22 ноября 1942 года стало знаменательной датой для операции «Уран»: в этот день она достигла своего кульминационного пункта и запустила необратимую цепочку событий, приведших к знаменитой победе Красной армии под Сталинградом. Этот день начался с неожиданного для всех захвата переправы через Дон у города Калач передовым отрядом подполковника Г.Н. Филиппова.
Бросок корпуса Родина
Одним из важнейших элементов плана советского контрнаступления под Сталинградом (операция «Уран») было скорейшее занятие переправ через реку Дон у Калача в качестве предпосылки для последующего окружения немецкой 6-й армии. Выполнять эту задачу выпало 26-му танковому корпусу (тк) генерал-майора А.Г. Родина, входившему в состав 5-й танковой армии генерал-лейтенанта П.Л. Романенко.
19 ноября 1942 года 5-я танковая армия перешла в наступление с Серафимовичского плацдарма. 26-й тк действовал на её левом фланге и по плану действий вводился в бой во втором эшелоне, вслед за стрелковыми дивизиями, которые должны были обеспечить прорыв румынской обороны. В дальнейшем корпус должен был развивать наступление в общем юго-восточном направлении и к исходу второго дня наступления овладеть районом города Калач.
В состав 26-го тк входили 19-я и 157-я танковые бригады (тбр), а также 14-я мотострелковая бригада (мсбр), усиленные 1241-м истребительно-противотанковым артиллерийским полком (иптап), 85-м гвардейским миномётным полком (гмп) и 247-м сапёрным батальоном. В танковых бригадах корпуса было по 31-32 танка Т-34 и 20-21 танк Т-70, итого немногим более сотни танков.
Корпус генерал-майора Родина ввели в бой в середине дня 19 ноября; его части с трудом продирались через полосу обороны 5-й и 14-й румынских пехотных дивизий (пд), но ближе к ночи смогли её преодолеть и вышли на оперативный простор. На рассвете 20 ноября 157-я тбр и 14-я мсбр овладели хутором Перелазовский — важным промежуточным населённым пунктом, где располагался штаб румынского V армейского корпуса, а также многочисленные немецкие и румынские тыловые службы и склады. Серьёзного противника перед советскими танкистами и мотострелками больше не было.
В течение остатка дня 20 ноября и ночи на 21 ноября 26-й тк сосредотачивался для выполнения дальнейшей задачи — броска на Калач. Подтягивались отставшие части, танкисты дозаправляли свои машины и пополняли боекомплект, а также подсчитывали богатые трофеи. Погода была нелётная, низкие туманы и густая облачность не позволяли немецкой авиации воздействовать на наступающие клинья советских танков. В боях 19–20 ноября корпус потерял 30 танков, в одном из которых сгорел командир 157-й тбр старший батальонный комиссар И.И. Иванов.
В 10:00 21 ноября главные силы 26-го тк (19-я и 157-я тбр, 14-я мсбр) выступили из района Перелазовского в общем юго-восточном направлении по маршруту Перелазовский — Калмыковский — Добринка — Остров. Никаких существенных затруднений в ходе этого 60-километрового марша не встретилось, разрозненные очаги сопротивления быстро гасились, разгрому подверглись многочисленные спасавшиеся бегством румынские и немецкие обозы и остатки разбитых частей. Уже через пять часов советские авангарды достигли Острова и выбили оттуда немецкие посты боевого охранения. Продвинувшись ещё на несколько километров восточнее, они завязали бои у совхоза «Победа Октября» на главном рубеже обороны «Калачевского плацдарма», который занимали части полковника Микоша. До переправы через Дон по прямой оставалось всего 15 км.
Плацдарм полковника Микоша
Существовавшая ранее паромная переправа через Дон у Калача (на месте современного моста) была уничтожена отступающими войсками 62-й армии вместе с ещё несколькими понтонными и наплавными мостами ещё в начале августа 1942 года. Вместо неё немецкие сапёры в конце того же месяца навели временный мост примерно в 1,5 км выше по течению, у хутора Березовского. На советских картах было обозначено две переправы – старый разрушенный паром («южная») и новая «северная».
На 19 ноября в Калаче и окрестностях располагались следующие немецкие части.
В самом городе находился штаб 310-го главного артиллерийского командования (Hoh.Arko.310) генерал-майора Эрнста Филиппа (Ernst Philipp), штаб армейской фельджандармерии и целый ряд тыловых служб и подразделений. На западном берегу Дона перед мостом, в так называемом лагере «OT-Дорф» размещалось строительное управление Организации Тодта, которым руководил строительный советник Хакельберг (Hackelberg). Южнее «ОТ-Дорфа», напротив Калача, в бывшем доме отдыха располагалась «армейская сапёрная школа» полковника Ганса Микоша (Hans Mikosch). На двух последних структурах стоит остановиться подробнее.
Строительные части Организации Тодта не подчинялись армейскому командованию, а работали с ним на принципах взаимодействия. ОТ-управление Хакельберга было придано 6-й армии и включало в себя восемь строительных отрядов, технический отряд и транспортный отряд НСКК («Национал-социалистического корпуса водителей»). Всего под началом у советника Хакельберга было около 1900 служащих Организации Тодта (фактически), 1100 военнопленных и 300 гражданских лиц. Их главной задачей было строительство капитального высоководного моста через Дон на месте разрушенной «южной» паромной переправы и ремонт дорог. Капитальный мост пока что находился в зачаточном состоянии из-за отсутствия необходимых строительных материалов, по плану его должны были построить до весеннего половодья 1943 года. В начале ноября ОТ-управление выделило два взвода из наиболее подготовленных работников в тревожную роту, сформированную местной комендатурой Калача. Вечером 20 ноября тревожная рота убыла в западном направлении к Добринке.
Сапёрная школа 6-й армии была организована в сентябре 1942 года на базе 672-го сапёрного батальона. Её начальником был назначен командир 677-го полкового сапёрного штаба полковник Микош. Местом расположения школы был определён бывший дом отдыха, находившийся на западном берегу Дона напротив Калача. В школе проводились курсы для офицеров, унтер-офицеров и рядовых всех родов войск по строительству укреплений, борьбе с танками и подготовке штурмовых групп для городских боев. Курсанты получали дополнительную подготовку по всем сапёрным дисциплинам. На офицерских курсах также учились румынские офицеры, получавшие инженерную и боевую подготовку по немецким наставлениям.
Армейская сапёрная школа была наиболее боеспособной войсковой частью в районе Калача, её численность оценивается на уровне 1500-1800 человек. В составе её учебно-материальной базы имелась рота трофейных Т-34, сформированная согласно приказанию штаба 6-й армии от 16 октября.
Из-за неблагоприятного развития обстановки на фронте 3-й румынской армии и глубокого прорыва советских войск, во второй половине дня 20 ноября штаб 6-й армии отдал ряд распоряжений, призванных стабилизировать положение в большой излучине Дона. В 18.35 (20.35 по московскому времени) полковнику Микошу была передана радиограмма, в которой он назначался начальником обороны «Калачевского плацдарма». Ему ставилась задача силами сапёрной школы организовать оборону на «плацдарме» по линии высот на западном берегу Дона перед Калачом. Для обороны самого Калача ему подчинялись местная комендатура и штаб фельджандармерии.
Полковник Микош сразу же запросил в штабе армии два противотанковых дивизиона для прикрытия переправы через Дон, но у генерала танковых войск Паулюса не было таких свободных сил; единственную помощь оказала 9-я зенитная дивизия, приславшая несколько зениток. Большую часть своих сил полковник Микош разместил в обороне на западном берегу в радиусе около 15 км от переправы. Начальником обороны самого Калача он назначил подполковника Рооса (Roos), командира армейской фельджандармерии.
Вечером 20 и утром 21 ноября через Калачевскую переправу на запад проходили колонны 24-й танковой дивизии, которые в составе XIV танкового корпуса направлялись в большую излучину Дона для контрудара по прорвавшимся русским соединениям. Помимо обледенелых склонов на въезде и выезде с моста, движение танков осложнил затор, созданный несколькими итальянскими грузовиками из транспортной колонны, которая несколькими днями ранее доставила в Сталинград зимнее обмундирование для 6-й армии. Вечером 21 ноября через Дон переправились отставшие I батальон 21-го панцергренадёрского полка и рота 40-го танкосапёрного батальона 24-й тд. Они не успели присоединиться к главным силам своей дивизии и ввязались в бои на периметре обороны «плацдарма Микоша» в районе совхоза «Победа Октября» с подошедшими с запада частями 26-го тк. Как показали дальнейшие события, это спасло их от попадания в «котёл».
Около 20:00 21 ноября подполковник Роос собрал на совещание в комендатуре командиров всех расположенных в городе частей. По его итогам был издан на оборону Калача. В нем определялись четыре боевых оборонительных участка по периметру города: юго-восточный участок (гауптман Хан (Hahn), 305-я транспортная колонна), северо-восточный участок (гауптман Шульц (Schulz), 23-й технический батальон), участок «Старый Калач» (он же северный, майор Брауэр, II дивизион 549-го полка связи), участок обороны по реке Дон (майор Ойлер (Euler), 5-й армейский пункт сбора военнопленных). В резерве у самого подполковника Рооса оставалась одна рота фельджандармерии. Список ответственных командиров красноречиво указывает на то, какими силами располагал городской гарнизон.
Организации Тодта поручалось выставить охранение на переправе (для чего назначался караул из 25 человек) и в «ОТ-Дорфе» (30 человек). Остальной личный состав ОТ-управления переводился в Калач, задействовать его в боевых действиях не предполагалось. Помимо тодтовцев, защиту моста обеспечивали два орудия из зенитной батареи III дивизиона зенитной школы (другие 4 орудия были направлены на оборону «плацдарма») и команда местной милиции под присмотром фельджандармов.
Роковой мост
Вечером 21 ноября генерал-майор Родин поставил задачу командирам своих танковых бригад: «Воспользоваться покровом темноты и внезапно захватить переправы через реку Дон в районе города Калач». Командир 14-й мсбр подполковник Г.Н. Филиппов получил отдельную задачу лично от командира корпуса и заместителя командующего 5-й танковой армией генерал-майора Панфилова: «Вам лично с двумя ротами мотопехоты и шестью танками во что бы то ни стало, любой ценой, захватить переправу через реку Дон и удерживать её до подхода частей корпуса». В качестве переправы, которую должен был захватить подполковник, на карте фигурировал недостроенный «южный» мост.
В состав передового отряда, который возглавил подполковник Филиппов, вошли две роты 2-го мсб 14-й мсбр на грузовиках, пять танков 157-й тбр и один бронеавтомобиль 15-го орб. В 5 часов утра передовой отряд на полном ходу «врезался в передний край обороны противника и внезапностью так его ошеломил, что он, опомнившись, открыл огонь только после того, как проскочило 3 автомашины во главе с подполковником Филипповым, 5 танков и одна бронемашина». Остальная часть колонны была вынуждена принять бой. Прорвавшая часть передового отряда около 7 утра доехала до назначенного места, но моста там не обнаружила. Дорогу к действующей переправе, у хутора Березовского, показал местный житель по фамилии Гусев. Проехав через брошенный ещё накануне «ОТ-Дорф» и с включёнными фарами обогнув немецкую зенитную позицию, советские танки и грузовики в 08:15 въехали на мост и разогнали его охрану.
Следует заметить, что история про то, что караульные приняли советские танки за трофейные Т-34 сапёрной школы, скорее всего, не соответствует действительности. Трофейные «тридцатьчетвёрки» в это время были заняты в обороне «плацдарма Микоша» и никаких учебных выездов совершать не могли, о чем всем было известно. Передовой отряд закрепился на восточном берегу Дона и уже в 10:00 предпринял попытку проникнуть в северную часть Калача; однако она была сорвана огнём зенитного взвода, отошедшего от моста, при этом советские танки раздавили одно орудие. После этого мотострелки и танкисты заняли круговую оборону на маленьком захваченном плацдарме и стали дожидаться подмоги. Гарнизон плацдарма подполковника Филиппова насчитывал всего 153 человека, 5 танков и 1 бронемашину.
Потеря переправы через Дон у Калача стала шоком для немецкого командования. Этот факт полностью менял всю оперативную обстановку. Потенциальная вероятность полного окружения 6-й армии сразу же превратилась в реальность. В Калаче началась паника, массы обозов устремились к восточному выезду из города; фельджандармам пришлось выставлять там заградительные заслоны. Подполковник Роос отклонил предложения советника Хакельберга и оберквартирмейстера армии, полковника Роберта Бадера (Robert Bader), об уничтожении моста путём подрыва или поджога, аргументируя тем, что противник слаб, и этот мост ещё понадобится своим войскам. Но сил для возврата моста взять было негде.
Попытки Калачевского гарнизона своими силами ликвидировать советский плацдарм во второй половине дня ни к чему не привели. Гарнизон подполковника Филиппова стойко держался под обстрелом с обоих берегов реки и отражал все немецкие вылазки. Одновременно, начиная с 09:00, в штаб 6-й армии начали поступать донесения о появлении советских танков южнее станции Кривомузгинская на железнодорожной линии Сталинград — Чир (посёлок Советский, 15 км восточнее Калача).
Захват моста плацдарма на восточном берегу Дона у Калача и выход 4-го мехкорпуса генерал-майора В.Т. Вольского к Кривомузгинской и Советскому с юга фактически означали окружение 6-й армии (хотя формально встреча двух фронтов состоялась только на следующий день). Генералу Паулюсу не оставалось ничего другого, как прекратить любые наступательные действия в большой излучине и как можно скорее вернуть XIV танковый корпус на восточный берег Дона, чтобы не допустить развала уже оформившегося «котла» изнутри. По результату собственного анализа обстановки, в 19:00 (21:00 по Москве) 6-я армия передала в группу армий «Б» шифрограмму, которая начиналась словами: «Армия окружена».
Штурм Калача
Тем временем главные силы 26-го тк продолжали попытки проломить оборону полковника Микоша на рубеже совхозов «Победа Октября» и «10 лет Октября». Наступавшая от Острова напрямую на Калач 157-я тбр с приданным ей 1-м батальоном 14-й мсбр натолкнулась на ожесточённое сопротивление у совхоза «Победа Октября» и высоты 162,9. Встреченная здесь немецкая оборона была квалифицирована как «заранее подготовленный противотанковый район, до 3-х батальонов пехоты с противотанковой артиллерией». Как написано в отчёте 26-го тк, «в районе высоты 162,9 располагались до 50 наших танков Т-34 и Т-70, подбитых ещё в прошлых боях, которые были использованы противником как неподвижные огневые точки».
Речь идёт о потерянных в июльских и августовских боях июля-августа танках 1-й танковой армии К.С. Москаленко. Кроме того, скорее всего именно здесь действовали танки «трофейной роты» сапёрной школы. Несколько прорвавшихся на высоту 162,9 советских танков были подбиты и подожжены, в одном из них, как написано в отчёте корпуса, сгорел новый командир 159-й тбр майор П.С. Махур, который прокомандовал бригадой всего пару дней после гибели старшего батальонного комиссара Иванова. На самом деле майор Махур не сгорел, а попал в плен и смог выжить, пройдя ряд концлагерей.
В том же бою погиб начальник политотдела 157-й тбр батальонный комиссар А.М. Шимко. Бригаду принял майор В.Я. Кудряшов (зам. командира бригады по политчасти). Только во второй половине дня, совершив оставшимися танками обходной манёвр справа, 157-я тбр вынудила противника оставить опорный пункт на высоте 169,2 и отойти совхозу «Победа Октября». Окончательный перелом боя произошёл только после 18:00, когда немцы оставили этот совхоз и другие позиции на прилегающих высотах и стали отходить в сторону своего «дома отдыха».
Если днём ранее немецкие самолёты отсутствовали, то 22 ноября Люфтваффе появились в воздухе и небольшими группами проводили штурмовку движущихся советских колонн, нанося потери и устраивая досадные задержки. Так, при выдвижении артдивизиона 14-й мсбр из Добринки к Острову, его колонна попала под авианалёт, в результате которого было подбито две автомашины, убит капитан Молоткин из штаба бригады, несколько человек получили ранения; движение колонн было значительно задержано.
Севернее 157-й тбр наступала 19-я тбр с приданным 3-м батальоном 14-й мсбр. Она тоже встретила упорное сопротивление на рубеже совхоза «10 лет Октября», с направления Ложки (с востока) по ней был открыт огонь из противотанковых орудий (вероятно, имеются в виду зенитки и некоторые Т-34 из всей той же «трофейной роты»). Развернув на Ложки свой мотострелково-пулеметный батальон и батарею ПТО, 19-я тбр ко второй половине дня 22 ноября с упорными боями дошла до «трассы донских высот» — прибрежной дороги, идущей по гребню высот на западном берегу Дона. Одновременно туда же с севера, со стороны Голубинской вышли передовые отряды 4-го танкового корпуса генерал-майора А.Г. Кравченко (45-я, 62-я и 102-я тбр). Около 20:00 мотострелковая рота бригады 19-й тбр моста и установила связь с отрядом подполковника Филиппова, а к 22:00 19-я тбр подполковника Н.М. Филиппенко в полном составе вышла на плацдарм и сосредоточилась в прибрежном лесу.
Интересно то, что штаб 26-го тк до вечера 22 ноября не имел информации о том, что передовой отряд подполковника Филиппова захватил неповреждённый мост через Калач. После преодоления обороны «плацдарма Микоша» генерал-майор Родин поставил задачу 157-й тбр овладеть «южной переправой» (которая была отмечена на картах, но фактически не существовала), а 19-й тбр – «северной переправой». О судьбе подполковника Филиппова никаких сведений не было.
Только ближе к полуночи с 22 на 23 ноября штаб корпуса получил удивительное известие о том, что мост у Березовского, как оказывается, давно уже наш. Информация была тут же передана в штаб фронта, который немедленно отдал приказ переправить на левый берег 4-й танковый корпус с тем, чтобы он мог продолжить наступление на соединение с подходящими с юго-востока войсками Сталинградского фронта. 26-му тк была поставлена задача 23.11 овладеть Калачом. Генерал-майор Родин, соответственно, приказал 14-й мсбр и 19-й тбр «во что бы то ни стало к утру 23.11.42 взять Калач». Руководителем этой операции был назначен подполковник Н.М. Филиппенко, командир 19-й тбр; ему подчинялись 14-я мсбр, 85-й гмп и 1241-й иптап. 157-я тбр получила задачу провести зачистку местности на западном берегу Дона.
Тут произошла коллизия, которая существенно повлияла на дальнейшие события. Как написано в отчёте 14-й мсбр, «командовавший тогда 157-й тбр подполковник Белоусов заявил, что имеет приказ командира корпуса подчинить себе 1 и 2 мсб 14 мсбр и захватить Калач, действуя с запада, а поэтому батальоны он задерживает в своём распоряжении». Пока штабы бригад и корпуса обменивались донесениями и приказами через посыльных, наступило утро 23 ноября. При свете дня немцы открыли прицельный огонь по мосту, поэтому мотострелкам пришлось пересекать его небольшими группами по 3-5 машин; в результате сосредоточение 14-й мсбр затянулось до середины дня.
Тем не менее, командир 19-й тбр, согласно полученному приказу, в первых рассветных сумерках, в 07:00 23 ноября, бросил в атаку на северную часть Калача 12 танков с 50 бойцами мотострелково-пулемётного батальона своей бригады и отряд подполковника Филиппова (численностью около 100 «штыков»). Глядя на такие скромные цифры, нужно учесть, что к ним присоединились части 45-й (13 КВ-1 и 14 Т-70 на 23.11) и 69-й (15 Т-34 и 8 Т-70 на 23.11) танковых бригад из состава переправившегося ночью на плацдарм 4-го танкового корпуса.
Немцы остановили первый натиск «сильным огнём из всех видов» оружия, подбив при этом, как они заявляют, 12 танков (потерю 6 танков признала 19-я тбр, остальные, возможно, приходятся на части 4-го тк); мотострелки залегли в 100-150 метрах от первых немецких окопов; единственный успех заключался в том, что подброшенная на танках 4-го тк группа автоматчиков 14-й мсбр на левом фланге смогла вклиниться и закрепиться на немецких позициях в северо-восточном углу «Старого Калача». Сразу после отражения советской атаки немцы провели контрудар (оценённый с советской стороны как силами двух рот) вдоль берега Дона, едва не поставив при этом советский плацдарм в критическое положение.
Несмотря на первоначальный успех обороны, положение немецкого гарнизона выглядело бесперспективным. Достаточное наращивание советских сил на плацдарме севернее города было свершившимся фактом. Утром Калач покинули рабочие ОТ-управления Хакельберга (под огнём советских танков они ушли в северо-восточном направлении, на Песковатку, и впоследствии разделили участь 6-й армии) и штаб 310-го главного артиллерийского командования (он выехал на юг и в тот же день смог добраться до Нижне-Чирской). Для усиления обороны полковник Роос перебросил на передовые позиции своих северного и северо-восточного виде 500 человек, по-быстрому собранных из тыловых частей, две 15-см гаубиц, одно 7,5-см противотанковое орудие и одну 8,8-см зенитку.
Вторая попытка советского штурма началась около 10:00, после того как через Дон переправился 2-й мотострелковый батальон и артдивизион 14-й мсбр. В журнале боевых действий 14-й мсбр есть достаточно красноречивое описание того, с чем столкнулись мотострелки: «Противник имел хорошо подготовленную в инженерном отношении оборону (ДЗОТ, траншеи) и хорошо организованную систему огня; хорошо маневрируя огневыми средствами, создавал перед передним краем сплошную полосу огня, причём ДЗОТ на флангах (у Дона и северо-восточнее Калач) усиливали систему огня косоприцельным и фланговым огнём». Описанная немецкая оборона, хотя и поспешно организованная, опиралась на систему советских позиций, оставшихся здесь со времён августовских боев.
Около 12:00 к наступлению смог присоединиться и 1-й мотострелковый батальон, который атаковал вдоль восточного берега Дон, пытаясь зайти во фланг и тыл немцам. В 13.30 штурмовая группа из его состава подавила немецкие огневые точки на прилегающем острове, другая штурмовая группа, из состава 2-го мсб, во главе с батальонным комиссаром Л.А. Безгодовым закидала гранатами две пулемётных точки на берегу реки. Это дало возможность бойцам 14-й мсбр проникнуть в северо-западную часть города («Старый Калач»). Одновременно мотострелки 19-й тбр с ранее закрепившейся группой автоматчиков 14-й мсбр при поддержке КВ 45-й тбр достигли северо-восточной городской окраины. Вставшие на высоком западном берегу Дона танки 159-й тбр открыли прицельный огонь по целям в городе, а сапёрный и разведывательный взвода бригады по льду перешли реку в районе пристаней и ударили противнику во фланг. К 14:00 советские войска достигли центра Калача. Уличный бой длился ещё два часа и затих с началом темноты. Северная и центральная части города, включая железнодорожную станцию, были заняты частями 14-й мсбр и 19-й тбр. Вечером и ночью проводилась зачистка занятых городских кварталов; в ходе этих боев смертью храбрых пал батальонный комиссар Безгодов, который за исключительную храбрость был навечно зачислен в списки 14-й мсбр.
Тем не менее, немецкий гарнизон ещё продолжал удерживать юго-восточную часть города. Он был выдавлен оттуда только к середине следующего дня, 24 ноября. К тому моменту дорога к Сталинграду и основным силам 6-й армии уже была перекрыта, поэтому подполковник Роос принял решение уходить на юг, к Ляпичево, где ещё удерживались немецкие отряды, сведённые в группу полковника Шмида. В дальнейшем остатки Калачевского гарнизона были включены в систему немецкого охранения на Дону.
Остатки сапёрной школы 6-й армии с прочими примкнувшими к ним подразделениями в течение 23-24 ноября с боями отступили от «дома отдыха» на западном берегу Дона на юг и у станции Чир и станицы Верхне-Чирской примкнули к группе полковника Адама, которая имела задачу оборонять район нижнего течения Чира и железнодорожный мост через Дон у Рычковской. В дальнейшем они составили костяк «боевой группы Микоша» и активно участвовали в боях в составе группы Адама и сменившей её 384-й пд.
В период с 19 по 23 ноября бригады 26-го танкового корпуса потеряли: 19-я тбр – 15 Т-34 и 16 Т-70, 157-я тбр – 6 Т-34 и 12 Т-70. 14-я мсбр в боях за Калач потеряла до 100 человек убитыми и ранеными. Громкая победа и решительный результат были достигнуты сравнительно небольшой ценой.
Какой же вывод можно сделать из вышесказанного? Пословица гласит, что смелость города берет, и полковник Филиппов доказал это. Единственный смелый удар решительного и грамотного командира устранил последнее препятствие для объединения Донского и Сталинградского фронтов и сыграл роковую роль в судьбе 250-тысячной группировки генерала Паулюса. По оценке занимавшего на тот момент должность начальника оперативного отдела штаба Юго-Западного фронта генерал-майора С.П. Иванова, при другом стечении обстоятельств овладение переправой вылилось бы в затяжное сражение.
26-й танковый корпус по итогам операции «Уран» 8 декабря 1942 года был преобразован в 1-й гвардейский танковый корпус. Его части тоже получили звание гвардейских: 14-я мсбр стала 1-й гв.мсбр, 19-я тбр — 16-й гв.тбр, 157-я тбр — 17-й гв.тбр. Главному герою событий подполковнику Григорию Николаевичу Филиппову 14 февраля 1943 года было присвоено звание Героя Советского Союза.
Источники и литература:
- ЦАМО, фонд 331, опись 5041, дело 19. Доклад о боевых действиях 26-го тк с 19 ноября по 5 декабря 1942 года
- ЦАМО, фонд 3362, опись 1, дело 12. Журнал боевых операций 1-й гв.мсбр
- Бундесархив, RW 4 264a. Документы ОТ-управления Хакельберга
- Бундесархив, MSG 2 15163. Архив Шрётера
- Василевский А.М. Между Доном и Волгой / в сборнике «Сталинград: уроки истории» — М.: «Прогресс», 1980
- Manfred Kehrig. Stalingrad: Analyse und Dokumentation einer Schlacht — Stuttgart, 1976
- https://nordrigel.livejournal.com
- https://artem-mr.livejournal.com
Денис Голубев
Подпишись: