Ну что же, есть над чем подумать и что обсудить. Наконец-то появилась новая Морская доктрина, как подарок к празднику от президента. В отличие от ВКС и Сухопутных сил, рождалась морская компонента долго. Видимо, не могли внятно сформулировать конкретные цели и задачи перед флотом в условиях его возрождения.
Возрождение флота российского – это вообще отдельная больная тема, потому мы ее пока трогать не станем, а начнем наш разговор с формулировок. Ведь именно в них скрыт весь замысел применения флота в будущих периодах, а значит – и развитие оного.
Сразу начну с того, что понравилось. Понравилось появление понятия «национальных интересов в Мировом океане». Это прекрасно, потому что если посмотреть на предыдущие документы, то там конкретики не было совершенно. Теперь есть и это реально радует.
Более того, эти самые национальные интересы четко привязаны к географическим районам и разделены на три группы: жизненно важные, важные и все остальные (другие согласно формулировке).
Такое у нас впервые случилось, потому разберу поподробнее.
В целом национальные интересы распространяются на весь Мировой океан и Каспийское море в придачу. Они могут изменяться в зависимости от мировой обстановки, но изначально опираются на принципы и нормы международного права, международные договоры с учетом суверенитета и национальных интересов других государств.
Перевод: мы готовы защищать конкретные цели и задачи, конкретные отношения с другими странами союзнического толка, более агрессивно и действенно, чем это предусмотрено нашей весьма коллоидной дипломатической доктриной. Внешне-дипломатические принципы нашей страны к сожалению, весьма размыты, что-то типа «за все хорошее против всего плохого».
Здесь же все становится понятно: если у нас есть страна, с которой установлены союзнические отношения, то в случае конфликта этой страны с третьими странами, Россия может прийти на помощь. Именно может, потому что, например, если Китай, заключив такой договор, полезет забирать Тайвань (вопрос когда, не более того), а военные блоки США и других держав начнут ему мешать, то совсем не обязательно, что российские корабли пойду на помощь китайским.
А вот морская блокада, скажем, Сирии турецкими кораблями – это уже другой расклад.
Теперь по районам.
Жизненно важные районы – это внутренние морские воды (поздравляем Азовское море), территориальные моря, исключительная экономическая зона, Арктика, вся акватория Северного Морского пути, Охотское море, российская часть Каспия.
Важные районы – это «акватории, прилегающие к побережью РФ». Черное море, восточная часть Средиземного моря, Черноморские, Балтийские и Курильские проливы, районы прохождения мировых транспортных коммуникаций.
Другие районы – это все остальное, что лежит за пределами указанных районов и акваторий.
Вообще все очень четко расписано. Раньше зубы сводило от невнятных и зачастую непонятных формулировок об «основных угрозах», которые каждый понимал для себя сам.
Сейчас все более внятно и понятно. Да, жирно подчеркну, это теория, как оно будет на практике – чуть ниже, но: то, что в Доктрине заявлены районы и право на присутствие и использование ВМФ России в этих районах на основании в первую очередь законодательства России, а потом уже на основании международных норм и заключенных договоров – это прекрасно.
Снова подчеркиваю – это теория и юридическая компонента. Как оно будет реализовываться на практике – об этом должны будут говорить наши флотские товарищи. Думаю, коллеги Климов и Тимохин уделят Доктрине толику своего внимания.
Ведь практика – это не голословные заявления и не подписанные документы. Практика – это корабли, которые будут патрулировать районы, участвовать в маневрах, выполнять различные задачи.
И, в отличие от стран НАТО, которые давно уже поделили зоны ответственности в Мировом океане, российскому флоту придется действовать в одиночку со всеми вытекающими последствиями.
Кстати, о США и НАТО, которое на море почти США.
По мнению составителей Доктрины, основными угрозами морской безопасности России, является стратегический курс США на доминирование в Мировом океане и попытки глобального влияния на транспортные коммуникации и энергетические ресурсы Мирового океана.
Угрозу, согласно документу, также представляет стремление США и союзников ограничить доступ РФ к ресурсам Мирового океана и жизненно важным морским транспортным коммуникациям, стремление США к достижению превосходства своих ВМС над силами других стран и территориальные претензии к России ряда государств. Также опасность представляет экономическое, политическое, информационное и военное давление на РФ в целях дискредитации и снижения эффективности ее морской деятельности.
Все доходчиво. Прекрасно расставлены точки и запятые, из формулировок становится понятно, кто главный враг России на море. Это первое.
Второе – Россия не просто планирует вернуться в Мировой океан, а сделать это по-человечески. То есть, планируется появление пунктов материально-технического обеспечения, а там уже и об организации полноценных баз можно подумать. И вернуться к рассмотрению списка бывших советских баз ВМФ за рубежом.
Здесь понятно, что бывшие советские базы в Финляндии, Албании, Ливии, Польше, ГДР и КНР нам не светят, но:
- Камрань (Вьетнам);
- Тартус (Сирия);
- Сокотра (Йемен);
- Сьенфуэгос (Куба);
- Бербера (Сомали);
- Нокра (Эфиопия);
- Бизерта (Тунис);
- Конакри (Гвинея);
- Порт-Саид (Египет).
Советские корабли стояли в гаванях этих портов. Почему не начать потихоньку возвращаться? Да, это будет стоить денег. Но небольшие пока базы в районе Персидского залива и в Юго-западной Азии будут щекотать нервы противникам. Особенно в том случае, если на них будут базироваться корабли. Но об этом чуть ниже. Кстати, есть уверенность в том, что Ирак и Пакистан в случае чего тоже присоединятся к тем, кто будет рад увидеть на своих рейдах андреевский флаг.
Единственное, что не прописано в Доктрине на эту тему – зачем нам базы. Для чего то самое присутствие в разных акваториях Мирового океана? Опять это глупейшая «демонстрация флага», обозначение присутствия флота в регионе или полноценное такое реальное принуждение кого-либо к миру?
Вот что в старой Доктрине на этот счет ни буквы, ни в новой. Для чего нам нужны базы, обеспечивающие присутствие российских кораблей на дальних берегах, совершенно непонятно до сих пор. А ведь стоит это не пять рублей…
И второе. Для того, чтобы флот присутствовал в каком-то районе постоянно, кроме самой базы нужны, простите, корабли! Боевые корабли, корабли снабжения и обеспечения, разведки и так далее.
У нас они есть? Нет. Корабли дальней морской и океанской зоны во всех российских флотах можно пересчитать по пальцам. И состояние у них, скажем так, не очень. «Москва» показала, чего стоят все эти «ремонты», особенно на бывших украинских морских заводах.
То есть, корабли, способные осуществлять присутствие в ДМЗ, надо еще построить.
Надо ли?
На 150% уверен, что да, надо. Пусть в Доктрине об этом ни слова, но есть в голове свое соображение.
В Доктрине прописано, что флоты обязаны обеспечивать политические и экономическое равновесие и стабильность в каждом регионе. На глобальном и региональном уровнях.
С глобальным, кстати, все понятно, вопросов нет. Это «Бореи», которые в нужный момент шарахнут по противнику всем имеющимся у них арсеналом. И на этом все.
Но вот что делать, если Война не начнется и до применения ядерного оружия не дойдет? Если она пойдет именно на региональных уровнях?
То есть, Третья Мировая запросто может представлять собой не одно общемировое побоище, а ряд (большой) локальных конфликтов. Армения как всегда с Азербайджаном, Турция с Сирией, Пакистан с Индией, Израиль со всеми подряд из его «мирного» окружения и так далее?
Любой такой конфликт – это нарушение транспортных путей в регионе. Да и до конфликта экономические интересы России можно попробовать нарушить откровенно пиратскими методами, от массового лова рыбы в наших водах (привет, Япония!) до перехвата наших, например, танкеров с нефтью, идущих в неугодные противникам страны.
Плюс широкий набор революций, переворотов, локальных замесов.
Здесь флот – просто превосходный инструмент проецирования силы в определенный регион. И да, Флот с большой буквы способен предотвратить многие неприятные вещи. Но для этого необходимо, чтобы он был.
А с этим у нас полный непорядок. Те корабли, которые сегодня строятся на заводах, простите, это не для ДМЗ. Не берем стратегические ракетные подводные чудовища, это одноразовый инструмент испепеления мира. А остальное?
Простите, малые ракетные кораблики и корветики по 2000 тонн – это не для обозначенных задач. Для вышеперечисленных задач необходимы корабли совсем иного класса. У нас их практически не осталось, а что осталось – это латаные-перелатаные корабли советского флота, то есть, 30+ в плане возраста. С надежностью и боеспособностью, которые продемонстрировали всему миру «Адмирал Кузнецов» и «Москва».
Все это старье над утилизировать без малейшей жалости, потому что никакой пользы от них нет и уже не будет. Это старый плавучий металлолом, боевая ценность которого равна нулю.
А каким должен быть ТОТ Флот, который будет контролировать районы Мирового океана, Доктрина скромненько так молчит. А жаль. Под конкретные боевые задачи должны быть прописаны конкретные боевые корабли. Ну так делают все страны, у которых есть Флоты. Китай, Индия, Япония, США…
У нас пока тишина. И полная непонятка, где будет применяться флот, которого пока еще и нет. Хотя, в принципе, понятно. «Горячие точки» известны, и где поджечь, чтобы загорелось, но не перешло «красной черты», за которой следует ядерный удар, все прекрасно знают.
Причем, войны в прямом смысле, как и Ираком, может и не быть. Есть прекрасные апробированные сценарии Югославии, Ливии и Сирии. Особенно, кстати, показателен ливийский. Давайте вспомним, если бы у России был флот, способный прийти к ливийским берегам и сказать: «А мы против полетов вашей авиации», даже без авианосца (да и не нужна там пара десятков легких истребителей, достаточно ощетиниться чем-то типа С-400), с помощью кораблей с приличной ПВО можно было бы сорвать все воздушные операции против армии Каддафи.
Кстати, и в Сирии было примерно то же самое.
Я бы сказал, что Асада спасли чудом, перебросив нормальные самолеты на нормальные аэродромы. И уже с этих аэродромов террористов более-менее вразумили. Стоило, это, конечно, астрономических сумм, но вот вопрос: а где был флот?
Флот нас угостил двумя позорищами. Первое – это когда оказался не в состоянии обеспечить снабжение очень небольшой сирийской группировки российской армии и ВКС. И пришлось в пожарном режиме скупать все подходящие сухогрузы и танкеры у всех подряд. Даже у Украины.
Ну и второй – это эпичный «боевой» поход «Адмирала Кузнецова». Демонстрация нашего «могущества», когда после полугодовых сборов крейсер приплыл-таки в Сирию, с его борта осуществили какое-то количество боевых вылетов самолеты, потери составили Су-33 и МиГ-29КР по вине некачественных тросов аэрофинишера.
Теперь с «Кузнецовым» все понятно, авианесущих кораблей у нас нет и не предвидится, можно расслабиться. Однако это не отменят отсутствия в Доктрине расшифровок того, как должен действовать флот.
Мен очень напрягает, что в Доктрине все снова расписано невнятно. Как отчет Минобороны об успешном проведении СВО. Вроде все так, но конкретики ноль.
Ну что стоило расписать: нет у нас авианосца, и не будет. Это корыто смысла нет восстанавливать, новое не построить. Но вот у нас есть «Цирконы» в качестве аргумента, так что командир любого американского атомного аэродрома может подумать и посчитать, стоит ли искать приключений.
Да, у США/NATO/AUKUS свои подходы. И что? А у нас другая программа, другая доктрина. И только проверкой в реальных условиях можно сделать вывод, что эффективнее и быстрее: «Циркон» с борта русского корабля или F/A-18 с ракетами с борта американского.
Но корабль в ДМЗ с «Цирконами» должен не просто быть, а чувствовать себя в безопасности от американской авиации с плоскопалубного. То есть, корабль должен быть не один.
Хорошо, кстати, в Доктрине это предусмотрено и даже расписано:
«Предусмотреть развитие на Дальнем Востоке современного высокотехнологического судостроительного комплекса, предназначенного для строительства крупнотоннажных судов, в том числе для освоения Арктики, современных авианесущих кораблей для Военно-морского флота».
Да, новые заводы – это прекрасно. И старые в Николаеве – тоже. И люди на этих заводах, которые смогут, наконец, построить боевые корабли класса «фрегат-эсминец».
Но так было и в предыдущей Доктрине. Там даже про авианосное строительство говорилось, вот только дальше разговоров (слава Нептуну) дело не пошло.
Понятно, что если всерьез говорить о присутствии России в других регионах Флотом, то нам нужны корабли, способные это сделать. Крейсера, эсминцы, фрегаты. Которых нет и которые еще предстоит построить.
Иначе, простите, но ни о каких розовых мечтах не стоит говорить. И все, что останется России, какие там Доктрины не принимай и какие планы не озвучивай – роль прибрежной страны с москитным флотом береговой обороны. И совершенно устаревшей концепцией отражения нападения НАТО на наши берега.
Да, если говорить о глобальном и региональном уровнях, то с глобальным у нас все в порядке, наша ядерная триада нас надежно прикрывает. Но вот региональный уровень…
Неплохо было бы четко расписать, чем и как мы станем «отражать агрессию с океанских направлений вдали от границ России». Пока наш флот на это категорически не способен. Как будет дальше – покажет время.
В любом случае, в качестве итога хочу сказать, что новая Морская Доктрина – все-таки довольно адекватный документ. Пожалуй, первый за всю современную историю России.
Однако в нем слишком много белых пятен, благодаря которым будущее нашего флота все равно выглядит весьма туманно и неопределенно. Да, мы начали понимать, где и почему должен будет применяться флот. Было бы еще весьма неплохо, чтобы стало ясно, откуда возьмется Флот, способный решить такие непростые задачи.
Этого в Доктрине нет, но как говорится, стоит начать. Здесь уже понятно, что реализация Доктрины займет не один год и не один триллион рублей. Это тоже немаловажный аспект. Но тут как раз положительную роль играет то, что хотя бы половина флотских надобностей была неплохо так озвучена на уровне государственного документа.