В ХХ веке России дважды пришлось испытать Смутные времена. Думается, потому, что были забыты уроки первой Смуты. Если их помнить, такому больше не бывать.
13 октября 1604 года границу Русского государства пересек четырехтысячный отряд из польских шляхтичей, запорожских и донских казаков, бежавших из России противников царя Бориса Годунова. Возглавлял это мини-войско Юрий Отрепьев, называвший себя сыном Ивана Грозного Дмитрием.
С того дня и на протяжении свыше десятка лет наша страна переживала, по словам историка Василия Ключевского, страшное потрясение, известное в отечественной историографии как Смутное время. Но отнюдь не Лжедмитрий стал главным виновником вступления Руси в тяжкую эпоху.
Отправленный руководить борьбой с Пугачевщиной – подавлением грандиозного восстания, вспыхнувшего в 1773 году на востоке Российской империи генерал-аншеф Александр Бибиков в одном из писем Екатерине II отметил: «Не Пугачев важен, важно всеобщее негодование…» С полным правом это умозаключение можно перефразировать следующим образом: «Не Отрепьев был важен, а всеобщее негодование, овладевшее всеми слоями русского общества в начале XVII века».
“ По лесным тропам пробирались последние шайки шишей, давно уже пропивших награбленные за десять лет боярские шубы, жемчужные оклады с икон ”
Родовитые бояре и князья, потомки Рюрика и Гедемина, затаили в душе злобу и зависть к Борису Годунову – «выскочке», потомку татарского мурзы на русском престоле, избранному на царство в 1598 году Земским собором после смерти бездетного государя Федора Иоанновича.
Кстати, дворянин Юрий Отрепьев превратился в монаха Григория дабы избежать сурового наказания после пресечения антигодуновского заговора бояр Романовых, у которых сын стрелецкого сотника Богдана Отрепьева находился в услужении.
Обеднело многочисленное служилое помещичье сословие, нищало эксплуатируемое им крестьянство, крайне недовольно было казачество усиливавшимся давлением на него царской власти... Кризис резко усугубился массовым голодом, разразившимся в 1603 году вследствие двух неурожаев. И уже тогда имеет место с трудом подавленное народное восстание под предводительством Хлопка.
Короче говоря, обстановка в полной мере соответствовала словам Пушкина в «Истории Пугачева»: «Все предвещало новый мятеж. Недоставало предводителя. Предводитель сыскался». Причем появлялся он не единожды: убитого Отрепьева сменил Тушинской вор – Лжедмитрий II, погиб он – возник из ниоткуда Лжедмитрий III.
Трагический итог Смуты красочно описал историк Сергей Соловьев: «... ветер вольно гулял по лесам и степным равнинам, по огромному кладбищу, называвшемуся русской землей. Там были обгоревшие стены городов, пепел на местах селений, кресты и кости у заросших травою дорог, стаи воронов да волчий вой по ночам. Кое-где еще по лесным тропам пробирались последние шайки шишей, давно уже пропивших награбленные за десять лет боярские шубы, драгоценные чаши, жемчужные оклады с икон. Теперь все было выграблено, вычищено на Руси.
Опустошена и безлюдна была Россия. Даже крымские татары не выбегали больше на Дикую степь – грабить было нечего. За десять лет Великой смуты самозванцы, воры и польские наездники прошли саблей и огнем из края в край всю русскую землю. Был страшный голод, люди ели конский навоз и солонину из человеческого мяса. Ходила черная язва. Остатки народа разбрелись на север к Белому морю, на Урал, в Сибирь».
Однако выстояла и затем возродилась наша Отчизна. Уцелела благодаря подвигам защитников Смоленска и Троице-Сергиева монастыря, городов Тихвина и Михайлова, отваге москвичей, восставших против иноземных оккупантов, мужеству и стойкости воинов ополчения под предводительством князя Дмитрия Пожарского и Козьмы Минина. Не забудем деяния на благо Родины князя Михаила Скопина-Шуйского и Прокопия Ляпунова. В конце концов интервентов изгнали из столицы.
И вновь процитируем строки из «Истории России с древнейших времен» Сергея Соловьева: «В эти тяжкие дни к обугленным стенам Москвы, начисто разоренной и опустошенной и с великими трудами очищенной от польских захватчиков, к огромному этому пепелищу везли на санях по грязной мартовской дороге испуганного мальчика, выбранного по совету патриарха обнищалыми боярами, бесторжными торговыми гостями и суровыми северных и приволжских земель мужиками в цари московские... Не было большой веры в нового царя у русских людей. Но жить было надо. Начали жить. Призаняли денег у купцов Строгановых. Горожане стали обстраиваться, мужики – запахивать пустую землю. Стали высылать конных и пеших добрых людей бить воров по дорогам. Жили бедно, сурово. Кланялись низко и Крыму, и Литве, и шведам. Берегли веру. Знали, что есть одна только сила: крепкий, расторопный, легкий народ. Надеялись перетерпеть и перетерпели. И снова начали заселяться пустоши, поросшие бурьяном…»