Издание The Washington Post опубликовало колонку аналитика информационного агентства Bloomberg Джулиана Ли, в которой говорится, что РФ благодаря «Северному потоку – 2» полностью реализует свою энергетическую стратегию.
«Северный поток – 2» является результатом долгосрочной стратегии РФ
Второй трансбалтийский газопровод, который соединяет РФ и Германию по дну Балтийского моря, оценивается в некоторых странах ЕС, как часть российского заговора, чьей целью является энергетическое давление на Европу, но это не так.
«Северный поток – 2» является результатом стратегии Москвы по выводу транзита газа из-под зависимости от третьих государств. Для России это логичная цель: Ли проводит знак равенства между «Северным потоком – 2» и канадским проектом Keystone XL.
После того, как распался СССР, Москва столкнулась с проблемой зависимости от действий новых независимых государств, которые необязательно были дружественными России. Это усложнило поставки российских нефти и газа на международные рынки.
В девяностые годы Москва не могла поставить нефть для отгрузки в терминалы Новороссийска без прокачки сырья через Украину, а основным нефтяным хабом РФ являлась Латвия. Поставки российского газа в страны Европы осуществлялись через Белоруссию или Украину с Молдавией, после чего сырье транзитировалось через территорию бывших сателлитов – Польши, Чехии, Словакии, Болгарии и Румынии.
Отношения РФ с этими государствами постоянно менялись, и не в лучшую для Москвы сторону. Из-за этого Россия начала реализовывать проекты для снижения зависимости по транзиту энергоресурсов от бывших партнеров по СССР и Восточному блоку.
В Ленинградской области были построены проекты по нефтяному экспорту. Как только первый из них в Приморске был завершен, экспорт сырья через прибалтийские республики и Польшу сошел на нет, а поставки сырья начали осуществляться через российскую инфраструктуру.
Аналогичным образом дела развивались на юге: к 2010 году прекратился российский экспорт нефти через украинский терминал в Одессе.
По газовому направлению РФ также предпринимала активные шаги. Были построены новые крупные экспортные газопроводы, соединившие Москву с основными потребителями. Сначала был реализован газопровод «Голубой поток» в Турцию, который снизил зависимость «Газпрома» от Украины, а затем «Северный поток – 1», сведший на нет газотранспортную монополию Польши и Белоруссии.
Аналогичную политику ведут другие государства
Данные проекты были дополнены «Турецким потоком» и «Северным потоком – 2». Энергетическая политика России не должна удивлять, она не является уникальной, но, как отмечает Ли, транзитные трубопроводы остаются проблемной темой.
Есть пример нефтяного проекта IPSA, доставлявшего сырье из Ирака до саудовского побережья Красного моря, и Tapline или Трансаравийского нефтепровода – из Саудовской Аравии до Ливана. Оба нефтепровода стали жертвой ближневосточной политики.
С девяностых годов идут разговоры по строительство газопровода TAPI по доставке туркменского газа через Афганистан в Пакистан и Индию, но сегодня вероятность его практической реализации еще меньше, чем в 1996 году.
Печальна судьба и нефтепровода Keystone XL, который должен доставить канадскую нефть до нефтеперерабатывающих заводов и экспортных терминалов в США. Решение об отмене этого проекта стало одним из первых шагов администрации Джо Байдена.
Такие прецеденты, как утверждает Ли, демонстрируют, что проекты транзитных газопроводов не всегда оборачивались успехом.
Еще эксперт приводит Каспийского трубопроводного консорциума (КТК) с Казахстаном в качестве прецедента российского использования транзитной инфраструктуры в национальных политико-экономических целях. Аналогичным образом поступает Турция с нефте и газопроводами из Азербайджана и Ирана, получая как прибыль, так и контроль за экспортом сырья из третьих государств.
Россия преодолела советское наследие
Система газового и нефтяного экспорта, которая досталась РФ от СССР, обернулась для Москвы серьезными издержками и транзитной рентой для третьих государств. Неудивительно, что Россия несколько десятилетий вела политику по решению данного вопроса.
«Газпром» в конце 2019 году подписал с Киевом пятилетний контракт по транзиту российского газа, но в 2024 году «Северный поток – 2» вытеснит, а не дополнит существующие газотранспортные маршруты через Украину, Польшу и Белоруссию.
Проект окончательно положит конец зависимости энергоэкспорта РФ от бывших республик СССР и восточноевропейских сателлитов. После этого нефтяной и газовый экспорт Москвы на рынки Западной Европы перестанет зависеть от третьих государств.