Как два творческих работника из Ростова сделали Ворошилова первым красным офицером

Климент Ефремович Ворошилов (1881-1969)

Клименту Ефремовичу Ворошилову не довелось получить хорошего образования. Более того, за всю свою долгую жизнь он практически нигде не учился, не считая земской школы в волостном селе Васильевке. Читать и писать он, конечно же, умел, книги читал и даже писал статьи. Но, как ни крути, этого мало, чтобы на законных основаниях считаться первым красным офицером, то есть человеком, закончившим военное училище, а, может быть, и саму академию Генштаба. Откуда же повелось, что именно он был первым красным офицером, хотя одновременно с ним в РККА служили настоящие профессионалы, перешедшие в неё из царской армии? Давайте разбираться.

Покрасс и Френкель берутся за дело

В начале января 1920 года 1-я Конная армия Семёна Будённого геройски боролась с "деникинцами" за освобождение Ростова-на-Дону. 10 января донская столица была освобождена от "белых". В то время в Ростове жили и работали два никому не известных музыканта: Дмитрий Покрасс и Анатолий Френкель.

Оба числились творческим работниками сатирической студии "Кривой Джимми", и оба мечтали о музыкальной славе. Поэтому, когда в городе появились красноармейцы, творческая мысль музыкантов заметно активизировалась. Первым идея обессмертить конных будённовцев в песенном жанре осенила Дмитрия Покрасса. Вдоволь налюбовавшись гарцующими по улицам красными усачами, он второпях примчался к своему другу Анатолию-Носон-Нахиму и предложил написать о них песню.

Френкель стоял в это время у кухонной плиты в домашнем неглиже и тут же выдал экспромт:

"Стою, стою у примуса,
Готовлю фарш.
Красной кавалерии
Слагаю марш".

От примуса до речистых былинников

С этого момента работа, буквально, закипела. Покрасс решил взять за основу будущего шедевра марш 2-го Офицерского генерала Дроздова пехотного полка, который он сочинил полгода назад по заказу "дроздовцев". Марш был исполнен в присутствии Антона Ивановича Деникина в честь взятия белыми Харькова и удостоился похвалы. Теперь мелодия должна была послужить во славу героев-красноармейцев. Покрасс украсил мелодию пассажами из песни дальневосточных охотников и украинского музыкального фольклора. Дело оставалось за стихами.

Двое суток авторы вымучивали что ни будь более подходящего, чем рифма с примусом и фаршем. Наконец муза эпической поэзии сжалилась над энтузиастами, и они стали быстро записывать:

"Мы красные кавалеристы,
И про нас
Былинники речистые
Ведут рассказ..."

Своевременной визит члена реввоенсовета

В это время в театр "Кривой Джимми", где кропали свои стихи поэт и композитор, бог знает за каким рожном зашёл секретарь реввоенсовета 1-й Конной армии товарищ N. Визит оказался очень кстати. Музыканты проиграли и пропели нежданному гостю своё сочинение, и тут же были отправлены в гостиницу "Плас-отель" к командарму Будённому, Ворошилову и остальному штабу на прослушивание.

Покрасс сел за рояль. Когда исполнение было закончено, Ворошилов взял слово и глубокомысленно произнёс:

"А что, под коня подойдёт".

После этого песня была утверждена. Но музыкантам хотелось более широкого признания, и они попросили товарищей конармейцев представить её на суд профессоров ростовской консерватории. В сопровождении вооружённого "конвоя" Покрасс и Френкель явились пред светлые очи директора консерватории Михаила Гнесина и его коллег.

"Это не музыка", был вынесен вердикт. Но времена были тогда суровые. Гнесину прозрачно намекнули, что "произведение" уже одобрено Будённым, и лучше с ним не спорить. Пришлось Михаилу Фабиановичу написать положительное заключение. Впрочем, кому оно тогда было нужно.

Постскриптум

В отличие от консерваторских педагогов, обычным красноармейцам новый марш понравился. И, среди прочих слов, они с охотой пели сочинённое Носоном Френкелем:

"Ведь с нами Ворошилов
Первый красный офицер".

Так с тех пор и повелось, что именно Клим Ворошилов стал в Советской России первым красным офицером, а потом и первым красным маршалом. В это звание его произвели малоизвестные на тот момент ростовские музыканты Френкель и Покрасс. А Климент Ефремович, будучи человеком скромным, не смог от него отказаться. Впрочем, может быть им руководило тщеславие? Кто теперь скажет...

Вернуться назад