История образцов техники и вооружения, проектировавшихся и создававшихся на предприятиях Ленинграда летом 1941 года и после установления блокады — привлекательная для исследователей тема. Особенно интересны импровизированные бронеавтомобили, пушки и самоходные установки. Какие-то из них широко известны, а другие остались в тени или вовсе остались незамеченными. Об одной из таких разработок, которая, вероятно, легла в основу конструкции машины, более известной как «блокадная» самоходная артиллерийская установка СУ-26, пойдёт речь в данной статье.
Очевидная идея и неочевидные исполнители
Идея создания самоходной артиллерийской установки на базе грузового автомобиля была достаточно распространённой ещё в начале 1930-х гг. В СССР таким образом появилась установка СУ-12 — она была создана для поддержки и сопровождения мотомехчастей и должна была стать для них штатной артиллерией. Конструкция СУ-12 основывалась на базе трёхосных шасси грузовиков «Морленд» TX-6 или ГАЗ-ААА, у которых на месте кузова монтировалась платформа с тумбой и щитовым прикрытием. На тумбе размещалась качающаяся часть 76-мм полковой пушки образца 1927 года. Производил эти установки завод «Красный Путиловец», позже переименованный в Кировский завод.
Вероятно, именно эта конструкция оказала влияние на создание самоходной артиллерийской установки Кировского завода, известной под обозначением «Проект 423». Стоит отметить, что в настоящее время этот проект не известен заводчанам, а в документах о нём содержатся только небольшие текстовые описания и полностью отсутствует графический материал. Удивительно, но столь редкая машина попала в кадры кинохроники, и, если сопоставить изображения с документальным описанием, становится понятно, что это именно «Проект 423». Ранее считали, что на этих кадрах мелькает СУ-12.
В первой декаде июля 1941 года решением заседания бюро Ленинградского городского комитета ВКП(б) «О постановке на производство и выпуске 76-мм полковой пушки образца 1927 года» организовывалась широкая кооперация по производству полковых пушек на заводах Ленинграда. Головным выпускающим предприятием устанавливался Кировский завод с обеспечением выпуска в июле 400 орудий.
Однако производством только буксируемых орудий Кировский завод не ограничился: 27 июля 1941 года было составлено описание «Проекта 423» Кировского завода — самоходной автомобильной артиллерийской установки. Описание за подписью главного конструктора отдела №4 Л.И. Горлицкого и руководителя проекта В.A. Вишнякова разослали по списку адресатов, из которых только Главное артиллерийское управление Красной армии (ГАУ КА) находилось вне условных стен Кировского завода, а остальные были внутризаводскими: военный представитель, СКБ-4, СКБ-2, МХ-9.
Список рассылки позволил выявить отделы Кировского завода, причастные к проекту. СКБ-4 занималось проектированием орудийных систем и потому, вероятно, отвечало за разработку лафета и щитов, а также общее руководство проектом. СКБ-2, проектировавшее танки, скорее всего, отвечало за усиление конструкции автомобиля, необходимое для установки орудия и ведения стрельбы. В цеху МХ-9 установки собирали, контроль над работами осуществлял представитель военной приёмки.
Построено было минимум две автомобильных самоходных установки Кировского завода «Проект 423», которые можно видеть в кадрах кинохроники.
Артиллерийская автомобильная установка «Проект 423» состояла из качающейся части 76-мм полковой пушки образца 1927 года и двух пулемётов ДТ, установленных на шасси трёхтонного грузовика ЗиС-5. Пушка имела наводку по вертикали в диапазоне от −6 до +24°, по горизонту — до 240°. Пулемёты крепились на вертлюге щита орудия и имели самостоятельную наводку в вертикальном и горизонтальном направлении в диапазоне ±15°. Бронещит толщиной 6 мм прикрывал расчёт и орудие спереди, а также частично сверху.
Боекомплект орудия составляли 45 выстрелов в укладке. Кроме того, на машину можно было взять ещё 30 выстрелов в ящиках. Боекомплект пулемётов составляли 18 дисков по 63 патрона в каждом — всего 1134 патрона.
Вес устанавливаемых на шасси грузовика частей вместе с боекомплектом и расчётом составлял 2700 кг, а полный вес установки с автомобилем ЗиС-5 — 5500 кг. Максимальная скорость хода по дорогам составляла 40 км/час.
Предполагалось, что артиллерийская автомобильная установка может применяться:
- для сопровождения мотопехоты, кавалерии и транспорта;
- для атак против живой силы противника при быстрых сменах позиции;
- для стрельбы с ходу при движении машины;
- для решения ряда других обычных задач полковой артиллерии.
1 августа 1941 года военный представитель ГАУ КА на Кировском заводе капитан Гладышев в докладе секретарю городского комитета ВКП(б) Ленинграда Я.Ф. Капустину «О монтаже качающихся частей 76-мм полковой пушки на 3-тонной машине ЗиС-5» писал: «Смонтирована одна система с щитовым прикрытием, в котором, кроме пушки, помещены два танковых пулемёта. Зарядных ящиков пока нет».
Среди недостатков установки капитан Гладышев отмечал отсутствие бронирования кабины водителя, отсутствие сиденья наводчика и окна для связи с расчётом в задней стене кабины водителя: «Указанные недостатки необходимо устранить, иначе будет большое поражение водительского состава, расчёт будет работать, ползая по броневому полу, и работа будет непроизводительна ввиду болевых ощущений, машина будет неуправляема». Также военпред считал, что «два танковых пулемёта необходимо из щитового прикрытия изъять и поставить один пулемёт в кабине водителя, ввиду того, что одновременная стрельба из пушки и пулемёта невозможна».
2 августа 1941 года от Кировского завода на Артиллерийский научно-исследовательский опытный полигон (АНИОП) поступило письмо с просьбой провести испытания на прочность автомобильной установки 76-мм пушки образца 1927 года на шасси грузовика ЗиС-5 при стрельбе с усиленным зарядом. Отдельно отмечалось, что это заводские испытания.
Установка вместе с боеприпасами поступила на полигон 2 августа 1941 года. В отчёте полигона приводилось её краткое описание: «76-мм полковая пушка образца 1927 года (ствол с люлькой), смонтированная на специальном станке автомашины ЗиС-5». Подробной программы испытаний не было, и она уточнялась в ходе их проведения непосредственно главным конструктором Л.И. Горлицким.
Испытания велись стрельбой в трёх положениях установки относительно оси грузовика при углах возвышения орудия 0 и 24°, сериями по 10 выстрелов в каждом положении. Стреляли патронами с усиленным зарядом штатным снарядом с деревянной пробкой. Из 30 выстрелов 28 было сделано с места и два с хода, при орудии, развёрнутом перпендикулярно оси грузовика.
Перед испытаниями провели осмотр установки, в ходе которого выяснилось, что при угле возвышения орудия больше 20° поле зрения панорамы в секторе от 15 до 40° закрыто щитовым прикрытием.
По итогам стрельбы отмечалось следующее: «Заднее стекло шофёра, закрытое железной задвижкой, разбито, переднее стекло растрескалось, разбиты боковые стекла. Сломана общая стенка первого и второго ящиков боеукладки, расположенных в левом переднем углу машины. Крышки обоих ящиков, укреплённые на этой стенке, отлетели. Левая дверца кабины разбита, продольные планки, поддерживающие крышу, сломаны».
Сообщалось, что повреждения произошли «главным образом, во время стрельбы при курсовом угле 315°. Очевидно, то же самое произойдёт и при стрельбе при курсовом угле 45°». Для обеспечения сохранности кабины шофёра предлагалось… уменьшить угол горизонтального сектора обстрела автомобильной установки.
При стрельбе с места при курсовом угле 180° (положение №1) отмечался откат автомобиля, стоящего на ручном тормозе, на 20–25 см. При курсовом угле 270° (положение №2) левое колесо машины сильно подпрыгивало, но машина оставалась неподвижной. Аналогичная ситуация наблюдалась при курсовом угле 315° (положение №3). При углах возвышения 24° при давлении в накатнике 24 атмосферы наблюдались недокаты орудия в диапазоне 15–40 мм.
Отчёт полигона был составлен 4 августа 1941 года, после чего 5 августа он был отправлен председателю Артиллерийского комитета ГАУ КА, а копии переслали начальнику Управления вооружений наземной артиллерии (УВНА) ГАУ, военпреду на Кировском заводе и директору Кировского завода.
В УВНА ГАУ отчёт попал к начальнику УВНА ГАУ военинженеру 1-го ранга Н.Г. Комарову. 11 августа 1941 года на нём появилась резолюция: «Это, по-видимому, инициативная работа Кировского завода. Иметь подвижную (самоходную) установку надо, но в таком виде она представляет собой большую цель. Представленный образец имеет ряд дефектов. Надо включиться в эту работу и помочь. Одновременно надо разработать систему вооружения самоходной артиллерии и представить её маршалу [судя по всему, речь идёт о бывшем начальнике ГАУ КА маршале Г.И. Кулике, к тому времени лишившемся своего поста — прим. автора] и начать осуществлять. Комаров».
Очевидно, что в ГАУ о работах Кировского завода не знали.
Гусеницы вместо колёс
26 августа 1941 года появился проект постановления Военного совета обороны Ленинграда «О передаче пулемётов с завода им. Кирова и об организации самоходной батареи Т-26»:
«1. Обязать директора завода подъёмно-транспортных сооружений им. Кирова тов. Мойкина и военного представителя этого же завода тов. Куриленко… восстановить и передать в распоряжение Кировского завода 12 самоходных установок за счёт ходовой части танков Т-26. Установить, что из 12 самоходных установок 8 должно быть собрано за счёт некондиционных деталей и узлов, имеющихся на заводе. Срок окончания выдачи установок 10.09.1941.
2. Обязать директора Кировского завода тов. Зальцмана установить на самоходных установках Т-26 76-мм полковую пушку и сдать самоходную батарею в распоряжение Военного совета не позднее 15.09.1941.
Ворошилов, Жданов, Кузнецов, Капустин, Антюфеев».
Выбор в качестве площадки для постройки самоходной установки завода подъёмно-транспортных сооружений им. Кирова не случаен: до войны это предприятие, помимо выпуска гражданской продукции, специализировалось на ремонте танков Т-26 и БТ. Конструкция этих машин была знакома рабочим, завод располагал необходимым металлообрабатывающим оборудованием, цехами и подъёмными кранами, а на складах имелись запчасти и некоторое количество неисправных и подбитых Т-26 разных модификаций и годов выпуска.
В 2019 году в журнале «Техника и Вооружение» появилась следующая информация: «Известно лишь, что через какое-то время готовый образец артсистемы на станке со щитом передали на завод подъёмно-транспортного оборудования (ПТО) им. Кирова». Сопоставив её с вышесказанным, можно предположить, что образец передали на завод им. Кирова для копирования конструкции и установки её на шасси танка Т-26.
Возможно, при дальнейшем изучении ленинградских «блокадных» разработок будут найдены дополнительные документы, проливающие свет на эту историю. Пока же доподлинно известно, что, помимо описанных выше, работы по разработке самоходной артиллерийской установки на базе Т-26 вёл завод №174 им. Ворошилова. В основе этих работ лежит изданное в конце мая 1941 года постановление СНК и ЦК ВКП(б) за подписью И.В. Сталина и утверждённые 27 мая начальником ГАУ КА маршалом Г.И. Куликом тактико-технические требования на 76-мм самоходную пушку поддержки механизированных соединений на шасси танка Т-26.
В последнем документе облик будущей самоходной установки был очень хорошо прописан. Завод №174 должен был разработать проекты, выпустить чертежи и построить следующие образцы техники:
- самоходную установку штурмовой артиллерии под заводским индексом Т-26-6, представляющую собой 76-мм полковую пушку образца 1927/1932 гг. на шасси двухбашенного танка Т-26. Два опытных образца предстояло сдать к 1 сентября 1941 года;
- истребитель танков на шасси танка Т-50 с 57-мм пушкой ЗиС-4, опытный образец которого требовалось сдать к 16 октября 1941 года. В заводских документах есть индекс Т-26-7, и есть основания полагать, что речь идёт о реализации постановления, но либо на шасси Т-26, либо по какой-то причине в название проекта ввели индекс другой машины;
- зенитную самоходную артиллерийскую установку Т-26-8 с 37-мм зенитной пушкой образца 1939 года . В данном случае срок сдачи не оговаривался.
В середине июня 1941 года для обеспечения выполнения задания по проектированию самоходных установок на завод №174 были отправлены документация на орудия и сами системы — две 37-мм автоматические зенитные пушки ЗиК-37 образца 1939 года и одна 76-мм танковая пушка КТ-28 образца 1927/1932 гг. Также предприятию от АНИОП для изучения временно передавался один танк Т-34 с 57-мм пушкой ЗиС-4.
Документально подтверждается, что на заводе №174 построили две 37-мм зенитные установки Т-26-8 на шасси Т-26 с готовностью чертежей к серийному выпуску 25 августа 1941 года и, как минимум, разработали проект и чертежи на 76-мм установку Т-26-6, которая в описании работ фигурировала как «танковая пушка «КТ» в башне». Увы, до сих пор историкам-исследователям не удалось выяснить, как выглядели эти машины.
Испытания образцов зенитных самоходных артиллерийских установок прошли на АНИОП 19–23 июля 1941 года. О том, что проектирование закончено, а чертежи 76-мм установки Т-26-6 почти готовы, указано в отчёте завода №174 от 12 августа 1941 года. Таким образом, работы завода №174 совпадают по времени с «Проектом 423». Есть в отчёте и важное замечание: «По установкам Т-26-8, Т-26-7 и Т-26-6 нет указаний от НКСМ и ГАУ о целесообразности продолжения этих работ. Нами подготовлено письмо в НКСМ, ГАБТУ и ГАУ КА по этим работам…»
В середине августа 1941 года на заводе №174 задела по корпусам или готовым танкам Т-26 для изготовления в металле Т-26-6 не должно было остаться по прямому указанию руководства промышленностью Ленинграда. 3 июля 1941 года на заседании комиссии по вопросам обороны города был рассмотрен вопрос «Об использовании задела завода №174 для выпуска танков Т-26», после чего весь задел был посчитан и направлен на производство линейных танков. Работы по постройке зенитной установки Т-26-8 началась раньше, и на них решение комиссии не распространилось. В итоге заседания появился следующий протокол:
«1. Обязать директора завода № 174 тов. Маркина немедленно приступить к использованию имеющихся на заводе 126 корпусов с башнями, приспособив их для выпуска линейных танков Т-26.
2. Установить начало выпуска боевых танков 10 июля 1941 года со сдачей в июле 70 танков.
3. Разрешить директору завода №174 использовать для выпуска танков Т-26 детали и узлы из мобзапаса завода…
5. Контроль за ходом выполнения настоящего постановления и оказание практической помощи заводу №174 возложить на секретаря Ленинградского горкома ВКП(б) по машиностроению тов. Длугача М.А.».
С управлением промышленностью вскоре после начала войны сложилась интересная ситуация. 30 июня 1941 был образован высший орган чрезвычайного управления СССР — Государственный Комитет Обороны (ГКО). В свою очередь, заводы подчинялись наркоматам, но в прифронтовом Ленинграде указания и приказы отдавали местные партийные власти — Ленинградский городской комитет ВКП(б) и связанные с ним структуры, при этом для всех уровней оставались обязательными постановления ГКО. По этой причине дирекции заводов при исполнении указаний порой оказывались в сложной ситуации.
Возможность приближения линии фронта к Ленинграду прогнозировалась ещё в начале июля 1941 года, и постановлением ГКО от 11 июля 1941 года завод №174 предполагалось эвакуировать в Челябинск. В соответствии с ним начались подготовительные работы по эвакуации и частичный демонтаж и вывоз оборудования. 16 августа нарком среднего машиностроения В.А. Малышев предложил перенаправить завод №174 в Чкалов (ныне Оренбург). В этот же день на заводе прошло совещание по эвакуации, процесс демонтажа и отправки оборудования был ускорен. Однако 29 августа немецкие войска перерезали последнюю линию железной дороги, и эвакуация оборудования и людей стала возможна только через Ладожское озеро либо по воздуху. Вывоз станков и рабочих замедлился, но не остановился. В сложившейся обстановке завод №174 уже не мог заниматься реализацией старых проектов и постройкой новой самоходки.
Понятно, что проектирование и постройка, описанные в отчёте от 12 августа 1941 года, осуществлялись не на пустом месте — работы на заводе №174 велись в июне и июле 1941 года. Вполне вероятно, имела место кооперация, и Кировский завод разрабатывал артиллерийскую установку со щитовым прикрытием для завода №174, но впоследствии на Кировском заводе проявили инициативу и сделали автомобильную установку на шасси ЗиС-5. Есть вероятность, что завод №174 передал чертежи Т-26-6 на завод подъёмно-транспортного оборудования им. Кирова вместе с образцом артсистемы Кировского завода, а сам отправился в эвакуацию. Увы, документальных подтверждений этому пока нет. Завод №174 относился к наркомату среднего машиностроения (НКСМ), а Кировский завод и завод им. Кирова — к наркомату тяжёлого машиностроения (НКТМ), и в таком случае следы кооперации должны были отложиться в заводских документах, делах наркоматов или партийных органов Ленинграда.
Однозначно сказать, какие разработки лежит в основе конструкции 76-мм самоходной артиллерийской установки, выпускавшейся на ленинградском заводе подъёмно-транспортного оборудования им. Кирова в 1941–1943 гг., на сегодняшний день нельзя.
Источники и литература:
- Фонды ЦАМО, ЦГА СПб, ЦГА ИПД СПб, ЦГАКФФД СПб, РГАКФД, РГАСПИ, Музея В.И. Ленина.
- Блокада в решениях руководящих партийных органов Ленинграда. 1941–1944 гг. Сборник документов. — СПб.: Издательство Санкт-Петербургского университета, 2019.
- М. Коломиец, М. Макаров. Самоходная артиллерия Красной Армии. 1941–1945 гг. // «Фронтовая иллюстрация». — 2002. — №4.
- И. Павлов, М. Павлов. Бронированные колесницы. Эпизоды деятельности оружейных предприятий блокадного Ленинграда // «Техника и Вооружение». — 2019. — №3.
- А. Рябков. Загадочная самоходка // «М-Хобби». — 2020. — №9.