24 октября 1949 года Исполком ЦК компартии ФНРЮ принял решение устранить недостатки в деле изоляции групп и отдельных лиц, поддерживающих линию Коминформбюро и Сталина в отношении Югославии и ее руководства. Пик «чисток», начавшихся в 1948-м с санкции Иосипа Броз Тито, пришелся на 1949–1953 годы, почти 70 процентов репрессированных составили представители православных народов страны: сербы, черногорцы и македонцы.
В декабре 1956-го эти меры были вроде как отменены, но преследования активных сторонников югославско-советской дружбы не прекращались вплоть до распада СССР и СФРЮ.
Основной спецлагерь для такого контингента был на необитаемом острове Голи-Оток (Голый остров), что у адриатического побережья Хорватии. Еще один – на соседнем острове Свети-Гргур. Приверженцы дружбы с СССР, как отмечают сербские и хорватские историки, содержались также в тюрьмах Билечи, Старой Градишки, Рачского Рита, Забелы, на островах Углян и Раб. Условия там были немногим лучше, чем в нацистских или польских концлагерях 30–40-х.
По оценкам югославских правозащитных организаций и экспертов, всего в титовских застенках в конце 40-х – середине 50-х содержались до 40 тысяч человек просталинской «пятой колонны», как их именовали власти. А общее число погибших и пропавших без вести в результате репрессий – как минимум 15 тысяч человек за период с 1948 по 1956 год.
“ Герой освободительной войны генерал-полковник югославской армии Арсо Иованович убит агентами Тито ”
Помещались туда прежде всего коммунисты и ветераны антифашистского Сопротивления, выступавшие против разрыва югославско-советских отношений в 1949-м, спровоцированного Тито, и против блокирования с Западом, развивавшегося с 1948 года («Тито и НАТО»). Оппозиция этим трендам была достаточно массовой. По данным югославских источников (относящимся к середине 80-х), в период 1948–1954 годов в поле зрения спецслужб страны находились 55 663 гражданина, заподозренных в сочувствии СССР, из них 30 113 подверглись различным санкциям, 16 731 лишен свободы. Был даже такой термин – «информбюровцы». Имелись в виду сторонники позиции созданного в 1947-м Информбюро коммунистических партий СССР, Болгарии, Венгрии, Польши, Румынии, Чехословакии, Италии и Франции. Приведем фрагмент заявления этой организации от 8 сентября 1948 года: «На справедливую товарищескую критику ошибок группы Тито со стороны братских компартий она отвечает широкими репрессиями, арестами и убийством коммунистов и некоммунистов, осмеливающихся выразить сомнение в правильности политики группы Тито. Совсем недавно убит агентами Тито генерал-полковник югославской армии товарищ Арсо Иованович – герой освободительной войны Югославии, начальник Генштаба Югославии в период освободительного движения, начальник военной школы Югославии. Убит за то, что сомневался в правильности националистической и террористической политики группы Тито».
Намеренное провоцирование Белградом конфронтации с СССР и его союзниками констатировали и подробно разбирали многие зарубежные эксперты, например Жан Бомье («От Гитлера до Трумэна», М., 1951), Рено Жувенель («Тито – главарь предателей», М., 1951), Драгослав Михайлович («Голый остров: истребление», М., 2001), Божидар Езерник («Голый остров – югославский ГУЛАГ», М., 2018).
С нормализацией в 1955 году советско-югославских отношений репрессии ослабли, но не прекратились. В названные лагеря с того времени помещались в основном уголовники и активисты националистических движений. Но все просоветские экс-заключенные – около 30 тысяч человек – оставались под надзором югославских спецслужб вплоть до распада страны в 1991-м. Сербский историк и публицист Райко Данилович отмечает: «В связи с окончанием в 1955–1956 годах советско-югославского конфликта активные репрессии против «информбюровцев» прекратились. Большинство заключенных в декабре 1956-го амнистировали».
Информбюро компартий было распущено по решению Никиты Хрущева в апреле 1956 года. «Но сторонники дружбы с СССР в Югославии, – уточняет Данилович, – пережили еще две волны арестов – в 1958 и 1974-м. Хотя масштабы несопоставимы с преследованиями в период советско-югославского конфликта».
Запад игнорировал эти репрессии и свидетельства считаных лиц, коим удался побег из лагерей в Албанию и Венгрию, поскольку экономически и политически поддерживал антисоветскую политику Белграда.
Ту же линию с 1955 года проводила Москва. Хрущев со товарищи не реагировали на обращения (через посольство и консульства СССР в Югославии) со стороны преследуемых. Ибо ставились задачи вовлечь страну в Варшавский договор и свергнуть при содействии Тито просталинский режим в Албании, вступивший в конфронтацию с СССР вскоре после ХХ съезда КПСС («Тот самый съезд»). Но Белград, искусно лавируя между Западом и Советским Союзом, воспрепятствовал реализации планов Москвы.
Вывод: именно православные народы и просоветски настроенные коммунисты Югославии были главной мишенью репрессий хорвата Тито.