Переформатирование сознания: на пути к Великой реформе

Трудная история человечества. Жил-был царь – император Николай I. Считал себя вершителем судеб Европы, охранителем спокойствия, бичом революции. И чем в итоге для него обернулось его могущество? Поражением в Крымской войне. И… довольно странная была эта война (кстати, рассказ о ней на страницах ВО ещё не завершен), и странное это было поражение. Вот как охарактеризовал его известный в России славянофил Ю. Ф. Самарин:


То есть итогом войны стало то, что все её участники… посмотрели на себя со стороны. И увидели, и ужаснулись: Англия – своим потерям, причем потерям не боевым, а санитарным, Франция продолжила политику беспринципного политического лавирования, Австро-Венгрия испытала чисто ублюдочное удовольствие от посрамления России, после чего сама была посрамлена в 1918 году и вообще исчезла с карты мира, а Россия…

Россия увидела, что ей не хватает капитализма – железных дорог, заводов, современных винтовок и револьверов, паровых кораблей… Много чего не хватало. Зато в избытке у неё было темных, забитых и отсталых крестьян.

Тяжелое наследие минувшего царствования

Таким образом, вступление на престол 19 февраля 1855 года императора Александра II произошло при весьма драматичных обстоятельствах: военные поражения и всеобщее недовольстве старой властью. Но, по счастью, всякая власть ограничена природой человека. Вот и со смертью Николая общество словно проснулось, и все подспудно копившиеся в нем ожидания воскресли в один миг. Славянофил В. С. Аксаков писал:


Трагедия отца стала и драмой для молодого императора, убедившегося в тщетности трудов своего венценосного батюшки.


– писал В. О. Ключевский, и касалось это умов не только простых российских обывателей, но и самого молодого государя. Он уже осенью отправил в отставку проворовавшегося графа П. А. Клейнмихеля, а после падения Севастополя лично отправился в Крым и убедился в том, что… ситуацию в стране нужно в корне менять!

Тем более что в Петербург со всей страны начал приходить настоящий вал записок, предложений и исписанных красивым почерком целых тетрадей с планами и предложениями реформ, что в царствование прошлого императора было бы совершенно невозможным делом. Кстати, К. С. Аксаков – известный критик и писатель, один из самых ранних и заметных в стране славянофилов, тоже обрадовал царя такой запиской, кстати, как считают, одной из наилучших по содержанию. То есть реформ ждали, о них мечтали, их предлагали. Дело было за ответом государя императора.

К реформам шаг за шагом: 1856

И он ответил, хотя и не сразу, а в марте следующего 1856 года, сразу же после заключения Парижского мирного договора. В его Манифесте по поводу окончания войны обнаружились вот такие строки:


Казалось бы, что тут такого? Но нет в этом ничего удивительно только для нас. Для людей той России слова о равно справедливых для всех законах означали только одно – превращение 25 млн крепостных, которых законы Российской империи практически не касались, в полноправных граждан страны, то есть это был прямой намек на предстоящую ломку всего существующего строя!

Но ещё более взволновала население страны речь Александра II 30 марта 1856 года перед уездными и губернскими предводителями дворянства в Москве. Именно тогда он и сказал, что лучше отменить крепостное право сверху, чем ждать, пока оно само собой не начнет отменяться снизу. Так что Великие реформы начались в России отнюдь не в 1861 году, как об этом написано в школьных учебниках, а значительно раньше, и стартовали они именно с переформатирования сознания. То есть, попросту говоря, тем же помещикам объявили, чего им ждать.

Дальше – больше: была объявлена амнистия заключенным, включая декабристов, разрешен свободный выезд за границу, ослаблена цензура печати, отменены военные поселения, крестьян на три года освободили от рекрутских наборов, а ещё им были прощены налоговые недоимки.

«Ускорение движения»: 1857

В 1859 году в письме к Папе Римскому Пию IX Александр II писал, что:


Вот оно как, оказывается, победитель Наполеон III уже тогда торопил Александра с отменой крепостного права, а ведь мог бы и промолчать, пускай, мол, Россия и дальше пребывает в своей обыденной, подлой обыкновенности. Но нет – развивающейся Франции требовались рынки сбыла и источники сырья, и пошедшая по капиталистическому пути Россия была бы в данном случае для неё идеальным партнером, хотя бы уже в силу того, что обе страны недолюбливали… Англию!

Нужно было обеспечить изменение в умах, причем тех, кто как раз имел крепостных. То есть изменить сознание помещиков. Был создан Секретный комитет, который занялся тем, что для начала подготовил рескрипт об отмене крепостного права в трех прибалтийских губерниях: Ковенской, Виленской и Гродненской по примеру Остзейского края (нынешняя Балтия), где душевая зависимость от помещиков была отменена ещё в 1816–1819 гг., но освобождение проведено без земли. Подписал сей рескрипт Александр II 20 ноября 1857 года и тем самым запустил «механизм перемен» в России.

5 декабря того же года начали создаваться и губернские дворянские комитеты уже по всей России. За 1858 год в Центральной России их было создано 46. И хотя с самого начала там все между собой переругались – информация в народ, что называется, пошла. Кто-то что-то «из бар» сказал, его слуга «из простых» услышал, пересказал в трактире, наслаждаясь чувством собственной значимости, половой в трактире был деревенский и пересказал все то же самое землякам, а те понесли ещё дальше, вот так и пошла-поехала информация о грядущих переменах по всей Руси великой.

1858: четыре письма графа Ростовцева

А дальше начались волнения в той же Эстляндии, где крестьяне требовали не только личной свободы, но и земли. И как же в таких условиях освобождать крестьян в России? И тут государь-император в сентябре-октябре 1858 года получает от графа Ростовцева подряд четыре письма из-за границы. А в них настоятельная просьба к царю дать крестьянам землю и сделать так, чтобы, во-первых, крестьяне сразу же почувствовали выгоды своего нового положения, во-вторых – помещик бы тоже почувствовал, что его интересы не ущемлены, и в-третьих – чтобы власть проводила перемены не колеблясь, потому что все люди уважают только твердую власть.

Столь резкая перемена во взглядах верного царедворца – а это именно он предупредил Николая II о заговоре декабристов, могла бы показаться чудом, если бы в основе её не лежала его… горячая любовь к своим сыновьям, в данном случае к одному из них, учившемуся в Гейдельберге и там заболевшему. И вот, находясь на смертном одре, сын припомнил отцу сей позорный факт, запятнавший имя их семьи, и взял с него слово загладить вину помощью в освобождении крестьян. При этих словах Ростовцев прослезился и раскаялся, а затем дал у гроба клятву исполнить обещанное и… выполнил!

А молодой царь, надо сказать, прислушивался к его словам, и на заседании 4 декабря 1858 года данной ему властью приказал членам Комитета без каких-либо обсуждений принять программу реформы в редакции, предусматривающей наделение крестьян землей. Новый проект был подписан 1 февраля 1859 года…

Итог шести лет царствования

Теперь оставалось лишь решить, как все это будет выглядеть технически, не упустив из вида ни единой мелочи. Например, норма выделяемой крестьянам земли не могла быть единой по всей России, а должна была учитывать множество местных условий. Важен был даже фактор религиозный. Так, в Западной Белоруссии и на Западной Украине крестьяне в основном были украинцы и белорусы, а вот помещики – поляки-католики. Здесь важно было не обижать именно крестьян, тогда как в центральных губерниях все было с точностью до наоборот.

Чтобы решить все практически вопросы, 2 февраля 1859 года были учреждены Редакционные комиссии, главой которых стал граф Ростовцев. К участию в их работе была привлечена значительная часть либерально настроенной бюрократии и дворянства в противовес старым ретроградам из минувшей эпохи. Ростовцев говорил, что «Россия находится в подвешенном состоянии», поэтому комиссиям надо торопиться. А сделать нужно было и впрямь немало. Для каждой губернии разрабатывались свои, местные положения и нормы землеотведения. Определялись личные и имущественные права крестьян, порядок выкупных платежей, а также многое другое.

После смерти Ростовцева в 1860 году консерваторы вроде бы начали опять брать верх, однако ничего не могли поделать с великим князем Константином Николаевичем, который выступил энергичным поборником реформ. Под его началом заседания Главного комитета (комиссии теперь уже были распущены) происходили едва ли не ежедневно, и дело настолько продвинулось вперед, что стало возможным начать подготовку самого манифеста.

14 января 1861 года императором были подписаны последние протоколы его заседаний. А уже 19 февраля, спустя шесть лет после его восшествия на престол, он подписал и манифест об освобождении российского крестьянства…

А теперь можно сказать, что правительство в достаточной степени озаботившееся тем, чтобы соблюсти интересы помещиков, прежде всего в том, чтобы подготовить их к реформе морально, практически не сделало ничего для того, чтобы крестьяне тоже ждали бы реформы, если уж не как праздника, то, по крайней мере, без неприязни к инновациям. Сделано же этого не было, в первую очередь потому, что власть в то время попросту не привыкла считаться с мнением народным, причем именно в силу того, что у правителей элементарно не было времени, дабы научиться считаться с крестьянством, и грех было бы за это верхи упрекать!

Продолжение следует…