Будущее или прошлое?
Сам термин «робот» даже в наш высокотехнологичный век весьма размыт. Это и автономное устройство, самостоятельно принимающее решение, и управляемая оператором машина — по сути, дистанционно управляемый боевой танк. Именно таким роботом является теперь уже знаменитый «ветеран» сирийской войны «Уран-9». Им управляет оператор, находящийся поблизости. Человек может контролировать своего «протеже» посредством видеосвязи, дополняя это по возможности прямым наблюдением.
Строго говоря, в самих боевых роботах ничего нового нет. Достаточно заметить, что все современные беспилотные летальные аппараты тоже можно назвать «роботами». И еще в 2014 году вооруженные силы США имели в своем распоряжении примерно десять тысяч одних только малых БПЛА. Наземные роботехнические комплексы тоже не покажутся новинкой человеку, интересующемуся этой тематикой. Еще во время Второй мировой немцы достаточно активно применяли гусеничного «Голиафа». Это небольшая одноразовая танкетка со взрывчатым веществом, которой управлял оператор по проводу, что, конечно, не повышало ее боевого потенциала. А еще она была медленной и дорогой.
Почему же тогда вокруг «Урана-9» столько информационного шума? Все одновременно просто и сложно. Перед нами, конечно, не боевой мех из фантастического кино, но по вооружению российский робот может посоперничать с тяжелой БМП, а в некоторых ситуациях вполне способен разобраться с вражеским танком. Стандартное вооружение включает в себя 30-мм пушку 2А72 и четыре противотанковые управляемые ракеты «Атака». Солидный арсенал.
![]()
Но на практике робот видится не столько в качестве «берсеркера» поля боя, сколько в виде разведывательно-ударной единицы. Однако и эта скромная роль, как известно, не дается легко. Машина должна соответствовать высоким требованиям современной войны. Вероятно, чтобы определить место наземных роботехнических комплексов в общевойсковой структуре понадобятся годы, если не десятилетия.
Говоря конкретно о российской армии, то тут может быть просто не до «Уранов». Ведь ей еще только предстоит окончательно определить задачи для «Терминаторов» — новых управляемых БМОП/БМПТ. Само собой массовой применение беспилотных боевых машин в довесок к этим машинам (а также к весьма разношерстному составу основных боевых танков) явно не способствует унификации и не пойдет вооруженным силам на пользу. Если же говорить об узком применении «Уран-9», например, для ликвидации неразорвавшихся боеприпасов, вопросов становится еще больше. В этом случае вооружение робота кажется совершенно избыточным. Чересчур велики масса и габариты. Поэтому более удачными примерами конструкций роботов для таких задач — можно назвать западный SWORDS или российский МРК.
![]()
Сирийский опыт
Не так давно стало известно, что «Уран-9» модернизировали с учетом опыта его применения в Сирии. Робот дополнительно получил двенадцать огнеметов «Шмель»: обновленную версию показали на площадке военно-технического форума «Армия-2018». Огнеметы собраны в две пусковые установки револьверного типа по бокам башни робота, в каждой из них — по шесть огнеметов. Представленный вариант имеет и свое стандартное вооружение в лице пушки и ПТУРов.
Одной из причин модернизации стали недостатки, о которых ранее заявили эксперты третьего центрального научно-исследовательского института Минобороны. Они касались управления, подвижности, огневой мощи, а также разведывательных и наблюдательных функциях. Опыт показал, что при самостоятельном передвижении «Урана» дает о себе знать низкая надежность его ходовой части — опорных и направляющих катков, а также пружин подвески. Другая проблема — нестабильная работа 30-миллиметровой автоматической пушки, а также неполадки в работе тепловизионного канала оптико-прицельной станции.
Но описанные здесь, а также некоторые другие проблемы, на которых заострили внимание СМИ, относятся к «детским болезням». То есть их со временем можно будет устранить. Куда неприятней конструктивный недостаток в лице радиуса применения, который ограничен несколькими километрами. Кроме того, оператор даже при отсутствии помех и вообще «идеальной» связи не сможет столь же хорошо воспринимать окружающую действительность, как экипаж боевой машины. Само собой, в условиях реальной войны бегать за роботом никто не будет, а «слепой» комплекс может стать легкой мишенью для обычного РПГ-7. В целом главный вывод доклада выглядит примерно так: в ближайшие десять-пятнадцать лет наземные боевые робототехнические комплексы вряд ли смогут полноценно выполнять задачи в условиях боевых действий. С этим сложно поспорить.
![]()
«Уран-9»: что дальше?
Неудивительно, что многие поспешили «похоронить» проект, заявив, что он является банальным разворовыванием денег. Но в таком случае разрабатываемый BAE Systems комплекс Armed Robotic Combat Vehicle (ARCV), который недавно представили в обновленном виде, тоже придется назвать «махинацией». Мы уже не говорим про странный украинский «Фантом-2» (шансы на его серийное производство мизерны), а также целый ряд похожих разработок с разных стран мира. Почему же такие комплексы до сих пор стоят на повестке?
Текущий тренд совершенно очевиден — более или менее состоятельные страны мира стараются сделать войну беспилотной. На земле, на море и, конечно, в воздухе. При этом чисто концептуально, при всех своих недостатках, такие комплексы как «Уран-9» смотрятся лучше робота, созданного на базе Т-90, Т-72 или вообще какого-либо другого основного боевого танка. В последних случаях машина унаследует от пилотируемой версии ряд совершенно ненужных ей узлов и механизмов, что не позволит существенно уменьшить массу и габариты боевой техники. То есть, изначально спроектированный в качестве управляемой машины, танк, не выйдет сделать эффективным беспилотником. Он будет большим, дорогим и, скорее всего, более уязвимым, чем управляемая модификация. Так что лучше в этом случае использовать новую базу.
В этом смысле однозначно назвать «Уран-9» пустой тратой денег нельзя. Он дал российским инженерам бесценные знания проектирования сложных беспилотных систем, а военным — возможное понимание места таких машин в общей структуре армии будущего. Конечно, сам «Уран-9» вряд ли станет чем-то революционным, да и зарубежные заказчики, скорее всего, не заинтересуются этой машиной вследствие ее цены и описанных выше технических проблем. Но, опять же, все вышесказанное актуально для целого ряда других беспилотных боевых машин, которые сейчас проходят тесты.
Так каким же будет боевой робот будущего, который придет (если придет) на смену танку? Вероятно, мы не увидим крупных двуногих мехов: такая концепция делает машину излишне сложной, уязвимой и дорогой. Более вероятно появление гусеничной платформы, сравнимой как раз по своим массе и габаритам с комплексом «Уран-9». Однако ею, вероятно, уже будет управлять не оператор, а искусственная нейронная сеть.
![]()
Последнее порождает целый ряд новых морально-этических вопросов, а также ставит вопрос банальной безопасности союзных войск. Однако все это уже отдельная тема для дискуссии. Отметим другое: когда появится ИИ, которому люди смогут доверить свои жизни, конструкция «Уран-9», вероятно, уже успеет устареть, и тут как раз может пригодиться опыт, полученный при его создании. Для новой машины. Некоторые, кстати, говорят, что место привычных орудий или ПТУРов займет так называемое оружие на новых физических принципах, например, боевые лазеры или рельсотроны. Но конкретно здесь все выглядит еще менее определенно, чем с роботами наподобие «Урана-9».
Сам термин «робот» даже в наш высокотехнологичный век весьма размыт. Это и автономное устройство, самостоятельно принимающее решение, и управляемая оператором машина — по сути, дистанционно управляемый боевой танк. Именно таким роботом является теперь уже знаменитый «ветеран» сирийской войны «Уран-9». Им управляет оператор, находящийся поблизости. Человек может контролировать своего «протеже» посредством видеосвязи, дополняя это по возможности прямым наблюдением.
Строго говоря, в самих боевых роботах ничего нового нет. Достаточно заметить, что все современные беспилотные летальные аппараты тоже можно назвать «роботами». И еще в 2014 году вооруженные силы США имели в своем распоряжении примерно десять тысяч одних только малых БПЛА. Наземные роботехнические комплексы тоже не покажутся новинкой человеку, интересующемуся этой тематикой. Еще во время Второй мировой немцы достаточно активно применяли гусеничного «Голиафа». Это небольшая одноразовая танкетка со взрывчатым веществом, которой управлял оператор по проводу, что, конечно, не повышало ее боевого потенциала. А еще она была медленной и дорогой.
Почему же тогда вокруг «Урана-9» столько информационного шума? Все одновременно просто и сложно. Перед нами, конечно, не боевой мех из фантастического кино, но по вооружению российский робот может посоперничать с тяжелой БМП, а в некоторых ситуациях вполне способен разобраться с вражеским танком. Стандартное вооружение включает в себя 30-мм пушку 2А72 и четыре противотанковые управляемые ракеты «Атака». Солидный арсенал.
Но на практике робот видится не столько в качестве «берсеркера» поля боя, сколько в виде разведывательно-ударной единицы. Однако и эта скромная роль, как известно, не дается легко. Машина должна соответствовать высоким требованиям современной войны. Вероятно, чтобы определить место наземных роботехнических комплексов в общевойсковой структуре понадобятся годы, если не десятилетия.
Говоря конкретно о российской армии, то тут может быть просто не до «Уранов». Ведь ей еще только предстоит окончательно определить задачи для «Терминаторов» — новых управляемых БМОП/БМПТ. Само собой массовой применение беспилотных боевых машин в довесок к этим машинам (а также к весьма разношерстному составу основных боевых танков) явно не способствует унификации и не пойдет вооруженным силам на пользу. Если же говорить об узком применении «Уран-9», например, для ликвидации неразорвавшихся боеприпасов, вопросов становится еще больше. В этом случае вооружение робота кажется совершенно избыточным. Чересчур велики масса и габариты. Поэтому более удачными примерами конструкций роботов для таких задач — можно назвать западный SWORDS или российский МРК.
Сирийский опыт
Не так давно стало известно, что «Уран-9» модернизировали с учетом опыта его применения в Сирии. Робот дополнительно получил двенадцать огнеметов «Шмель»: обновленную версию показали на площадке военно-технического форума «Армия-2018». Огнеметы собраны в две пусковые установки револьверного типа по бокам башни робота, в каждой из них — по шесть огнеметов. Представленный вариант имеет и свое стандартное вооружение в лице пушки и ПТУРов.
Одной из причин модернизации стали недостатки, о которых ранее заявили эксперты третьего центрального научно-исследовательского института Минобороны. Они касались управления, подвижности, огневой мощи, а также разведывательных и наблюдательных функциях. Опыт показал, что при самостоятельном передвижении «Урана» дает о себе знать низкая надежность его ходовой части — опорных и направляющих катков, а также пружин подвески. Другая проблема — нестабильная работа 30-миллиметровой автоматической пушки, а также неполадки в работе тепловизионного канала оптико-прицельной станции.
Но описанные здесь, а также некоторые другие проблемы, на которых заострили внимание СМИ, относятся к «детским болезням». То есть их со временем можно будет устранить. Куда неприятней конструктивный недостаток в лице радиуса применения, который ограничен несколькими километрами. Кроме того, оператор даже при отсутствии помех и вообще «идеальной» связи не сможет столь же хорошо воспринимать окружающую действительность, как экипаж боевой машины. Само собой, в условиях реальной войны бегать за роботом никто не будет, а «слепой» комплекс может стать легкой мишенью для обычного РПГ-7. В целом главный вывод доклада выглядит примерно так: в ближайшие десять-пятнадцать лет наземные боевые робототехнические комплексы вряд ли смогут полноценно выполнять задачи в условиях боевых действий. С этим сложно поспорить.
«Уран-9»: что дальше?
Неудивительно, что многие поспешили «похоронить» проект, заявив, что он является банальным разворовыванием денег. Но в таком случае разрабатываемый BAE Systems комплекс Armed Robotic Combat Vehicle (ARCV), который недавно представили в обновленном виде, тоже придется назвать «махинацией». Мы уже не говорим про странный украинский «Фантом-2» (шансы на его серийное производство мизерны), а также целый ряд похожих разработок с разных стран мира. Почему же такие комплексы до сих пор стоят на повестке?
Текущий тренд совершенно очевиден — более или менее состоятельные страны мира стараются сделать войну беспилотной. На земле, на море и, конечно, в воздухе. При этом чисто концептуально, при всех своих недостатках, такие комплексы как «Уран-9» смотрятся лучше робота, созданного на базе Т-90, Т-72 или вообще какого-либо другого основного боевого танка. В последних случаях машина унаследует от пилотируемой версии ряд совершенно ненужных ей узлов и механизмов, что не позволит существенно уменьшить массу и габариты боевой техники. То есть, изначально спроектированный в качестве управляемой машины, танк, не выйдет сделать эффективным беспилотником. Он будет большим, дорогим и, скорее всего, более уязвимым, чем управляемая модификация. Так что лучше в этом случае использовать новую базу.
В этом смысле однозначно назвать «Уран-9» пустой тратой денег нельзя. Он дал российским инженерам бесценные знания проектирования сложных беспилотных систем, а военным — возможное понимание места таких машин в общей структуре армии будущего. Конечно, сам «Уран-9» вряд ли станет чем-то революционным, да и зарубежные заказчики, скорее всего, не заинтересуются этой машиной вследствие ее цены и описанных выше технических проблем. Но, опять же, все вышесказанное актуально для целого ряда других беспилотных боевых машин, которые сейчас проходят тесты.
Так каким же будет боевой робот будущего, который придет (если придет) на смену танку? Вероятно, мы не увидим крупных двуногих мехов: такая концепция делает машину излишне сложной, уязвимой и дорогой. Более вероятно появление гусеничной платформы, сравнимой как раз по своим массе и габаритам с комплексом «Уран-9». Однако ею, вероятно, уже будет управлять не оператор, а искусственная нейронная сеть.
Последнее порождает целый ряд новых морально-этических вопросов, а также ставит вопрос банальной безопасности союзных войск. Однако все это уже отдельная тема для дискуссии. Отметим другое: когда появится ИИ, которому люди смогут доверить свои жизни, конструкция «Уран-9», вероятно, уже успеет устареть, и тут как раз может пригодиться опыт, полученный при его создании. Для новой машины. Некоторые, кстати, говорят, что место привычных орудий или ПТУРов займет так называемое оружие на новых физических принципах, например, боевые лазеры или рельсотроны. Но конкретно здесь все выглядит еще менее определенно, чем с роботами наподобие «Урана-9».
Илья Легат
Подпишись: