Фильм-притча — заведомо сложный формат для режиссера и актеров, особенно в наше динамичное время, перенасыщенное событиями и эмоциями. Когда нет ни яркой картинки, ни волнующего музыкального сопровождения, а действие ограничено рамками камерного спектакля, круг аудитории будет гораздо более узким, чем у непретенциозной мелодрамы или приключенческой истории.
Но даже любителям философии и неторопливого повествования нужны актуальная идея, проработанная тема и живые персонажи. К сожалению, российские мастера артхаусного кино в основном делают ставку на «странность», вялость сюжета и героев не от мира сего, угадывая с ориентирами фестивалей, но совершенно не стремясь заинтересовать зрителя.
С небольшим промежутком в широкий прокат вышли две подобные картины — «Медея» Александра Зельдовича и «Море волнуется раз» Николая Хомерики. Их объединяет обилие шифров, символов и аллегорий, невнятный сюжет, налет гротеска и персонажи с каким-то мутным мировоззрением, на котором, собственно, и держится идея. При этом оба проекта имеют очень завлекательные аннотации, и это как раз тот случай, когда пиар может сыграть со зрителем скверную шутку.
«Медея» заявлена как интерпретация античной трагедии Еврипида, в основе которой лежит известный миф. На Международном кинофестивале в Локарно фильм получил приз молодежного жюри с формулировкой «За эффектную современную версию трагедии Еврипида, не искажающую ее поэтики».
Главная героиня, которую играет Тинатин Далакишвили, олицетворяет внутренний надлом и разброд, она будто соткана из оголенных нервов, которые того и гляди заискрятся и охватят пламенем все вокруг. Собственно, это роднит ее с героиней мифа, только сюжет у древних греков был на порядок интереснее. В фильме запоминаются только вступление, имеющее поэтический и даже эпический характер (хотя повествует о жизни любовницы женатого человека, родившей от него двоих детей), красивые виды Израиля и объяснение, почему замужней женщине стоит носить парик — по народному поверью, «чтобы Сатана не тянул за волосы».
Однако между актерами не ощущается никакой «химии» и гармонии. Исполнительница главной роли откровенно переигрывает в экзальтации, в то время как все остальные (Евгений Цыганов, Тимур Базинский) выглядят как аморфные призраки.
Картина Николая Хомерики «Море волнуется раз», которую удостоили главного приза на фестивале «Кинотавр» и сравнили с более старыми образцами западного артхауса, схожа с «Медеей» в плане художественных приемов и затянутого хронометража. История молодой пары, решившей укрепить свои отношения в бегстве от цивилизации, тоже наполнена метафорами и эксцентричными действиями героев.
Девушка Саша (Ольга Бодрова) постоянно видит во сне надвигающуюся на город гигантскую волну и не чувствует в своем возлюбленном Коле поддержки и опоры. В свою очередь молодой человек, которого играет Валерий Степанов, постоянно ревнует и не может найти с ней общий язык. Попытки вести совместный быт проваливаются, споры вспыхивают на пустом месте, а в конце концов девушка просто решает «разделиться, потому что все стало хорошо».
Вообще нельзя не отметить, что и «Медея», и «Море волнуется раз» показывают образ женщины с какой-то темной, первобытной стороны, основанной исключительно на эмоциях, импульсах и инстинктах.
Сюжет «Моря» становится чуть живее во второй половине, когда Саша и Коля встречают загадочную пару в исполнении Юлии Ауг и Андрея Смолякова. Мужчина и женщина, у которых даже нет имен, живут как лесные отшельники, держат в доме просроченные продукты, ведут туманные разговоры о своей дочери. Впрочем, эта линия тоже довольно скоро провисает, сводясь к предсказуемому символизму: молодые видят самих себя в будущем, умудренных опытом и смотрящих на мир трезво и цинично. У этого хода в принципе есть огромный потенциал для любого жанра, от мелодрамы до хоррора, но здесь он, увы, не реализован вообще. В финале авторы очевидно пытались взбодрить и даже шокировать зрителя, однако редкие кадры с той самой волной из сна впечатляют больше, чем этот сценарный ход.
«Медею» и «Море» роднит также грубый и приземленный подход к эротической составляющей. Человеческое тело и секс демонстрируются без какого-либо украшательства и романтизма. Близость между персонажами выглядит неуклюжей, нелепой, порой даже смешной — словом, максимально приближенной к тому, что происходит в реальных спальнях, а не на съемочных площадках. Но как раз эта предельная откровенность и назойливость таких моментов (порой они совершенно не нужны по сюжету) отдаляет от жизни и превращает интимное действие в гротеск и пародию.
По итогу просмотра оба фильма можно охарактеризовать как перевод текстовой притчи в статичные картинки, что само по себе интересно, но рассчитано на узкий круг поклонников. Впрочем, всегда можно надеяться, что к этому кругу примкнут и те, кто на самом деле не особо проникся, но очень боится показаться тривиальным и непродвинутым.
Людмила Семенова
Подпишись: