Почему Польша больше всего выиграет от поражения России на Украине?

Если бы исход конфликта можно было решить одним подбрасыванием монеты, противостоящие лагеря были бы понятны: демократии хотели бы победы Украины, автократии хотели бы, чтобы она проиграла. Но реальные политические результаты не столь однозначны. Обычно они находятся где-то в диапазоне между поражением и полной победой. По этому признаку демократии делятся как минимум на три лагеря: англоязычные, западноевропейские и восточноевропейские без Венгрии. Все то, что Путин называет "коллективным Западом", хочет, чтобы Украина победила. Но хочет не обязательно в одинаковой степени.

Для Польши и стран Балтии дело обстоит просто. Они хотят, чтобы победа Украины была однозначной. Преимущества будут как материальными, так и психологическими.

Победа Украины успокоит многовековую злобу поляков на Россию. <...> Правда, нелюбовь здесь взаимна. В своей прошлогодней статье, в которой утверждалось, что Украина и Россия исторически были одним народом, Путин включил более 30 ссылок на Польшу — некоторые из них намекают на то, что украинская национальная идентичность была задумана польскими элитами. За последние 600 лет Россия и Польша вели более десятка войн. Так что любви между ними мало.

Успех Украины повлечет за собой исторический шанс для региона выйти из статуса периферии и стать противовесом крупным западным государствам-членам ЕС. Победа на Украине, вероятно, приведет к смене режима в Белоруссии — второй недостающей части исторического проекта "Междуморья" или буфера из союзных стран, простирающегося от Балтийского до Черного морей, чтобы уравновесить мощь России.

Для Польши такой сценарий был бы двойным джек-потом. Впервые, по крайней мере, с XVII века, мы преодолеем проблему "соседства" — комфорт, который большинство западноевропейцев считают само собой разумеющимся после окончания Второй мировой войны. Объединенный регион Восточной Европы с человеческим и экономическим потенциалом более ста миллионов граждан мог бы оспорить доминирование старой Рейнской области в ЕС.

Именно из-за этой возможной перспективы Кремль систематически занижает оценку потенциала региона. В его риторике Украина трактуется как хранилище славянского крестьянского фольклора, "сверхдержава" только в ремеслах. На самом деле, Украина, родина Сергея Прокофьева и Сергея Королева, отца советского освоения космоса, обладает огромными запасами неиспользованных природных ресурсов, потенциалом для производства электроэнергии без вредных выбросов, одними из самых плодородных почв на континенте, космической и авиационной промышленностью, которая построила самый большой в мире самолет, и политическими лидерами, пользующимися уважением по всей Европе.

Задействование этого потенциала требует экономного подхода к масштабам его использования, прозрачных институтов и капитальных вложений. Часть этого потенциала может быть получена за счет региональной интеграции со своими союзниками. Обуздание коррупции и власти олигархов уже было в повестке дня администрации Зеленского. С победой в страну потекут инвестиционные деньги.

Польша и Украина сегодня намного беднее, чем Франция и Германия. Как они реально могут стать противодействующим полюсом в будущем ЕС? Как и многие послевоенные экономические чудеса, такие как чудеса Южной Кореи, Японии и Западной Германии, это чудо также, вероятно, будет спонсироваться сверхдержавой, которая многое выиграет от изменения политического порядка в Европе.

США уже вкачивают деньги, технологии и "мозговые центры" в Восточную Европу. Взамен они ожидают четкой позиции в отношении Китая. Это цена, которая кажется слишком высокой для запада Европы, но не для ее востока. Литва была готова рискнуть торговыми отношениями с Китаем, чтобы угодить США, в то время как Украина и Чехия переключились на закупку ядерного топлива из США. Польша недавно заключила контракт с американской компанией на строительство своей первой атомной электростанции.

Западные европейцы могут быть не готовы к смещению геополитического центра тяжести на восток, не говоря уже о цене усиления влияния США на континенте.

После окончания холодной войны Западная Европа стала вынужденным союзником США и главным бенефициаром "треугольника", создавшегося после падения Берлинской стены: российская энергия, китайские рынки и американская безопасность. Теперь первого столпа больше нет, а второй может стать платой за сохранение третьего.

Франция и Германия в настоящее время усиленно продвигают политику "стратегической автономии" для Европы, ту идею "европейской автономии" в сфере обороны и безопасности, которая однажды может привести к созданию армии ЕС. Путинская же Россия продвигает цель Евразийского союза, простирающегося "от Владивостока до Лиссабона". Общим для обеих стратегий является неприятие "англосаксонского" господства в Европе.

Американские и восточноевропейские интересы сегодня кажутся совпадающими. Но есть две явные причины, по которым они могут расходиться. Во-первых, США гораздо больше боятся повторения хаоса, возникшего при распаде Советского Союза в 1991 году, и связанных с этим рисков для ядерной безопасности. Эти риски безопасности не воспринимаются легкомысленно и в Восточной Европе. Но если вы уже живете в районе с повышенным риском, и есть возможность серьезного улучшения ситуации, то ваша точка зрения может быть и другой.

Во-вторых, в США, похоже, осталась надежда на то, что, пока Россия стоит на своих ногах, ее в конечном итоге можно будет развернуть в сторону Запада и использовать против Китая — в обратном маневре в стиле Киссинджера. В Восточной Европе эту идею встречают с ужасом. Это было удостоверено Путиным много раз (слишком много, если вы спросите жителей Восточной Европы). Регион опасается, что это может быть повторено и преемником Путина, особенно если Россия вместо серьезных реформ вытащит из шляпы кого-то вроде Алексея Навального, психологически вроде бы приемлемого для Запада, но все-таки все еще приверженного идее России как великой державы.

Но это возможности и риски, а не данность. Польская партия "Право и справедливость", увязшая в конфликте с ЕС из-за верховенства права, вызванном чрезмерным чувством собственного достоинства, упустила шанс занять место Великобритании в ЕС после Брексита. Но она не упустит возможности стать надежным союзником Украины и не выпускает из виду геополитические плюсы, которые в конечном итоге могут из этого вытекать.

Независимо от того, сможет ли правящая партия удержаться у власти после выборов 2023 года или нет, геополитический курс Польши остается устойчивым. В марте польский парламент подавляющим большинством голосов проголосовал за предоставление украинцам особых прав на польское образование, здравоохранение и рынок труда. Более 80% украинцев хорошего или очень хорошего мнения о поляках. Три четверти говорят, что их мнение улучшилось после начала спецоперации России. Несмотря на непростые отношения до 1945 года, сегодня украинцы воспринимают поляков как самое дружелюбное общество.

Все основные польские партии поддерживают Украину, и надеются, что, хотя дуга истории длинная, она в конечном итоге склонится к новому геополитическому порядку. Они хотят, чтобы Украина вышла из этого конфликта восходящей звездой, чтобы рухнула многовековая западная ориентация Европы, а Польша стала бы необъявленным победителем.