В фильме Юрия Озерова «Ангелы ада» есть такой эпизод. Сын майора Шредера, немецкого снайпера-аса, отправляющегося под Сталинград, спрашивает отца: «А ты убьешь Сталина?». «Это не так просто», – отвечает Шредер, чемпион берлинской Олимпиады 1936 года.
Многие военные, политики и руководители спецслужб по другую сторону фронтов и границ полагали: убьют Сталина – и ход событий можно изменить в свою пользу. К слову, по нашему ТВ прошли в свое время два сериала на эту тему. Но их содержание имеет, мягко говоря, мало общего с реальной историей…
Вождь, напомним, родился 140 лет назад – как он сам отмечал, 21 декабря 1879 года. И прожил довольно долгую жизнь – не только физическую, но и как государственный и политический деятель, стоя у штурвала высшей власти без малого три десятка лет. А если точно – с 21 января 1924-го по 5 марта 1953-го. Со смертью Сталина окончилась целая эпоха в истории нашего государства. Сейчас мало кому известно, что всевластному вождю в военное время действительно угрожала серьезная опасность.
Тайные планы Берлина
Оружие террора никогда не убиралось в ножны нашими врагами и их спецслужбами во Второй мировой войне. В планы подрывной и террористической деятельности гитлеровских и других разведок входило и покушение на Сталина. Примечательный факт. В листовках и газетах, которые немцы сбрасывали в нашем тылу и на передовой, часто встречались призывы: «Смерть Сталина спасет Россию» и т. п. Очевидно, гитлеровцы считали: устранение Верховного главнокомандующего нанесет нам серьезный политический ущерб и повлияет на ход войны.
“ Арбат и Кутузовский проспект до дачи Сталина в Кунцеве днем и ночью патрулировали лучшие агенты наружки, одетые в штатское ”
Особая роль в планах спецслужб Третьего рейха по ликвидации Сталина и других советских руководителей отводилась власовцам из «русской освободительной армии» (РОА). Один из ее главарей – Георгий Жиленков на допросе показал: еще в 1943 году он принимал участие в формировании в РОА так называемой гвардейской ударной бригады. В ней в обстановке строжайшей секретности готовились кадры террористов и диверсантов. Об их предназначении можно судить по документам. Выдержка из допроса Жиленкова: «Для проведения террористических заданий в Москве должны выделяться особо убежденные, специально подготовленные националистско-революционные гвардейцы РОА. В круг их деятельности входит покушение против (так в документе. – В. Р.) Сталина, Молотова, Кагановича, Берии».
Для убийства Сталина и других советских руководителей спецслужбы рейха подготовили несколько агентов. И не только. Малоизвестная у нас авиастроительная фирма «Арадо» изготовила спецвариант военно-транспортного самолета Ar-232 с одиннадцатью парами колес малого диаметра особой конструкции для посадки на неподготовленные грунтовые площадки, в том числе на болотистой местности. Рассчитанный на экипаж из двух человек и десант из двух-трех диверсантов или агентов, оснащенный четырьмя двигателями мощностью 1200 лошадиных сил, самолет мог преодолеть без дозаправки более тысячи километров. В задней части фюзеляжа был оборудован большой люк, через который на борт загружался мотоцикл с коляской и даже вездеход. Таким образом, «Арадо» стал прообразом будущих воздушных средств для спецопераций.
В ночь с 4 на 5 сентября 1944 года самолет, перелетевший линию фронта, доставил двоих агентов в советской военной форме в лес под Смоленском, откуда они на мотоцикле двинулись к столице. Но диверсанты были схвачены и обезврежены чекистами. Как позднее выяснилось, одного из захваченных агентов для будущей операции отобрал в лагере для военнопленных Жиленков. На допросе в Москве этот террорист Таврин рассказал об интересной детали. В январе 1944-го его специально возили из Риги, где проходила подготовка к операции по покушению на Сталина, в Берлин на встречу с Отто Скорцени. Она проходила в служебном кабинете германского диверсанта № 1 по адресу: Потсдамерштрассе, 28. Беседуя с агентом, Скорцени поведал о деталях организованного им по приказу фюрера похищения Муссолини. Рассказал, как во время операции он, перепрыгнув через ограду замка, где держали дуче, столкнулся со стоявшим на посту карабинером. «Если бы я хоть на секунду замешкался, – поучал Скорцени агента, – то погиб бы. Но я без колебаний прикончил карабинера и, как видите, выполнил задание и остался жив»…
Германские диверсанты и террористы, которых спецслужбы рейха пытались тогда заслать в Москву, имели задание ликвидировать Сталина и других членов Государственного Комитета Обороны. Предусматривалось два варианта действий. Первый – покушение на официальном приеме, для этого предполагалось оружие, снаряженное разрывными и отравленными пулями. По второму варианту планировался обстрел машины Верховного бронебойно-зажигательными снарядами из портативного пускового устройства на пути следования в Кремль или на ближнюю дачу. Агенты располагали описаниями автомашин, которыми пользовались члены ГКО, знали их маршруты, обычно такие: Спасские ворота – улица Куйбышева (ныне Ильинка), ворота Кутафьей башни – улица Калинина (Воздвиженка) – Арбат, Боровицкие ворота – улица Фрунзе (Знаменка) – Арбат.
Однако террористы могли и не знать, что по всем маршрутам днем и ночью патрулировали одетые в штатское лучшие агенты наружки, особенно по Арбату и далее по Кутузовскому проспекту – до дачи Сталина в Кунцеве. Кроме того, в домах по этим и другим улицам дежурили наблюдатели, которые имели связь со штабом и снайперами, размещенными на крышах. Все это делалось скрытно.
Теперь известно, что предполагалось совершить нападение на саму дачу, где по вечерам собирались члены политбюро и ГКО. Но здесь диверсанты были обречены. Этот район леса в Кунцеве прикрывался с воздуха истребительной авиацией, базировавшейся во Внукове и Кубинке. Кроме того, на месте, где сегодня раскинулся жилой массив Крылатское, размещались батареи зенитной артиллерии. А в самые трудные дни обороны Москвы дачу Верховного на случай прорыва наземного противника или высадки десанта прикрывали танковые подразделения. Так что пробиться, а тем более пробраться к ней было невозможно.
Террористы, взращенные в Токио
Гораздо меньше известно о том, что ликвидацию советского руководителя планировали и в Японии. В этой проблеме пришлось тщательно разбираться Анатолию Николаеву, сотруднику советской части Международного военного трибунала для Дальнего Востока, работавшему в Токио. Уже в наши дни ветеран дипломатической службы рассказывал автору, как во время рассмотрения раздела обвинения «Агрессия Японии против Советского Союза» были предоставлены веские доказательства того, что разведка этой страны не только проводила подрывную и диверсионную деятельность против СССР, но и готовила спецоперацию по убийству Сталина. Многие годы у нас не принято было об этом говорить.
“ Перебежчик был одним из доверенных людей руководителей НКВД Ежова и Агранова, участвовал в следствии по делу об убийстве Кирова ”
Узкому кругу специалистов известно, что к теракту против Сталина японские спецслужбы намеревались привлечь перебежчика Люшкова. Напомню суть дела.
13 июня 1938 года, незадолго до пограничного конфликта у озера Хасан, сбежал в Маньчжурию Генрих Люшков, начальник управления НКВД по Дальнему Востоку. Он был одним из доверенных людей руководителей НКВД Ежова и Агранова, участвовал в следствии по делу об убийстве Кирова и раскрытии неких «заговоров» против Сталина.
Для спецслужб императорской Японии перебежчик оказался ценной находкой. В частности, Люшков сообщил о работе глубоко законспирированной группы военных разведчиков. (Это была группа Зорге. Но предатель не знал его имени и тем самым не дал спецслужбам наводки на Рамзая.) Кроме того, Люшков был в курсе дезинформационных мероприятий ОКДВА (Отдельной краснознаменной дальневосточной армии), рассказал о дислокации и планах ее частей.
В книге «Покушение на Сталина» японский автор Есиаки Хияма цитирует Коидзуми Коитиро, офицера 5-го отдела Генштаба императорской армии: «Сведения, которые сообщил Люшков, были для нас исключительно ценными». Тем не менее в Токио отказались от кандидатуры Люшкова как исполнителя террористической акции против Сталина. Он был довольно известной фигурой, и в СССР его непременно бы раскрыли.
В приговоре Международного военного трибунала для Дальнего Востока отмечается, что наряду с непосредственными военными приготовлениями Япония реализовывала тщательно разработанную программу подрывной деятельности против СССР, рассчитанную как на мирное, так и на военное время.
Что стоит за этой формулировкой? Еще в 1929 году на совещании японских военных атташе, созванном в Берлине Иванэ Мацуи, бывшим в то время начальником 2-го отдела Генерального штаба, обсуждались методы диверсий, которые должны были проводиться из европейских стран в предполагаемой войне против СССР. Планировалось использовать бывших белогвардейцев.
При этом руководство японского Генштаба особые надежды связывало с руководителем русских белоэмигрантов в Маньчжурии атаманом Григорием Семеновым и главарем «Российского фашистского союза» Константином Родзаевским. По приговору военной коллегии Верховного суда СССР от 30 августа 1946 года оба были казнены. На Токийском процессе использовались их письменные показания.
На упомянутом совещании японских военных атташе в Берлине обсуждался также вопрос о шпионаже против СССР, проводившемся разведслужбами Токио за пределами Советского Союза. При этом особую активность в осуществлении программы подрывной и диверсионной деятельности проявлял бывший военный атташе (1936–1938), а потом посол Японии в Германии (1938–1939, 1941–1945) генерал-лейтенант Хироси Осима, один из главных военных преступников.
Окончание следует.