Основатель военно-политического проекта «Рыбарь» Михаил Звинчук дал большое интервью каналу RTVI, в котором рассказал о себе, о принципах работы в условиях информационной войны, о целях и проблемах российской специальной военной операции на Украине.
Михаил Звинчук – выпускник Военного Университета, профессиональный военный переводчик (арабский и английский языки), более года прослуживший в Сирии и Ираке бывший сотрудник Департамента массовых коммуникаций Министерства обороны РФ. Телеграм-канал «Рыбарь», основанный в 2018 году, первоначально специализировался в основном на освещении ближневосточной проблематики.
«В наше время можно побывать в одном конфликте, чтобы понять основные лекала… Если сравнивать конфликты в Сирии и в Ираке, в которых я принимал непосредственное участие, я понимаю, как действуют армии иностранных государств, что используется в бою, какие в принципе методики подготовки войск противника, и, получается, нарабатывается экспертиза годами, потому что ты рассматриваешь ту или иную ситуацию под разным углом… Сейчас… есть контроль за информационной обстановкой, полное понимание в силу налаженных средств мониторинга, доступ к определённому инсайду от источников на земле с обеих сторон конфликта, и есть своё видение на основе наработанного уже опыта, что и как может развиваться дальше, опять же с опорой на геополитическую информацию».
В настоящее время функционирование медиасети «Рыбыть» на постоянной основе поддерживают около 40 человек. Помимо этого основного штата, действуют волонтёры и фрилансеры. Месячный бюджет проекта превысил 4 миллиона рублей, пополняется исключительно за счёт донатов. Многие жертвователи – это люди, готовые помочь фронту и видящие реальную работу, включая публикуемые «Рыбарём» координаты расположений объектов украинских боевиков, объектов военной инфраструктуры, используемые при нанесении ударов, и т.д.
Учитывая партнёрскую сеть и каналы-единомышленники, речь идёт о более чем 150 ресурсах с совокупной аудиторией 13 млн подписчиков в российском сегменте, в то время как в иностранном – 110 каналов с аудиторией в 3 млн. подписчиков. При этом, по личным подсчётам М. Звинчука, общая аудитория российского Телеграма, читающая каналы, не превышает 4 млн. человек: «…у нас идёт перехлёст аудитории: человек, который интересуется конфликтом, одновременно будет подписан на "Рыбаря", "Военкоров Русской весны" и "Ридовку"».
У проекта «есть действительно агентурная сеть на территории Украины», построенная в ходе СВО из числа неравнодушных людей, ожидающих прихода российской армии и освобождения контролируемых нацистской хунтой населённых пунктов. Несмотря на неоднозначный ход осенней кампании, они по-прежнему готовы помогать в проведении СВО, в том числе с риском для жизни. Есть также информаторы в том числе из штабов и пунктов управления противника, предоставляющие аналитические документы, данные о передвижении войск, публикуемые в открытом доступе через некоторое время «с целью сеяния паники в рядах противника». Налажено информационное взаимодействие с ЧВК «Вагнер» и с другими подразделениями, действующими на запорожском, харьковском, херсонском и донбасском направлениях.
Отступление российской армии с территорий части Харьковской и Херсонской областей у некоторой части пророссийского актива наблюдаются элементы растерянности и паники, однако многие «веры не теряют». Подписка на российский телеграм-канал или фотография российского флага рассматривается СБУ в ходе фильтрационных мероприятий как основание для обвинений в сотрудничестве с «российскими спецслужбами». Отслеживаются и денежные переводы, включая криптовалюту. В противовес утверждениям киевской пропаганды о склонности к сотрудничеству с «русскими» исключительно пенсионеров, наиболее активны граждане в возрасте от 28 до 42 лет. Молодёжь до 28 лет либо настроена проукраински (сказывается тотальная русофобская пропаганда, особенно после переворота 2014 года), либо в лучшем случае нейтрально.
В последнее время «Рыбарём» проводятся профессиональные социологические опросы аудитории патриотических телеграм-каналов, годами верившей в несокрушимую мощь российской армии. Проблемы, вскрывшиеся после начала боевых действий 24 февраля, приводят к росту разочарования и рефлексии, но при этом важно заметить, что уровень поддержки СВО не снижается.
Начало одновременных действий сразу по многим направлениям команде «Рыбаря» предсказать не удалось, признаёт М. Звинчук: думалось, «максимум – признают ЛДНР, включат их в состав Российской Федерации и провозгласят необходимость освобождения в границах областей. Но никто не мог представить, что начнётся полномасштабная специальная военная операция на территории всей Украины, будут поражаться цели в глубоком тылу, будет бросок на Киев, будет попытка взятия Черниговской и Сумской областей... Никто не верил, что такая проверка боем действительно будет проведена». Можно предположить, что начатая в 2015 году военная операция в Сирии была «репетицией» более крупного военного конфликта с участием российской армии, однако различия слишком велики. Сейчас во всём мире только российская армия вовлечена в военные действия против сопоставимого по силе, высокотехнологичного и мотивированного противника. С 2014 года ВСУ и боевики националистических батальонов упорно готовились к войне, а в то же время участники многочисленных ток-шоу уверяли российское общество в никчёмности украинской армии, в том, что граждане соседней страны будут встречать российскую армию с цветами. Реальность оказалась иной: тот же русский Харьков превратили в центр русофобии и сплошной укрепрайон: «Честно говорю, я не знаю, почему этого у нас никто не видел либо не хотел замечать, либо верить в это, но получилось, как получилось».
Вопреки первоначальным ожиданиям, блицкрига не получилось. Не важно, будет формально Украина в НАТО или нет – поток оружия идёт беспрерывно, боевики ВСУ тренируются западными инструкторами, действуют отряды наёмников и т.д., и всё это будет продолжаться, если даже допустить, что будут подписаны некие бумажки. Цели демилитаризации достигаются в ходе боевых действий, в то время как денацификация Украины предполагает снос её правящей верхушки и прекращение ведения ею националистической накачки населения на подконтрольных территориях, что невозможно без овладения всей территорией бывшей Украинской ССР.
На фоне неудач последних месяцев вновь пошли разговоры о переговорах, которые, как напоминает М. Звинчук – реальность, сопровождающая все войны. Та же «зерновая сделка» принесла России определённые дивиденды, превратив Турцию в региональный хаб по взаимодействию третьих стран с Россией. Переговоры с Киевом – политическая мишура, призванная отвлечь население, в то время как реальный диалог идёт вовсе не с Киевом, а с его кураторами. Как отмечал в том числе и президент России, любые переговоры возможны только с учётом сложившихся реалий: «учитывая обстановку на поле боя сейчас, никто не будет отходить или сворачиваться».
Переговоры с МАГАТЭ по вопросу о Запорожской АЭС ведутся с августа или с сентября. Российская сторона заинтересована в присутствии на станции представителей этой организации, которые «просто банально могут стать заложниками ситуации, и если они подпадут под обстрел со стороны Украины, то это уже никак не удастся скрыть. Наши готовы к демилитаризации периметра станции – к выводу охранного персонала за ворота станции, размещение комплексов ПВО, которые всё равно это будут перекрывать. Может быть, наши согласны на увеличение небольшого участка, то есть я думаю, что в качестве компромисса наша сторона в лице Лихачёва, который ведёт переговоры, готова допустим к расширению буферной зоны на 3-5 километров вокруг. Украинцы, насколько мне известно, через МАГАТЭ продавливают версию о том, что должна быть создана зона безопасности в размере 30 километров. То есть представьте: 30 километров вокруг Запорожской АЭС, которые признаны демилитаризованной зоной. Если украинцы добиваются вывода российских войск [с этой территории], а потом просто нарушают все договорённости, как они это делали неоднократно, и переправляют войска в эту зону, они получают огромный плацдарм для наступления на Мелитополь, Бердянск, на Мариуполь, и для последующего захвата и оккупации Запорожской и Херсонской областей. Учитывая то, что мы сейчас видим переконфигурацию специальной военной операции после назначения единого командующего и создания новой ставки, и то, что река Днепр на данном этапе превращена в естественную водную преграду, за которой проще обороняться, то едва ли военные позволят предпринять такое решение».
В отличие от востока Харьковской области, правобережье Херсона эвакуировали заблаговременно, примерно за месяц, а сам манёвр провели достаточно филигранно. Ещё в апреле-мае некоторые должностные лица высказывали мысль о том, что оборона по левому берегу Днепра – наиболее логичный вариант. Широкая агентурная сеть и многочисленные «ждуны» позволили Киеву наносить удары по российским объектам, мостам и переправам через Днепр, дезорганизуя снабжение, сеять панику среди местного населения.
Так или иначе, объявленная 21 сентября мобилизация затронула многие российские семьи. К сожалению, дают о себе знать проблемы с технической оснащённостью и материальными запасами Вооружённых Сил. Несмотря на постепенное улучшение ситуации, «до идеальной отработки системы мобилизации очень далеко». В настоящее время линия боевого соприкосновения составляет 1100 километров, и удерживать её силами армии мирного времени, тем более одновременно обороняясь и наступая, невозможно.
Пример битвы за Фаллуджу свидетельствует об эффективности ударов по энергетической инфраструктуре Украины, призванных лишить противника воли к обороне и дестабилизировать социальную обстановку на Украине: «обычному рядовому человеку всё равно завзятую, как там идёт, ему важно обеспечить себя, свою жену, своего ребёнка всем необходимым, чтобы они зимой были сыты и согреты. А когда такой возможности нет – какой бы ни была идеологическая накачка, в определённый момент наступает усталость и все это сходит на нет».
Новая информационная реальность сделала знаменитыми военкоров, которые «стали естественным информационным рубежом и защитниками информационных рубежей родины в начале специальной военной операции, потому что тогда, как оказалось, в российских реалиях не хватает компетентных органов, которые в состоянии реагировать на информационные угрозы со стороны Украины и коллективного Запада, когда начались просто повальные атаки на российскую информационную инфраструктуру. И поэтому их можно назвать героями информационного фронта российского, которые зачастую движимы и профессиональным долгом своим, и необходимостью поднять информационное ружьё там, где это оказались не в состоянии сделать профильные ведомства и органы», – отмечает М. Звинчук, сомневающийся, судя по его ответу на заключительный блиц-вопрос главного редактора RTVI.com Владимира Дергачёва, в наличии у России военной пропаганды.
Инфографика: Телеграм-канал "Рыбарь"
Подпишись: