В годы Великой Отечественной войны в Красной Армии использовался стальной нагрудник (СН) — индивидуальное защитное средство типа кирасы или нагрудника. Обычно оснащались различными образцами нагрудников бойцы штурмовых инженерно-саперных бригад Резерва Верховного Главнокомандования - «панцирная пехота». Весьма противоречивые оценки их использование вызывало…
Владимир Семенович Туров (сайт « Я помню») – один из тех, кому довелось повоевать в стальном нагруднике. Осенью 1943 года батальон, в котором он служил, готовился к прорыву серьезно укрепленной обороны немцев: «Нам тогда выдали кирасы. Это такие стальные пластины толщиной примерно пять миллиметров. Крепились они на левом плече стальным загибом от пластины, закрывавшей всю грудь. Ниже крепилась узкая стальная пластина, закрывавшая весь живот, а к этой пластине крепилась еще одна – треугольная, защищавшая низ живота и пах. В местах крепления была возможность сгибания, хотя и незначительного. Они были довольно тяжелы, да и движение, достаточно сильно сковывали. Поверх панциря надевалась шинель, а на поясе у каждого бойца по два подсумка патронов, сумка с двумя гранатами РГД, малая саперная лопатка, а за плечами вещмешок, в котором кроме разного скарба: портянок, белья, туалетных принадлежностей, у каждого еще по 120 патронов и котелок. А на ноги – валенки. И только тогда, на все это надевался белый маскировочный костюм: свободные белые штаны и такая же свободная куртка с капюшоном и марлевой сеточкой-шторкой на лицо».
Надо отметить, что была очень серьезно организована учебная подготовка перед наступлением: «И вот в таком одеянии мы ежедневно на рассвете выходили на тактические учения. И каждый день меняем позицию, чтобы нетронутый снег лежал… Конечно, с нас пот ручьем, но панцири снимать не разрешают. Все светлое время суток «наступаем», а уже в темноте разбор занятий руководителем, потом командование батальона конкретизирует замечания на уровне командира роты, взвода. На следующий день все повторяется снова. И с каждым днем действия личного состава все больше оттачивались, легче и быстрее преодолевалось шестисотметровое заснеженное поле, минометчики почти сразу «клали» мины в цель, а «сорокопятки» поражали макеты».
Но сопровождалось такое обучение весьма ощутимыми потерями: «За эту неделю занятий мы потеряли семь человек. Пятеро погибли из-за того, что минометы не успели перенести огонь, а двое подорвались на своей гранате». Здесь речь идет о потерях батальона, в котором служил Владимир Семенович Туров. «Учебные» потери никак не были связаны с использованием стальных нагрудников. Наоборот, ошибка минометчиков с переносом огня могла стоить гораздо больших потерь, если бы бойцы не были защищены кирасами. Настало время проверить учебные навыки в бою: «5-го ноября 1943 года перед рассветом батальон скрытно выдвинулся на передний край. На рассвете началась массированная артподготовка, я такой никогда не видел. Когда туман несколько рассеялся, и видимость стала достаточной, налетела наша авиация. Пикировщики бомбят, Илы по головам ходят, но огонь артиллерии был настолько плотный, что один самолет, пикируя на окопы фашистов, был разбит снарядом нашей же артиллерии… Наконец дали сигнал – «Вперед!» Тут все как один выскочили из окопов, и быстро, значительно лучше, чем до этого на учениях, побежали к немецким окопам. Быстрому продвижению поспособствовало и то, что пошел такой дождь, что снега как такового не стало. Немцы сопротивления почти не оказывали, и в первую линию ворвались, по сути, с огневым валом. Завязалась рукопашная схватка».
Вот только в нагрудниках атаковали лишь первую линию немецкой обороны: «Но наши валенки еще на марше разбухли от воды, а в этих окопах прямо чавкает грязь и вода стоит… Бежать и так неудобно, всем жарко, а тут еще эти панцири. Все их сразу и сбросили, ну неудобно в них действовать. На вторую линию побежали уже без шинелей и панцирей. Если только это можно назвать бегом. В разбухших валенках по этой грязи».
Дальше батальон продолжил наступление уже без «кирас», налегке… Получается, что пригодились защитные средства лишь в самом начале наступления, затем бойцы от них предпочли избавиться. Прямо скажем, триумфальным успехом такое использование стальных нагрудников никак не назовешь. Но значит ли это, что «игра не стоила свеч», не стоило и связываться с нагрудниками?
Ведь бойцы были просто изначально перегружены оружием, боеприпасами и «разным скарбом». Если добавить к этому еще и вес стальных нагрудников, разбухшие от воды валенки и грязь, то остается только удивляться тому, что атакующие успешно, «лучше, чем на учениях» добежали до первой линии немецкой обороны. Принцип «взять с собой все необходимое, ничего не забыв» для атаки не очень подходит.
Если бы проблему транспортировки запасного белья, портянок и туалетных принадлежностей удалось решить иным способом, не нагружая ими атакующих, то, может быть, батальон смог бы продолжить наступление, не сбрасывая кирас?