Мы публикуетм перевод статьи Кристофера Каваса в издании Defense News об оценке российских ракетных ударов из Каспия.
Очень немногие военно-морские стратеги причисляли Каспийскую флотилию к боеспособным частям. В континентальном море базируются военно-морские силы четырех приграничных стран — Азербайджана, Ирана, Туркменистана и России. При этом большинство кораблей — малые ракетные или патрульные катера, практически все — водоизмещением до 1000 тонн. Эти корабли рассматривались исключительно как силы местного значения.
Но 7 октября все изменилось — появились сообщения, что российские боевые корабли в Каспийском море запустили 26 крылатых ракет СС-Н-30А «Калибр»на расстояние примерно в 1000 морских миль. Несмотря на то, что большинство аналитиков отрицает военную эффективность этих ракетных ударов, тот факт, что небольшие, недорогие и довольно простые суда смогли повлиять на наземную операцию, да еще на столь удаленном расстоянии, является примечательным.
Мы уловили посыл о том, что смысл запуска из Каспийского моря — это не просто поражение целей в Сирии, — заявил представитель правительства США. — У них есть средства для этого в самой Сирии. Но они хотели показать нам и всему миру, что обладают определенными возможностями и могут их использовать.
Ракеты «Калибр», применявшиеся в обстреле, являются усовершенствованной версией крылатой ракеты «Гранат» для поражения наземных целей, схожей с ракетой американского ВМФ «Томагавк», которая перемещается на сверхзвуковых скоростях. В России ракета «Калибр» большого радиуса действия только недавно поступила на вооружение и получила обозначение 3М-14Т, по классификации НАТО — SS-N-30A. На вооружении стоят ракеты подводного пуска, равно как и корабельные ракеты, устанавливаемые, к примеру, на легкий фрегат «Дагестан»проекта 1161К, по классификации НАТО — «Гепард», который как раз и принимал участие в операции. До недавних пор, однако, было неясно, могут ли применять это оружие корабли меньшего класса — включая корветы «Буян-М» проекта 21631, которые также участвовали в операции 7 октября.
«Это не те ракеты, которые обычно устанавливаются на корветы. На них ведь ставили Club (экспортное название ракеты „Калибр" — ЗР) малого радиуса действия, в отличие от версий для поражения наземных целей», — заявил аналитик Центра стратегического и бюджетного анализа Брайан Кларк. «Калибр», по его словам, позволил кораблю из гаранта морского превосходства превратиться в воплощение концепции «распространения смерти» (distributed lethality).
США только стремятся создать нечто подобное, а русские показали, что у них это уже есть.
Милан Вего, эксперт по ВМФ, преподающий курс «Совместные военные операции» в Военном колледже ВМФ США, отметил, что многие недооценивают возможности малых кораблей.
«Мы почему-то с пренебрежением относимся к возрастающей мощи малых боевых единиц», — заявил он.
ВМФ США и других стран, в том числе базирующиеся в открытом море, должны призадуматься над тем, что жевсе-таки происходит. Ведь водоизмещение этих кораблей — до 1000 тонн. Игнорировать их очень опасно, особенно в узких проливах, где эти корабли могут причинить большой ущерб.
«Дагестан» — это один из двух находящихся на вооружении России кораблей класса «Гепард» с полным водоизмещением в 1961 тонну. Согласно информации издания IHS Jane’s, строительство корабля на Зеленодольском кораблестроительном заводе в Казани затянулось и было закончено в 2012 году. Два экспортных образца были отправлены во Вьетнам в 2011 году, а еще два находятся в стадии строительства. На данный момент, информации о том, что на вьетнамские корабли установлены ракеты «Калибр», нет.
Три других корабля, участвовавшие в ракетных обстрелах 7 октября, — 949-тонныекорветы, также построенные в Зеленодольске для службы на Каспийском море. Уже было известно, что в средней части шести корветов «Буян-М» установлены системы вертикального пуска, состоящие из восьми контейнеров, которые могли запускать ракеты SS-N-27 Club, но это стало первым случаем демонстрации применения «Калибра», обладающего большим радиусом действия.
Насколько эти ракетные удары оказались эффективны, неясно. Минобороны России утверждает, что все 26 ракет поразили 11 целей в Сирии. По данным источников Пентагона, большинство целей находилось в окрестностях Алеппо, где ИГИЛ боевые действия не ведет.
Минобороны России сообщило, что на маршруте полета из Каспийского моря ракеты пересекли воздушное пространство Ирана и Ирака и что предударное согласование было проведено с обеими странами. 8 октября появились сообщения, что четыре из 26 ракет упали в Иране, не достигнув целей. Российские источники опровергли сообщения, однако источники Пентагона утверждают, что эти данные верны.
Но военная эффективность и не была основной целью ударов.
«Здесь уже замешана психология, — отметил Вего. — Я не думаю, что здесь был военный смысл. Это просто демонстрация силы».
Кларк указал на сложность расчетов, стоящих за операцией 7 октября, которая проводилась в обстановке параллельно продолжающихся российских ракетных и авиаударов.
«Эти удары являются показательным примером качественного улучшения системы управления войсками России, — заявил Кларк. — Нужно было обеспечить безопасность полетов при условии нахождения в воздушном пространстве большого количества самолетов и ракет. Это нелегко, и, как правило, в этой области у таких стран, как Россия, возникают проблемы. Тот факт, что они справились с этим здесь, означает, что они прогрессируют».
Прицельная стрельба по статичным наземным целям также упростила задачу — кораблям не понадобились сложные датчики или системы контроля огня.
«Когда собираешься вести огонь по статичным целям, кто-то другой занимается расчетом расположения цели и передает данные на корабль, — заявил Кларк. — Тебе нужен только отдельный пульт оператора, с помощью которого можно занести данные в ракету».
«Если же пытаешься поразить динамическую цель, то необходим канал связи, то есть какой-то способ передавать данные в ракету, что уже намного сложнее».
Этот обстрел стал хорошей демонстрацией концепции «распространения смерти», когда оружие и датчики не сосредоточены на нескольких больших площадках, а распределены по многочисленным носителям, заявил Кларк.
«Русские воплощают теорию „распространения смерти" быстрее, чем США», — заметил он. «Аргументом „за" использование концепции служит то, что оружие может размещаться на множестве малых кораблей — они рассредоточиваются, что причиняет противнику проблемы при их выцеливании, а собрав их вместе, вы можете генерировать ту же самую огневую мощь».
Российские 900-тонные корабли сложнее выследить, чем 4000-тонный прибрежный боевой корабль (ПБК). Такие корабли можно закупать в большем количестве, и они, в отличие от ПБК, могу нести ракеты для поражения наземных целей.
«Все это позволяет добиться более эффективного поражения наземных целей, чем практика ВМФ США», — пояснил Кларк.
ВМФ США работает над более тяжеловооруженной версией ПБК, получившей название Фрегат ПБК, но на эти корабли вряд ли будут устанавливать оружие, подобное «Калибру».
«У нас есть новый класс кораблей, который мы оснащаем оружием, совершенно не похожим на „Калибр", — пожаловался Кларк. — В ВМФ должны сгореть со стыда за то, что они это допустили».