В начале сентября 30 лет назад в Москве проходил внеочередной Пятый Съезд народных депутатов СССР. В то время это был высший орган государственной власти. Съезд был созван с непростительным (для истории и судеб миллионов людей) опозданием в две недели — уже после падения ГКЧП и провозглашения на этой волне почти всеми республиками независимости. Это при том, что депутаты с самого начала сезона «Лебединого озера» осаждали кабинет председателя ВС СССР Анатолия Лукьянова с требованием немедленно открыть Съезд. В результате, Анатолий Иванович был арестован как пособник путчистов и отправлен осмысливать жизнь в «Матросскую тишину». А «сестры» (республики) стали требовать от старшего брата (Центра) быстрого «развода» и дележа нажитого почти за 70 лет светской власти.
Как бывший народный депутат СССР я давно собиралась написать о тех беспрецедентных четырех днях разыгравшейся драмы в Кремлевском Дворце съездов. Однако сделать это, используя не только личные воспоминания, оказалось непросто: стенограмму Съезда нам так и не выдали. Позже некоторые пытались вытащить ее из госархивов, однако им отвечали, что она сгорела при каком-то пожаре. В общем, стенограмма эта оказалась если и не засекреченной, то нежелательной для народных масс. Наверное, потому что из нее было бы видно, как власть ломала через колено депутатов СССР, чтобы легитимизировать распад Союза.
Однако несколько лет назад в одном из московских издательств стараниями кандидата юридических наук Дмитрия Лукашевича был напечатан «сгоревший» отчет внеочередного Пятого съезда. Как указано, публикуется он по стенограмме в газете «Известия», которая в то время была органом Советов народных депутатов СССР.
На перовое утреннее заседание зарегистрировалось 1900 депутатов из 2250. И это было феноменально — в Москву приехали представители всех республик, даже и объявивших независимость. Открывший форум председатель Совета Союза ВС Иван Лаптев предупредил: «…Наш внеочередной Съезд является Съездом чрезвычайным… В силу данного обстоятельства Президиуму… придется не раз отступать от привычных стереотипов проведения…» Но произошедшее дальше повергло всех в шок.
Несмотря на то, что группа депутатов ВС СССР официально готовила Съезд и его повестку, на трибуну, ломая «стереотипы» (регламент), вышел депутат Нурсултан Назарбаев, президент Казахской ССР, и неожиданно огласил совместное заявление «Президента СССР и высших руководителей десяти республик» о принципах управления государством в переходный период. Дальше — больше: «…Вам будет роздано второе заявление — о порядке нашей работы, которое тоже подписано всеми названными высшими руководителями». Но и это оказалось не все: «…Вносится предложение провести Съезд в течение трех дней. …В повестку дня включить вопрос — Заявление Президента СССР и высших руководителей союзных республик, рассмотреть предлагаемые меры, принять соответствующее решение». Это выглядело кавалерийским наскоком с шашкой наголо, повысившим градус и без того раскаленного политического котла. Чтобы сразу не сорвало его крышку, уже через девять минут (!) был объявлен перерыв — для обсуждения услышанного в депутатских группах.
Атака возобновилась после обеда, когда из Президиума заявили: «Вносилось предложение, чтобы первое заседание нашего Съезда вел Президент СССР М. С. Горбачев. Нет возражений? Прошу занять председательское место, Михаил Сергеевич». Притом что Горбачев не был депутатом и по регламенту не мог вести Съезд. А тут — даже без голосования.
Горбачев же первым делом предупредил: «Никакие демонстрации, демонстративные претензии, выкрики я воспринимать не буду». Надо сказать, что Михаил Сергеевич проявил тогда чудеса многолетнего партийного опыта борьбы и интриг, удерживая почти двухтысячный форум в узде, умело манипулируя им и добиваясь нужного голосования.
Главным документом, ради которого и был созван Съезд, стал проект Закона СССР «Об органах государственной власти и управления Союза ССР в переходный период». Задача его лоббистов во главе с Горбачевым и руководством (бывшими партийными секретарями) новоиспеченных независимых республик заключалась в том, чтобы придать ему легитимность одобрением Съезда. Примечательно, что при этом почти все выступающие заявляли о своей приверженности новому Союзу и о грядущем создании Союза Суверенных Государств, прямо-таки мечтали о едином экономическом пространстве на просторах уже почти развалившегося СССР, военном и культурном альянсах. (За исключением прибалтийских республик, чью независимость США признали во время работы Съезда.)
Об этих прекраснодушных намерениях так и было записано позже в Постановлении Съезда: «Ускорить подготовку и подписание Договора о Союзе Суверенных Государств, в котором каждое из них может самостоятельно определить форму своего участия. … Разработать и заключить межреспубликанские соглашения (договоры) об экономическом, валютно-финансовом, научно-техническом сотрудничестве, экологической безопасности, защите прав и свобод граждан, о принципах коллективной безопасности и обороны при сохранении единых Вооруженных Сил, единого руководства ядерным и другими арсеналами оружия массового поражения. …Безотлагательно приступить к разработке и заключению договора об экономическом союзе…».
А для того, чтобы Постановление не оказалось филькиной грамотой, в предлагавшемся депутатам проекте Закона определялись конкретные переходные органы власти. Создавался ВС из двух палат: Совета Республик и Совета Союза. Вместо Совета министров СССР планировался Госсовет. Для управления народным хозяйством предписывалось создать Межреспубликанский экономический комитет. Руководство общесоюзными органами, ведающими вопросами обороны, безопасности, правопорядка и международными делами, должен был осуществлять Президент СССР и Госсовет СССР.
А между тем, существовала и другая повестка для Съезда, которую подготовила комиссия народных депутатов и ВС СССР. Но о ней никто и не вспомнил, кроме Александра Оболенского из Мурманской области: «Группа руководителей союзных республик, …беззастенчиво взяв всю конструктивную часть своего Заявления из соответствующего постановления Верховного Совета СССР, даже не упомянула о нем ни разу…» Он обвинил их в том, что «они внесли свой деструктивный вклад, предложив сформировать неконституционные органы власти». А председатели палат ВС предали депутатов, даже не представив на рассмотрение Съезда повестку дня, предложенную сессией. «Напряженный недельный труд верховного органа законодательной власти вместе с трудом подготовительной комиссии… выброшен на свалку». А «руководство республик, готовых подписать Союзный договор 18 августа, 26 августа начинает предпринимать шаги к окончательному демонтажу союзной власти».
Именно в последней детали и прятался «дьявол». Провал путча на самом деле стал удобным поводом сохранить свою власть для первых секретарей КПСС в республиках, которые после упразднения депутатами СССР шестой статьи Конституции о руководящей роли партии катастрофически ее теряли. Спасти их мог путч, который многие их них поддержали. Но он провалился. Именно поэтому они дружною гурьбой съехались в Москву «подписывать» Союзный договор — на новых основаниях. Однако все это оказалось заведомо непродуктивно. Не прошло и пары-тройки месяцев, как эти же партийные секретари, уже в ранге «младших» президентов, в угаре пьянящей перспективы получить в свои руки республики, втайне уже и от самого Горбачева, сговорятся в Беловежской пуще, оставив его у разбитого корыта. А ведь он так старался поддержать их сладкие речи о новом Союзе, что был готов разогнать Съезд.
При голосовании за Закон «Об органах государственной власти и управления Союза ССР в переходный период» предложение Горбачева, чтобы в состав Совета Республик входили не только представители союзных республик, но и автономий, дважды не прошло. Тогда в полном раздражении он заявил, что «если мы не принимаем этот пункт, то дальше голосовать смысла нет. Просто мы тогда сделаем перерыв. И если договоримся о чем-то — продолжим, а не договоримся — тогда на этом Съезд завершит свою работу».
Почти 30 лет, пока стенограмма последнего Съезда оставалась недоступна, общественности было неясно, что же случилось со Съездом народных депутатов. Его закрыли? Распустили? Нет, ни то и ни другое. Проект статьи 7 Закона гласил: «Сохраняется статус народных депутатов СССР за всеми депутатами на срок их полномочий, включая право на участие в работе Верховного Совета СССР и его органов. Признается нецелесообразным проведение в переходный период очередных Съездов народных депутатов СССР». За это депутаты не проголосовали. Тогда Горбачев предложил голосовать по каждой фразе (абзацу) отдельно. И первый — прошел, а второй — нет. Ясно, что депутаты высказались против, чтобы сохранить институт очередных Съездов. Однако Горбачев объявил: «Второй абзац, таким образом, отпадает вообще. Остается только первый абзац».
Как пишет составитель стенограммы Дмитрий Лукашевич в комментарии к ней, «результат голосования был истолкован как необходимость исключения из Закона упоминания Съездов народных депутатов СССР вообще, то есть как их ликвидация. В этой связи никакого роспуска Съездов народных депутатов СССР не было. Была лишь ложная интерпретация итогов голосования…» И получается, как бы это абсурдно не выглядело, что формально Съезд народных депутатов СССР существует до сих пор. Пусть это будет слабым утешением тем, кто до сих пор не может смириться с потерей страны.
Алла Ярошинская
Подпишись: