16 июля 1944 года в Минске прошел необычный парад: на поле в излучине Свислочи собрались 30 тысяч партизан. Они прошли по разрушенным улицам белорусской столицы с оружием, добытым у противника и сконструированным умельцами. Белорусские партизаны воевали дерзко и результативно, добывали командованию РККА ценнейшую информацию о планах и действиях противника.
Информация о предстоящем применении одноразовых гранатометов – фаустпатронов второй модификации – поступила в 1943 году в Москву именно из лесов Белоруссии. Партизаны сумели захватить инструкцию и взяли в плен солдата, имевшего опыт обращения с секретным на тот момент ручным противотанковым оружием.
В Третьем рейхе каждая новая разработка немедленно причислялась к разряду вундерваффе. Фаустпатроны разных модификаций исключением не были. В вермахте на них возлагали особые надежды: чтобы научить пехотинца стрелять, хватало пятиминутного инструктажа. Это было простое и эффективное немецкое оружие для борьбы с танками. В зависимости от варианта заряда кумулятивная граната пробивала стальную бронеплиту толщиной от 140 до 200 миллиметров.
“ Фронтовые умельцы создали переносную стойку для одновременной стрельбы 6–10 гранатами ”
В 1943 году первые 500 гранатометов для борьбы с Т-34 были поставлены на Восточный фронт. Фаустпатронами как главным противотанковым оружием вооружались все пехотные и народно-гренадерские дивизии, батальоны фольксштурма. Осенью 1944-го на километре фронта у немцев насчитывалось до 90 панцерфаустов, а на передовой у каждого солдата вермахта был запас из нескольких фаустпатронов. При штурме Берлина около 10 процентов советских танков были подбиты выстрелами фаустов.
Однако это оружие было популярным не только в вермахте. Его быстро оценили и бойцы РККА. В степях Украины или болотах Белоруссии ручное противотанковое оружие было неэффективно. Для борьбы с танками на открытых пространствах в Красной армии успешно использовали мощные противотанковые пушки ЗиС-2 или М-42, но ситуация сильно изменилась, когда пришлось штурмовать европейские города. На кривых узких улочках противотанковая артиллерия не могла эффективно вести огонь, а советские тридцатьчетверки оказывались отличной целью.
При наступлении советские войска захватывали фаусты в больших количествах и быстро научились использовать их с толком. Панцерфаусты были особенно эффективны при стрельбе по «Королевским тиграм», опытный стрелок пробивал 140-миллиметровую броню с 30 метров.
Но красноармейцы применяли их не только против танков. В середине декабря 1944-го 39-я армия получила приказ готовиться к наступлению в Прибалтике – сначала на Пилькаллен, затем направление главного удара должно было смениться на Тильзит. Частям предстояло за день пройти с боями до 16 километров при ширине фронта 80 верст. Штабы нуждались в информации, и фронтовые разведчики свыше двухсот раз ходили в тыл врага, взяли в плен более сотни немецких офицеров и солдат. Красноармейцы нашли фаустпатронам необычное применение: ночью подбирались к немецким траншеям, давали залп и затем брали «языков», оглушенных взрывной волной.
На 1-м Белорусском фронте разведчики применяли «огневые ножницы» – слева и справа от объекта стреляли из трофейных гранатометов, осколков почти не было, а взрывная волна глушила фашистских солдат весьма качественно. Затем минометчики открывали отсечный огонь, а поисковики вдумчиво выбирали подходящего «языка».
К 1944 году использование фаустпатронов в Красной армии стало повсеместным. Бойцы штурмовых инженерно-саперных бригад – «панцирной пехоты» РККА использовали немецкие гранатометы при взятии особо укрепленных вражеских позиций. Фаусты пробивали не только танковую броню, но и кирпичные стены. Фронтовые умельцы создали переносную стойку для одновременной стрельбы шестью – десятью гранатами. Группу фаустников вооружали боезапасом в 60–80 единиц. При штурме сильно укрепленного Данцига группы ШИСБ ежедневно выпускали по врагу по 200–250 фаустпатронов. Огневая точка противника переставала существовать после двух-трех выстрелов.
Александр Пальцын, командир роты в офицерском штрафном батальоне, в одной из своих книг писал о бое при форсировании Одера: «И тут за танками показалась контратакующая пехота противника. Сколько их? Отобьем ли? И вдруг один танк остановился и задымил. Оказывается, это Смешной, завладев арсеналом фаустника, подбил немецким гранатометом немецкий же танк. Замечательно! Не зря, выходит, этот смелый летчик на тренировках при подготовке роты к боям фактически изрешетил фаустами остов брошенного сгоревшего немецкого танка. Почти без заметной паузы еще два фауста попали во второй танк. Вначале заклинило его башню, он встал и вскоре тоже загорелся. Выскочившую из-за танков пехоту наши, успев перезарядить оружие, встретили из окопов плотным огнем, от которого многие фрицы попадали, а остальные повернули назад». Героем был летчик Смешной, попавший в штрафбат за то, что его ведомый при перегоне техники с завода разбил самолет и погиб. В том бою он погиб.
Промышленность Третьего рейха выдавала до миллиона гранатометов в месяц, всего было выпущено более восьми миллионов единиц чудо-оружия, и более половины оказалось в руках красноармейцев.