, разрешено возвращение домой лицам с «желтым» QR-кодом, отменено повальное тестирование, а тем, чьи тесты в течение последних 3-х раз показывали отрицательный результат, разрешено не сдавать их в плановом регулярном порядке.

В то же время ситуация внутри и вокруг КНР остаётся напряжённой. Заклятые друзья с Запада и их друзья внутри страны фактически подталкивают нынешние власти Китая к форсированному решению «проблемы Тайваня» силой.

Фото: REUTERS/Thomas Peter

Вернуться назад